Fading Realm.

      Возьми накидку, Путник, да надень её, хотя никто не знает точно, защитит ли она твое ломкое тело от здешнего холода. В этих местах дуют слишком сильные ветры. Промозглые и холодные, они забираются глубже, чем под плащ, прорываются под кожу, хотят покрыть всё до костей морозным инеем. Окутывают маленьких, и таких порой жалких существ своими ледяными объятиями, дышат на них свежим и морозным дыханием, заметают их снегами, заметают их кожей черва. Они кутаются в накидки и плащи, ищут спасения, да только им невдомек, что этот холод — уже давно часть Королевства, часть их самих. И от него не спрятаться и не защититься никакой накидкой.       Опасен в этих местах не только холод, а потому ты должен быть осторожен сейчас, как никогда еще не был осторожен в своей жизни, будь она ничтожно коротка, или длинна, словно хвост великого Черва. Здесь и сейчас ты должен быть наготове — любой, сперва показавшийся тебе добродушным и дружелюбным, может оказаться страшнейшим противником из всех, кого ты встречал когда-то. Будь аккуратен, юнец ли ты, или бывалый воин. В любое мгновенье может развернуться бой, которого не видали еще твои глаза.       Знаешь, когда-то всё было не так. Это Королевство цвело. Каждый здесь жил в мире и согласии с окружающими его. Они жили все, как один, как и велела Сияющая, но жалкая Лучезарность, что заперта теперь в Храме, спрятана теперь за цепями и за самой крепкой из всех стен — за решеткой неидеального, но крепкого рассудка, что не сломается не перед каким соблазном. Здесь каждый писал свою судьбу, как и велел Великий, но трусливый Король, что сбежал отсюда века назад. Как бы он повел себя, увидев, что его королевство пало?       Халлоунест умирает, рушится прямо на глазах. Словно огромный и невидимый простому глазу великан наступает на него ногой, рушит его, стирает в пыль. Великий мир, создававшийся веками умирает за считанные мгновенья, рассыпается на песчинки, стирается в летописях, растворяется среди тысяч и тысяч похожих историй. Он больше ничто, его время подходит к концу. И великий и древний Халлоунест, стоявший века, цепляющийся когда-то за жизнь всеми силами, готов принять свою смерть.       Вглядись вдаль. Там, вдали…видишь руины дворца, Путник? Он уж давно исчез, и никто не знает, куда он пропал. Куда пропал великолепный и прекрасный Белый Дворец, оставив после себя лишь чуть заметные, торчащие из-под отвердевшей земли мраморные плиты, уже отшлифованные ветром и временем за века, что они пролежали здесь, в самом далеком и укромном уголке этого забытого, сыплющегося, словно песок, Королевства.       Раньше он был прекрасен. Высились башни, сияли бледным светом комнаты, что были видны из резных окон дворца, блистали шпили в мягком, бледном свете фонарей, что лился отовсюду. Но даже тогда, даже тогда, когда Дворец был полон придворных, слуг, рыцарей, он все равно оставался совершенно тих. И лишь слышно было, как жужжат смертельно острые пилы, да стучат светомухи о стены их стеклянных камер, в коих они заточены. Когда Дворец исчез… Многие не заметили сразу столь великой утраты.       Путник, взгляни на руины еще раз, ты рискуешь увидеть их в последний раз. Этот дворец… Его выстроил Бледный Король. Пришедший на смену жестокой и требующей беспрекословного повиновения ей, Лучезарности, он принёс в этот маленький и ослепленный ярким светом той, которую называли богиней, свое бледное свечение. Полюбив всех вместе, весь свой народ, полюбив каждого по отдельности, наделив умом и собственными грёзами, Бледный взошёл на престол Халлоунеста, построив в глубине своего нового королевства Дворец, прекрасный и сияющий белизной.       Но Бездной объят, Король сбежал. Исчез, бесследно и бесповоротно, так же, как исчезает сейчас всё, что он сотворил еще целые века назад. Сбежал, поняв, что его королевство в скором времени обратится в прах, поняв, что все его старания безнадежны. Скрылся, и по сей день никто не знает, где же Бледный Червь, величайший король, но величайший трус…       Идём, Путник, друг мой. Зачем же задерживаться в этих местах? Это ровно тому, что задерживаться в прошлом, топить себя самого в воспоминаниях. А жить ими равно тому, что медленно убивать самого себя изнутри. Хотя чем же еще жить каждому из нас? Настоящее — мимолетно, незаметно, появляется и исчезает лишь на доли секунд. Будущее — неизвестно. Словно сокрыто туманом, и никто не может его развеять. И лишь прошлое остается с нами всегда и везде, оно следует за любым из нас по пятам, даруя и радость, и нестерпимую, адскую боль сотворенных поступков, которых ни отменить, ни позабыть.       