Больше не повторится

Даби уже и не помнит, в какой момент это произошло. Всё это казалось настолько глупым и совершенно нелогичным, что он задумался о своей адекватности в целом. Какого чёрта он вообще думает о подобном? Что же должно было щёлкнуть в его больном мозгу, чтобы можно было начать испытывать подобное к лидеру Лиги Злодеев? Единственное вменяемое объяснение, которое мог дать этому Даби — тогда, в баре, Гран Торино слишком сильно въебал ему по голове, да так, что мозги набекрень полезли. Иначе ведь никак. То, что он вступил в Лигу и согласился выполнять приказы молодого и неопытного лидера — было, в большей степени, необходимостью. И выполнял он эти дурацкие приказы крепко сжимая кулаки и зубы, борясь с непреодолимым желанием сжечь весь чёртов бар до фундамента, а большую часть огня пустить именно на Шигараки. Потому что раздражал. Раздражал дико. Бесило в нём всё: начиная от жуткой клешни на роже, и заканчивая этой идиотской привычкой растягивать гласные при разговоре. Иной раз просто хотелось встать, снять "папашу" с пересохшего ебала и с размаху дать им по этому самому пересохшему ебалу. Он терпел лишь потому, что ему это было выгодно. Один бы он не смог, а так хоть помощь какая-то, к тому же, количество присоединившихся к Лиге росло с каждым днём. Если собрать все силы, то они смогут добиться цели. Но после того, как Все за одного был сокрушен Оллмайтом, и они оказались в этом месте — Даби словно подменили. Теперь он смотрел на Шигараки и не испытывал и толики отвращения или неприязни. И если в самом начале ему даже смотреть на него было противно, то сейчас он только и делал, что старался подкараулить момент, когда можно будет поговорить с ним и иметь возможность смотреть на ранее ненавистное лицо, которое тогда ему хотелось поджечь к чертям собачьим. Мысли о том, какие у Шигараки на ощупь губы — казались совершенно, до безобразия сумасшедшими. Но поделать он ничего не мог, и в те моменты, когда Томура снимал "отца", Даби против воли залипал на бледные, пересохшие и искусанные в кровь губы. И отвлекался он лишь тогда, когда Курогири махал у него перед лицом своим туманом, намекая на то, что парень сейчас жутко палится. Да, Курогири заметил. И даже не постеснялся предостеречь Даби от необдуманных решений, которые повлекут за собой лишь неприятности. Во всей этой ситуации, в которой сейчас оказалась Лига Злодеев, только любовных интрижек не хватало. Даби лишь кивал и соглашался, но на самом деле ничего с собой поделать не мог. Это влечение к губам юного лидера было каким-то маниакальным, по-другому и не скажешь. И если бы не тот же Курогири, то Даби уже давно бы накинулся на Шигараки и принялся терзать и так пострадавшие от «весёлой жизни» губы. Но чёртов телерепортёр пристально следил за ним, чтобы не дай Бог крышу не сорвало. А крышу-то срывало конкретно. Сколько он ещё сможет продержаться — одному Богу известно. Да и Томура, чёртов ублюдок, только усугублял ситуацию, всё чаще и чаще убирая руку с лица. Как знал, гадёныш. Это нездоровое сексуальное влечение росло с геометрической прогрессией, становилось уже совершенно невыносимо сдерживаться. И вот, когда Даби лежал в потрёпанной, практически сгнившей кровати, потягивая виски с бутылки и выпуская в потолок сизые струйки сигаретного дыма — ему в голову пришла просто гениальная идея. Ну, как, гениальная? Гениальная по меркам его воспалившегося мозга, конечно же. Парень в очередной раз задался вопросом о своей адекватности. Вроде бы взрослый и не глупый человек, но порой такую херню выдумает, что хоть стой, хоть падай. Даби старался не пить, находясь в