Одинокая птица

Sound - Michael Kiwanuka - Love & Hate

***

Каждому знакомы такие периоды, когда все идет наперекосяк. Ты вязнешь в жизненных неурядицах и проблемах, как в болоте, по горло в грязи. Все глубже и глубже. Новый виток, новый поворот не выводит в нужную колею, а больше засасывает в черную бездну обстоятельств. Вначале ты еще барахтаешься в попытках выбраться к спасительному краю, но оттолкнуть обратно может любая мелочь. Червивая «вишенка на торте». Будильник не сработал во время, хотя она абсолютно уверена, что ставила его накануне. В итоге, собрав пробки утреннего города, Катя опоздала на смену. Естественно рейс начался по расписанию. Ей предложили вариант замены. Оставалось только молча согласиться, потому что это звучало лучше, чем штраф. Полет выдался тяжелым. Они попали в воздушную яму. Их трясло. Пассажиры истерили, требуя то лекарства, то бумажные пакеты, то каких-то объяснений. Катя с прямой спиной и естественной улыбкой ходила вдоль по проходу, успокаивая особо нервных, предлагая воды и лекарства. Держалась из последних сил. Но в голове щелкнуло какое-то суеверие про «не твой рейс» и случайности, выходящие боком. Экипаж мысленно молился об удаче. Именно это читалось в глазах коллег, когда их не видели пассажиры. Оказавшись на земле, все дружно выдохнули. После осматривая и убирая полутемный салон, Катя заметила смачную стрелку на колготках, вот-вот грозящую перерасти в дыру – та самая последняя капля. Она опустилась на одно из кресел… и разрыдалась, пряча лицо в ладонях. Слишком долго девушка оставалась «мужиком». Жизнь неидеальна. Порой приходится принимать непростые решения. Может у кого-то случается сказка, но это точно не ее история. А еще Катя прекрасно понимала, что ее слезы и попытка выровнять дыхание, цепляясь пальцами за обивку кресел, из-за Тео. Да, она сглупила, сказав, что не хочет на ПМЖ в Лондон, что British Airways, казавшиеся когда-то пределом мечтаний, для нее не вариант. Мысли нарисовали картинку, как собирала вещи, спустя пару месяцев совместного проживания на его родине. Как Хатчкрафт в тот момент что-то еще пытался доказать и остановить, а потом громко хлопнул дверью и больше не появлялся. Ключи от его квартиры остались под плетеным ковриком. Оглядываясь назад, Катя могла признаться, что испугалась. Она теряла контроль и саму себя, поэтому стала защищать пространство вокруг. Любила ли она? Конечно. За что и как сильно – не смогла бы ответить. При такой глубине чувств редко кто-то трезво оценивает ситуацию и выдает степень измерения и доказательства. Тео удалось разворошить спящий улей из давно позабытых чувств и эмоций. Только ирония жизни заключалась в том, что дважды наступив на грабли, в третий раз по всем признакам она сама в них превратилась. Девушка вежливо отказалась от уговоров коллег снять стресс в каком-нибудь кабаке, ссылаясь на сильную усталость. Вместо этого она отправилась в ближайший супермаркет за новыми колготками и бутылкой вина. Ей хотелось побыть одной, чтобы справиться с нахлынувшими воспоминаниями и непривычной для нее нестабильностью. Неспешно бредя вдоль полок с продуктами, она то залипала в телефон, то искала необходимое. Потом добралась до алкогольного отдела и застыла перед витриной, размышляя над цветом и крепостью. Красное, белое, сухое, сладкое… Шампанское? На заднем фоне играло что-то легкое. Катя даже слегка покачивалась в такт на кончиках туфель. Внезапно на припеве голос показался ей очень знакомым. Мог ли день стать еще дерьмовее? Определенно, да. Хатчкрафт пел на весь торговый зал про танцы и огни, томно вздыхая. - Сука, - прошипела она вполголоса, сдерживаясь, чтобы не начать материться в голос. Разрыдаться в продуктовом магазине – это вообще край, поэтому она закусила губу, на секунду прикрыв глаза. - Вам помочь? – обратился к ней молодой парень, раскладывающий товар по полкам. Наверное, странно она выглядела в летной форме, с голыми ногами, несмотря на раннюю весну, едва сдерживающая слезы. - Да, - Катя на последних резервах врубила профессионализм, стараясь улыбнуться, обернувшись в его сторону. – Есть гранатовое? - Конечно, - тот в ответ расплылся в улыбке, осматриваясь в поисках необходимого. Катя заметила в его левом ухе серьгу и тату на кисти печатным шрифтом: «ты можешь всё». - Две бутылки, пожалуйста, - произнесла она, усмехаясь деталям, пока Тео изо всех сил надрывался последние мгновения трека. - Тогда третья будет в подарок… Акция, - объяснил