Идём, к вечеру тут станет еще холоднее, и от него тебе уж точно не защититься никакой накидкой. Ветер, еще более морозный, подует с запада, с Утёсов. Обрушится ледяным потоком на маленький и невзрачный, запыленный и серый Грязьмут, заставит его жителей скрыться в таких же маленьких и невзрачных домиках. Они прячутся от холода, ищут тепла, они тянутся к свету, пытаются спастись от ледяных ветров, гуляющих по Халлоунесту испокон веков. Они ищут спасения от бурь так же давно, ищут солнца, вступают в лучи его света. Но свет слишком ярок для них, и они отступают, ослепленные им, лишившиеся разума.       Знаешь, Путник… Как жаль, что невозможно время, что потрачено впустую, вернуть назад. Как жаль, что нельзя вернуться в прошлые времена, изменив судьбу того великого царства, что сейчас превращается в труху. Вернуть хоть частицу этих мест в их прошлом, что было прекрасным. Как жаль, что от королевства, что было прекрасно, остался лишь легкий и невесомый образ, сохранившийся в грёзах немногих…       Если бы можно было время вернуть назад… Вспыхнули бы фонари и свечи в темноте Гнезда, запели свои старые песенки шахтеры на Кристальном Пике, закружилась в прекрасном вальсе знать, плясали бы богачи и бедняки под дождём в великой Столице, загудело, заполнилось бы путниками тихое и местами опасное сейчас Перепутье… Но больше никогда этого не увидят затуманенные глаза оставшихся здесь существ.       Подними глаза свои, Путник! Перед тобою Город Слёз, великая столица этих мест. Раньше он был вдвойне прекраснее… Развевались, повинные головокружительному вальсу, пышные наряды дам, мелькали строгие, но богатые одежды мужчин, звучала музыка, лилась, словно вечный дождь, что идет и по сей день. Но где же они все сейчас? Пропали, остались лишь не имеющие разума тела, что поглотила чума. Пировала знать, порой пировали и бедняки, — но таковых было очень немного, — вино лилось рекою, как льется в Городе Слёз нескончаемый ни в жизнь дождь. Но сейчас… где каждый из тех, что пировал во дворце и у его стен? Где те, кто заливал вином белоснежные скатерти, словно кровавые пятна оставляя на её краях? Не важно, где кто был — у самого трона Бледного Короля, или же под окнами дворца, Чума и Смерть, Голод и Мор, великие четыре всадника заберут каждого.       И лишь слёзы этого места останутся вечны, Путник. Подними свой взор к небу, посмотри, как плачут здесь небеса. Они проливаются на камни, которыми покрыты дороги, коих немало в городе. Стучат о головы одурманенных светом существ, что уж давно потеряли свой собственный рассудок. Они, каменные, серые и холодные, проливают горькие слезы в память о жизни королевства, они, непоколебимые ранее, теперь горюют о невозвратимой боле утрате. И ничто и никто не в силах утешить эту печаль.       Прислушайся. Ты слышишь это? Обреченные остаться здесь на века и тысячелетия, оболочки, в коих остались еще крупицы разума, молят высшие силы освободить их из этой тюрьмы. Разносятся эхом по пустым коридорам их стоны и плач, разлетаются по давно заброшенным и запыленным комнатам, отлетают от заросших мхами стен и высоких потолков голоса таких же забытых среди развалин Халлоунеста существ, что больше никогда не вернутся.       Как же иногда мне жаль, Путник, что нельзя изменить того, что написано в великой Книге, называющейся Книгой Судеб, того, что хранится под покровом грёз, скрытых от простого глаза, но понятных душе в одно мгновение, того, что предначертано и предсказано каждому Великой Провидицей, будь то судьба маленького и неприметного существа, или судьба всего Королевства, что сейчас сыплется, словно песок. Нет ни способа, ни возможности изменить прошлое, нет ни желания ни силы изменить будущее. Жребий выпал. Каждый, кто жил в Халлоунесте, изменил его своим делом, своим разумом. Сама Лучезарность вернулась и, мстя пропавшему и погибшему века назад Королю, изничтожила эти места. И даже те, кто скрылись от своих собратьев, рано или поздно перестанут видеть мир вокруг, и их разум заполнит яркий и блистающий свет, что не греет, но ослепляет. Такова их судьба. И уже слишком поздно — её не изменить.       И да простит нас Бледный Король, и да простит нас Создатель умов наших за то, что мы променяли его мягкий и бледный свет на её яркие, ядовито-рыжие лучи, и теперь ослепли, познав, что сделали неправильный выбор. Но Король ушел, и кто знает, может быть, он уже мертв, и никто из променявших Его на Неё уже не в силах произнести слов отречения от Лучезарности, или хотя бы слов покаяния перед ним.       