Дневники Дьявола

Сехун обнимает Бэкхёна со спины, плотно прижимаясь к нему, и тычет носом в пепельную макушку. Последний на эти действия лишь счастливо смеется, разворачиваясь в кольце из рук. Он осматривает заспанное лицо мужа, демонстративно цокая, когда тот увлекает его в поцелуй. Пара целуется лениво и не спеша, давно уже зная друг друга. Сначала Бэк пытается взять инициативу в свои руки, игриво скользит язычком по чужому нёбу, обводя им ряд ровных зубов, но вскоре, не в силах больше сопротивляться напору своего мужчины, полностью отдаётся ему. Старший ведёт руками по крепким плечам и тает, когда сильные руки обвивают его талию, подминая под себя. Се тепло улыбается, и нехотя оторвавшись от родных губ, обеспокоенно смотрит на смутившегося мужа. – Что такое? Хун без стеснения засматривается на обнажённое тело перед собой и хитро улыбается, наблюдая как краснеют чужие маленькие ушки. Младший спускается узловатыми пальцами по груди, царапая нежную кожу, откидывает шёлковое одеяло широкой ладонью и любуется округлыми бедрами молочного цвета. – Дай мне хотя бы проснуться, а! Бэкхён мило тянет гласные и отталкивает мужа от себя. Настойчивый стук в дверь перебивает его недовольство. Бён недоуменно смотрит на партнера, но тот лишь пожимает плечами. По ту сторону доносится нежный и тихий голосок. – Господин, могу ли я войти? Маленькая нимфа заглядывает в дверную щелку. Её белокурые волосы совсем растрепались, струясь локонами по хрупким плечам, а маленькие синие глазки-бусинки с длинными бесцветными ресницами любопытно и цепко всматриваются в каждую деталь. О ревностно и строго оглядывает нагое тело рядом и, кажется, не обращает на малютку никакого внимания, думая лишь о том, что кто-то кроме него увидел его сокровище. Сехун как-то совсем не по-ангельски хмурится и поворачивает голову в сторону девчонки, которая совсем смущена. – Ты уже вошла. Что-то случилось? Младший явно был недоволен тем, что его отрывают от любимого дела (и тела). – Господин Пак Чанёль просит. Произнося это имя, маленький ангелок гулко сглатывает и ищет защиты в глазах Верховного. – Он приказал передать, что господин До Кёнсу сбежал. **************** Сехун наскоро натягивает антрацитового цвета водолазку и приглаживает белоснежные волосы. Бэкхён сидит на кровати и раскрытой ладонью водит по ещё теплой стороне. Глаза его, обычно полуприкрытые, будто окутанные сладкой негой, сейчас были широко распахнуты, теперь они больше походили на 2 бездонных колодца. Рот чуть приоткрыт, а вишнёвого цвета губы искусаны в тревожном ожидании. Муж, наблюдая за этим с полминуты, подходит к Бёну и расцеловывает его, что-то неразборчиво шепча. Старший, ничего не слыша, убирает чужие руки со своего лица, заглядывает в чёрные как смоль очи. – Ты останешься тут. Так безопасней. Помнишь, о чём я тебе говорил? Хун гладит мягкие волосы и ждёт ответа. Но его не следует. Не смея больше медлить, О направляется к двери и в последний раз оборачивается на юношу. – Чанёль убьёт его? Бэкхён уже не может сдерживать поток горьких нежеланных слез, утирая их краем одеяла. – Я не знаю, милый, ничего не знаю. Младший громко хлопает дверью и быстрыми шагами направляется к пересечению небесной канцелярии с адом. Бэк разрешает солённым слезам литься ещё и ещё, но понемногу он всё же успокаивается, приговаривая то, чему всегда учили его слуги: "Будь сильным, чтобы не произошло". Он неохотно встаёт с постели, глядит на себя в зеркало. И без того бледная кожа сейчас казалась совсем уж болезненной, где-то проступали красноватые пятна. Зрачки лихорадочно бегали по сторонам, в глазах застыло отчаянье, и старший, в ужасе закрывшись ото всех, отпирает будто хрустальную дверь и вбегает туда в комнату, опираясь костлявыми руками о край мраморной раковины. Он включает холодную воду на максимум и засовывает голову в маленькое пространство мойки. Бэкхён больше 3-ёх минут стоит под ледяными струями воды, не разрешая себе отпрянуть. Чувствует, как жидкость струится по его шее. Бён выключает кран и ещё продолжиетльное время стоит согнувшись, приходя в себя. Он дрожит и утирает сбегающие стеклянные капли, заходя в просторную душевую кабину. Ангел теперь уже настраивает душ, и как только тёплые