Hunter

      Это было невыносимо смотреть, как дорогой тебе человек произносил подобные слова. Невыносимо было смотреть, как он давится, буквально захлебывается своей собственной болью. Руки сами потянулись вперед, чтобы притянуть к себе мужчину...       Эдвард всегда стеснялся. Он стеснялся проявлять знаки внимания к мужчине, потому что считал себя или недостойным его внимания или же считал его внимание к себе запретным. Порой Эдварду казалось, что он однажды просто взял и в нахалку украл Огненного алхимика у всех.       Рой красивый. Он был действительно красивым мужчиной и привлекал к себе внимание как женщин, так и мужчин. Мустанга называли ловеласом и дамским угодником, потому что мужчина частенько зависал по телефонному апарату с какими-нибудь женщинами, его видели на улицах в сопровождении прелестных дам, а временами он и вовсе посещал бордель. Только вот немногие знали, что роли всех этих женщин, разговаривающих с ним по телефону, исполняла Риза Хоукай, действующая под прикрытием, а хозяйка борделя, который мужчина посещал, так и вовсе была его приемной матерью, которая нередко доставляла Мустангу разного рода информацию, когда же она не могла это сделать лично, то женщина посылала к нему своих девочек, которых, собственно, потом и видели на улице с ним. Все это было лишь игрой на публику. Да, у него были отношения с женщинами, но это никогда не заходило дальше одной ночи в постели. О мужчинах так и вовсе говорить было бессмысленно. Таким образом, настоящей любви Роя никто не видел.       Что же касается Эдварда... Эд был мальчишкой, одержимым поисками философского камня, истиной и способом вернуть тело младшему брату. Парень рос, постепенно набирался мужества и хорошел, но отношения его нисколько не заботили. Вокруг него крутилась лишь одна единственная женщина, которая была подругой детства и не более. Да, отношения между ними были очень теплыми, и временами Эдвард замечал, как смотрела на него девушка и как переживала за него. Эдвард даже начал думать, что, может быть, когда они разберутся с Альфонсом в своих проблемах, то что-нибудь изменится, но ничего не изменилось. Трудно было сказать, кто виноват в этом. Уинри, которая постеснялась признаться и в какой-то момент не решилась навязывать парню свое мнение, или же Эд, который после всего этого продолжал видеть в знакомой лишь подругу детства. Да, он был ей очень благодарен. За то, что вернула его в строй, дав ему металлические протезы, за то, что терпела его выходки и приходила на помощь каждый раз, независимо от времени и места. Но благодарен он был не настолько, чтобы связывать с девушкой долгую семейную жизнь. Эдвард старался быть честным с собой и с другими, поэтому обманывать девушку не собирался, ровно как и тешить ее ложными чувствами.       С Мустангом же все было по другому...       Нет, его не осенило однажды, что он безумно влюблен в Роя и хочет прожить с ним долгую и счастливую жизнь. Во-первых, он достаточно хорошо понимал, что означала служба в армии и ни о какой мирной и тихой жизни не мечтал. Он знал, насколько это было опасно, и хотя не хотел об этом думать, но внутренне осознавал, что в один день Роя или его самого просто может не стать. Об этом думать, конечно же, не хотелось, но это была истина. Во-вторых, осознание того, что Эдвард испытывает к мужчине большее чувство, нежели дружба, пришло не сразу. Надо сказать первое время он и вовсе ненавидел полковника Мустанга, и общались они друг с другом, как кошка с собакой. Только спустя долгое время Эдвард стал воспринимать Мустанга, как надежного партнера или напарника, еще позже между ними завязались отношения, которые чем-то напоминали дружбу. Между ними была большая разница в возрасте, и временами с полковником было сложно общаться на равных. Однако Рой был неотъемлемой частью его жизни, особенно после того, как братья разошлись в разные стороны, и Эду ничего не оставалось, как вернуться обратно в армию. Нотации, которые любил читать Мустанг больше не раздражали, а скорее веселили. Чувствовать на себе постоянную слежку людей, посланных Огненным алхимиком, так и вовсе стало привычным делом. Дошло даже до того, что однажды Эдвард резко