Крепче стали

Тёмная из-за зашторенных окон комната, запах газа и жар, исходящий от плиты. Это было одно из его первых и самых ярких воспоминаний. Дэрилу просто было интересно, что произойдёт, если он повернёт одну из четырёх небольших чёрных ручек на серебристой панели. Мама редко подходила к плите, а когда такое и случалось, то она была совершенно не в настроении подпускать к себе сына хотя бы на пару метров. Поглазев на возвышающийся над ним кухонный прибор, Дэрил, недолго думая, нашёл взглядом стул и подтащил его ближе к себе. Ножки противно заскрипели по деревянному полу. Луч света пробивался в комнату через щель меж плотных штор и падал на сидушку, обитую абсолютно безвкусной, приторно-розовой и жёсткой на ощупь тканью. Дэрил хлопнул по ней ладонью, и в воздух тут же взмыло облако пыли. Он закинул одну ногу на стул, рукой схватился за край стола и подтянулся. Теперь уже он возвышался над плитой, и это придало ему ощущение некоего превосходства, уверенности, как если бы он вдруг стал выше тупого задиры Джека с соседней фермы. Или Мерла. Дэрил без колебаний повернул ручку и перевёл взгляд на конфорку. Воздух вокруг неё почему-то начал плавать, переливаться. Он завороженно смотрел в одну точку, не в силах отвести взгляд. В лицо ударил жар, почувствовался знакомый, но не самый приятный запах. Дэрил выставил перед собой одну руку, немного заслоняя лицо. Ему нравилось это ощущение тепла, хоть краем сознания он и понимал, что оно опасно. В соседней комнате что-то резко громыхнуло, Дэрил вздрогнул, но не обернулся. Послышался звук пружин на кровати, тихое ругательство. Он точно знал, что это ругательство, потому что его часто произносили родители, но мама всегда запрещала делать это Дэрилу. — Что за вонь? — раздался слегка приглушённый мамин голос. За ним последовал нарастающий звук стремительных шагов. Дэрил кинул взгляд на дверной проём, где появилась мама. Между пальцами правой руки она сжимала почти до конца выкуренную сигарету. Увидев сына, стоящего на стуле у плиты, она потушила сигарету о косяк двери и небрежно кинула окурок на ближайший стол. — Что ты делаешь? Чёрт тебя дери, да ты нас всех здесь угробишь! — её голос слегка хрипел, она прочистила горло. На маме была привычная тёмно-зелёная вязаная кофта и старые джинсы. Дэрил внезапно подумал о том, что никогда не видел её в чём-то кроме этих уже сроднившихся с ней джинсов. Она пересекла кухню, схватила Дэрила за плечо и грубо оттолкнула от плиты. Шум исходящего из неё газа прекратился. Мальчик внезапно почувствовал себя виноватым, хотя точно не понимал, за что. Но мама разозлилась. А, значит, он снова облажался. — Чего тебе на месте не сидится, вечно что-нибудь выкинешь, — пробормотала она себе под нос, отмахиваясь от противного запаха газа. Её рука потянулась к окну и, сильно надавив, распахнула его. Мама повернулась к нему лицом. Выглядела она явно старше своих лет. Особенно сильно это было заметно, когда мама злилась: на её лице будто становилось больше морщин. Она всегда ссутулилась, поджимала губы, нервно перебирала пальцами. У неё были красивые волосы, но она собирала их на затылке и часто говорила, что хочет побриться налысо. Дэрил постоянно боялся, что когда-нибудь она так и сделает. А ещё он почти никогда не видел её без сигареты. Дэрил знал, что это плохо, и даже несколько раз пытался прятать её пачки, за что потом получал. Но мать никогда не била его, в отличие от отца. — Больше так не делай, ясно? — мама нахмурилась, сложила руки на груди. Потом окинула взглядом кухню. — Где твой брат? — На охоте. С папой. Мама усмехнулась сквозь зубы. — Кто бы сомневался. Отец ещё ни разу не брал его с собой на охоту. Дэрилу было интересно, а тот всегда говорил, что его «ручонки слишком хиленькие для такой работы». Как-то он попытался доказать обратное и ночью залез в сарай, где хранился папин арбалет и ружья. Он и правда не ожидал, что арбалет окажется таким тяжёлым, и когда попытался стащить его со стола, тот с грохотом упал прямо на мальчика. Во дворе громко залаяла Тереза, их собака. Дэрил заплакал, чувствуя себя ужасно. Через минуту в сарай влетел разъярённый отец. Это был первый раз, когда он ударил сына. Это был первый шрам от отцовской руки на теле Дэрила. Мать всегда заступалась за сыновей, но часто и сама попадала под раздачу. Тот случай не стал исключением. — Ладно, иди в свою комнату и…займись чем-нибудь. Только не суйся сюда, — она вздохнула и двинулась в сторону гостиной, но на полпути остановилась, глянув на сына. — Хорошо? Он совершенно не хотел кивать и делать то, что она велит. В этот момент ему внезапно захотелось попросить её о чём-то только для того, чтобы она побыла с ним, занялась им, обратила на него хоть немного внимания. Но Дэрил заранее знал: она ответит, что слишком устала, хотя он никогда этого не понимал. Она просто сидит в комнате, иногда что-то читает, иногда разговаривает с соседкой, но чаще всего просто спит. Если бы он так жил, то, наверное, уже сошёл бы с ума от скуки. — Да, мам, — Дэрил подчинился и кивнул. Мама попыталась выдавить что-то вроде улыбки, но у неё плохо получилось. Мальчик проводил взглядом её зелёную кофту с маленькой дырочкой на левом плече, и мама скрылась за дверью. А через минуту он снова почувствовал привычный запах табачного дыма.