Часть 1
9 сентября 2018 г. в 20:57
Холодный ветер задувает под плащ, развевая его и длинное платье. Она прикрыла глаза рукой, чтобы туда не попала поднявшаяся пыль, потому что она не хочет пропустить все действо.
Рядом с ней стояла ее учитель и слабо улыбалась ночному небу.
— Сегодня нет облаков, — сказала учитель своим низким мелодичным голосом. Она согласилась с ней, кивнув. — Красиво будет, — добавила она немного тише.
«Это всегда красиво», — хотелось ей сказать своему учителю, но она промолчала.
Она больше молчит и наслаждается видом россыпи мелких звезд, которая была похожа на светящуюся пыль. Она чувствовала, как мерзнет, как появляется иней на глазах, потому что им нельзя долго смотреть на звезды.
Поэтому это Предупреждение.
Она с горькой улыбкой опустила взгляд, стряхивая весь иней с ресниц, моргая.
— Начнем? — риторический вопрос учителя, на который она снова отвечает кивком.
Начнем.
Она проводит кистью руки круг, чувствуя, как нагревается ладонь, а потом в руке появляется темно-синий, переливающийся звездами, конверт, в котором, как обычно, спрятано Желание.
— Скоро упадет совсем, — поторопила ее учитель.
Она открыла конверт, доставая твердую карточку.
Она читает слова.
«Я хочу, чтобы проклятье Черного Дыхания исчезло»
Внутри все похолодело, но это не от ветра. Не от того, что они в горах, лишь в платьях и плащах.
Совсем не поэтому.
Она чувствует, как иней не дает ее пальцам согнуться, как она все превращается в лед прямо изнутри.
— В чем дело? — бросает на нее недоуменный взгляд учитель. Она поднимает взгляд от Желания и смотрим с нескрываемым ужасом.
— Это мое, — обрывисто говорит она на выдохе. Из ее рта не выходит пар, потому что она холодная. Предупреждение разливается жидким льдом по ее венам. Она видит, как меняется взгляд учителя на такой же панический.
<i>И даже презрительный.
— Это мое Желание, — шепчет она, прямо перед тем, как ее горло сковал лед.
Грейлин открыла глаза, чувствуя, как задыхается, судорожно хватая воздух, а ее рука, царапает шею, словно пытается содрать удавку. Девушка бегала взглядом по комнате, не понимая, где она.
Она только что была с учителем Джорией в горах, пыталась не смотреть на звезды и исполнить чье-то желание.
Но она видела лишь комнату с темно-синими стенами и черной мебелью. Окна зашторены так, что даже если бы Солнце было прямо за окном, Грейлин бы этого не увидела. Девушка чувствовала дрожь по всему телу, пыталась ее унять, делая глубоки вдохи, но выдохи тоже дрожали. Она прикрыла глаза, переворачиваясь на спину.
— Только сон, — шепчет она. — Это прошло, — она уговаривает саму себя успокоится, но это не работает. Озноб не проход, горло саднит, прямо как тогда. Грейлин сделала еще один вдох и попыталась выдохнуть медленно.
Совсем медленно. Болезненно медленно.
Но это помогло. Грейлин чувствовала, как ужас отпускает ее, оставляя место усталости. Она открыла глаза, смотря на потолок, в котором переливаются искусственные, тусклые звезды.
Она совсем спятившей была, когда делала это. Словно специальнодавила в рану, надеясь увидеть, как весь гной выйдет, оставит ее чистой. Она рисовала звезды и слабой магией, которая у нее осталась, давала им тусклое свечение, забрав его у свечи и фонарика. Те звезды, которые насытились светом фонарика, горели ярче, те, что были от свечи — почти потускнели.
Теперь она смотрела на потолок и не чувствовала ничего.
Весь гной вышел, оставив ее пустышкой.
— А-а-а, скоро Звездопад! — пропелаРея, почти пританцовывая. Грейлин усмехнулась хорошем настроению подруги, сжимая ремень своей сумки.
Скоро Звездопад.
Даже удивительно, что она совсем забыла об этом. Раньше она ждала эти дни, сидела в комнате, подобрав колени ближе к груди и смотрела в одну точку, не решаясь расшторить окно. Грейлин делала это по привычке.
Ты не можешь смотреть на Звезды.
Ты не можешь говорит о Звездопадах.
Ты не имеешь права Желать.
Три простых правила для Звездной ведьмы, и она нарушила два из них. Она смотрела на Звезды, и она Желала.
Все очень, очень просто.
— Не могу дождаться, — рассмеялась Рея, обхватывая более низкую Грейлин за шею, чуть ли не наваливаясь на нее. — А вдруг мое желание исполнится? — заговорщицким шепотом проговорила она. Грейлин только улыбнулась ей.
