Наказание

Сквозь прозрачные занавески едва пробивается луч света, когда голубоглазый мужчина нервно размешивает уже остывший кофе и слегка постукивает пальцами по столу, раздражаясь всё больше. Полночь. Звонок в дверь. Арсений встает, закатывая глаза, но всё же открывает, готовясь отчитать незваного гостя. Делать ему это не приходится. Прямо перед ним стоит его коллега по работе, длинноногий комик с именем Антон, и выглядит… слегка… не очень. Его глаза горят неестественным блеском, а на лице не читаемое выражение. И этот запах… — Шастун, ты придурок что ли?! — восклицает Попов, забывая на миг о том, что он зол. Резко затащив мальчишку в квартиру, Арсений снимает с того куртку, не заботясь о том, что «гость» чуть не полетел на пол. Что, в прочем, не особо удивило бы мужчину. Но, когда Антон сам пытается освободиться от футболки, пропитанной кровью, Арсений вновь закатывает глаза, и приказывает: — Подними руки, — тут же натыкаясь на непонимающий взгляд зеленых глаз. — Ты такой тупой, братан, — усмехается Арсений, невольно повторяя одну из знаменитых фраз Шастуна и аккуратно помогает тому снять бесформенную одежду. После чего тот плюхается на диван, бормоча что-то о том, что он хочет пить. Арсений понимающе кивает, и через минуту мальчишка уже жадно пьет, проливая воду на голый торс, что, конечно, не может укрыться от Арсения. Тот, сглотнув, отворачивается, напоследок бросив: — Спишь сегодня в моей комнате. Ванную, думаю, найдешь сам. Одежда там есть. Спокойной ночи, — на автомате дает указания мужчина, и, вздохнув, направляется в гостиную. Но поспать ему не удается. Пьяное недоразумение после пятнадцати минут плескания под душем крадется к нему, садясь рядом и пахнет от него, надо признать, персиками, а не кровью. — Чего тебе, Шаст? — недовольно бурчит Арсений, поворачиваясь к Антону. Но, увидев горящий взгляд, замолкает. — Что… — Я хочу тебя, — выдает чудовище, невинно хлопая длинными ресницами, словно провинившаяся школьница у симпатичного учителя. «Учитель» предпочитает молчать. — Хочу, чтобы ты трахнул меня на своем столе. Чтобы вся моя шея была в засосах. В метках хозяина, понимаешь? «А ты понимаешь, что творишь?» — хочется крикнуть Арсению. Он, блять, готов хоть сейчас исполнить просьбу Шастуна, но что будет потом? Ему не нужен секс на одну ночь, он слишком устал от этого. Слишком у с т а л… И… Слегка коснувшись губами виска мальчишки, рявкает: — Пошёл вон! — Антон, не ожидавший этого, растерянно смотрит на мужчину, после чего срывается с места. Больше к Арсу никто не подходит. ...Едва за стеной слышится возня, а после характерный звук падающего на пол тела, Арсений приказывает: — Марш умываться, после поговорим, — не услышав ответа, Арсений убирает со стола чашки, а через пять минут в кухню заглядывает Шастун, растерянно смотря на Попова. Тот улыбается, когда видит смущение и страх на лице Антона и отворачивается, чтобы скрыть это. Обернувшись, и вскользь посмотрев на мальчишку, Арсений бросает: — Неси ремень. — Ч-что?! — Антон, кажется, давится воздухом. Он отступает назад, моля бога, чтобы это была шутка. — Что слышал, малыш, — ухмыляется Арсений, наблюдая за картиной а-ля «я думал, ты всё забыл». «Черт, я ведь ему столько наговорил вчера.» Понимая, что деваться ему некуда, Антон послушно приносит длинный черный ремень и ждет приговора. «Ты знаешь, что сейчас будет» — думает мужчина, неторопливо освобождая стол от последних предметов, после чего, закусив губу, в упор смотрит на мальчишку, заставляя того дрожать. — Подойди, — неожиданно охрипшим голосом произносит Арсений. Антон послушно подходит к нему. Злой Арсений — такое Антон видел только в кошмарах. Он сглатывает, а его щеки вдруг