give me novocaine

Take away the sensation inside, Bittersweet migraine in my head, It's like a throbbing toothache, Of the mind, I can't take this feeling anymore Джун судорожно набирал номер каждого из своей записной книжки – однако, прекрасно понимал, что малознакомый Хонбин из VIXX вряд ли приедет в Чонджу, чтобы забрать его. Все из-за гребаной гордости. Джун не боится, руки просто замерзли – не получается спрятать их в карман, потому что на нем нет куртки, да и рукава у футболки слишком короткие, чтобы спрятать по ту стороны пальцы. Этот холод так же раздражает, как пульсирующая боль в полости рта, когда зуб болит и просит сходить уже к стоматологу. Но времени нет – расписание жуткое, а Джун свободный день – исключение из плотного графика – тратит на Ханбеля из LEDApple, соглашаясь с ним здесь встретиться. Мину и Баром поехали на встречу с Препиксами, чтобы обсудить новую хореографию. Мару и Шиу уехали в Хондэ на мастер-класс не очень известного хореографа (скорее, чтобы поддержать друга) Юсона, а Рэй уехал в родной Пхохан, дабы навестить семью перед следующим возвращением. Соответственно, каждый раз, когда Джун подносил к уху айфон, то слышал «Абонент не отвечает или…». Так раздражает. Drain the pressure from the swelling, The sensations overwhelming, Give me a long kiss goodnight, And everything'll be alright, Tell me that I won't feel a thing Кан Джун с самого начала подозревал, что вот такие встречи с малознакомыми друзьями-айдолами, не доведут до добра. Ханбель, назначив встречу в одной из кафешек Чонджу, вел себя мило и неестественно, а после пятнадцати минут их неловкой беседы сказал, что ему уже пора на репетицию. Он, в общем-то, предложил подвести, но… Джун великодушно от предложения отказался. Парень из Мокпхо, который плохо ориентируется даже в Сеуле, слоняется по улицам Чонджу так, словно это не Южная Корея вовсе, а страшная Северная. К семи часам из десяти фонарей на одну улицу работают лишь двое, тускло освещая дорогу. Каждый собачий лай, каждый визг колес автомобилей и каждый человеческий голос за углом – все это кажется Джуну обстановкой пострашнее, чем в ужастике, который они смотрели вчера. И вроде он не маленький парень – выберется. Тем более, когда в наушниках тихо играет Green Day, но… Отчего-то хочется, чтобы никакой встречи и вовсе не было. Эту синюю футболку, подаренную Мину, он чувствует всем своим телом – надо сказать, что она холодная и сейчас… Лучше бы ее не чувствовать. Но это не представляется возможным – что-то из разряда фантастики, поэтому Джун продолжает бродить по незнакомым окрестностям и периодически набирать разные телефонные номера. So give me novocaine Он дозванивается до Барома, широко улыбаясь. Однако, руки предательски дрожат все же – то ли от холода, то ли от эмоций, взрывающихся друг об друга внутри, как пузырьки в газировке. - Хен, я… - Ты все еще на встрече с Ханбелем? Где ты сейчас конкретно? - В том то и дело… Что я не знаю, где я сейчас. – Джун усмехается. Хотя, это вовсе не смешно. Баром на том несуществующем проводе чертыхается в неизвестно чей адрес, а потом там слышатся шорохи и копошение. - Джунни? Скажи мне, хотя бы примерно, где ты находишься. Назови название улицы, дома, что-то отличительное. Во что ты одет сейчас? И знаешь, ты не должен куда-то уходить. Стой на месте и не двигайся. Вот всегда он так, думает Кан Джун, прежде чем рассказать все то, что он видит вокруг себя в этой кромешной темноте, прежде чем рассказать, что он одет в подаренную им футболку и черную кепку, а джинсы на нем самые обыкновенные – черные. Мину там, где-то, скорее всего в Сеуле и в безопасности. Но ему к черту эта безопасность не сдалась, если Джун неизвестно где и в его голосе читается легкий испуг. А остальной испуг не читается, но Тикей уверен, что он есть. Out of body and out of mind, Kiss the demons out of my dreams, I get the funny feeling and that's alright, Jimmy says it's better than air I'll tell you why Баром и Тикей быстро находят Джуна, даже если здесь правда темно и правда жутко. Баром даже отказывается выходить из машины, когда фары их фургона прекрасно дают понять, что перед ними стоит испуганный, замерзший и не желающий больше когда-либо идти на контакт с сомнительными вокалистами Кан Джун собственной персоной. Мину выходит сам, направляясь к своему парню (но на самом деле, все думают, что они обыкновенные друзья) и стягивая на ходу зеленое худи, которое есть подарок фанатки и его могут носить кто захочет. Оно висит в их общем гардеробе напротив кровати Мину и Джуна, ожидающее, пока его наденет кто-то, кроме Мину или Джуна. В общем-то, все синие и зеленые вещи в этом доме носятся только этой парочкой, словно у них одним им только известный флешмоб. К слову, это распространяется не только на синие и зеленые предметы гардероба. - Одевай быстрее. – но прежде, чем Джун возьмет в продрогшие руки теплую и плотную кофту, Мину его обнимает, прижимая к груди. На их языке, это всегда означало «Тебе холодно, одиноко или ты не придумал причину? Все равно, давай любиться, потому что это согревает, дарит улыбку, а причина нужна не всегда». - В следующий раз, просто возьмите меня с собой к хореографу, ладно? Мину смеется и обещает купить ему напиток, который обязательно разольет тепло по его телу. Потому что Мину пока сделать этого не может – и на просьбу купить Джуну баночку колы, только прикладывает руку к лицу. - Джун-а, мы купим тебе чай с молоком. Хочешь? – спрашивает Ром с переднего сидения. Голова Джуна лежит на коленях Тикея, а пальцы последнего уже давно стянули с него кепку, путаясь в мягких волосах. - Можно и так. – зевает вокалист, наконец переключая песню с повтора. Новокаин ему больше не нужен. Мину рядом – и он в нем не нуждается.