О Звездопадах она не говорила по привычке, надеясь, что это сократит срок ее наказания. Совсем чуть-чуть. На десяток лет и она будет счастлива.
— Я думаю, что все возможно, — проговорила Грейлин, чуть отталкивая от себя подругу, потому что та была так близко, что она чувствовала запах яблочного шампуня от ее волос. Рея обиженно фыркнула, но потом снова рассмеялась, идя к двери, которая вела к Центру Магической Помощи, где они обе работали.
Показав свои пропуска, они прошли дальше, к лифтам. Рея мурлыкала песню, которая вторую неделю возглавляет хит-парады, а Грейлин старалась не думать о прошлом.
Выходило из рук вон плохо.
Она могла лишь слышать их голоса, потому что только это у нее осталось. Все ее тело превратило в один большой кусок льда и только слух ее оставался. Он всегда пропадал последним.
— Мы не можем так ее оставить.
— Она не первая Звездная ведьма, загадавшая Желание. Так чем же она отличается?
— Она же еще совсем ребенок, — она слышала жалобный голос своей сестры. Наверное, ей стыдно за нее. Она примерная Звездная ведьма, никогда ничего не желавшая.
А она, Грейлин, не такая. Она не представляла свою жизнь без матери, которая умирала с каждым своим вдохом. Она выдыхала черный дым, словно внутри нее пожар.
А ведь так оно и было.
И Грейлин не могла это терпеть. Она не такая, как ее сестра.
— Тогда не стоило ее брать на службу в Общество, — раздраженный мужской голос. Старейшина, который всегда был против нее. Потому что всегда считал, что она недостойна.
Она, наверняка, просто счастлив показать всем, что он был прав. Его самомнений раздулось до размеров небольшого острова и почти лопается, пытаясь показать всем, насколько он умен.
Нельзя думать плохо о Старейшинах, но теперь она кусок льда, наверное, ей уже нечего терять.
— Давайте просто изгоним ее. Она не сможет пользоваться силой, если мы ее просто изгоним. Нам незачем оставлять четырнадцатилетнюю девочку в виде льда, — у сестры дрожал голос. Почему?
А потом наступило молчание. Оно тянулось, казалось, вечность, утопая ее в тишине и страхе. На самом деле, она не боялась остаться в виде льда на пару десятков лет. Она понимала, что это наказание за ее жадность, за ее эгоизм и это даст ей время подумать о том, насколько плохой и некомпетентной Звездной ведьмой она была.
Звездные ведьмы исполняют Желания.
Поэтому им нельзя Желать.
Когда она почувствовала, что кончики пальцев горят, она подумала, что это какой-то особый вид наказания.
— Прости меня, прости, — плакала у нее на плече сестра. Грейлин не могла пошевелиться, потому что она все еще была большим куском льда. Она не понимала за что извиняется сестра, но и спросить не могла. Она была застывшей статуей, а сестра — живой ведьмой. — Тебе оставят твои начальные силы, но проклянут на Звездное Общество, — шептала она, судорожно глотая воздух. — Прости сестренка, это все моя вина.
Нет, это была вина Грейлин, потому что она была эгоисткой.
Ей нельзя было говорить про Звездное Общество.
Ей нельзя было видеться с сестрой.
Ей нельзя было даже думать о том, чтобы вернуться обратно.
Потому что она никудышная Звездная Ведьма.
— Центр Магической Помощи, я ведьма Зеленого уровня, Грейлин Майерс, чем могу Вам помочь? — Грейлин слабо улыбнулась, смотря на женщину, чей нос был похож на хобот слона. Та недовольно вскинула подбородком и посмотрела на нее.
— А вы как думаете? — прогнусавила она и Грейлин еле сдержалась, чтобы не улыбнуться шире. Но у нее получилось, и она только кивнула.
— Пройдите за мной, — проговорила она и направилась к кабинету. Женщина, шаркая ногами и хоботом, переваливаясь с ноги на ногу, пошла за ней.
Небольшая комната, в которой было все необходимое, чтобы снять простенькие проклятья. Грейлин взяла пару склянок с полки, и добавила их в один стакан, размешав все серебряной ложкой. Потом она взяла обычный тетрадный лист и написала там заклинание, сожгла его прямо над стакан, смотря как пепел исчезает в зелья.
— Выпейте это, — она протянула стакан женщине. Та недоверчиво посмотрела на нее.
— И все? — переспросила она, и таким образом Грейлин поняла, что она пришла сюда в первый раз. Она мягкой улыбнулась. — Есть ли какие-то последствия от… — она посмотрела на стакан, в котором была мутная жидкость мятного цвета, — этого?