остановился посреди улицы, выйдя из дома, и закричал во все горло, куда собирается сегодня пойти, чтобы бедолаги, следившие за ним, не бегали, гадая куда он пойдет дальше, а сразу же ждали его на месте. Разумеется, не подействовало, но было забавно наблюдать за реакцией недо-конспировщиков. Таким образом пристальный надзор за Эдвардом со стороны Роя стал привычным. Так же стало привычным и то, что первым выручать его из неприятностей спешил именно Рой. Однажды Эдвард решил вспомнить все случаи, которые закончились минимум головной болью Мустанга, максимум вызовом мужчины в кабинет фюрера. В итоге Эдвард сбился со счета и осознал, что он просто ужасный человек. А еще парень тогда впервые задумался, почему Мустанг все еще продолжает его терпеть. Чтобы хоть как-то отплатить мужчине, Эдвард решил действовать менее радикально и вызвался даже помогать в письменных делах в штабе. Всему отделу было известно, как полковник Мустанг загибался над бумагами. И, обратив в коем-то веки свое внимание на Огненного алхимика, Эд не заметил, когда их личные проблемы стали общими. Потом он также не заметил, когда перестал общаться с Роем на "вы". Проводить совместные вечера, либо задержавшись на работе, либо зависнув немного в баре, тоже стало традицией. И они были уже близкими приятелями. По настоящему Эд задумался о том, что уж слишком привязался к полковнику, когда тот получил серьезное ранение в одной из очередных операций. В этой операции не было ничего необычного или невыполнимого, просто это было неудачное стечение обстоятельств, в результате которого пострадали немногие, но Мустанг больше всех. Стальной тогда разозлился не на шутку, и когда мужчина пришел в себя после небольшой операции, тот высказал ему все, что накипело за долгие годы. Разумеется никто за это на него не обиделся. Все понимали, что Элрик просто очень сильно перенервничал. Еще бы, парень изводил себя все это время, пока Мустанг был без сознания и лежал в больничной палате. Собственно так начались постоянные визиты в больницу, пока Мустанга не выписали из нее, и так Эдвард впервые оказался дома у Роя, потому что, несмотря на то, что из больницы его выставили, больничный его никто не отменял, а Мустанг был и рад лишний раз отдохнуть от своей работы, особенно от бумажной волокиты. Стальной алхимик пришедший к нему раз, пришел и на следующий день, потом на следующий и в итоге стал одним из немногих, да и к тому же постоянных гостей в его доме. Раньше так к нему с такой частотой наведывался только Хьюз и выпроводить его из дома потом было невозможно, Стального же прогонять не хотелось. С ним вообще время тянулось неизвестным Рою ходом. Иногда этого времени было очень много, а иногда его катастрофически не хватало, но независимо от его количества это было приятное время. И как раз таки в один из таких вечеров Эдвард и сделал то, что навсегда сдвинуло их отношения...       Это был обычный будний вечер пятницы. Мустанг уже давно был дома, но спать еще ложиться не собирался, по особым причинам. Кто-то очень сильно опаздывал вернуться с задания в срок, поэтому мужчина не спал, ожидая, что его телефон вот-вот зазвонит и ему сообщат о том, что Стальной алхимик Эдвард Элрик: Вариант первый, вернулся живым, но сильно побитым. Вариант второй, пал смертью храбрых, иначе подобное опоздание нечем было объяснить. Мужчина уже не знал, что и думать, но вместо телефонного звонка, раздался звонок в дверь его дома. А когда Мустанг открыл дверь, то увидел на пороге живого и целого Эдварда. На вопрос о том, почему задержался, Эдвард предпочел отмолчаться. Второй же вопрос игнорировать не стал, ответив, что явился лично к нему домой, чтобы полковник Мустанг не изводил себя до утра понедельника, думая, куда пропал его подчиненный. Правда после этого Эд вдруг вспомнил, что мужчине могли об этом просто доложить по телефону из штаба, и уже собирался уйти, извинившись за внезапное позднее вторжение, но Рой, видя насколько Эд был уставший и замерзший с дороги, велел ему остаться, пока тот не отогреется, на улице была зима и было очень холодно. Время перевалило за полночь, а они все так же сидели в гостиной с горячим чаем и просто разговаривали. Эд, обратив