покрываются румянцем, дыхание учащается. Арсений, зарычав, резко толкает мальчишку спиной на стол, впиваясь в желанные губы. Плевать, что будет потом. Что подумает Шаст. Плевать, плевать, плевать… Его губы такие мягкие, что сносит крышу. Хочется целовать, целовать без остановки, кусать и вылизывать, ведь невозможно просто стоять и смотреть на мальчишку, слишком идеальный. Он и д е а л е н Но наказание есть наказание, верно? Кто он такой, если остановится, не закончив начатое? Так же резко прервав поцелуй с характерным звуком, Арсений разворачивает мальчишку к себе спиной, шепча: — Помнишь, что было вчера, малыш? — секунда, и джинсы с бельем Шастуна падают на пол и тот, поняв, в чем дело, жалобно скулит. — Ты поднял меня посреди ночи, — удар. — Ты был пьян в стельку, — удар. Ещё удар. — Ты нес всякую херню, ты довел меня до бешенства, блять! — удар. Удар. Всхлип. Удар. Вселенная Антона в миг сосредоточилась лишь на ударах, которые один за другим обрушивались на его спину и чуть ниже. Слезы катились по щекам, оставляя мокрые дорожки, а тело нещадно горело. Не было сил даже просить пощады, было слишком плохо. Больно. Стыдно. Но что самое ужасное, ему это нравилось. Запыхавшись, Арсений прекратил избивать мальчишку, удовлетворенно рассматривая плоды своего садизма. Ему чуть было не стало жаль за то, что он сделал, но, когда Антон резко развернулся к нему, стало не до сожалений. — Я хочу тебя, — три слова, девять букв, и море недопонимания со стороны мужчины. Арсений никак не ожидал, что тому понравится. Стараясь сдерживать вмиг возбудившееся тело, Арсений избавился от последних предметов одежды, сдавленно бросив: — Я сейчас приду. Антон рвано выдохнул, всё ещё морщась от неприятной, но такой желанной боли. Ему нравилось играть с Арсением, ведь он давно заметил на себе двусмысленные взгляды коллеги и нагло этим пользовался. Сам Шастун был влюблен в Попова с первого взгляда, но тот упорно делал вид, что Антона не замечает. Но, как показала практика, замечает слишком хорошо. Едва виновник не очень хороших мыслей мальчишки возвращается, в кухне становится в разы жарче. Антон тяжело дышит, пытаясь унять возбуждение, но взгляд натыкается на тюбик со смазкой и это его окончательно добивает. Простонав, Антон вырывает злополучный предмет из рук мужчины, не обращая внимание на удивление последнего, и, выдавив достаточно жидкости на длинные пальцы, начинает растягивать себя. От этого зрелища у Арсения подгибаются ноги и он хватает ртом воздух, но остается на месте. «Я принимаю твои правила игры, детка» Антон начинает стонать и насаживаться на свои же пальцы и Арсений не выдерживает. Слишком, сука, горячо. Наплевав на защиту, он входит в мальчишку, сразу начиная быстро двигаться и два громких стона наполняют помещение. Шастун скулит, явно намекая на то, что ему мало, и Попов ускоряет движения, попутно оставляя несколько засосов на шее и кусая того в плечо. Антон резко разворачивается, впиваясь в губы Арсения и жадно целует, целует так, что не хватает воздуха, сплетая языки и чуть прикусывая нижнюю губу мужчины. Он так долго этого ждал Так сильно хотел И теперь, получив желанное, Антон теряется в ощущениях, захлебываясь в синих океанах, и подставляя тело под новые метки. — Арс… я сейчас. — выдыхает мальчишка и Попов, сделав пару резких толчков, стонет с ним в унисон. Стол мгновенно становится грязным, а они смотрят друг другу в глаза, вновь целуясь. — Ты не представляешь, как долго я хотел этого… — счастливо бормочет уставший Антон, позволяя Арсению самому тащить его в сторону душа. — Поверь мне, я представляю, — чуть слышно отвечает Попов, но Шастун слышит и улыбается. «Он улыбается, а мой мир на миг замирает»