Принципы

"Зараза! Зараза, зараза, зараза!!! А если не успеем?! Не смей там сдохнуть, чертов кок!!!" Откуда-то снизу раздался очередной душераздирающий вопль, мгновенно затерявшийся в криках разрубаемых противников. Мечник скрипнул зубами и ломанулся к лестнице с еще большим энтузиазмом. - Зоро!!! Я пойду вперед, прикрой!!! - выныривая откуда сбоку, истошно проорал Луффи и с бешеным рвением пошел на прорыв. Старпом только сдавлено рыкнул и, не отставая ни на шаг, понесся следом. - Где Санджи?! Где мой накама?! Ублюдки!!! - давно Ророноа не видел Мугивару в такой ярости. Казалось, еще немного, и от огромного замка камня на камне не останется. Впрочем, сейчас мечнику это было только за счастье. Эти идиотские принципы кока!!! Честно сказать, хер бы с ним, сам виноват, раз уж так хочет подохнуть, кто ж ему помешает. Но! Луффи же не давал разрешения умирать! Никому! Никогда! Особенно вот так просто!!! Катаны взрезали тела, словно нож подтаявшее масло. Зоро не считал и не задумывался, сколько врагов уже повержено и сколько осталось. Лестница. И страшные глухие крики где-то внизу. Больше ничего не имело значения. Предельная концентрация. Мугивара внезапно взревел, как обезумевший зверь, и применил третий гир. Старпома смело к стене и придавило грудой тел. Он попытался докричаться до накама, но тот его совершенно не слышал. Краем глаза парень заметил в том конце коридора, из которого они пришли, бегущих к ним Чоппера и Нами. Это хорошо. Значит, есть кому хоть немного урегулировать это сумасшествие. Конечно, можно было бы и самому, но времени и так в обрез. Если еще и успокаивать Луффи, чертов кок там, внизу, точно сдохнет быстрее, чем до него доберется хоть кто-нибудь из них. Фехтовальщик рванулся влево вдоль стены, уходя от очередного взмаха чудовищной руки и, пользуясь расчищенным капитаном путем, нырком ушел на лестницу, на всей своей скорости устремляясь вниз. Где-то снова раздался крик. Кажется, на этот раз хуже предыдущих. Ну и получишь же ты потом, хренова Завитушка!!! Мало того, что будешь должен ненавистному Маримо, так еще и огребешь за свой идиотизм от всей команды по полной программе. Даже Зоро добавит. Весомо так добавит, без шуток. Слишком уж что-то страдальческие вопли ты издаешь сейчас. Он бежал и бежал, а лестница все не кончалась. Пару раз попадались стражницы, но Ророноа был слишком сосредоточен на звуках, чтобы подумать о допросе. Кстати о звуках - они не становились ближе. Напротив, только отдалялись. Пару раз мечник останавливался, когда ему казалось, что крик сейчас вовсе исчезнет, прислушивался и со сдавленным коротким рыком разрубал стены, за которыми почему-то снова начинались лестницы. Прошло около получаса, прежде чем фехтовальщик наконец признал, что напрочь заблудился. Наверху грохотало, Мугивара явно шел напролом, совершенно не заботясь о том, что здание может рухнуть. Уха достиг новый вопль. Уже стон. Зоро запоздало понял, что крики не отдалялись, а просто становились тише по мере истощения кричащего. "Да твою ж мать!!!" - фехтовальщик с отчаянным гневом врезал кулаком в стену, - "Вы шутите?! Да Луффи же нас всех сожрет заместо обедов и завтраков, если этот чертов кок сдохнет!!!" Рука внезапно потеряла опору, Ророноа рефлекторно отшатнулся и с изумлением уставился на с шорохом осыпающуюся каменную кладку, за которой открывался черной дырой какой-то проход. Почти иссякший голос вдруг отчетливо прокатился по новому коридору, демонстрируя близость цели. Парень, не задумываясь, нырнул внутрь. Еще долгих пятнадцать минут мечник слепо несся по тоннелю без ответвлений, чувствуя приближение гребаного блондина, с которым творилось невесть что. Крики уже совсем не походили на крики, Санджи лишь хрипло еле слышно постанывал, словно.... К черту! Быстрее, быстрее! Тупик. И дрожащий голос прямо за стеной. Зоро быстро взмахнул Шусуем, врываясь, наконец, в пыточную. То, что это была именно