— Может быть небольшие мигрени, но таблетка от головы это исправит, — отозвалась Грейлин. Женщина еще раз кинула на нее недоверчивый взгляд, а потом выдохнула и одним залпом выпила все зелье.
Они сидели молча в маленьком кабинете, где было много шкафчиков, и одна кушетка. Ведьмы не сидят перед клиентами, а просто выполняют свою работу.
Через пару минут хобот просто отвалился, жалко шмякнувшись о пол, словно резиновый шланг. На лице у клиентки остался только ее собственный сгорбленный нос.
Почему-то Грейлин поняла, почему вырос именно хобот.
Она достала из кармана своего пиджака блокнот и записала там, все действия, которые она провела и протянула выдернутый листок женщине.
— Вот с этим на кассу. Там Вам посчитают стоимость услуг, и Вы сможете сразу оплатить, — проговорила она. Женщина, улыбаясь, забрала бумажку и даже порывала обнять ведьму, но Грейлин вовремя ее остановила.
— Спасибо вам огромное, — проговорила она.
Гнусавость так и осталась.
Рея выскребала пудинг из пластикового стаканчика с таким остервенением, что, казалось, она хочет и сам стаканчик съесть.
— Есть причины, чтобы нервничать? — осторожно спросила ее Грейлин. Рея подняла на нее взгляд. Он был немного испуганным, но каким-то с воодушевлением. Грейлин плохо понимала тонкости.
— Звездное Общество снова набирает новичков, — прошептала она. Рея работала в этом же Центре, но в отделе по работе с Обществами.
Грейлин почувствовала, как во рту стало холоднее. Словно она снова превращалась в ту большую ледяную глыбу без возможности пошевелиться.
Она тяжело сглотнула и выдавила из себя улыбку.
— Хочешь пойти туда? — Рея встрепенулась, будучи пойманной с поличным и начала резко оглядываться. Потом наклонилась к подруге еще ближе.
— Мне дали приглашение, — шепнула она и Грейлин почувствовала, как на этот раз от ужаса похолодела вся ее спина. Она сдержалась, чтобы не выпрямиться резко, не отшатнуться от подруги, убежать и не возвращаться. Грейлин медленно моргнула и снова растянула свои губы в улыбке, чувствуя, как холод покалывает пальцы.
Ей нельзя было даже думать о том, чтобы вернуться обратно.
Она не думает, надеясь, что они это знают. Знают, видят, что она исправилась. Она сможет быть примерной Звездной ведьмой, как сестра. Она ведь сможет, да?
Холод, словно твердит ей, что она глубоко заблуждается.
— Класс, — выдохнула наконец-то она.
— С тобой все в порядке? — обеспокоенно посмотрела на нее Рея. — Ты побледнела.
— Тебе показалось, — проронила Грейлин, тыкая вилкой в небольшой кусок мяса из подливы.
Есть не хотелось.
Солнце нещадно палило, но Грейлин дрожала от холода. Мысли о подруге, которая исчезнет из ее жизни давила на нее, оставляя задыхаться в собственных кошмарах. Стоило ей лишь на секунду прикрыть глаза, как она видела воображаемое лицо сестры, которую она тоже потеряла.
Теперь она всех теряет, потому что она никудышная ведьма.
Грейлин зашла в случайную кофейню и на секунду замерла на пороге, чувствуя, как ее обдает жаром.
Это было впервые со смерти матери, когда она чувствовала тепло.
Она оглянулась, думая, что за стеклянной дверью будет другой мир, видимо она попала в другое измерение. Бывает же, что ведьма задумывается и попадает куда-то не туда, а потом вытаскивай ее.
Но нет. За дверью была серо-голубая улица с угрюмыми прохожими, даже если сейчас лето. Грейлин видит только таких людей, как она сама.
Пустышек.
Грейлин прошла чуть вперед, обеспокоенно посмотрела на свои руки. Ей казалось, что они, обычно покрасневшие от холода, с инеем, который выступал на коже, стоило ей только подумать о Звездах, сейчас были горячими, словно от них шел пар.
Она подошла к кассе и улыбающийся бариста спросил, что она хочет заказать. Она сказала, что хочет карамельный маккиято, желательно погорячее. Она заплатила за напиток, осторожно взяла горячий стаканчик и под удивленный взгляд кассира ушла на единственно свободный столик.
Сам кассир держал стаканчик в салфетках — настолько он был горячим.
Грейлин же думала, что кофе еле теплый.
Она была на середине напитка, когда кто-то плюхнулся прямо напротив нее. Девушка медленно подняла взгляд от книги, которую одолжила у Реи и надеялась никогда ее не вернуть. Не потому, что она любит присваивать чужие книги.
А потому что это единственное, что могло бы остаться от Реи.
И возможно Старейшины прознают о ее маленьком плане, придет к ней и заберут книгу. Но ей не хотелось бы этого, поэтому теперь она всегда носит ее с собой.