непосредственной близости от Шигараки, потому что знал, если алкоголь ударит в голову, то его понесёт, и даже Курогири не в силах будет его остановить. Алкоголь делал его совершенно неконтролируемым и он мог сотворить абсолютно всё, что придёт в его пьяную башку. И сейчас Даби думал о том, что, в принципе, алкоголь на всех действует практически одинаково. Бывают, конечно, люди, которые по синьке сразу же впадают в депресняк и уходят в себя, размышляя о смысле бытия и прочей херне, но таких мало. Большинство становятся дохера смелыми и травят всё, что только в голову придёт. «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». Так, вроде бы, говорят? Оставалось только надеяться на то, что Шигараки Томура как раз-таки попадает под то самое большинство. Потом, он, возможно, пожалеет об этом, но сейчас этот план кажется Даби просто охуительным. — Чё припёёёрся? — растягивание гласных, как обычно. Да только теперь не раздражает. Скорее заводит. — Подумал, что негоже сидеть тут в одиночестве и безостановочно втыкать в монитор — Даби заглянул через плечо лидера. Снова в какую-то РПГ рубится. И не надоедает же. — Свалиии… — Не-а — Даби обходит Томуру со спины и садится рядом на стул. — Мне там скучно. Дела Лиги приостановлены, заняться совершенно нечем. — Так пойди проветрись, напейся. Можешь даже пойти сдохнуть где-то. Мне похуй. Не успевает Даби что-то ответить, как Шигараки вдруг со всей силы бьёт пальцем по клавише мыши, после чего слышится фраза, которая уже порядком заебала, как его, так и самого Даби, который слышит эти два слова, эхом разносящиеся по всему помещению буквально круглосуточно: «GAME OVER» — Сукааааа! — Руки из жопы, что поделать — смеётся Даби, а через секунду уже жалеет о своих словах. На него смотрят два алых глаза, взгляд которых кажется совершенно обезумевшим. Даже страшновато стало. — Какого хуя ты припёрся на самом деле? Ты же меня ненавидишь, если память мне не изменяет. Или убить пришёл? — Томура наклоняет голову вбок, и Даби вдруг понимает, что это телодвижение ему дико нравится. — Нет, не убивать я тебя пришёл — Даби слегка улыбается и совершенно неожиданно для Шигараки достаёт бутылку виски из внутреннего кармана кардигана. — Выпьешь со мной? — Нет. Свали — Томура кладёт ладонь на многострадальную мышку и включает игру заново. Даби начинает злиться. Заебал со своими игрушками. — Ладно, считай, что это был не вопрос, а констатация факта — Даби встаёт с места и идёт к навесному шкафу, который Курогири умудрился привести в божеский вид, и наставил туда всевозможной посуды для алкоголя. Знает ведь, что это не Лига Злодеев, а самая натуральная Лига Алкашей. — Ты со мной выпьешь. Томура отрывает взгляд от монитора и медленно поворачивается к Даби. Лидер буквально несколько секунд прожигает штопанного ублюдка взглядом, а затем равнодушно отворачивается и тянется за «отцом». Даби вовремя замечает это и спешит остановить его. — Стоп! А пить ты как будешь? Или там есть отверстие для трубочки? — Даби вдруг начинает ржать, а когда видит ахуевшее выражение лица Шигараки, так и вовсе сгибается пополам от приступа смеха. Но вскоре заставляет себя успокоиться, потому что рискует остаться без рожи, судя по тому, как Томура сжимает и разжимает кулаки. — Ну ладно, ладно, я пошутил. — Ты совсем страх потерял, придурок? — взгляд становится чуть менее злобным, и Шигараки всё-таки откладывает "отца" туда, где он лежал. — Так наливать тебе или нет? — Даби вопросительно приподнимает одну бровь и наливает себе виски в стакан, не сводя глаз с Томуры. — Ты же всё равно не отстанешь? — Ага — Даби не дожидается окончательного