единожды глубоко вздохнуть

И если задрать голову так, что будет немного болеть шея, выхватить взглядом клочок неба среди высоток — можно почувствовать. Почувствовать то подобие свободы, единожды глубоко вздохнуть. — Блин, последняя, — Донхек тушит сигарету о подошву и опускает глаза. Марк толкает подъездную дверь. У Марка на губах крошки от сырных чипсов. Он ржет, пока смотрит очередной смешной видос, а Донхек борется с его форточкой, пытаясь открыть. Кровать у Марка мягкая, полуторная. Донхек дышит свежим воздухом, краем уха слыша хохот старшего и смотрит в потолок с парой загадочных следов. — Спишь? — Марк висит сверху, заглядывая в лицо, а Донхек распахивает глаза. — Ага. Твой смех как музыка, так сразу и вырубился. — Смешно, — он подтягивает Ли за руку, помогая встать. — У меня есть что-то. Донхек пачкает руки, пока помогает Марку перелить вино в бутылку для воды. Цвета немного ярче. Донхека штормит, но небо становится все ближе, и он задирает голову. Качели в каком-то старом дворе, далеко от дома, громко и протяжно скрипят. Бутылка ходит по рукам и быстро заканчивается. Остается только горьковатое послевкусие и звезды на обратной стороне век. Пальцы Марка шуршат пачкой чипсов, — чего прилип-то к ней так? — а на его губах снова крошки. Подростковая жизнь, лишенная изысков. Донхек мнет пустую пачку от сигарет в пальцах и глядит, как листья и ветки яблонь потрошат закатное небо. Марк следит за его взглядом: цепляется за зеленые мелкие плоды и срывает. Сочно хрустит, морщится от рыхлой кислоты, но улыбается. Донхек толкается ногами, заставляя качели скрипеть, а мир вокруг ходить ходуном. Пальцы плавятся от мягких касаний рыжих лучей. Трафарет из листьев оставляет на коже и одежде пятна света. Лето заканчивается. И радостное: — Нашел! — Это же последняя. — Дарю! Донхек закуривает, смотря на Марка через пелену дыма, а затем протягивает сигарету и ему — хотелось поделиться. Ли от предложения не отказывается и затягивается глубоко — всегда курил в полную тягу, в отличие от Донхека. Донхек плывет и все вокруг вместе с ним: он трогает пальцами тугие сплетения вен на руках напротив, смеется чему-то своему. Его глаза блестят, а щеки чуть покраснели. Марк моргает заторможенно, наблюдая. Пахнет скошенной травой и дымом. От Донхека — немного сигаретами и вином. — Лето заканчивается, — тихо говорит Донхек, поднимая глаза в глаза Марка. И будто задирает голову так, что будет немного болеть шея, выхватывает взглядом клочок неба среди высоток, — в глазах Марка, — можно почувствовать. Почувствовать то подобие свободы, единожды глубоко вздохнуть.