Мелодия

Обычный мир. Яркое голубое небо с белыми облаками разных форм, с солнцем, что показывает своим видом, что уже наступил новый день. От стекла отражается небесное светило, хотя осень едва началась, но оранжевые и жёлтые цвета листьев и зелени на улице всё более и более заметны. Серый асфальт с лужами, бордюры и заборы. Работающие школы, что дают молодому поколению знания, институты, университеты, колледжи, училища и так далее по списку образовательных учебных заведений. Лето быстро пролетело, но для Берты его давно нет. Лето — это всего лишь название объединения трёх месяцев, сезона в погоде, но на этот раз оно было дождливым. Даймонд привыкла наблюдать за тем, как ходят в школу маленькие дети. Она не спешила обзаводиться ими, у неё для этого было три кошки, о которых она хорошо заботилась, гладила, кормила, убирала, поила своих питомцев. Молодая женщина со спаленными в юности волосами, которые были даже белые, если не серые — любила менять стили. На встречи по личным отношениям платья, на дела работы деловой костюм. Её много раз спрашивали, с какой она планеты, что всё успевает и при этом добилась успеха очень рано. Едва не сразу, Берта начала развивать свою компанию без тормозов, а в скором времени и из финансовых, личных проблем выскочила на стабильный и растущий доход. Даймонд переехала в столицу, в новый район небоскребов. Жилой комплекс был красив, эстетичен, если бы не шёл в контраст с древними в сравнении зданиями, но это уже решать не Уайт. Её увлечением с детства была сохранившаяся тяга к игре на фортепиано. Она могла выразить в мелодии на клавиши свои слова, свои чувства, свои эмоции, что скрывала в себе весь рабочий день. Это помогало в работе и расслабляло саму бизнес-леди. Все-таки в компании дела, увы, не идеальны. Берта знала долго лично тех, кто помогал ей в управлении, но скорее… Но скорее, это она знала их тайны. Даймонд читала коллег насквозь одним взглядом, по их реакции и поведению могла понять, что с ними случилось, что у них на уме, что им можно доверить, а что нельзя. Но её смешила открытость Евгении Алмы. Эта молодая женщина, что была на два года младше начальницы, все ещё никак не могла унять свои волосы, которые любили вставать одуванчиком. Но, не считая этого смешного качества, была и та черта, что и периодами пугала. Это решимость действий, ибо Женя сказала, решила, и при первой же возможности Евгения это делает. Неважно, что она решила. Повысить доходы или число продукции, или обрызгать Софью ледяной водой, она это сделает. Даймонд знала, что Алма увлекается игрой на скрипке, фехтованием, талантливый программист, пусть и самоучка, юрист и экономист. Но что заинтересовало в Евгении Берту, была именно сила воли, именно эта решимость, которая шла на эмоциях. И именно это делало Женю слабее в разговорах, именно это давало преимущество Берте. Старшая знала психологию и умело контролировала эмоции собеседника, чтобы с такой силой воли не прогадать. Снова утро, только выходной. Хотя Берта всегда должна быть на связи, отчёты сегодня будут приходить. Но пока компьютер, телефон и планшет с ноутбуком молчат, почему бы и не поиграть то, что есть на уме? Длинные, тонкие пальцы нажимают на белые клавиши, иногда на черные. Ноты мелодии стоят перед глазами хозяйки на подставке, что удобно. Но Берта, уже закрытыми глазами, способна проиграть ритм мелодии, которая помогала ей взбодриться. Серая кошечка легла у тапочек, пока Даймонд играет мелодию. Аккорд за аккордом, какие привычные мелодии. Но всё равно, играя, и без напряжения, без тормозов, и на нижние октавы, и на верхние. Минор, мажор, но миноров тут в разы больше, хотя из-за быстрого ритма и второй руки мелодия не кажется грустной. Будь сильным, будь лучшим, сердце своё ты послушай. Будь справедливым, будь сильным, будь счастливым. Берта не думает, как это выглядит со стороны, что её правая рука то делает аккорд, то нажимает на минор, а потом мелодия и быстро прекращается и левой рукой можно нажимать лишь на одну ноту. Она помнит каждый разговор с этим фортепиано, осторожно закрыв клавиши, Даймонд идёт завтракать.

***

А у Евгении Алма день начался с ряда неприятностей, вроде того, что в её доме, которому и нет пятидесяти лет, обвалился потолок. Бизнес-леди понимала, что за пару часов ей в порядок ничего не приведут, лишь мусор максимум уберут, а дырку на верхнем этаже закрыть на пару лет не выйдет. Ей давно говорили переезжать, но она экономила ради друзей, да уж… Хорошая экономия. «И это мне ещё повезло, да?» Женя понимала, что хорошо, что она была в командировке, но в отель ехать на неделю она не могла себе позволить, но зато с минимумом вещей и скрипкой, которую всегда возила с собой. Ведь никто не будет врываться в личное пространство, когда ты в своем номере после важных встреч, лишь телефон мог начать напоминать о себе. В юности Евгения помнила, что всё всегда происходит к лучшему, но Софья сейчас с ребенком, и к ней не пойти, а остается Берта. Сначала эта идея показалась полным абсурдом. Берта гениальная, умная, хорошая, но её невозможно выносить дольше работы… Жить с ней неделю — быстро разучиться говорить о своём мнении, но ребёнок Блу… Это ещё хуже. Опять не спать, малышка будет всю ночь кричать. Но хрен ли редьки слаще, если я в обоих случаях могу потерять свои ключи? Алма решила добраться на метро до дома Берты, та как всегда послала на такую новость свою секретаршу, чтобы та знала четко, добралась и какой едет коллега.