она, стало понятно с первого взгляда: цепи и инструменты на стенах, веревки, ремни, какие-то извращенные приспособления, назначения которых старпом не знал и знать не желал совершенно. Пятна засохшей крови были везде: на стенах, на инструментах, на полу, на столах. Смердело паленой кожей, все той же кровью и невыносимо мерзким железом. Парень мотнул головой, отыскивая глазами своего бестолкового, по его мнению, накама. И замер в немом потрясении. Санджи лежал (или, лучше сказать, висел?) на приподнятом примерно под сорок пять градусов каменном постаменте, полностью обнаженный. Ступни и ладони залиты кровью и прибиты кольями к деревянным вставкам по четырем углам, глаза завязаны очень плотно стянутой кожаной лентой, во рту какое-то пыточное приспособление: язык зафиксирован в одном положении и даже немного шевельнуть челюстями просто невозможно. Воздух вокруг сильно подрагивал, демонстрируя очень высокую температуру камня, на котором распласталось трепещущее от боли тело. А рядом стояла девушка, ошарашенно разглядывающая неожиданного гостя. В руках ее были огромные щипцы с зажатым дымящимся куском льда. Садистка прижимала его к груди пленника; кок мелко дрожал, конвульсивно подергивая конечностями, отчаянно пытаясь найти положение, в котором не обжигает ни холодом, ни жаром. Она только открыла рот и что-то закричала, но Ророноа уже ничего не слышал. Мучительница с кровавым всплеском развалилась на две части, обдавая красным хлещущим потоком свою жертву. Санджи ощутимо дернулся и что-то замычал. Мечник скользнул по помещению взглядом, обнаруживая еще двух девушек чуть в стороне. Они заслонялись руками, красивые лица искажались в гримасах ужаса и мольбы. Несколько неуловимых взмахов - сначала отвалились кисти, затем локти, а потом и головы. Все вокруг окрасилось ярким красным цветом, заливающим старые разводы; пол, стены, стол с изуверскими железяками, грудь и лицо самого фехтовальщика. Он механически последний раз взмахнул Шусуем, стряхивая кровавые капли, и метнулся к пленнику. Позади постамента оказалась огромная печь, которую старпом не преминул быстро закидать льдом из ниши в другом конце зала. Теперь нужно было освобождать накама. Кончиком Вадо Зоро аккуратно и легко разрезал повязку, мгновенно ее отбрасывая. Санджи слабо замычал и ошалело заморгал, он еще ничего не видел, слишком сжаты были глазные яблоки. - Тихо, тихо, Завитушка, - пробормотал его спаситель, внимательно оглядывая конструкцию во рту, - это всего лишь я. Погоди еще минутку. Как снимать чертов зажим, Ророноа не представлял совершенно. Но повременить с этим до встречи с остальными накама было нельзя, язык кока опасно посинел. В медицине мечник не разбирался, но этот цвет ему категорически не нравился, да и интуиция вовсю кричала о необходимости избавиться от истязающей железки немедленно. Беглый осмотр столов и тел ничего не дал. Фехтовальщик вернулся к постаменту и напряженно выдохнул. - Слушай, чертов кок... - ровным голосом начал он и вдруг осекся, - ты меня нормально слышишь? Блондин чуть тряхнул головой, показывая, что слышит, пусть, кажется, и не очень хорошо. Глаза закрыты. "Наверное, отойдет еще нескоро". - Ты же видел, как я тренируюсь на корабле, правильно? - продолжил старпом, внимательно разглядывая ротовую полость с уже ненавистной хренью, - пробовал как-нибудь тягать мои гантели? Снова неопределенный рывок подбородком. - Предположим, что пробовал. Так вот. После моих грузов, эти железяки у тебя во рту просто ленточки. Я могу легко их разломать и вытащить. Но, - снова напряженный вздох, - я не гарантирую, что не сделаю что-нибудь не так или не сделаю хуже. В худшем случае, эта фиговина зажмется и вообще язык оторвет. Так что тут два варианта: либо я пробую сейчас избавиться от нее, либо ты терпишь до Фрэнки и Чоппера. Что выбираешь? Если первое, то мычи, если второе, кивни. Мелко дрожащее тело на пару секунд замерло. Санджи