Правда, ограждённая стеной

POV Тэхён.

      Когда мы расстались, я не понимал, что чувствую. Это был третий раз нашего расставания, но в этот раз инициативу проявил Чонгук, сказав, что встречаться на расстоянии − слишком сложно. И это он сказал спустя полтора года. Всё же, я надеялся на то, что мы когда-то снова сойдёмся, потому что просто не сможем без этого тепла, которое передавалось сквозь несколько сотен километров, но пугало одна вещь – когда мы расставались в предыдущие разы, мы оба были уверены в том, что больше не сойдёмся, потому что я остывал и был уверен, что больше не люблю, но в этот раз всё по-другому − есть какая-то надежда, и это меня и пугает. Когда мы сходились после расставаний, то наши чувства были лишь ещё сильней, особенно год назад. Летом того года были самые прекрасные и незабываемые моменты по видеосвязи, но я закрылся ото всех друзей, хотя даже сам не могу назвать определённую причину, просто мне резко перехотелось с кем-либо общаться, но Чонгук мне был необходим как воздух. Он всегда был рядом. Я скрылся тогда даже от Чимина, моего лучшего друга, который спустя лишь полмесяца увидел меня в магазине и ужаснулся от того, как сильно я похудел.       Осенью того года я поступил в университет, поэтому наше с Чонгуком общение немного сократилось, да и у меня появились новые друзья, хотя моё странное эмоциональное состояние не отступало, поэтому я ходил на волейбол и отбивал себе руки до онемения и синяков, лишь это меня спасало, так мне становилось легче. К декабрю я стал полной тряпкой, а Чонгук мне сказал слова, которые мигом отозвались пронзающей дрожью во всём теле: «Я не узнаю тебя». Нам потребовалось ещё пару месяцев, чтобы сойти на несколько сообщений в день, а в феврале, как бы это сложно ни было, я предложил расстаться, потому что видел, что между нами не осталось никаких чувств, хотя Чонгук говорил об обратном.       Спустя несколько дней я уехал в другой город, где встретил Юнги − скромный и милый парень, который мне понравился. Тогда я чувствовал себя ужасно, потому что понимал, что пару дней назад пережил расставание серьёзных отношений, но уже успел испытать симпатию к другому человеку. Это был второй раз, когда я кому-то взаимно понравился, это был первый раз, когда я кому-то взаимно понравился в реальной жизни, не в интернете. Я был удивлён, когда сам начал проявлять какие-то знаки внимания: брал Юнги за руку, обнимал, когда мы сидели на диване, прижимался, когда были на сеансе какого-то кино. Я уехал в другой город всего на две недели, и так сильно привязался к человеку. Господи, как же было приятно держать Юнги за руку или обнимать, понимая, что всё это взаимно, что я всё это чувствую. Последние два дня мне дались очень сложно – я хотел напрямую сказать, что он мне сильно нравится, но я не смог, а в последний день я уже опаздывал на свой рейс, поэтому ничего не получилось.       Когда я приехал домой, то мы с Юнги начали переписываться. Мозг говорил:«Признайся уже, чего ты ждёшь?», а сердце: «Нет, не нужно, это плохая идея», поэтому я был в смятении, но спустя пару дней Юнги сам написал сообщение о симпатии, и тогда я ответил взаимностью. Два дня прошли вполне неплохо, но после, я сильно мучился, потому что понимал, что меня больше не влечёт к этому человеку. Чонгук всё знал о Юнги, а я знал, что Чонгук морально плохо воспринял эту информацию, проведя ночь непонятно где и в каком состоянии. Мы с ним снова начали общаться так же, как и раньше, и тогда я понял, что снова или всё ещё люблю его, именно поэтому я сам себе был противен − встречаюсь с одним, а люблю другого, боже, серьёзно? Никогда бы не подумал, что смогу докатиться до такого.       Чимин говорил мне, что нужно во всём признаться обоим, поэтому спустя три дня я так и сделал, хотя это стоило мне больших усилий, но я больше не мог терпеть это съедающее меня чувство изнутри. Со слезами на глазах и паршивым чувством — отвращению к самому себе, я объяснил всю ситуацию Юнги, а так же попросил прощения за эти пять дней, которые держал его во лжи. После, я написал Чонгуку и наконец-то сказал, что люблю его. Боже, как же сильно я хотел сказать эти слова на протяжении всего пары дней. С того момента мы всё так же хорошо общались, но лишь спустя примерно месяц мы снова начали «официально» встречаться. Он снова принял меня в свой мир, протянув руку.       