***

— Надо же, кто ко мне прилетел! Рада тебя видеть, звёздочка, — щелкнула хозяйка квартиры по носу Женю, та встретилась затылком с дверью из-за потери равновесия из-за сумок. — Я говорила, что переговоры и форум прошли успешно. Мне просто нужно неделю у тебя пожить, — ответила Алма, улыбнувшись подруге. Первое, что надо было сделать это выйти на связь. Впрочем, день проходил вполне спокойно, даже очень забавно, а Берта вооружилась камерой. Директор собственной фирмы всегда готова спрятать в себе компромат на коллег, чтобы иметь доказательства, почему самая хорошая именно она. И это ей нравилось, так на протяжении дня были сняты: «Лучшая готовка в мире!» Даймонд посмеялась от души, над тем ароматом, который царил на кухне после того, как там решила сделать овсянку Алма. Плита вся пригорела, молоко убежало, сахара не было, а каша и пригорела, и убежала, и была горькая. — Я тебе не разрешаю испытывать на кошках своё химическое оружие, — ответила Берта, всем видом давая понять, что не даст спихнуть Жене свою неудачу на еду прекрасным пушистым созданиям с такими милыми глазами. — Пожелала бы приятного аппетита, — фыркнула Евгения, начиная кушать свою еду. Блондинка умело переносила свою еду в отличии от кого-бы то ни было рядом. «Кто-то не может победить кошек.» Женя пыталась читать книгу, которую откопала среди учебников Берты, но одна кошка с наглым, светло-жёлтым и рыжим окрасом, зелёными глазами, пока Евгения отвечала на звонок решила о книгу поточить когти. Даймонд сидела на кресле, делая вид, что читает статью, но на самом деле сидела в камере и фотографировала то, как её соседка на неделю говорит на многих языках, чтобы отвлечь кошку от такого интересного дела. — Брысь! Пошла отсюда! Уйди! Это книга! Фу! — но было тщетно, кошка с наглым видом испортила содержание, а фотографий со злой Евгенией у Берты хватило. — Мурка, иди ко мне, моя звёздочка, — и кошачье существо с огромной наглостью пошло к хозяйке. — И ты не могла просто сказать кошке вежливо, чтобы она ушла? Она умна тоже, хоть и по-своему. — Это у тебя была на них фобия, — поправила Евгения своё домашнее платье светло-оранжевого и жёлтого оттенка. — Давай ты лучше сейчас закроешь свой рот, всё равно ничего не знаешь обо мне, в отличии от меня, — улыбнулась Берта. Даймонд больше всего не любила, когда начинали вспоминать её косяки и тёмные пятна в её прошлом. — Я помню каждую твою яркую фразу, звезда, — Евгения прошла к своему чехлу со скрипкой и вышла в гостиную из спальни. Старшая подумала над словами, те слова о соулмейте, глупая легенда. Сколько бы Берта не использовала своё умение читать других людей, всё было зря. Но у Евгении в хобби игра на скрипке, а у Берты на фортепиано, может ли сойтись?