парень, перекладывая бутылки в ее корзину. - Прекрасно, - Катя кивнула в знак благодарности и уже заторопилась к кассам, когда продавец ее окликнул: - Вам больше идет, когда вы улыбаетесь, - он подмигнул. Катя сначала нахмурилась, вскидывая брови, а потом все-таки улыбнулась ему кончиками губ на прощание. Она решила не вызывать такси, потому что google-maps бодро подсказывал, что до гостиницы недалеко. Лучше пройтись вдоль оживленного проспекта – еще один способ справиться с непрошеными мыслями. Плеер не отставал от происходящего вокруг, врубив на случайном выборе «Одинокую птицу» от Нау. Горькая ирония. Она не переключила музыку, бредя сквозь толпу, с невидящим взглядом уставившись вдаль. Люди расступались перед ней, рефлекторно ощущая ее эмоции. Она не замечала ничего вокруг, вслушиваясь. Песня переносила во времена летной школы и общие посиделки. Дэн часто пел, наигрывая разное на гитаре, а эту посвящал Кате. Вначале девушка только фыркала, но со временем песня приобрела для нее особый смысл. Особенно сейчас. Словно тогда кто-то заглянул в ее будущее. «… А в глазах у тебя неземная печаль, ты – сильная птица, но мне тебя жаль», - пел Бутусов, отдаваясь позабытым эхом где-то в сердце. В номере она с облегчением выбралась из узкой форменной юбки, выудив из вещей безразмерную футболку. Прямо на полу в ряд выстроились бутылки вина. Штопор нашелся в мини-баре. Катя наполнила первый бокал и плавно опустилась на пол. Вспомнила Гамбург… Слабые солнечные лучи пробивались сквозь шторы гостиничного стандарта. Она сидела у Хатчкрафта в ногах, сложив руки на его коленях, прищуриваясь сквозь пряди волос, спадающие на глаза. - Может быть ты устал? Тео не ответил, нервно закусив губу, только злобно на нее посмотрел. Она хмыкнула, поглаживая его ноги, плавно проводя ладонями вверх. - Может ты с кем-то уже… после концерта? – ее пальцы коснулись расстегнутой молнии его брюк. Он тяжело вздохнул, продолжая молчать, и прикрыл глаза, слегка морщась. - Я пытаюсь понять, - мягко проговорила Катя, скользнув к его бедрам, чуть приподнимаясь с места, и улыбнулась, нависая над ним. В следующую секунду Хатчкрафт резко дернулся и вскочил, отпихнувшись от нее, скрывшись в ванной. - Еще добавь, что это случается, - едко произнес он через всю комнату. Катя удивленно вскинула брови от подобных психов музыканта, услышав, как зашумела вода. Она пересела поближе к тумбочке, выуживая сигарету из пачки. - Я хотела помочь, - проговорила она, как можно мягче, затягиваясь. – Кажется вы с ним на меня за что-то злитесь. Второй раз. Вода резко стихла. Тео показался в двери, сжимая в руках полотенце. - Ты приедешь в Лондон? – он буравил ее взглядом. - Мы же договорились… - снова прищурилась она, выдыхая дым, поворачиваясь к нему. - Мы ни о чем не договорились, - упрямо произнес он, нервно вскинув руки в воздухе. - Ты сейчас похож на итальянца, - хихикнула Катя, - Серьга в ухе, прядь волос и этот жест… - Кэт, - Тео повысил голос, перебивая ее, - Я абсолютно серьезно. - У меня отпуск в следующем месяце, - Катя вздохнула, удерживая сигарету между пальцев. - Ты же знаешь, что дело совсем не в твоем чертовом отпуске? – Тео уставился на нее, словно хотел загипнотизировать, подчинить своей воле. - Да, - сухо ответила девушка, упрямо вскидывая подбородок, делая еще одну затяжку. В комнате установилось наэлектризованное напряжение, в котором танцевала их обнаженная любовь. Тогда двое остро почувствовали, что отношения дали трещину. И как бы они не лавировали среди разногласий, стараясь не придавать им значения, точка невозврата была пройдена. Не отрывая друг от друга взгляда, они погружались в рыхлую тишину. Катя чувствовала, что еще немного и она погибнет от этого молчания. Если бы Тео сейчас протянул к ней руку, она бы крепко схватилась за нее, не отпускала, как бы ни было тяжело. Если бы он хоть что-нибудь придумал в тот момент. Но он только смотрел на нее с немым вопросом, озвученным давно. Для него гораздо важнее было услышать от Кати то, что он хотел услышать. Через какое-то время он сдался первым и лениво перевел взгляд на свое отражение в зеркале, нервно пригладив пряди волос, поправив ворот рубашки, манжеты, ремень на брюках. Катя горько усмехнулась, уставившись на стену, глубоко затягиваясь. - Встань с этого долбанного гостиничного пола, - проговорил он, расстегивая пару пуговиц рубашки, - Нам пора собираться. … Катя налила себе еще, ныряя в следующее воспоминание.