ответа и наливает Шигараки, после чего протягивает ему стакан. Томура смотрит то на стакан, то на Даби, колеблется где-то с минуту, а затем, к огромному удивлению Даби, выпивает всё залпом и даже не кривится. Брови Даби ползут вверх, когда Томура протягивает ему стакан, намекая на добавку. Даби ухмыляется и наливает снова до краёв. — А говорил, что пить не будешь. Даже я так не умею. — Заткниииись — тянет Шигараки, и снова выпивает всё залпом. Одна бутылка оказалась осушена где-то спустя час. Но Шигараки отчего-то упрямо отказывается пьянеть. И это беспокоит Даби. Нет, даже не беспокоит — злит. У него что, сраный иммунитет к алкоголю? Какого чёрта Даби уже на ногах стоять трудно, судя по тому, как он с горем пополам добирался до туалета, находящегося буквально в метре от стола, а тому хоть бы что? Или он просто так хорошо умеет притворяться? Ну не мог он оказаться абсолютно трезвым после полбутылки виски. Хотя бы глаза должны были начать друг-друга нахуй посылать. Но взгляд не изменился, Шигараки стоически держался. Надо что-то делать, пока Курогири не появился. Иначе пиздец всему плану. — Проветриться не хочешь? — язык у Даби немного заплетается, но он старается взять его под контроль. — Нахуяяя? — или Даби дохера пьян, или это растягивание гласных звучит ещё более сексуально, чем прежде? — Да просто, подышать свежим воздухом, чтобы остались силы для второй бутылки. — У тебя что, мини-бар за пазухой? — Томура слегка улыбается, и Даби замечает, что всё-таки их лидер пьян, потому что буквально на секунду один его глаз предпринял попытку послать нахуй другой. Значит, всё-таки притворяется трезвым, говнюк. Это всё меняет. Даби встаёт со стула, и шатаясь идёт в другую комнату, чем-то громко звенит там, стучит, пару раз матерится, а после выходит, и так же шатаясь и улыбаясь плетётся обратно, победно поднимая бутылку виски над головой. Но перед тем, как сесть на стул, он пододвигает его ближе к Шигараки и плюхается рядом. Томура удивлённо приподнимает брови и вопросительно смотрит на наглеца, посмевшего без спросу нарушить его личное пространство. — Слишком близко. Отодвинься — Томура чуть отклоняется назад, чтобы быть как можно дальше от Даби, но тот тянет его назад. — Не, я хочу… это… как оно там называется… А! На брудррр….бурд….брудрев… блять… — Брудершафт, что ли? — А, да! На него! — Даби уже понимает, что ещё стакан и он будет не способен хоть на что-либо, поэтому старается взять себя в руки, чтобы сейчас же не свалиться на пол и не уснуть. Он получит то, за чем пришёл. — Ну давай — как-то слишком спокойно и добродушно отвечает Томура, берёт бутылку из рук Даби и наливает обоим. — Что-то ты как-то подобрел, Шигараки — ухмыляется Даби. — Это так на тебя алкоголь действует? Ты становишься добрым зайкой? — Сейчас этот добрый зайка ебало тебе в пыль превратит, если не заткнёшься. — Понял, виноват. Больше не буду — Даби берёт стакан и тянется к Томуре, пытаясь вспомнить, как пить на этот самый брудершафт. Но чё-то не выходит. То руку не так заведёт, то вообще мимо. — Бляяяять — раздражённо тянет Шигараки. — Замри, идиот — Томура берёт руку Даби, и переплетает её со своей, как нужно. Их лица друг от друга отделяют какие-то несчастные 10 сантиметров. Даби замирает, боясь даже дышать. Слишком близко, чёрт возьми. Впервые он так близко к Шигараки. Он чувствует на своём лице горячее дыхание Томуры, от которого несёт алкоголем, и это ещё больше опьяняет. Шигараки смотрит на него, даже не моргает. Даби ощущает своей рукой, как трясётся рука Шигараки, и эта дрожь буквально отдаётся во всём теле Даби. — Так и будем сидеть? — немного