внимание на открытость и откровенность мужчины, позволил себе задавать интересующие вопросы, которые мучали его все это время. К тому моменту Эдвард уже заметил, что испытывает к Мустангу смешанные чувства, которые было сложно не только объяснить, но и понять самому, поэтому Эдвард и захотел поговорить с ним, чтобы разобраться во всем этом. Общение на отдаленные темы ничуть не помогло, и Рой, заметив, что Эдвард был чем-то сильно озабочен решил спросить его на прямую, что именно волнует алхимика. Эд долго думал над тем признаться или нет, и в итоге все же решил признаться, рассказав все, как есть. От ненависти до дружбы и заканчивая странным чувством, определение которого ему было не известно. После этого откровенного признания, Рой коротко заявил, что чувствует к Стальному ровно тоже самое. После чего со стороны Эдварда прозвучал очевидный вопрос: "И что же нам теперь делать?" Рой ответил ему, что обычно люди, испытывающие подобное к другим людям сближаются, но он не обязывает Стального поступать так же с ним, и что если его устраивает подобное отношение, то они не будут ничего менять. Тогда-то Элрик и понял, что Рой под всеми этими завуалированными словами пытался скрыть от несмышленого в этом деле парня слово "любить".       Эд не был глупым, и он разумеется был в курсе всех этих подробностей этого слова с последующими вытекающими, просто парень никогда не испытывал подобное на себе, поэтому и не признал, что это оно самое.       Рой молчал. Эдвард, которого внезапно ошарашило осознание, не знал, что и сказать на это все, и что вообще надо говорить в подобных ситуациях. И в конце концов он не знал, а правильно ли он вообще все это понял! Теорией владеть не достаточно, нужно убедиться в успехе эксперимента опытным путем. Эд и сам не знал, что собирался сделать, просто он вдруг приблизился к Рою и под его изучающим взглядом сделал то, что ему показалось сделать нужным в этот момент. Он его поцеловал. Легко и непринужденно. Это даже поцелуем назвать было нельзя, просто соприкосновение губ. Мустанг продолжал молчать, изучая молодого алхимика взглядом, на самом же деле мастерски скрывал свое удивление и боялся лишним движением спугнуть мальчишку. Эдвард же, будто захотев распробовать это чувство от соприкосновения снова, поддался вперед, вновь соприкасаясь губами на этот раз чуть дольше. Данный процесс определенно был приятным, но скорее более волнующим. Эдварда щекотало и распирало чувство, что он может касаться этого человека перед собой именно так, как не могут касаться другие. Поэтому он снова и снова прикасался губами к чужим мягким губам, пока не нарвался на ответ. Мустанг, обхватив талию Элрика, притянул его к себе и начал целовать по настоящему, как это делают взрослые. Эдвард тут же потерялся в своих ощущениях и не смог совладать с процессом, поэтому просто сдался, позволив опытному в этом деле мужчине управлять собой. Собственно это и стало той точкой, что начала их новые странные отношения. Почему странные? Потому что Эдвард, смотря на улице на влюбленные парочки, просто не видел в них себя с Роем. Они не показывали этого на публике, никому не говорили об этом и продолжали общаться, как прежде, разве что иногда, когда они оставались наедине Эдвард мог позволить себе легкое и невинное прикосновение к Рою, потому что прикасаться к нему иначе все так же было волнительно. Эдвард никогда не переходил границу первым, показывая свое желание почувствовать мужчину иначе лишь легким прикосновением, а другой раз и вовсе взглядом. Порой бывало, что Мустанг сам проявлял к нему подобное внимание, не дожидаясь Эдварда. Эд в такие минуты терялся, но отвечал мужчине, полностью ему доверяясь. И именно поэтому у него и возникало это чувство, что он украл внимание мужчины к себе, потому что Эдвард не сильно-то старался это сделать. Он просто, следуя своему любопытству, поцеловал мужчину, который потом после этого начал целовать только его. Так это и было...       Но сейчас все было совсем по другому. Оказавшись без Роя Эдвард чувствовал потребность в этом человеке. Просто хотелось, чтобы он всегда был рядом. Хотелось добиваться его внимания, держать его близко и не отпускать.       