преданный.

вечер начинается с заряженных героином шприцов, разбросанные лепестки непонимания, оборванные нити и твое вечное 'люблю', которое слишком неправдоподобно. ты не умел врать, стирая со своих щек соленые блёстки, говоря о том, что тебя ломают из раза в раз., но правда в том, что ты сам ломал себя, протыкая нежную смуглую кожу тонкими иглами, находя спасение в них и моих руках, разрывая мои майки от рыданий и стонов. я стирал твою токсичную кровь каждый раз, когда ты перебарщивал с наркотиками, заполняющими сосуды, которые ты готов был рвать и топтать, рвать и топтать. ты думал, это весело — прыгать в иллюзии и топить себя в чужом притворстве, когда твои синяки для кого-то были отвратительны, а для меня космосом. я снимал жгут с твоей руки, выжимал спиртовые салфетки, и пытался сказать тебе, что я… ты был хуже всех в том, в чем был лучше всего, это твоя самая большая погрешность или благословение. ты пытался говорить об умных вещах с неумными людьми, и я говорил, лучше молчи, никто не будет слушать. ты не понимал, почему все еще остаешься здесь, а я не понимал, почему все еще остаюсь с тобой. наверное, я слишком преданный. привет, чего кислый. чиркаешь спичкой, исписываешь салфетки своими прогнившими мыслями, гелевая ручка скользит и режет, скользит и режет. кто-то из нас пытался найти музу, но вокруг одни лишь лжецы, и ты — отточенная до высшего мастерства поддельная муза с убитыми на сгибе локтя реками. сушишь их, чтобы не тонуть. дурь заставляла тебя улыбаться, а героин — забываться, но ничто из этого не делало лучше. ты не мог признаться самому себе, продолжая лгать всем подряд, заряжая чистый шприц. мы так похожи, я ведь тоже вру себе, думая, что лю… нет, я всего лишь слишком преданный. привет, чего кислый. отказы были лучшими в этой жизни. говорить нет нравилось даже мне, когда в очередной раз на телефон приходило смс 'спаси', и я знал, что ты просто снова обдолбан, снова хочешь меня. переломанный о скалы сознания, добитый океаном воспоминаний, который ты хотел бы променять на высушенный аквариум, задыхаться на гальке, ты просишь меня стать стаканом воды для тебя, но ты уже тонешь, в героиновых реках тонешь. время идет медленно, а потом быстро, ты выворачиваешь себя наизнанку, снимаешь кожу, словно броню, твои глаза готовы вывалиться из глазниц прямо в мои руки. вижу каждое повреждение, каждый синяк, впечатавшийся в тело, как бьется твое сердце, как оно стучит по грудной клетке в надежде услышать кого-то по ту сторону. ты дрожишь от каждого вздоха, я протягиваю свою куртку, очевидно тебе холодно. ты отказываешься, говоришь, что всегда был бы не против замерзнуть навсегда. на улице 30° по фаренгейту, ты в одной майке, стоишь на пороге моего дома. на правой скуле жёлтым цветет синяк. в одной руке разбитый телефон, в другой твое мерзнущее сердце. кидаешь его на порог, просишь согреть. ты шел пешком, в разорванной майке, где ты был, тайлер, и что делал. смотришь на меня, стоишь в дверях. сзади холодный зимний ветер поёт колыбельную нашим страхам. следы заметает мелким снегом, свет падает на твое лицо и наполненные слезами глаза. я собирал все твои слезы в резные вазы, расставляя их в каждом углу дома, раньше цветы могли стоять в них неделями, а теперь они гниют и вянут, гниют и вянут прямо как ты. сломанный героиновый мальчик, проделавший дыру в моем сердце и засевший там как недостающий кусок. что же мне делать с тобой или без тебя. сминаешь простынь, высоко протяжно произносишь моё имя, словно оно принадлежит богу, а не мне, словно так ты освободишься от всех бед. комкаешь, кричишь, дышишь, плачешь, раз и два, и раз и два, и раз и три. когда ночь уйдёт, сменяясь утром, проблемы не пойдут вслед за луной, но я пойду вслед за тобой. ты начнёшь бежать и падать, бежать и падать. и каждый раз я буду стоять с протянутой рукой, чтобы ты смог подняться, чтобы мы могли бежать дальше и вместе. я всегда буду здесь для тебя, чтобы выслушать. собирать твои слёзы и фильтровать их для тюльпанов. целовать каждый твой синяк, смотреть в глаза и видеть там жизнь, даже если на самом деле ты мёртв. я буду здесь, потому что я люб… нет, я всего лишь преданный