страдальчески поморщился и слабо замычал. - Отлично. Зоро решительно протянул руку, касаясь щеки. Парень задрожал еще сильнее. Сведенные брови, подрагивающие веки, непроизвольно сжимающиеся челюсти. Ему было страшно. При всей своей воле и мнении о том, каким должен быть мужчина, Ророноа это понимал и не счёл позорным. Неизвестно, сколько уже времени кок находится в таком состоянии. Пропал он дней пять назад, но в тот момент это никого не волновало, Мугивары планировали отплыть через три дня, и кто где это время шляется, команду мало беспокоило. Но когда Санджи, всегда пунктуальный и предусмотрительный, не явился и спустя пару часов после назначенного крайнего срока, ребята зашевелились. Луффи и компания ворвались в город вихрем, обшаривая каждую щель в поисках своего драгоценного повара, в итоге выйдя на роскошный замок одной из влиятельнейших семей острова. Здесь царил матриархат. Восхитительно красивые женщины заправляли мужчинами как хотели, последние существовали на правах не то домашних животных, не то рабов. Зоро уже тогда решил, что, если этот придурок во что-то влип, то это точно связано с этими очаровательными мелорин. Черт его знает, каким чутьем Мугивара почувствовал присутствие Санджи, но он не стал даже слушать доводы хозяек замка и заметался по комнатам, упрямо твердя, что кок точно где-то здесь. А потом и Чоппер унюхал давно знакомый запах и с боем прорвался в подвал. За потайными дверями подземелья ушей стали достигать первые крики. И тогда крышу ребятам сорвало окончательно. Блондин от боли кричал редко. Настолько редко, что это вырывалось за грани реального и снимало все печати с гнева прославленных пиратов Соломенной Шляпы. Что было дальше примерно ясно. Вернемся к несчастному истерзанному коку, которому сейчас было страшно абсолютно все. Санджи совершенно точно почти не соображал, каким-то чудом выныривая из тревожного забытья на голос накама. Глядя на развернувшуюся перед ним картину, мечник неосознанно начал действовать по наитию. - Ну, кок, спокойно, ты же сильный, - старпом бережно погладил щеку повара, - ты же мой извечный соперник. Ты все это выдержишь. Я бы выдержал. Недовольный выдох в ответ. - О, реагируешь, значит, соображаешь. Так что прекращай трястись. Ты же не баба какая, ну. Блондин снова нахмурился, теперь уже пытаясь собрать себя в кучу, несколько раз размеренно выдохнул, а потом внезапно истерически всхлипнул, тут же пытаясь унять непослушное тело. Зоро неожиданно для самого себя чуть подался вперед, едва касаясь губами прикрытого века, сразу начиная нашептывать что-то успокаивающее. Ладонь продолжала легко поглаживать щеку, другая рука скользнула в волосы, осторожно их перебирая, боясь сделать больно или испугать еще больше. "Что я, черт возьми, делаю? Хотя какая сейчас разница, он же помереть может просто от нервного переутомления, сначала успокоить, потом уже будем разбираться" Дыхание выровнялось, дрожь унялась, мышцы расслабились. Санджи словно уснул, впал в транс от действий мечника, полностью отдался в его руки. Ророноа отстранился, мгновенно обретая абсолютную концентрацию. Грубые, непривычные к таким тонким вещам пальцы предельно аккуратно скользнули в рот повара, самыми кончиками подцепляя ненавистную железку. Вдох-выдох. Кок все еще не двигается и дышит ровно. Значит, сейчас. Неуловимый рывок, клоцанье - и часть, удерживающая язык, отлетает в угол к двум трупам. Мгновенье - и вся остальная конструкция отправляется туда же. Снова нашептывая что-то успокаивающее задрожавшему накама, фехтовальщик руками вложил в рот отнявшийся язык и приподнял подбородок. Повар шумно сглотнул, что-то благодарно мыча и опуская голову, судорожно пытаясь не размыкать уже отвыкшие от этого челюсти. Зоро отстранился, чтобы быстрыми движениями стащить с себя плащ и расстелить его на не заляпанном кровью участке пола. Свой пояс он разорвал на четыре примерно равные части и