— Не против, если я здесь сяду? — услышала она мужской голос. Он принадлежал высокому парню и каштановым вихрем на голове. Грейлин моргнула. — Просто везде все столики заняты, — виновато улыбнулся он, словно извиняясь.
Грейлин оглянулась на все помещение кафе. Все было действительно занято. Она снова повернулась к парню и кивнула.
— А как вас зовут? — спросил тут же он, не дав прочитать Грейлин и пару строчек книги. Она постаралась чтобы ее вздох не оказался раздраженным.
— Грейлин Майерс, — проговорила она тихо, не отрывая взгляда от книги.
— А меня Джотон, — она слышала теплую улыбку в его голосе. Настолько теплую, что ей на мгновение даже стало жарко. –Джотон Криппи.
— Жутковатое имя, — не удержалась и выпалила Грейлин, а потом закусила губу. Она все еще не хотела поднимать взгляд от книги.
Она услышала смех.
— Да-да, мне часто такое говорят, — сквозь смех сказал парень.
За столом наступила тишина. Грейлин перелистнула страницу, абсолютно не запомнив, что именно там было, просто хотелось выглядеть увлеченным человеком.
А в голове было пусто.
— Я знаю эту книгу, — услышала снова она. Обычно в таких случаях девушки чувствуют раздражение, потому что им не дают заниматься своими делами надоедающие парни, но Грейлин такого не чувствовала. Она подперла щеку рукой и посмотрела на парня.
— Только не говори, чем все закончится, — ровно произнесла она, внимательнее рассматривая собеседника.
Он был светлым. Не в плане волос или цвета кожи, а в плане ауры. Грейлин была Зеленой ведьмой и могла видеть цвет людей. И его цвет был светлый.
Как летнее небо в безоблачный день.
А еще он был теплым. Как нагревшийся асфальт.
— Ни в коем случае не скажу, — ухмыльнулся он. У него были тонкие, потрескавшиеся губы, которые он тут же облизнул, стоило ей проскользнуть по ним взглядом. — Ты должна сама узнать, — добавил он.
Грейлин только кивнула, возвращаясь к книге. И еще одна страница, которую она не запомнила.
Парень молчал и улыбался. Она чувствовала его улыбку. Не понимала, что он улыбается, а чувствовала. Жар, исходивший от него, наваливал на нее волнами, давая возможно впервые за долго время отогреться. Она чувствовала, как становится легче дышать и саднящее чувство в горле, к которому она уже привыкла и чувствовала только про ночных обострениях, исчезало. Она думала, что люди не могут быть настолько теплыми.
Грейлин не смотрела на своего соседа, даже украдкой. Она пыталась читать книгу, лишь периодически перелистывая страницы и просто надеясь, что этот жар никуда не уйдет.
Сосед же, поняв, что из нее не то, что слов, а и взгляда ответного не вытащишь, тоже молчал. Грейлин не знала, нравилась ли ему эта тишина за столиком или нет, потому что читать мысли умеют ведьмы с Синего уровня начиная, а у нее лишь Зеленый. Она могла видеть только цвет и ей было достаточно.
Когда она перелистнула десятую страницу и увидела там конец главы, сосед начал собираться. Она подняла на него взгляд и увидела, что его щеки словно малиновый закат после жаркого дня.
— Приятно было поболтать, — проговорил он, неумело хихикнув и быстро ушел из кофейни.
Она провела его взглядом.
— Ага, — прошептала она, закрывая книгу.
Она открыла дверь в свою маленькую квартиру и быстро сняла туфли. Ей нравилась ее квартира, потому что здесь везде были ковры и ей казалось, что она ходит по траве. Она бы заколдовала ковры на такое, но посмотрев, как это делается, решила, что не хочет. Слишком много заклинаний, а ей не хотелось заморачиваться тогда.
Она все еще надеялась, что все происходящее очень большая ошибка и скоро она вернется обратно.
Теперь это были мягкие ковры, которые давали чувство расслабленности после тяжкого трудового буднего дня мелких проклятий. Она поджала пальцы ног и расслабила их, зарываясь ними в длинный форм прихожей. Потом пошла в комнату, чтобы переодеться, а по пути подумать, что она себе приготовит, потому что последнее, что у нее было в холодильнике, она съела на завтрак. Она подошла к шкафу, доставая оттуда домашнюю пижаму.
— Привет, — услышала она и вздрогнула. Пижаму она не выронила, а только сильнее сжала ткань.
А потом медленно обернулась.
Сестра сидела в позе лотоса на кровати, а еще какой-то мужчина прямо на подоконнике, который она тоже обила ковром. И еще один стоял, опираясь на стену возле прикроватной тумбочке.