Слышать слова Роя о том, чего он боится, было больно. Эдвард внутренне ощутил чужую боль, словно она коснулась и его тоже. Оно крепко ухватилось где-то в центре груди, мешая вздохнуть и свободно двигаться. Но если его это только коснулось... Что же чувствовал сам обладатель, несущий эту боль?       Поэтому руки сами потянулись к мужчине, притягивая его ближе к себе. Чувствовать чужие губы стало привычным, но сам процесс до сих пор оставался для Эда волнительным. В этот раз, соприкасаясь своими губами с губами мужчины, Эдвард чувствовал дрожь, проносимую по всему его телу.       - Никогда... - Произнес с трудом Эд, когда это липкое чувство, сдавливающие горло, отпустило. - Я никогда не стану сомневаться в тебе. Более того ты был единственным, кому я верил все эти годы, и ты останешься им.       После этих слов дышать стало легче сразу им обоим.       - Не оставляй меня больше... - Произнес уже спокойнее Рой и, словно обессилев, опустил голову, соприкоснувшись своим лбом с виском Стального.       - Извини, я должен был поговорить с тобой раньше.       - Нет, все нормально. Ты ни в чем не виноват.       Тишина в комнате затянулась, однако оба не видели смысла нарушать ее. Им обоим так было намного комфортнее в тот момент. Один из них молчал, собираясь с силами, второй молча поддерживал другого. Оставлять Роя наедине не хотелось, хотя мужчина и выглядел уже намного спокойнее, можно даже было сказать, что Мустанг выглядел как всегда серьезно и собрано, будто бы и не было этого разговора, но, находясь подле Мустанга уже довольно долгое время, Эд был способен различить мелкие изменения в лице мужчины, чтобы понять, что спокойствие это показательное, а истинные чувства и мысли владельца находятся все еще в разбросанном состоянии. Но Эдвард не мог больше задерживаться. Несколько раз он слышал, как к двери их комнаты подходили, очевидно услышав их приглушенные голоса. Навряд ли случайный свидетель их разговора смог расслышать, о чем они в итоге говорили, но факт заключался в том, что пробуждение Эдварда было замечено, и оставаться в комнате он больше не мог.       Осторожно выбравшись из постели, Эд предупредил Мустанга о своем намерение привести себя после сна в порядок, и вышел из комнаты, направляясь в ванную комнату. В гостиной кто-то был, и Мустанг услышал тихое приветствие со стороны алхимика, когда Эдвард вышел за дверь. В комнате после его ухода сразу же стало пусто и от этого находится в ней было неприятно, однако Рой не спешил выходить, продолжая сверлить взглядом скрещеные перед собой пальцы.       Посмотрев на свои руки, мужчина тут же расслабил кисти, поворачивая их ладонями к себе. Мустанг рассматривал свои руки довольно долго и, будто что-то вспомнив, тихо усмехнулся. Рука сама интуитивно потянулась к карману, достав от туда белые перчатки с алхимическими кругами. С самого первого появления здесь, Мустанг так больше и не надевал армейскую форму, и не трогал перчатки, лишь забрал их с собой и носил все это время в кармане, даже не вспоминая о них до сегодняшнего дня.       Подумав и решив что-то для себя, мужчина убрал белые перчатки обратно в карман и наконец поднялся с места, уходя из тихой комнаты...       Общее собрание по вечерам не было чем-то странным, скорее наоборот, это уже стало традицией. Собраться всем вечером в гостиной, поговорить, может даже просто провести время молча, занимаясь каждый своими делами, но показаться друг другу на глаза. Это собрание никогда не вызывало чувства отягощения или отторжения, и все исправно приходили вечером в комнату, некоторые даже заблаговременно. Но в этот раз, когда Эд сообщил, что собирается серьезно со всеми поговорить, все жители загадочного особняка, все без исключений, почувствовали напряжение.       