бросил их рядом с одеждой, чтобы потом не мешкать лишние мгновенья. - Так, Завитушка, ну ты крут, совсем же не больно было, а? - с чуть надменной усмешкой, мечник вернулся к постаменту, сосредоточенно разглядывая колышек в левой ладони. Шумный выдох в ответ. - Сейчас будет больнее. Гораздо больнее. Ты же не подохнешь от боли, а? Сколько ты тут уже вытерпел, я не знаю, но не думаю, что эти гвозди были самым страшным. Санджи даже находит в себе силы искривить губы в подобии усмешки. - Да ты полон сил, как я посмотрю. Ну, тогда я начинаю. Чур не ныть потом, что я тебя не предупреждал. Перед первым движением Ророноа успел заметить, как блондин неловко прихватил нижнюю губу все еще плохо слушающимися зубами. Четыре быстрых рывка, ни единого звука, только струйка крови, быстро сбегающая по подбородку. Фехтовальщик легким движением подхватил обмякшее тело и переволок его к расстеленному плащу. Бережно уложил и тут же принялся обматывать ужасные кровоточащие раны. Из горла непроизвольно вырвалось утробное звериное рычание. И как долго все это будет заживать? Как долго он не сможет ни даже просто ходить, ни готовить? Кошмар наяву. Все равно, что самому Зоро отрубить обе кисти. - С...о...о-о... - старпом мгновенно отвлекся от своих мрачных планов по разрушению этого адского притона на пару с капитаном, переводя взгляд на лицо накама. Кок моргал, болезненно щурясь. Кажется, он уже немного видел. Мечник смело протянул руку, взлохмачивая его волосы. - Все кончилось, Завитушка. Сейчас отнесу тебя к остальным, ты уж извини за это, - парень ловко укутал обнаженного друга в свою одежду и поднял на руки. Обмотанная тряпицей ладонь потянулась к его шее, вцепляясь в нее со всей возможной сейчас силой. - Со-о-о... Ои меа... А иаю... Маоих... Иеа... Каким-то чудом разобрав в этих невнятных звуках "Зоро", "они меня" и "наркотик", Ророноа на мгновенье застыл, а потом вихрем вылетел из помещения, уже на ходу оповещая весь замок о своем местонахождении непрерывным криком. - Чоппер!!! Луффи!!! Где вы?! Сюда!!! Быстрее!!! - Зоро?! Где ты?! Где Санджи?! - истошный ор капитана настиг их уже на лестнице, он определенно находился где-то недалеко, мечник рванулся на звук, но Френки вылетел на них раньше, чем топографический кретинизм успел испортить все, что можно было испортить. *** Чоппер вышел из лазарета, тихонько притворив за собой дверь. Команда, долгие три часа всем составом ожидавшая снаружи, сразу же напряглась. - Он не умрет, - с нажимом скорее заявил, нежели спросил Луффи. - Не умрет, - прошелестел в ответ маленький доктор и поднял на накама полные слез глаза, - но!... Но!... - Но что, Чоппер? - на колени перед испуганным олененком опустилась Нами, внимательно заглядывая в его мордочку. - Они... кипяток в глотку... наркотики... афродизиаки и... в уши... все... везде раны... внутри... - зверек громко всхлипнул и кинулся в объятья рыжей подруги, - а еще... ногти... на ногах... их не-е-ет, На-а-ами-и-и... Тони плакал, Мугивары молчали. Луффи поправил шляпу и вышел вон. Следом потянулись остальные, оставляя корабль на навигатора, археолога и врача. *** Когда кок, наконец, проснулся, корабль был в плаванье уже чуть больше недели. Луффи громко обиженно орал что-то на палубе, явно пытаясь выгородить себя любимого перед гневной Нами-суан, в окно светило солнышко, через форточку в лазарет проникал легкий ветерок, принесший запах моря. Санджи попытался хоть немного шевельнуться, но тут же бросил это занятие. Болело все. Болело настолько чудовищно, что захотелось снова провалиться в бессознательное состояние до полного выздоровления. Но фигли. Кормить команду без него приходится прекрасным мелорин, а такое допускать ни в коем случае нельзя. Так что берем себя в руки и крутим хотя бы головой. В углу комнаты на стульчике обнаружился мирно посапывающий Усопп. Повар улыбнулся самыми уголками губ и попытался окликнуть друга. Голоса не