Она узнала эта плащи, хотя это было незачем, потому что она увидела лицо сестры, которое абсолютно не изменилось за десять лет. Вот ни капельки.
Теперь они похожи на близнецов.
И от этого холод, который только-только отступил в кофейне сжал ее, не давая даже вдохнуть, поэтому она продолжала сжимать пижаму и пытаться урвать немного воздуха. Совсем чуть-чуть.
— Эй, с ней все в порядке? — спросил один из них низким, почти рычащим голосом.
— А ты сам после Предупреждения вернись, и мы посмотрим на тебя, — прокомментировал второй с подоконника. Сестра взмахнула рукой и Грейлин успела заметить легкое свечение на кончике ее ногтя.
И она смогла сделать вздох. Она упала на пол, потому что лед ушел, оставив то пустое ощущение, с которым она просыпается каждое утро. Она тяжело дышала, смотря на свой ковер, замечая там свой длинный рыжий волос, который тускло блеснул в свете луны.
— Привет, Грейлин, — снова поздоровалась с ней сестра. Грейлин только кивнула, потому что боялась, что ее голос будет таким же, как и у сестры, а это пугало.
Потому что вот так она могла бы выглядеть.
Кровать скрипнула, и она услышала легкие шаги, а потом увидела ее туфли прямо перед собой. Шорох одежды и вот сестра сидит на корточках прямо перед ней, жалкой Зеленой ведьмой.
— Давно не виделись, — проговорила сестра и Грейлин снова кивнула. Да, давно. Десять лет.
Сестра все еще Звездная ведьма, а она — все еще эгоистичная пустышка.
— Мне… — начала Грейлин, тяжело сглотнула, прикрывая глаза. — Мне нельзя говорить о Звездном Обществе.
— Я знаю, — легко ответила сестра, касаясь руками ее волос. Она взяла один локон и провела пальцами от самых корней до кончиков. — И ты никогда не говорила, — тихо проговорила она и ее мелодичный голос так похож на голос Грейлин из автоответчика.
— Меня простили? — выдохнула Грейлин. — Я ведь ничего не нарушала, — внезапно она начала причитать. — Я не смотрела на Звезды, не смотрела Звездопады, и не говорила о них. Не говорила о Звездном Обществе и думала даже о нем, — сестра смотрит на нее и не моргает. — Я не Желала, — шепотом выдыхает она.
— Я знаю, — проговорила сестра, гладя ее по волосам. — Все знают.
В глазах щипало, в горле саднило и становилось трудно дышать.
— И поэтому мы можем тебя вернуть, верно? — рука сестры лежала на ее щеке, большим пальцем поглаживая ее кожу. Руки у сестры холодные, совсем как у нее.
Звездные ведьмы холодные.
Потом она встала на ноги, оставляя Грейлин на полу. Мужчины приосанились и тоже подошли к двери.
— Это правда? — спросила она дрожащим голос, не смотря ей вслед.
— Только если ты захочешь, Грейлин, — проговорила сестра.
На ее прикроватной тумбочке она увидела один тонкий конверт, который казался сосредоточением всей звездной пыли в мире.
Она не дала себе его коснуться.
— Центр Магической Помощи, я ведьма Зеленого уровня, Грейлин Майерс, чем могу Вам помочь? — как робот проговорила она, смотря на карточку следующего клиента.
— Это же ты! — услышала она знакомый голос раньше, чем прочитала имя клиента.
Джотон Криппи.
Ее словно ошпарило.
— О, — только и сказала она, подняв на него глаза. Его кожа была необычного серо-голубого цвета и на секунду, буквально на долю мгновения, она забеспокоилась, что это она его случайно прокляла.
— Мой знакомый друг увлекся магией для новичков, — быстро объяснил он, хоть это было и необязательно. Он неловком из-под лба посмотрел на нее, касаясь рукой своего затылка.
— Пройдемте со мной, — проговорила она. И он пошел.
Она завела его в маленькую комнатку, туда, где всегда работает с клиентами.
— Воу, — проговорил он, но Грейлин мало обратила на это внимания. — Не подумал бы, что ты работает в Центре Магической Помощи, я думал здесь только сильные ведьмы.
— Здесь разные ведьмы, — сказала она, доставая пару склянок из стеклянного шкафа и стакан.
— Я имел ввиду в работе с клиентами. Я даже не думал, что ты ведьма. А ты вон… Зеленая, — его голос утих. Грейлин обернулась, а ее рука замерла над стаканом.
— В этом нет ничего особенного, — медленного проговорила она, растягивая слова. — Я средняя ведьма.
— Среди ведьм, кстати говоря, процент Зеленых ведьм самый низкий, — проговорил Джотон. — Либо слабые, либо сильные, а Зеленые, говорят, универсальные.