струйки обдают его тело, он может полностью дать волю эмоциям, никого не стесняясь. Юноша сползает по стене и, поджимая острые колени к груди, прячет в них сероватую макушку. Бэкхён выходит из ванной в спальную комнату, где его уже ждёт несколько слуг, которые смирно стоят ожидая приказов. Верховный с подавленным видом походит к ним и как-то забито смотрит. – Господин Бён, Вам что-нибудь нужно? Давайте я принесу Вашу рубашку, а Вы потом пойдёте развеетесь в саду, воздухом свежим подышите, или Вам подать завтрак? Чего Вы бы хотели? Юноша безразлично слушает, отводя взгляд в сторону. Он велит им убраться и больше не беспокоить его, а когда всё та же девица суёт ему серебряное одеяние, Бэк швыряет в неё первые попавшиеся под руку предметы и кричит до тех пор, пока голос его не сипнет. По всему периметру комнаты разбросаны осколки от ваз, чуть не прикончивших молодую служанку, деревянная вешалка, настольная лампа, расколотая на две части, и пара стульев без ножек. Рубашка покоится на будуарном столике. Ангел оглядывает беспорядок, который устроил несколько минут назад, и слышит звук приближающихся шагов, поднимает тяжёлую голову, скосив её на бок. Сейчас абсолютно не важно, что он голый, что он истерически смеется, стоя в их с мужем разгромленной спальне, не имеет никакого значения, что кто-то вообще может увидеть его излишне эмоциональным. Всё, что ему нужно, всё, чего он хочет услышать сейчас, это лишь то, что его лучший друг, его До Кёнсу не будет убит этим жестоким, не испытывающим к другим жалости демоном. Чонин бежит на звук криков юных дам, вперемешку с невыносимым ором Бэкхёна. Младший закатывает глаза, стоит ему услышать знакомый ненавистный голос. – Опять этот идиот истерит. Ким интересуется у охраны замка, почему они не бегут узнавать, что случилось у господина Бёна, на что двое взрослых ангела отвечают, якобы не хотят попадать под господскую горячую руку и получать выговор от Главнейшего. Кай спрашивает и про него тоже, но те лишь пожимают плечами, мельком что-то говоря про Верховного тёмной стороны. Парень благодарит их за информацию и спешит в комнату, из которой теперь можно услышать только громкий безутешный плач. Старший сидит на полу, раскачиваясь из стороны в сторону, слёзы его иногда перебиваются тихим шёпотом и нервным смехом, невольно вырывающимся из его уст. Гость презрительно сморит на юношу, а потом грубо толкает того в плечо, ангел от неожиданности не может удержать равновесие, смешно плюхаясь на спину. Ким брезгливо трёт ладонь о ткань штанов, и снимая с будуара шифоновую блузку, швыряет её в обнажённое тело. – Оденься. Смотреть на тебя такого противно. Хён, ты так плохо себя ведёшь. Сехун вообще знает о том, что у него настолько омерзительный муж? Младшему никто не отвечает, но Бэк неохотно поднимается и надевает наконец эту страдальческую рубашку. Легкая ткань обнимает стройное тело и Чонин засматривается на этого маленького принца с неестественными выбеленными волосами, аппетитными бёдрами и будто неживыми стеклянными очами. Его пышные густые длинные ресницы придают образу кукольный взгляд. Изящные пальцы точно просовывают пуговицы в отверстия, нашивка из серебра и драгоценных камней весело переливается на солнце. Парень теперь уже бесшумно подходит к старшему и проводит холодной рукой по чужой выставленной ноге, поднимается выше и, добавляя вторую ладонь, оставляет их покоиться на тонкой талии. Ким наклоняется к уху Бёна и, дразня, порхает над хрящиком, прикусывая мочку. Он нежно покрывает лёгкими поцелуями чувствительное место под ушком и впивается в лебединую шею. Блондин не отстраняется и не пытается сопротивляться, только шумно выдыхает, пряча в этом сладкий стон. – Не оставляй следов. Хун и так ревнует меня ко всему, что движется, а если ещё и... Кай, ах, блядь, как же хорошо! Ангел откидывает голову, подставляясь под проворные губы и хватается за плечи любовника, царапая их короткими ногтями. Младший на секунду останавливается и смотрит в полные желания глаза. Он вдруг от чего-то становится серьёзным и, убирая руки, снова отходит. – Почему ты плакал? Чонин, кажется, решает прекратить свои действия по соблазнению мужа лучшего друга и опять одаривает того равнодушным