Сью в комнате не было. Хотя девочке стало чуть лучше, она была очень слаба и Крис велел ей оставаться в постели. Дверь в свою комнату брюнет в этот раз не стал закрывать, чтобы Сью могла слышать их разговор, лежа в соседней комнате. Сам Крис все также сидел на полу у стены, тихо играя на гитаре, и хотя мужчина выглядел спокойным, звуки издаваемые струнами порой были слишком резкими, что доказывало, что он тоже нервничал. В руках Джека была открытая бутылка пива, однако он к ней за вечер так и не притронулся, и кажется и вовсе о ней забыл, периодично тяжело вздыхая. Рой пришел в комнату чуть раньше Эда. Мужчина молча обвел комнату и находящихся в ней людей взглядом и остался стоять, все так же у двери в их с Эдвардом комнату. Стальной появился последним. Зашел он в гостиную как раз вовремя, обычно именно в это время они и собирались, но выглядел при этом Эдвард более взволнованным, чем остальные.       Эд сел в кресло посередине комнаты так, чтобы его все видели. Несколько раз нервно взлохматил волосы, в особенности челку, а потом, глубоко вздохнув, начал говорить.       - Прежде чем я все вам расскажу, я бы хотел попросить вас выслушать меня спокойно. Если у вас возникнут вопросы, я отвечу на них после. Если вы захотите что-то обсудить, то мы обсудим это, но до тех пор постарайтесь молчать... - Эд сделал небольшую паузу и посмотрел на каждого из присутствующих, чтобы убедиться, что его поняли. Мужчины лишь молча кивнули, Сью так вообще не было слышно из соседней комнаты, и если бы не ее редкий кашель, то можно было подумать, что девочки и вовсе с ними не было. Мустанг в отличии от всех стоял спокойно, даже не смотря в их сторону. Мужчина разглядывал стену, словно на ней было что-то интересное, изредка поглядывая в сторону открытой двери в комнату Криса, когда замечал мелкое копошение Сью на кровати. Девочка, лежа под одеялом, придвинулась к краю кровати, будто желая быть как можно ближе к говорившему. Эдвард начал рассказывать.       Говорил он недолго, но при этом и не торопился, чтобы не сильно шокировать присутствующих этой новостью. Рассказывал все четко и подробно, но при этом не раскрывал основных деталей. Так например он указал в каком направлении они пойдут, но не указал, где точно будет находится выход. Так же он ни слова не сказал об охотнике, и о том, что где-то здесь помимо их пятерых ходит еще и шестой, который человеком-то и не является. Все присутствующие, как он и просил, выслушали его молча, разве что выражения их лиц могли красноречиво выразить их эмоции. Когда же Эдвард закончил, он показательно замолчал, опустив голову, но ожидаемые вопросы не последовали. По крайней мере не сразу. Крис молчал, нахмурившись. Джек, кажется вспомнил о бутылке в руке, и начал судорожно пить.       - Что насчет охотника? - Вопрос прозвучал со стороны, казалось незаинтересованного все это время Мустанга. И хотя мужчина в действительности уже знал ответ на свой вопрос, озвучил он его по двум причинам: Во-первых, это был вопрос, который интересовал всех остальных в этой комнате без исключений. Во-вторых, мужчина должен был убедить, а точнее внушить остальным, что они все были в одной единственной лодке, и условия выживания у всех были одинаковыми. Это было необходимо сделать, чтобы не вызвать подозрений и заговора. В конце концов они все устали, находясь здесь, новость о том, что выход был найден, конечно же обнадеживала, но так же и несла за собой сильное напряжение. Люди хотели выбраться, и было неизвестно на что они были готовы пойти. Действовать нужно было сообща, и чтобы избежать предательства, нужно было внушить, что никакого подвоха в этом нет.       Эдвард ответил на заданный вопрос коротко и спокойно.       - Мы обойдем его.       - Как? - Джек оторвался от почти пустой бутылки, чуть ли не подавившись.       - Для этого я все это время и искал безопасные пути. Джек, ты просил меня найти выход, я его нашел, верь мне.       Мужчина молчал. По его лицу было видно, что новость эта его очень обрадовала, но он все равно сомневался, как и все. Поняв, что мужчина колеблется, Эд обернулся и посмотрел на все еще молчаливого Криса.       - Крис, что скажешь ты?       В комнате стало очень тихо, стоило всем обернуться к сидящему мужчине с гитарой. В комнате настолько было тихо, что стало слышно, как Сью в соседней комнате снова зашевелилась. Зашуршала простыня, откинутое в сторону одеяло, а после раздались глухие шаги. Брюнет не обернулся, когда Сью показалась у прохода в комнату, но чувствовал на себе ее взгляд.       - Это хорошая новость, учитывая последние события... - Наконец произнес хоть что-то мужчина, и в комнате даже дышать стало чуть легче. Сью, укутанная в теплое одеяло, подошла ближе и села рядом с мужчиной, опуская на его плечо голову. - Сью болеет, ей опасно оставаться здесь дальше в таком состоянии. Да и мы сильно устали за это время, но... Ты ведь не закончил на этом? За твоими словами определенно что-то стоит.       Эд, оборачиваясь к мужчине всем корпусом, принял задумчивый вид. Между ними двумя в этот момент ввелся немой диалог, а остальные лишь напряженно смотрели на происходящее.       - Что ты имеешь ввиду?       - Чего ты от нас хочешь? - Изменил свой вопрос Крис и пояснил дальше. - Ты нашел выход, молодец. Ты мог бы сам просто взять и уйти, но ты сказал нам об этом. Вот только сказал ты это так, словно ждешь от нас какую-то реакцию. Так вот я и спрашиваю, что мы должны сделать?       Могло сперва показаться, что между ними двумя шла немая борьба. Тяжелая атмосфера в воздухе была настолько осязаемая, что Сью, сидя рядом с мужчиной немного напугано покосилась на него снизу вверх, а Рой оттолкнулся от стены, чтобы вмешаться в разговор, но нахмуренные до этого брови Стального алхимика распрямились и выгнулись удивленной дугой, после чего парень усмехнулся, разводя руки в разные стороны.       - Ничего, просто решите уже наконец, когда мы пойдем, а ни то я вправду уйду отсюда сам. Ха, я чертовски устал за это время! А вы еще смотрите на меня, словно я вас уговаривать должен. Это раздражает, знаешь ли. Или ты мне не веришь? - Эдвард снова покосился в сторону Криса. Брюнет лишь пожал плечами.       - Почему же, верю.       - Так в чем проблема?       - Жду, когда командовать начнешь, тебе же не терпится.       - Разумеется! Я ведь единственный, кто знает отсюда выход.       - Следовательно...       - Вы слушаетесь во всем меня.       - И?       - Ты в том числе.       - И почему же я единственный, кто удостоился такой чести? - Закинув голову и полностью прислоняясь спиной к стене, Крис закатил глаза.       - Потому что Рой ко мне прислушивается, и у нас с ним не возникнут споры, что до остальных, то слушаются во всем они только тебя. Я хочу быть уверен, что мой план побега из этого дома ужасов пройдет успешно.       - Глупо с моей стороны отказывать, я все же хочу выбраться отсюда.       - Глупо вообще это было обсуждать.       - Так зачем начал?       - Я должен был это сделать, чтобы у тебя не возникли вопросы на мой счет! - Не выдержал все же Эдвард и сорвался на чуть повышенный тон. Остальные же так и продолжали неотрывно наблюдать за тем, как эти двое обменивались репликами. Но если остальные как-то к этому уже привыкли, то Мустанг же напротив хмурился, пытаясь понять, какие в итоге отношения были между этими двумя.       С одной стороны, они были доверительными, было видно, что Эд и Крис, относятся друг к другу с уважением. Они оба выделялись на фоне остальных, что выставляло их обоих на роль лидера. Однако два лидера не могло быть у такой маленькой команды, что означало, что один все же уступал другому, и из этого назревал вполне очевидный вопрос, как за все это время между ними не возникло конфликта. Один из них был первым из десяти, тем, кто прошел самый сложный период жизни в этом особняке и собрал всю эту группу воедино. Другой же был последним из этой десятки. Он не стремился на роль лидера среди них, но обладал таким же авторитетом, потому что заряжал людей своей энергией и держал их общую надежду. Правда была в том, что ни Крис, ни тем более Эд не пытались вытеснить друг друга, а наоборот поддерживали, устраняя недостатки друг друга. Однако если спокойствие всей комнаты заключалось в целости и в партнерстве двух ведущих людей группы, то спокойствие между этими двумя достигалось путем веры. Поэтому между ними не было секретов. Однако, как только Эд впервые нашел выход из лабиринта, а через несколько дней к ним внезапно присоединился Рой, ситуация несколько изменилась, и оба почувствовали, что секреты все же имелись, но они все равно продолжали пытаться удерживать это доверие, что было построено между ними.       