— Так только говорят, — сказала Грейлин, смешивая зелья в одном стакане.
— А еще большинство ведьм в Обществах — именно Зеленые, — протянул парень, смотря за ее размеренными движениями.
Грейлин на секунду замерла, чувствуя, как бьется сердце.
— Тебя разве никуда не приглашали? — спросил он недоуменно и именно в этот момент все ее запястье сковал лед и склянка, которую она держала, разбилась об плитку, разливая изумрудную жидкость, которая, переливаясь, испарялась с пола.
Грейлин мысленно вспомнила цену склянки и зелья и это была четверть ее месячной зарплаты. Она устало вздохнула.
— Прошу прощения, — пробормотала она, приседая на корточки. Она не заметила, как парень оказался рядом с ней, хватая за запястья, за мгновение, как она коснулась стекла.
— Не трогай руками, — проговорил он. Грейлин посмотрела на него. Очень внимательно.
Она чувствовала, как от его руки по ее коже бежит лава, растопляя весь тот лед, в который она была закована все эти десять лет. Она не понимала почему это происходит, но думала, что это какая-то проверка.
Потому что Желания, они холодные.
А ее Желание сейчас, как горячая карамель и от этого больно, потому что сердце словно пытаясь сбежать от этого пожара, проламывает грудную клетку с новым ударом.
Грейлин отдёргивает руку и прячет взгляд, пытаясь дышать ровнее.
— Эй, все в порядке? — проговорил Джотон и Грейлин закивала так резко и так часто, что у нее тут же заболела шея.
На самом деле она врала.
Все было кошмарно.
Она резко встала и быстро сделала новое зелье, закусывая губу так, чтобы боль заглушила ту, другую, которая где-то в груди.
— Я сделал что-то не так? — спросил парень. Она боялась посмотреть на него, боясь, что за этим огнем придет Предупреждение.
Она не может Желать. Никогда не могла.
— Нет, — она даже попыталась улыбнуться. Она хотела сказать что-то еще, но он ее суетливо перебил.
— Я знаю, я глупо себя веду, вопросы странные задаю, просто ты мне понравилась, но ты кажешься такой холодной, что я не знаю, что тебе говорить.
«Ничего не говори», — хотелось сказать ей, но язык словно примерз к небу.
— Я задел какую-то странную тему, да? — он неловко отвел взгляд, потирая рукой затылок.–Извини.
Она мотнула головой.
— Я просто не думала об Обществах, — она пыталась звучать легче, быть легче, чтобы он не увидел, что она лжет. — И меня никогда не приглашали.
— Странно, — он, кажется, купился и не пытался дальше продолжать разговор. Он выпил протянутый ею стакан с зельем и через пару минут его кожа снова стала обычной.
Она выписала ему чек и отправила на кассу.
Он не выходил у нее из головы. С проницательным взглядом, неуверенной улыбкой и рукой на своем затылке, когда он думал, что сморозил глупость. Он словно поселился там и каждый гребанный день у нее начинался с других снов.
С горячих снов, от которых, у нее с кожи, казалось, пойдет пар.
Она тяжело дышала, смотря в потолок и хвалила себя, что выкрасила все в странный темно-синий цвет. Потому что в темноте становилось прохладнее.
Она не понимала, как это все работает. Она видела его два раза и за все время сказала столько слов что хватит разве что на маленькое предложение. Но она упорно думает о нем, сама того не осознавая, каждый день. Еще чаще чем о Звездах или о своей пустоте.
Сестра больше не появлялась, словно выжидала. Грейлин постоянно думала, что этот парень — ее проверка. Насколько она сможет не Желать, но с каждым новым днем, она все чаще думала, что провалит весь этот экзамен и навсегда останется такой.
Сломанной и холодной, как те звезды, на которые она не смотрела.
Поэтому конверт на ее прикроватной тумбочке остался нетронутым. Она каждый вечер тянулась к нему, но в паре сантиметров от прикосновения, все ее тело сковывал лед, и она опускала руку, отводя взгляд.
Рея больше не появлялась на работе и Грейлин подумала, что она приняла свое приглашение. Возможно, она встретит ее сестру, и они подружатся, как с Грейлин.
Она ходила с книгой, судорожно притягивая сумку к груди, когда понимала, что разрывается между льдом и пламенем. Она беззвучно кричала, запираясь в туалетной кабинке, зарываясь пальцами в волосы, не решаясь сделать и звука.
А потом она нажимала на кнопку смыва, выходила из кабинки, смотрела на себя в зеркало.
Ей не нравилось, что она видит и она быстро уходила.
Когда рабочий день подходил к концу, она начинала понимать, что ее все отпускает и она плывет, не задумываясь, по реке своей работы, делая все на автомате. Она перестает думать, лишь попутно отмечая, что в следующем отчете надо будет добавить, что ее настойка Перцовой калины заканчивается.