взглядом, а Бэка будто бьёт током, и он снова груснеет, убирая руками волосы. – Кёнсу сбежал. Я не хочу терять лучшего друга, ты же знаешь, этот монстр одержим им, он сделает все, чтобы вернуть его, а потом наверное прикончит его. К тому же мы вместе ведём нашего человека. Бэкхён громко шмыгает миленьким носиком и оглядывает парня напротив. Тот ничего не отвечает и уходит вон из комнаты, оставляя Верховного наедине с разгромленной комнатой и своими мыслями. Острая боль пронзает тело, заставляя ангела упасть на колени и вскрикнуть. У юноши за спиной появляются огромные и белые как снег крылья, которыми он укрывает своё тело. Парень начинает считать часы до возвращения супруга, в очередной раз намереваясь забыть то, что происходило между ним и Кимом. Маленькие нимфы залетают в комнату, стараясь лишний раз не беспокоить опечаленного Верховного, и убирают беспорядок. Полностью погрузившись в свою думу, ангелок рисует образ Кая и начинает размышлять о том, какие у них отношения. Младший ангел ненавидел его до тех пор, пока они не оставались одни, или пока Чонин не видел его нагим. Тогда у него срывало крышу, и он делал много необдуманных и из ряда вон выходящих вещей. Ему очень льстило внимание со стороны Кима. До секса у них не доходило, да и Бэк вряд ли бы позволил такому случиться. Изменой он это не считал, и спал рядом с О спокойно. К тому же, если бы он вынужден был выбирать, старший, не думая ни секунды, выпалил бы родное имя. Не смотря на то, что Сехун и Кай были одногодками, они разительно отличались друг от друга. Хуну была предначертана судьба Главнейшего Ангела светлой стороны, когда Чонин был обыкновенным ангелом, отличающимся от других миллионов таких же только тем, что родители его были крупными предпринимателями и имели большое состояние на банковском счету. Верховным он не был и вел себя абсолютно ангелу неподобающе (вот кто уж точно на Землю без проблем бы попал), но был знаком с Се с раннего детства, когда оба они были отправлены в престижный мужской лицей для обучения там 2-ум иностранным языкам, корейской грамоте, математике, астрологии и другим различным наукам. Также, юные представители светской жизни занимались хореографией и пели в хоре. Главнейший и его старший брат Лухань ненавидели дополнительные занятия по искусству в воскресенье, предпочитая спать, но Ким постоянно будил их и всюду таскал за собой, потому что одному скучно и: "Сехун-а~, ты отлично танцуешь, а у хёна такой чудесный голос! Вы не можете не пойти!". У братьев особо выбора не было, поэтому, в свой единственный выходной, они были вынуждены бодрым маршем идти на уроки классического танца, а через пару часов, плохо пообедав, бежать в класс напротив на вокал. И если Се просто смирился со своей участью и не противоречил другу, Лу мириться не собирался. Он постоянно названивал отцу и посылал матери огромные письма о том, что он станет Главнейшим, и ему следует изучать дела и экономику их стороны, а не стоять по 2 часа около деревянного станка, не делать релеве, батман, ронд, не прыгать арабески с шанжман де пье, и не крутить заноски в белых колготках перед старым "извращенцем", постоянно бившим его тростью за кривые колени и ненатянутые стопы. Папа юношей старался помочь сыновьям и говорил с женой насчёт этого, но женщина была непреклонна. Она пыталась сделать из сыновей культурных и образованных ангелов. А потом Лухань пропал, и убитые горем родители забрали младшего из учреждения. Он в конечном итоге занял место брата и после смерти отца стал Главнейшим. С Каем после ухода из лицея он связь поддерживал, делясь мучившими его переживаниями по поводу исчезновения Ханя. Бэкхён вышел из своего подсознания, внезапно дёрнулся и задрал голову, устремляя взгляд на часы. Стрелка доходила до 3-ёх дня, а мужчина все ещё не вернулся. Нарастающая тревога внутри не давала Бёну покоя. Подорвавшись с насиженного места, он начинает трясущимися руками искать бельё и свои брюки. Юноше нужно быть там и своими ушами слышать, какой приговор вынесут его лучшему другу Глава и Верховные ада. Он там нужен. Бэк широко распахивает окно и с разбега прыгает, раскрывая шикарные девственно-белые крылья. Он рассекает ими ветер и блаженно прикрывает глаза.