***

Евгения и Берта знакомы со школы, что нравилось им обеим. Их общение сохранилось через года, взросление и множество сотен передряг, в которые влезали обе. В старшей школе к ним присоединилась Софья, и их союз был не менее прочным, но Женя помнила каждый миг, каждую фразу, каждое откровение подруги. В кровати, лежа перед сном, ярчайших красок вижу сомн. Мечты всё роются, уснуть мне не дают. Смычок идёт по струнам, а девушка знает, какие зажимать, какие отпускать, как играть без фальши. Эту мелодию она придумала на основе одного фильма, который ей очень понравился. Очень тихо поет скрипка сейчас, а Даймонд еле слышно прошла к фортепиано и решила вставить своё в такой импровизированный диалог. Клавиши на фортепиано. Молодая женщина не спешит, она даёт мелодию Евгении, а та умело этим пользуется и продолжает цитировать фразы самой хозяйки квартиры, которые редко, но метко описывали все интересы, проблемы и принципы Даймонд. Ты разбудил во мне мечту. Она звучит всё громче. Слышишь ли ты её эхо, милая? Берта проиграла это, едва сдержав стыд. Она такое ляпнула перебрав с крепким напитком, да и будучи в восторге от собственного неожиданного успеха. Даймонд оставалось лишь смириться с тем, что у Жени тоже есть на неё компромат, но сейчас обе не понимали, отчего дуэт у них получается слаженный, если никогда ранее они до этого не репетировали. Алма старалась показать медленной и тихой игрой, как её раздражает такое поведение Берты. Когда та считает себя центром мира, вселенной, возможно, так и есть, но Женю злило такое поведение, которому она не могла найти оправданий. Мелодия из инструментов прекрасно показывала то, как это выглядит глазами девушки, но это не сильно мешало им общаться. Был какой-то плюс, который говорил, что Берту терпеть Евгения сможет до конца времен, и это её вечный ребенок, который, если вылезал, приносил сто и одну перемену. В кровати лежишь перед сном, ярчайших красок видишь сомн. Мечты и идеи всё роются, уснуть тебе не дают. Ты думаешь о том, каким станет этот мир. Таким ярким и прекрасным, ведь ты умеешь много-много мечтать. В глазах Евгении загорелся огонь азарта, ей нравилось, когда и Берта начинала играть громче. Это придало интерес, оживило и без того живую музыку, а сама Алма начала ходить, чтобы не сдерживать эмоции. Такой разговор, а Даймонд улыбнулась, нажимая быстро на нужные клавиши, там минор, там мажор, и нет сильно низких октав в музыке, их заглушает верхняя. В серых глазах была довольная собой ирония над такой ситуацией. Берта и сейчас была мечтателем, что воплощал свои идеи в жизнь, но по два, а то и три часа перед тем, как уснуть, Даймонд гладила кошек, пока обдумывала идею, что пришла в её серо-белую головушку. Но этот момент понравился им самим, а из их мыслей вылетело, как это звучит. Соседи на этаже наслаждались красивым дуэтом, который был на уровне любителя, но играть в оркестре и не входило в планы девушек. И всех звезд на небосклоне, и бриллиантов горы. Всегда будет мало, наши руки могут объять весь мир. Мало мне. И золотые горы так ничтожны, наши руки могут взять весь мир, но и этого будет мало. Алма отошла в другой конец комнаты, чтобы была способна кружиться в тапочках. Длинные, спортивные, даже тощие ноги. Девушка раньше занималась спортивными танцами, а они помогали ей, когда она играет на скрипке выражать свои эмоции сильнее. Своё и восхищение, и уважение, и насмешку. Берта промолчала, начиная играть тише. Надо было все-таки соображать, что говоришь, но ведь юности ошибки не так вредны, всё равно заплатить за них придётся, как не вертись. Даймонд рассмеялась в мыслях, когда её соседка на неделю, едва не села на шпагат, споткнувшись о кошку, но мелодия не прекратилась, а продолжалась. И из смычка и струн, и из клавиш лилась мелодия, которая была своеобразным разговором о том, что есть хорошего в Даймонд, что привыкла не обсуждать таким образом прошлое и компромат. А потому фортепиано и скрипка начинают играть громче, ибо они согласны друг с другом. И я для тебя, и ты для меня. И Вселенная не сможет наш союз разлучить! Так давай же создадим мир, где мы всегда рядом! Давай создадим свою судьбу, ведь светят нам для этого звёзды. Женя на этом моменте продолжила делать движения, но мелодия стала более быстрой. В разы более ритмичной и сильной, что нравилось им обеим, и обеим было не сложно. Берта корпусом шевелилась, чтобы говорить то, во что она и сейчас так верит. Хотя, кажется, что глупая мечта. Но Евгения и оценила Берту за смелые мечты, за дерзкие идеи и резкую реализацию планов. Большего не потребовалось от Даймонд, чтобы Алма поддерживала общение со старшеклассницей, но это было и для будущего воплощения успеха важно. Но музыка становится тише, кажется они обсудили всё таким совмещением хобби, что хотели. Клавиши фортепиано говорят, что ценят такую поддержку, такого союзника, такого человека, как Евгения Алма рядом, а та, прекращая играть ответила, что именно это ей и нравится в Берте. Прекрасная скрытность, которая не скрывается лишь в мелодии.

***

Скрипка в чехле вместе со смычком, фортепиано закрыто по всем правилам. Час ночи, уже большинство города спит. А Берта только закончила взламывать пароль на телефоне соседки, меняя там будильник с пяти часов на четыре, подменила сахар на соль в баночках и поняла, что сейчас холодно спать одной на полу. Но на матрасе во второй комнате Евгения спала, как младенец, окруженная кошками и со сбитым одеялом на пол. Не долго думая Даймонд решила потеснить свою подругу и коллегу, а потому легла со своим одеялом рядом и прижала Женю к себе рукой, та даже этого не заметила. А утром от Евгении можно было услышать ругательства на немецком, английском и японском языке о том, почему надо было ставить такой сложный пароль для того, чтобы выключить будильник, и откуда в банке из-под сахара соль, а также, куда делись прежние ключи. — Хорошая мелодия, — сказала Берта, прослушивая, что записал её телефон о вечернем диалоге на музыкальных инструментах. — Не лезь к моему телефону или съем твой завтрак, и не пожалею! — фыркнула блондинка, а Даймонд лишь слабо улыбнулась. Сказать, что в омлете чуточку немного галлюциногена не стоит. Впереди веселая неделя.