Рассказы.

Кислое яблоко с привкусом табака. Недопитый стакан с виски. Мятая рубашка - заляпанные брюки – поношенный галстук. Худые пальцы беспорядочно метающиеся по клавиатуре старого ноутбука. Грязный бар. Дешевые потаскухи. Пьяный сброд. Он пишет их истории, придумывая каждому свою судьбу. Этот толстяк в красной, явно несвежей футболке вчера задушил свою жену, а сегодня спаивает свою совесть – стакан за стаканом дешевых виски. Кровь стучит в висках, когда он изо всех сил колошматит пальцам по уныло скрипящим клавишам. Он знает кто и что мог сделать. Он видит то, чего не видят остальные. Давным-давно его заставили пройти курс психотерапии и признать то, что все те преступления, тысячу доказательств которым он приводил, вымышлены. Как вымышлены и преступники. Люди не слышали его, не хотели слушать, не верили. И тогда он открыл всё бумаге. Рассказал ей все грязные секреты, о которых он догадался. Благодаря его лечащему врачу – доктору Джону Хэмишу Ватсону его книгу издали, а сам он вышел на свободу получив в придачу деньги. Много денег. Но они были не нужны ему, и он отдал их брату. Майкрофт если не понимал его, то хотя бы умел делать вид, что понимает. А Шерлоку хватало и этого. Каждую пятницу он брал свой старенький ноутбук (подарок Джона) и шел в эту дыру. Лихорадочно записывал всех этих лживых тварей. Открывал бумаге секреты, о которых никто не знал. А потом приходил домой и звонил Джону. О, больше всего на свете он любил эти разговоры. Джон знал буквально всё то, чего не знал он. А он всё то, чего не знал Джон. И они говорилиговорилиговорили. И Джон слушал его и слышал. По-настоящему понимал. Хотел понимать и понимал. И теперь, когда у него снова накопились достаточно грязных историй, которые Джон мог бы исправить, сделать более понятными для остальных он шел к нему. Подъезд – шестьдесят две, шестьдесят три, шестьдесят четыре ступеньки – ключ, давно сжатый в руке – дом. Пальто аккуратным комом пенится на стуле, прикрывая собой клетчатый шарф и часть ботинок. Пальцы сами собой набирают номер. Набор механических действий. Четыре гудка. Десять раз полушепотом – пожалуйста, возьми трубку. -Алле, это Доктор Ватсон, слушаю.