Ты пропал, Создатель. Последние умы забывают тебя, забывают твой лик и одежды, забывают те сладкие, но твёрдые речи, что ты произносил, забывают тебя и твой подвиг, что ты совершил для этого маленького мирка. В их памяти живо лишь то, что ты сбежал, словно последний трус. Так уж свойственно большинству разумных существ: ты можешь совершить тысячу подвигов, но они обвинят тебя во всех грехах и запомнят лишь за них. Но никто не простит тебе того, что ты исчез.       Тебе будет страшно услышать это, о Путник, но ты должен услышать эти слова. Будьте прокляты все вы. Будь проклята Леди, что скрылась в садах, будь проклята трусливая королева, что поступила так же, как её муж и Господин, поступила так же ужасно и безрассудно, и теперь никто и нигде не может найти ту, что всё ещё королева Халлоунеста. Она, может, и смогла бы спасти это гиблое уже место, да вот только она так же слаба, как и сам Король.       Будь проклят Сосуд, что закован во Тьме на три тысячи цепей. Будь проклят тот ум, что смог избежать смерти в глубокой, чернильно-черной Бездне. Неужто Король не смог сохранить разум своего идеала чистым? Будь проклят тот ум, что крепок, но недостаточно чист был для того, чтобы сдержать саму Чуму в ее плоти и грёзах. Зачем ты обманул своего отца и ценой всего Королевства решил спасти свою ничтожную жизнь?       Будь проклят сам Король, что Бездной объятый, сбежал. Сбежал! Он всё же не стерпел позора, не смог пережить такого грандиозного своего провала. Но кто знает его истинные причины для побега? Порой так много вопросов и так мало ответов здесь, Путник…       Смотри, как Королевство отправляется на покой. Затухают фонари, уступая великой и всеобъемлющей Тьме. Умирают, не выдержав в стеклянном своем заточении ни дня более, светомухи, а с ними гаснет последний свет, что был жив в королевстве. Вместе со светом угасает весь Халлоунест, тает прямо на глазах, тонет во мраке Бездны, что поглощает его день за днем, медленно, но неизбежно. Время идет, и величайшее королевство рассыпается под его натиском.       Ну как тебе, Путник? Не холодно? Холод здешних мест еще не заледенил твой панцирь так, что ты не сможешь двинуть ни единой лапкой? Нет? Ну тогда смотри, как ветер стирает в порошок всё, что когда-то было великим и прекрасным. Время не щадит никого, будь то нищие и оборванные путники, богачи и короли, или даже самые великие и сильные боги. Каждый из них подобен камню, что точит вода, вымывает всё-всё, не оставляя ни следа. Смотри, как тает это место, как оно угасает. Халлоунест угаснет однажды навечно, и никто уже не сможет возвести его заново, никто, — Бледный ли, Лучезарность ли, а может, кто-то иной, — не сумеет вернуть это место в том его величии, в каком оно было века назад.       Не стой на месте долго, земля здесь пропиталась порчей. Пропиталась чумой, покрылась рыжей пленкой, под которой бурлила така же рыжая кислота, наполнилась ею, словно железо, что от старости впитывает в себя воду, покрывается ржавчиной. Иди вперед, в самое сердце снежной глади, за которой не видно ровным счетом ничего, в которой нет ровным счетом ничего, кроме холодного ветра.       Но не бойся замерзнуть, Путник. Ведь особое пламя в груди твоей согреет сердце твое и не оставит тебя одного здесь. Это не тот яркий, слепящий свет, что даровала когда-то жукам Лучезарность, не тусклый и незаметный свет, которым одарил каждого из живущих здесь великий Бледный Червь, это не кроваво-алое пламя кошмара, что живет в каждом с тех самых пор, как Грёзы разделились на сны и кошмары. Это что-то другое. Тёплое, согревающее даже самые ледяные сердца, яркое, способное осветить путь, что закрыт снежной мглой.       Они называют его надеждой. Пламя надежды, что живёт в каждом из нас, едва теплится где-то в глубине души каждого существа в этом мире, оно согревает нас и дарует нам свет, что ведет сквозь заснеженную пелену. Не забудь его, и оно защитит и согреет тебя в ледяном безмолвии этих мест. Пламя надежды… Оно горит в наших душах, если мы верим, что не все еще потеряно. Если каждый из нас верит в то, что Полый Рыцарь вернется. Уничтожит Лучезарность, разрушит то, что она создала, разрушит её узы, коими связывала она множество ни в чем не повинных душ. Победит древнее зло, мучавшее маленькое, холодное королевство своим ослепительным и горячим светом.       

Полый рыцарь вернется к нам. Чуму победит. И навечно уснет…