Это была ее единственная мысль за весь вечер, и она обрадовалась, потому что она не думала о том парне весь вечер.
Она вообще ни о чем ни думала и это было отличным решением.
Она зашла в то самое теплое кафе, чтобы почитать книгу. За последнее время она прочитала ее три раза. Она засыпала вместе с ней, радуясь, что ее никто у нее не забирает.
Стаканчик с кофе был обжигающим для кожи, и она взяла несколько салфеток, чтобы донести его до столика. Она открыла книгу на случайно странице и начала читать. Ей было абсолютно все равно откуда начать.
Она почувствовала его раньше, чем узнала, что он действительно в этом же кафе. Жар накрыл ее волной, она начала захлебываться в этом обволакивающем тепле. Сжав кулаки, она подняла взгляд. Возле столика стоял Джотон, широко улыбаясь.
— Я знал, что однажды ты снова сюда придешь! — сказал он и плюхнулся на кресло напротив нее.
«Уйди», — хотела крикнуть она, потому что все что происходит с ней возле него — неправильно. Неправильно радоваться, что он тут, неправильно умалчивать все свои мысли и считать именно их неправильными. Она опустила взгляд на книгу.
— Я тебе совсем не нравлюсь? — услышала она тихий вопрос. Он был внезапным и от него так веяло болью, что она встрепенулась, посмотрев на него.
«Да», — должна была ответить она.
— Совсем нет, — проговорила она, отводя взгляд. — Мне просто неудобно общаться с людьми, — сказала она.
Это правда.
Ее мать была Звездной ведьмой, ее отец был в Звездном Обществе, ее сестра тоже… Вся ее жизнь с самого ее начала вертелась вокруг этого небольшого, но уважаемого общества. И когда ее изгнали оттуда, она осталась абсолютно одна. Будучи уверенной, что, если она будет вести себя хорошо, и ее вернут обратно, она не общалась ни с кем.
Ей было бы больно снова рвать все связи.
Поэтому она просто их не создавала.
— Я так и понял, — кивнул сам себе Джотон. Несколько прядей волос падала ему на лоб, словно челка. — Когда я встретил тебя в первый раз, ты была похожа на брошенную собачку.
Она недоуменно моргнула.
Как она могла выглядеть как брошенная собачка? Она смотрела на себя в зеркало каждый день и такого она там не видела. На самом деле она не видела там ничего. Просто глаза, просто нос, просто волосы, просто тело. Просто оболочка, в которой ничего не было.
— Правда это было лет десять назад, наверное? — он смущенно и задумчиво потер затылок.
Десять лет назад?
— Ты пришла в мой класс в школе. Ты, наверное, меня совсем не помнишь, да? -он горько усмехнулся.
Школа была смутным воспоминание, созданных из страниц тетрадей и учебников, вопросов тестов и сочинений. Она не стараласьобращать внимание ни на что, что могло бы затянуть ее в новую пучину того, что ей нельзя.
Она неистово хотела исправиться и вернуться обратно. Она не хотела быть сломанной, дефектной, поэтому просто старалась все делать как раньше.
— Я мало кого помню со школы, — она отвела взгляд, стараясь уйти от ответа.
— Да уж, оно и понятно, — понимающе хмыкнул парень. Грейлин резко подняла на него глаза.
— И что это значит? — решила уточнить она. Неужели он узнал, кем она была? Тогда сестра заберет приглашение, и она уже больше никогда не сможет вернуться обратно. Второй шанс будет потерян так глупо.
— Ты ни с кем не общалась, а просто читала учебники, — протянул парень, подпирая рукой щеку. Он выглядел немного самодовольно сейчас. — Неудивительно что ты никого не помнишь. Я тогда вообще испугался к тебе подходить.
— Ты хотел ко мне подойти? — недоуменно переспросила она. Это казалось странно глупым, потому что до сих она не считает себя достойной на какое-то общение. Она была ошибкой сама по себе и не хотела, чтобы кто-то еще узнал об этом, даже если ей и запрещено это упомянуть.
Возможно, она точно знала, что ошибется еще раз и хотела убежать от этого так далеко, как это возможно.
Парень рассмеялась тихо, с придыханием, от чего у нее мурашки побежали по спине, и, казалось, ее просто ткнули лицом в лаву.
— Все хотели, — наконец сказал он.
Грейлин было трудно в это поверить, но она решила не спорить.Она просто пожала плечами.
— Но, когда я снова увидел тебя здесь, в этом кафе, и что ты действительно была с кофе, а значит говорила с бариста, знаешь, я подумал, что стоит все-таки попытать удачу, — сказал Джотон. Грейлин все еще не понимала, почему ее это вообще волнует, и она вообще его слушает.
