Гармония сердец

      Она с грустью подумала, что готовится к его приходу, как невеста к встрече с женихом - трепетно и щепетильно, но эта мысль никоим образом не могла заставить ее отказаться от этого вечера. Она недоумевала, что заставило ее согласиться принять его тогда, но не найдя ответа, лишь приняла это как данность.       Взглянула на себя со стороны, пытаясь осознать кем же она стала. Жертвой? Побежденной?       Нет. Она стала женой. Всего лишь его любимой женой, другом, опорой и неким бриллиантом среди груды разбитого стекла.       Тяжелое военное время не прошло для нее бесследно. Долгая дружба с дорогими сердцу людьми выдержала лед и пламя, а сама она набралась жизненного опыта, приобрела закалку и тот самый стержень, укрепила характер и шла вперед, ломая любые преграды. Но ей не хватало лишь одного - женской слабости.       Сильная и независимая, с ним она обрела себя.       Грубый, заносчивый, высокомерный аристократ стал для нее той поддержкой и опорой, нежным и покладистым зверем. Он позволил стать хрупкой маленькой девочкой. И она жила. Впервые в жизни она просто жила. Жила засыпая и просыпаясь в объятиях того, кто подарил ей целый мир. В камине шаловливо трещали поленья, окутанные пламенем. Исходящее от камина тепло проникало в каждую клеточку, согревая в холодный и дождливый лондонский вечер атмосферного ноября.       Она плавно опустилась в старое искусное кресло, взмахнула волшебной палочкой и в тот же миг на хрупкие плечи опустился потрепанный шерстяной плед. Она любила осень. В это время года Лондон становился особенным, окунаясь в океан спокойствия и умиротворения. Кто-то назовет это хандрой, но она была в корне с этим не согласна, предпочитая называть это отдыхом. Отдыхом от летней суеты, которой в зимнее время так не хватало, но и от которой в конечном итоге хотелось сбежать.       Она с тоской размышляла о том, что ей уже двадцать девять, что та светлая юность, наполненная яркими красками и незабываемыми приключениями давно прошла. Жена. А в скором времени она станет еще и матерью.       Тонкие длинные пальцы, обрамленные старинными перстнями, мягко опустились на округлый живот, а на губах расцвела улыбка. Счастлива ли была она?       Да, она была счастлива.

***

      Он пришел поздно - задержался. Часы отбивали уже десятый раз. Уставший и разбитый, за стенами родного поместья он не стесняясь скинул с себя маску. Маску холодности, отчужденности, явив себя настоящего.       Шаг, за ним другой. Каблуки звонко отбивали знакомый ритм по деревянному паркету. Он шел медленно, растягивая миг их встречи.       Он делал так всегда. Из дня в день тянул момент, когда вновь сможет увидеть ее. Почувствовать ее. Прикоснуться к ней.       На стенах мрачного коридора выплясывали в незамысловатом танце тени огоньков от сальных свечей, сопровождая своего хозяина. Половицы под туфлями манерно скрипели, а из дальних комнат доносилось пение сквозняков.       Он остановился напротив последней двери длинного коридора. Его носа нежно коснулся запах - ее запах. Пряный аромат корицы возбуждал сознание, а тонкие нотки едва ощутимого запаха мяты успокаивали душу.       Грузная мужская ладонь опустилась на позолоченную ручку и закрытая дверь тут же поддалась, впуская хозяина.       Он осмотрелся. На маленьком резном столике его уже ждал ужин - остывший, слегка обветренный. Но она ведь не знала, что он так задержится. В центре же стоял медный подсвечник на котором застыл расплавленный парафин догоревших свечей.       А у камина, свернувшись в кресле и укутавшись в плед, погрузилась в сон она.       На широкой кровати небрежно покоилось приготовленное ею платье.       Тонкие губы растянулись в улыбке. Этот вечер ждал гостей. Тех немногих, что были приглашены на вот уже десятый День Рождения их маленькой уютной семьи. Вот-вот пробьет одиннадцатый час и хлопок за хлопком за дверями их дома появятся волшебники.       Он с грустью подумал, что не желает, дабы кто-то потревожил сегодня их вечер.       Опустившись перед ней на корточки, коснулся кончиками пальцев тонкого запястья. Нежно вложил ее маленькую ручку в свою и невесомо, еле-еле ощутимо коснулся губами бархатной кожи.       Ее веки дрогнули. Сонная, но от того не менее красивая, она взглянула на него большими карими глазами. Пухлые губы так по-детски сложились бантиком, а щеки покрылись милым румянцем.       Он наблюдал за ней с благоговением, с замиранием сердца. - Дорогой...       Он не ответил. Отпустил ее запястье, осторожно накрывая ладонью щеку. Большой палец коснулся губ. - Ты задержался...       Он снова не ответил.       Поднялся, грациозно нависая над ней. Аккуратно приподнял Ее голову за подбородок. Прижался губами к Ее широкому лбу.       Она молчала. Молчала, не смея пошевелиться, наслаждаясь. Нос ласкал терпкий запах яблочного огненного виски - его запах - и она погружалась в него. Растворялась в нем.       Горячие губы медленно опускались, очерчивая контур лица. Виски, щеки, сначала одна, затем вторая. Еле-еле мазнул по кончику носа и прижался к уголку ее нежных губ.       Дыхание сбивалось. Его и ее.       Он медлил. Упивался каждым моментом.       Массивная ладонь с трепетом опустилась на ее живот, ощущая те едва заметные толчки маленьких пяток.       Он никогда не говорил ей, что любит, что не может без нее. За него говорили глаза, руки и ошалевшее сердце, что каждый раз совершало кульбит, находясь рядом с ней.       Его тонкие губы накрыли ее - сухие и раскрасневшиеся. Он целовал. Целовал-целовал-целовал. А она поддавалась.       Льнула, сливаясь с ним и переплетая их души.       Звонкие часы бесстыдно ударили один раз, прерывая их и оповещая, что уже половина одиннадцатого.       Он нехотя отстранился, напоследок еще раз прижимаясь губами к ее широкому лбу.       С ее губ сорвался разочарованный стон. Нагретая камином комната в один миг показалась самой холодной. Поежившись, она лишь плотнее укуталась в шерстяной плед. Их маленький интимный момент был варварски разрушен.       Прижимая к себе плед подобно мантии, медленно поднялась с насиженного места, ощущая, как отекли худые ноги и беспощадно тянет поясницу.       Окинула его взглядом - великолепен. Высокий и мужественный, длинноногий и широкоплечий. Но какой-то уставший и разбитый.       Подошла к нему, коснулась тонкими пальцами напряженного плеча - успокаивая и поддерживая.       Взмахнула волшебной палочкой, приводя измятое на кровати платье в надлежащий вид.       За окном послышался первый хлопок трансгрессии. - Нам пора... - тихо шепчет, оглаживая его плечи.       Он кивает в знак согласия. Накрывает ее ладонь своей, слегка сжимая тонкие пальцы в благодарности. - Гермиона... - его хриплый голос проник в каждый уголок комнаты, заставляя ее спину покрыться предательскими мурашками. - Драко...