Составляя этот план побега, Эду было важно, чтобы никто другой не заподозрил его в том, что он задумал сделать, перед тем, как показать выход. Эдвард до последнего был тверд и нацелен выяснить всю правду, он играл, притворяясь. Но смотря сейчас на Эда, Мустанг не видел притворства. Эдварду действительно было важно, чтобы этот человек ему поверил. Ему было важно доверие Криса. Рою неприятно было осознавать, что отчасти он ревновал. Потому что такой слаженности не было даже между ними двумя. Хотя Эд и Рой частенько приходили к общему мнению и были во многом согласны друг с другом, Эд все равно пытался сопротивляться, делал наперекор, порой скрывая свои истинные мотивы, да и сам Мустанг не всегда был честен со Стальным. Бывало он не посвящал его в свои планы с целью защитить, а бывало и вовсе делал это намеренно, чтобы добиться желаемого успеха. Как, например, он поступил с делом о Марии Росс, заставив всех, включая Эда поверить, что самолично сжег младшего лейтенанта, на самом же деле разыграл настоящее представление, позволив девушке уйти незамеченной. Эд, не зная об этом, возненавидел его. Он действительно всем своим существом возненавидел Мустанга за это, думая, что тот убил близкого ему человека. Конечно, когда правда открылась ему, Эдварду стало стыдно за свое поведение и за то, что отказался верить в полковника, но обида все равно еще долго играла у парня, правда на этот раз потому, что Мустанг выставил его идиотом и заставил так нервничать. Собственно и именно из-за таких, казалось мелких случаев полной слаженности между Эдвардом и Роем не было...       Тишина в комнате несколько затянулась, потому что оба говоривших были ошарашены последним заявлением. Только если один из них одновременно с этим поддался угрызению совести, потому что осознал, что откровенно лжет, второй был шокирован, потому что просто казалось бы не ожидал этого, и теперь глубоко задумался. Оба выглядели отнюдь не радостно.       - Чем скорее мы выдвинемся, тем будет лучше... - Крис нарушил молчание первым, тяжело выдохнув. - Ты знаешь дорогу, значит и тебе лучше знать, когда нам следует идти.       Эд бессознательно кивал головой, переводя дыхание и пытаясь справиться с дрожью в руках.       - Ночью идти будет опасно. Чаще всего странности с домом происходят именно в это время. Поэтому лучше всего пойти ближе к утру, когда будет светлеть. Тем более, мы не знаем, где мы в итоге окажемся, когда выберемся. Будет лучше, если на улице будет день, так хоть у нас будет возможность привлечь чье-то внимание или хотя бы найти прохожего человека, чтобы оказал нам помощь. Но опять же, учитывая странность этого дома, время, что мы ощущаем здесь, может разнится с временем, что находится снаружи особняка, поэтому на это рассчитывать полностью нельзя. Я предлагаю сделать упор на здешнее время и передвигаться по особняку, когда будет безопасно.       - Хорошо. Тогда мы отправимся сегодня рано утром. Эд, есть что-нибудь еще, чтобы ты хотел нам сказать перед уходом?       Элрик глубоко задумался над вопросом Криса, но потом все же отрицательно кивнул.       - Нет, это все.       - Тогда не будем больше задерживаться. Ложитесь спать и отдыхайте. Завтра нам предстоит трудный день...       Все стали расходиться по своим местам. Эдвард, не желая больше задерживаться и оставаться чуть дольше под пристальным вниманием остальных, тоже ушел к себе в комнату, Мустанг зашел за ним следом, как обычно лишь прикрывая дверь, из-за чего темная комната погрузилась во мрак. Настольная лампа в этот раз была выключена, и в комнате было действительно темно. Лишь немного постояв в темноте, глаза привыкли к отсутствию освещения и стали различать окружение. Эд продолжал неподвижно стоять в центре комнаты.       - Ты... - Рой попытался заговорить с парнем, но Эдвард, опережая его вопрос своим ответом, обернулся к нему.       - Я справлюсь. Не нужно обо мне беспокоиться.       Но несмотря на уверенный тон и ровность голоса, Мустанг видел, что Эдвард не был уверен. Однако возражать не стал, понимая, что спорить сейчас с ним не были намерены. В благодарность ему за молчание последовал легкий кивок, после чего Эд все же подошел к кровати и лег на нее сверху. Но что-то подсказывало ему, что спать они сегодня снова не будут...