Потому что каждая новая секунда чревата.
Чревата жаром, огнем, горячей карамелью, которая теперь бежит по ее венам.
Она должна оставаться холодной, как Звезда, но плавится, как чертов метеор и падает. Падает вниз, сгорая по пути.
— Не представляешь как был рад, когда ты действительно заговорила со мной. Кажется, я тогда вообще в первый раз твой голос услышал, — он снова издал смешок.
Они пересеклись взглядами. Она увидела, как за фасадом его улыбок и усмешек плескается печаль.
— Ты разочаровался? — спросила Грейлин. Парень обомлел, не в состоянии выговорить и пары слов, а потом тихо засмеялся, наклонив голову.
— Ты оказалась еще лучше, чем я думал. Разочаровался я только в своем подростковом воображении, — проговорил он.
Она не знала, что ответить.
А только терпела этот жар, понимая, что с каждой секундой он усиливается, а терпеть его получается лучше. Это было что-то, что не поддавалось ее пониманию.
На секунду ей захотелось еще больше жара, так, чтобы она думала, что находится в Аду.
Но тут же отбрасывает такое.
Она холодная.
Холодная как Звезда.
Он шел рядом, вызвавшись провести ее до дома. Говорил о том, что учится в медицинском, у него туго идет с магией, а зелья то вообще не его. Спрашивает, может ли она что-нибудь ему объяснить из его программы, раз уж она Зеленая ведьма.
Грейлин кивает почти автоматически, запоздало потом понимая, на что именно согласилась.
И не то, чтобы она совсем этого всего не хотела.
Она просто понимала, что ей нельзя было этого хотеть. Она должна была быть собранной и не поддаваться этому влиянию.
Потому что она чувствовала, что с каждым мгновением рядом с Джотоном, в ее Желание растапливает весь ее внутренний лед.
Она должна была убить это на корню. она не должна была даже знать его имя.
— Это мой дом, — с этими словами она останавливается прямо напротив двери, которая вела на лестницу. по ней на третий этаж и пятая квартира слева. Деревянная дверь с недавно смазанным замком и темная квартира.
— А ты недалеко живешь, — проговорил он, останавливаясь и поворачиваясь к ней.
Теперь они стоят друг напротив друга. Она ниже его на пол-головы и приходится смотреть вверх, чтобы смотреть ему в глаза. Он держит руки в карманах своей кофты, потому что даже если днем солнце готова сжечь тебя живьем, то ночью ветер готов проморозить все твои кости.
Он был похож на пустыню, этот город, но все, кто мог жаловаться на него, давно уже уехали в другие города.
Она смотрит на него внимательно и чувствует как у нее подрагивают руки от нарастающего жара. Кажется, что сейчас день, печет солнце и она умирает от этого.
Она падает, падает, падает, не в состоянии остановится.
Она хочет чтобы ее остановили.
Или нет.
Он наклоняется к ней слишком быстро, прижимаясь своими губами к ее, и она не сдерживает удивленный вздох, потому что дело совсем не в поцелуе.
А в том, что она взорвалась и осколками летит прямо вниз, с каждой новой секундой набирая скорость. Она отвечает на поцелуй, касаясь рукой его затылка и совсем маленькие волосинки щекочут ей руку.
Ей горячо.
Она сгорает, пока падает в своем чертовом Желании целовать его дальше.
Она вспоминает его в школьном классе, он всегда умудрялся сидеть прямо возле окна, мечтательно смотря куда-то в ее сторону, наверное, на милую темноволосую одноклассницу в очках.
Он притягивает ее ближе к себе, обхватывая рукой ее талию.
В столовой он сидел прямо напротив нее, ни сантиметром в сторону. Вокруг него было куча ребят, которые громко смеялись и вместе они обсуждали старшеклассницу, которая пришла в короткой юбке.
Он касается языком и нижней губы и она, не думая ни о чем, отвечает ему, пропуская его, давая ему свободу.
Он всегда становила капитаном команды для вышибал и в первую очередь выбирал ее. Она думала, что все дело в ее способности просчитывать траекторию мячей. Ее действительно выбивали одной из последних.
Он отрывается от нее тяжело дыша, но Грейлин чувствует, что дышит также.
— Я в общем зайду к тебе после твоей работы? — тихо спросил он.
Она понимала, что больше никогда не вернется в то состояние, когда все тело немеет от холода. Она, кажется, больше никогда не сможет мерзнуть, потому что такое ощущение из глыбы льда она превратилась в палящее Солнце и жидкое золото бегает по ее вена, обжигая все вокруг.
Она вспоминает то приглашение, которое ей оставила сестра.
И кивает.
Она Желает быть горячей, как Солнце.