Я всегда был уверен, что Чонгук любит меня чуточку больше, что он чуточку вернее меня, но летом этого года всё стало наоборот − теперь я был уверен, что он любит меня чуточку меньше, что я испытываю больше чувств, мы будто поменялись ролями. Всё было хорошо до определённого времени, пока я не почувствовал что-то неладное, ведь Чонгук на протяжении недели игнорировал мои слова о любви. Всё было хорошо, пока в один день я не зашёл в наш диалог и не услышал в голосовом сообщении: «Нам надо расстаться, я больше так не могу. Если бы ты был рядом, то всё было бы по-другому». Он сказал это так спокойно, что я даже не поверил в первый раз, но он также добавил, что поймёт, если я вдруг возненавижу его за это, что больше не захочу с ним общаться, но Чонгук одновременно надеялся на то, что мы останемся хорошими друзьями, потому как, кажется, мы были самыми близкими людьми друг другу. Боже, какой он глупый… Я никак не хотел переставать с ним общаться, я пытался всё так же поддержать разговор, будто бы ничего не было, я лишь не говорил ему о том, что люблю его, но долго мы не продержались, потому что я снова влился в ту же депрессию, что была и год назад, только теперь рядом никого не было. Абсолютно. Чимин уехал, поэтому я остался один, и этого я безумно боялся, потому что не знал, к чему это приведёт, ведь в том году я встал на ноги лишь благодаря Чонгуку. Я знал, что мне дико не хватает общения, но я просто ни морально, ни физически не мог с кем-то начать общаться, а тем более с кем-то познакомиться, но спустя две недели приехал Чимин, и мы решили встретиться. Тогда я начал потихоньку снова понимать, что у меня есть реальная жизнь, что я могу смеяться не только над весёлым моментом из дорамы, что у меня есть много шансов на то, чтобы построить своё счастье. Мне безумно хотелось любимого человека рядом, мне так сильно не хватало объятий, поцелуев и нежных касаний, но я был по-прежнему один.       В начале сентября я вновь пошёл в колледж, тогда я начал полностью занимать себя, чтобы не оставалось никакого времени для самобичевания и просто на какие-то мысли и раздумывания, которые морально сжирали меня, но в начале учебного года сложно полностью от этого оградиться, поэтому я соглашался на простые прогулки в компании своих двух бывших одноклассников и Чимина, пытаясь хоть как-то отвлечься.       Мы гуляли три раза, а на четвёртый день разбились по парам, я оказался в компании Джина. Он начал тему про мои бывшие отношения, поэтому я совершенно всё рассказал о них, а также в конце добавил, что не могу точно сказать, люблю я Чонгука или нет, сейчас какой-то переломный и сложный момент, но это радует хотя бы потому, что определённых чувств я уже не испытываю. Через несколько минут я дотронулся до его предплечья, спросив, не холодно ли ему, потому как он шёл в футболке, а времени было уже половина двенадцатого. Сам я не замёрз, ибо был в рубашке, но руки оказались достаточно холодными, нежели его, поэтому Джин взял меня за тыльную сторону ладони, будто измеряя температуру моего тела, а после взял за руку, с улыбкой сказав: «Это чтобы ты согрелся». Я не понимал, что я чувствовал… недоумение, может быть? неопределённость?       Так мы шли до моего дома, а наши руки уже вспотели. Когда все попрощались, то обнялись, как обычно, и только когда я переступил порог своей квартиры, то вновь, как и полгода назад, осознал, какое же я ничтожество − даю человеку ложную надежду. Посмотрев в зеркало и поразмыслив над этой ситуацией, я понял, что всё ещё люблю Чонгука.       Когда обрушилась стена, я увидел правду. Я понял, что сам же строил в своей голове стену, которая отделяла меня от чувств к Чонгуку, заставив самого себя начать верить, что я больше не люблю его, но стоило лишь Джину переступить грань дружбы, как вмиг стена, кирпичики которой я так долго склеивал вместе, обрушилась. Мне всё так же безумно хочется любимого человека рядом, мне так же сильно не хватает объятий, поцелуев и нежных касаний, но теперь я уверен, что хочу видеть лишь Чонгука, что хочу ощущать, целовать, обнимать и просто смотреть в его глубокие и такие безумно красивые глаза, но вот только теперь я не знаю, любит ли он меня… К тому же, полтора месяца назад, когда мы расстались, он признался, что ему кто-то нравится, но я не испытывал желания слушать про это, поэтому ничего не знаю сейчас. Чонгук лишь признался мне, что наши отношения на расстоянии забрали у него слишком много всего изнутри, поэтому он просто не может открыться так же, как раньше, не может завести себе друзей в интернете, потому что… он просто не может это сделать, точно так же, как и общаться со мной более открыто, нежели на простые темы вроде: «У нас новый преподаватель», «Я сегодня попробовал алкоголь» или «Такое видео смешное увидел». А я не могу никого любить кроме него, я не могу кому-то ответить даже простой симпатией, но мне всё так же дико не хватает близости.       Так смешно, что уже почти два года назад Чонгук говорил, что боится за наши отношения, ведь когда-то я смогу просто сказать, что мне не хватает простого общения по видеосвязи, мне нужно больше, а в итоге это сказал он. Как жаль, что Чонгук не знает, что я всё ещё люблю его, что я всё ещё надеюсь на воссоединение, что я мечтаю о наших планах на будущую совместную жизнь, но вряд ли что-то получится.       Так сложно любить человека по интернету, понимая, что между вами сотни километров, а особенно сложно осознавать, что этот человек — твоя первая любовь, которая не подарила тебе ни одного поцелуя, и вряд ли теперь сможет это сделать. И что со мной стало? Я презирал алкоголь, курение и самоповреждение, а сейчас живу лишь этим, потому что только это может доставить мне хоть какое-то облегчение.