с хрипотцой произносит Томура, на что Даби лишь ухмыляется. — На счёт «три» — шепчет Даби, и начинает считать. — Один — Томура приближает стакан к губам. — Два — Даби душит в себе желание не дождаться момента. — Три — оба опрокидывают стаканы и выпивают всё залпом. — Четыре — еле слышно шепчет Даби, наклоняется и накрывает губами чужие губы. Стакан Шигараки с грохотом падает на пол, рука безвольно опускается вдоль тела, глаза широко распахнуты, зрачки расширены, дыхание замирает. Даби нежно, еле-еле касается своими губами губ Томуры, и наконец выясняет, что они тёплые, на удивление мягкие и так же удивительно нежные. Томура же сидит неподвижно, не шевелится, губами не двигает, а лишь позволяет Даби делать то, что он делает. Отстраняться почему-то не хочется. И Даби понимает это, отчего чуть смелее и напористее целует, подключая язык, который проходится по нижней губе, а затем пытается раздвинуть губы Шигараки, чтобы проникнуть внутрь. Но тот, очевидно, не собирается позволять этого. Совершенно нехотя, но Даби отстраняется от Томуры, открывает глаза и смотрит в рубиновые, полные растерянности и вместе с тем недоумения. — Тебе жить надоело? — Нет. Мне надоело сдерживаться — Даби опускает взгляд, который останавливается на чудом не разбившемся стакане, который Томура выронил из рук от шока. — И ты не побоялся это сделать, даже рискуя превратиться в горстку пыли? — Нет, не побоялся — Даби поднимает взгляд и смотрит в глаза Шигараки, но периферийным зрением замечает, как тот сжимает кулаки. — Тебе всё равно, подохнешь ты или нет? — голос у Томуры спокойный, как обычно немного хрипловатый, и, как показалось Даби, не предвещающий чего-то плохого. — Если бы ты хотел, то схватил меня за горло пятернёй сразу же, как я прикоснулся к твоим губам — Даби ухмыльнулся и опустил взгляд на губы Шигараки, борясь с желанием поцеловать его снова. — Или я не прав? Буквально в следующую секунду Даби хватают за горло, но боли нет, потому что один палец отведён в сторону. Тот довольно ухмыляется и снова опускает взгляд на губы, которые сжались в тонкую линию настолько сильно, что не зажившая маленькая ранка на нижней губе треснула и начала кровоточить. И эту кровь так отчаянно захотелось слизать. Но вместо этого Даби поднимает взгляд и произносит почти шепотом: — Хочешь убить меня? Томура ничего не отвечает, молчит, сверля Даби взглядом, а потом вдруг отпускает его горло, и хватая за шиворот, притягивает к себе и грубо впивается в губы. Но буквально в следующее мгновение между ними возникает чёрный туман, и они отскакивают друг от друга. Курогири входит в комнату, не сказав ни слова делает портал, и заталкивает туда Даби, который даже рот открыть не успел. Через секунду портал закрывается, а на втором этаже раздаётся грохот, после чего всё помещение наполняется отборными матами. — Шигараки Томура… — Заткнись, Курогири. Ни слова не говори — Томура разворачивается и садится на стул, хватает бутылку виски, и даже не наливая в стакан, выпивает всё содержимое в считанные секунды. — Это ни к чему хорошему не приведёт вас, Шигараки Томура. — Не приведёт — Томура оставляет бутылку и вздыхает. — Потому что этого больше не повторится. — Это будет в ваших же интересах. Курогири сгребает в охапку пустые стаканы и бутылки, а затем скрывается за дверью, ничего больше не говоря. Томура ещё с минуту сидит, уставившись куда-то в пол, а потом медленно и робко касается своих губ пальцами. Даби стоит в дверях и удовлетворённо лыбится, наблюдая за тем, как Шигараки продолжает трогать свои губы. «Не повторится, значит?», думает он про себя и ухмыляется. «Ну да, ну да»