Точка невозврата

Точка невозврата

      Идеал, совершенство… конец, предел. Как по мне так это одно и тоже.       Достигнув совершенства, больше некуда стремиться, ведь чего-то сверхсовершенного не существует, впрочем, и достижение совершенства та еще задача.       Достижим ли идеал… в… смерти? Ведь что идеал – это конец для развития, что смерть – это конец. Не являются ли они тогда равноценными? То есть, что если идеал – это смерть.       А смерть же в этом случае – идеальна. В таком случае неважно как ты оборвал свою жизнь, а то что она оборвана. Не способ, а лишь сам факт. Но возможно я утрирую и все не столь просто.       Как бы ты ни умер, в старости и одиночестве, суицид, принесешь ли ты себя в жертву на войне или от передоза, но лишь раз в жизни каждый коснется идеала – смерти. Чего-то выше – нет, и потому человек умирает, ему бессмысленна жизнь. Если смысл человеческой жизни в поиске совершенства, то тогда цель и смысл жизни заключается в том, чтобы умереть.       Идеал достигнут, или его не существует и это только жалкая попытка оправдать то, что я стою на краю крыши и смотрю на далекий серый асфальт. Оправдывать свою слабость стремлением к совершенству. Как глупо, смешно и наивно. Коль уж решилась и пришла, то зачем предаваться раздумьям?       Или совершенна жизнь? Со всеми своими недостатками и несправедливостью является идеалом? Впрочем, уже не важно, ничего не важно. Я смело, хотя, скорее боясь передумать, жму на телефоне кнопку отправить, разжимаю ладонь так, что он падает на крышу, хоть и недалеко от края, и делаю шаг в вечность, ну, или ничто. Как повезет. Грязный асфальт стремительно приближается, а небо, еще секунду назад затянутое свинцовыми тучами, ясно-голубое небо удаляется с той же скоростью. Луч тускло-желтого солнца, что на мгновение показался из-за тучи, слепит глаза, но не долго.       И тут происходит осознание. Не идеальны ни смерть, ни жизнь, а миг на грани между ними. Даже не миг, его десятая, сотая часть. Та самая в течении которой ты понимаешь, что ни жизнь, ни смерть не имеют смысла. Что все бессмысленно, тебе даже кажется, что ты можешь ни сколько смириться с таким порядком, сколько принять его и даже восхищаться им. Но уже поздно. Если бы эта мысль пришла хоть немного раньше, я бы не пошла на это, или все же?.. Не потому что страшно, а потому что тогда это стало бы не нужно. Но она не пришла, так что какая разница?       Вот и удар вдавивший череп в мозги и выплеснувший их наружу, следом хлынула кровь. Выдавив мозги, череп уперся в шейные позвонки и свернул их. Даже раскрошил, так что вперемешку с осколками кости вытекла спинно-мозговая жидкость. Влажный, громкий шлепок, что ознаменовал конец падения, прервавшего её существование. Или все же жизнь? Озарение пришло, но уже поздно. Или нет? Для неё конечно же поздно, но может кто-то и одумается, впечатлившись картиной её несколько непрезентабельного тела. Или наоборот, именно оно подтолкнет к таким же изысканиям, вопрос только в том, будет ли поздно?       А наверху, на крыше тринадцатого этажа надрывается от звонка её телефон, который вибрацией медленно, но неуклонно, подталкивается к краю крыши, с пушистым и мягким розовым брелоком.