Джейт-неделя

Внутри Кита — пламя, дикое, едва контролируемое. Он с трудом может обуздать огонь ради блага команды. Все внутренние силы уходят на то, чтобы ограничить распространение жара. Вопреки мнению многих, вместе с лидерством к Киту не пришло спокойствие — к нему пришло понимание. Теперь он знает, что конкретно нужно делать. Джеймс — лист в книге его жизни. Да, он есть. Да, Кит помнит его. Джеймс — бумага у костра. Он разжигает огонь сильнее. Горит легко, быстро воспламеняется, чернеет и рассыпается в пепел. Кит держит всего себя, превращая свою жизнь в войну. Становясь войной. Джеймс слишком хрупкий для него. Джеймс не воин. Он отличный пилот, замечательный лидер и солдат. Но не воин. Гарнизон — порядок, армия — дисциплина, война — хаос. Джеймс — нормативный акт, а не эссе по литературе. Но он самоотверженно кидается в огонь Кита, намереваясь помочь, обложить костер камнями, ограничить горящее пространство — языки пламени лижут бумагу, увеличиваясь в размерах. Кит честно пытается оттолкнуть: упирается ладонями в грудь, отворачивает лицо, говорит «Не надо», но Джеймс все равно умудряется поймать губы Кита своими. Самоконтроль для Кита — штука полупрозрачная, это не стена, которая оберегала бы его от лишних действий, это газ, сквозь который он летит, когда обнимает Джеймса рукой за шею. Киту страшно и душно просыпаться в своей кровати рядом с Джеймсом перед отлетом в космос. Бой на Земле закончился, но где-то там притих враг, и Вольтрон обязан найти и уничтожить его. Паладины — оружие. Кит — война. Джеймс — не воин. Клинок не отразить бумагой. Войну не остановить чернилами. Поэтому Кит, сгорая, быстро собирает свои вещи и, не будя Джеймса, уходит. Чтобы не вернуться. Он знает, что Джеймсу будет больно, он знает, что обожженные листы становятся пеплом, разносимым ветром. Кит может только понадеяться, что Джеймса унесет куда-нибудь в счастье, в мир, туда, где нужны солдаты, но не нужны войны.