было. Блондин попытался снова, но тут дверь отворилась. В помещение, лениво зевая и почесывая в затылке, вошел одноглазый мечник и так и застыл, уставившись на больного. Пару секунд они молча разглядывали друг друга, и, когда кок уже собрался во что бы то ни стало выдавить из себя язвительную тираду, Маримо вдруг приложил палец к губам и прикрыл глаз. Санджи осекся и притих. Еще какое-то время попилив вечного соперника взглядом, наконец, подчинился и прикинулся спящим. Зоро легонько пихнул канонира в плечо. Длинноносый встрепенулся и сонно воззрился на нарушителя своего покоя. - Твоя смена кончилась, можешь идти, обед скоро, - едва слышно проговорил Ророноа, кивком указывая на дверь. - А. А. А-а-а. Понял, прости, - Усопп помотал головой, окончательно просыпаясь, - Спасибо, Зоро. Я потом еще зайду, не беспокойся. - Да ладно, мне не сложно, он все равно тупо дрыхнет, - невозмутимо ответил фехтовальщик, устраиваясь на полу у стены. Спустя где-то полминуты после того, как за накама закрылась дверь, старпом заговорил. - Ну, с добрым утром, Завитушка. Хорошо поспал, м? - О, просто замечательно, - со всем возможным на данный момент сарказмом просипел Санджи и закопошился на кровати. Какое-то время мечник с интересом наблюдал за его потугами, а потом игриво выдал: - Хы, может, тебе помочь? - Обойдусь, - огрызнулся блондин и тут же зашипел от боли. Старпом тихонько прыснул, но все же задавил в себе смех и поднялся, в пару шагов оказываясь у кушетки. У повара аж искры из глаз от возмущения (а может, все-таки боли?) посыпались, когда травоголовый легко усадил его неслушающееся тело. Еще и подушечек под спину напихал, сволочь. - Ты мне должен, понял, чертов кок? - широкая ухмылка в пол-лица. "Скотина зеленая" - Да понял я уже, - блондин смерил собеседника кислым взглядом и немного пошевелился, устраиваясь поудобнее, - и чего ты хочешь? - Никаких больше мелорин, - с каменным лицом заявил фехтовальщик, уже вернувшийся на свое место у стены. Санджи выпучился на него, как на рьяного еретика, посмевшего заявиться на церковную службу. - С какой стати?! - Ладно. Не никаких. Робин и Нами. И никаких посторонних девок. Вот тебе мои условия, - Ророноа говорил неторопливо, размеренно, с совершенно безмятежным выражением лица и закрыв глаза, - иначе за всю жизнь не расплатишься, усек? Я же не ты. Я способен защитить себя сам. Так что вернуть долг аналогичной услугой точно не получится. Блондин задохнулся от возмущения. - Черт, это слишком! Я не буду выполнять такую абсурдную просьбу! Я не могу без мелорин! Это - самое прекрасное, что есть на свете! Нельзя просто так взять и забыть о своих принципах и идеалах! Да я скорее умру, чем поступлюсь с этим!!! Зоро медленно распахнул глаз и перевел взгляд с пола на накама. Во рту мгновенно пересохло, а тело покрылось испариной. В этом взгляде, казалось, собралась вся ярость этого мира. Тщательно сдерживаемая и притупляемая потрясающей воображение выдержкой, но все же абсолютно подавляющая и невообразимо тяжелая. Повар порядочно струхнул, но глаз не отвел. - Слушай ты, Пиджачок, - медленно начал старпом, тщательно подбирая слова, - до этого происшествия я уважал тебя, черт подери. При всем при том, что я терпеть тебя не могу, я уважал тебя, как глубоко уважаю всю свою команду, даже больше, уважал как соперника. Я уважаю всех и каждого из нас. Кроме тебя, придурочный кок. Ты вообще не думаешь ни о чем, кроме своих баб. Ты сдохнешь, но не тронешь женщину. Хотелось бы мне сказать "Просто иди и сдохни, меня это не касается". Но меня это касается. Это касается всех нас. Ты - не единичный человек, распоряжающийся своей жизнью. Ты - часть нас. И то, что ты не ценишь свою жизнь, ставит капитана и остальных в неловкое положение. Они пришли спасать тебя, ни секунды не задумываясь о последствиях, а ведь ты пошел сдыхать, считай, по доброй воле. Не беспокойся, все детали твоего маленького приключения мы уже знаем, - парень кинул в сторону собеседника красноречивый взгляд, выдержал небольшую паузу и продолжил, - неужели эпизод с Эниес Лобби ты нихера не помнишь? Это ведь была аналогичная ситуация. Знаешь, я не умру не только пока не получу звания величайшего фехтовальщика мира. Я не умру пока я нужен им, пока могу помочь им исполнить их мечты, пока могу защитить их, пока могу отдать жизнь за кого-нибудь из них. На Триллер Барке мне показалось, ты такой же. Но что-то не похоже. Ты просто тупой самовлюбленный бабник с идиотскими выдуманными принципами, которого кроме девок и кухни ничего не интересует в жизни. Но это все лично мое мнение. Капитан и остальные считают по-другому. Уже битую неделю они дежурят тут по очереди сутками, уже битую неделю рыжая стерва пытается скрыть опухшие от слез глаза, Чоппер ходит подавленный, а Усопп места себе не находит, сидя у твоей койки чаще и дольше любого из нас. Даже оптимизм Луффи по-началу был притянутым за уши. И, знаешь, что? Плевать я хотел на твое мнение. Пока ты так нужен им, черта с два я дам тебе подохнуть. Если нужно, буду таскаться следом как приклеенный и отгонять назойливых баб. Но учти - моего уважения ты больше так просто не получишь. Догадываюсь, что оно тебе сдалось как козлу вымя, но уведомить об этом мне казалось необходимым. Честно, даже не надеялся, что получится выловить тебя в сознании раньше других, но в этот раз мне свезло. Это все, что я хотел сказать. В комнате повисла звенящая тишина. Мечник сидел, опустив голову, желая сбежать отсюда побыстрее. Находиться в одном помещении с этим человеком было слишком тяжело. За эту такую длинную для них всех неделю, когда в каждую смену у кока рано или поздно начинались припадки из-за не до конца выведенных из тела наркотиков, у Ророноа что-то в душе изменилось. Он не мог сказать, да даже понять не мог, что именно, но "оно" противно ворочалось внутри, мешая здраво мыслить. "Оно" кричало не отторгать так Санджи, шептало, что нужно просто находиться рядом, чтобы он больше не влипал, умоляло простить и оберегать впредь. - Ты ведь... тогда... ты целовал мои глаза? Фехтовальщик вздрогнул. - А что мне оставалось делать? Ты был на грани смерти и успокоить тебя по-другому не получалось. А может, я просто не знаю, как еще можно было это сделать. - Ты мне снился... - слова прошелестели почти неслышно, утопая в пересыщенном напряжением воздухе. Зоро поднял взгляд на своего теперь уже бывшего соперника. Санджи сжимал покрывало до белых костяшек. Свежие бинты на ладонях начали пропитываться кровью, но его это совсем не волновало. Парень невидящим угрюмым взглядом смотрел куда-то перед собой, казалось, перестав замечать все вокруг. Старпом вздохнул. - Я знаю. Ты звал меня. Хватал кого попало за руки, кричал, иногда плакал. Как девка совсем. Блондин нервно дернулся, кривясь в гримасе отвращения. В комнате снова воцарилась тишина. Первым опять заговорил кок. - Я понял тебя. Спасибо, что сказал все это. Даже от тебя бывает польза, Маримо. В этих словах сквозили плохо скрываемые горечь, обида, понимание и стыд. Он действительно все понял. Ророноа легко, без раскачки, поднялся и собрался уйти, в последний момент замерев у двери. "Оно" в его душе вдруг завладело головой, временно послав таки разум на все четыре стороны. - Санджи, - от тихого, мягкого голоса больной дернулся как от удара током, - пожалуйста, завоюй мое уважение снова. Я не хочу так тебя терять. Но по-другому просто не могу. Это мой путь. - О, так Газончик тоже полон идиотских принципов? - легкий смешок в спину, - Завоюю. Можешь не сомневаться. И да. На руках ты меня нес как настоящую принцессу. Это я точно помню. Дверь оглушительно врезалась в косяк, захлопываясь за фехтовальщиком, у которого едва заметно покраснела шея. Кок неожиданно для себя расхохотался. - Отказаться от мелорин? Ну, если только ты докажешь мне, что ты лучше, идиотская гора мускулов!