Eternal Youth

***

      — Чонин-а, — тянет Крис, смущая этим девчонку рядом до краски на щеках, торопливого, несколько раз подряд повторённого Тише и желании спрятать лицо меж прохладных страниц учебника, всё ещё хранивших притягательный запах типографской краски. Вокруг поздняя весна. Чонин в очках, форменном жёлтом джемпере и юбке. Пахнет от неё тоже то ли вишнёвым цветом, то ли мёдом, но чем-то, что заставляет Крис водить по шее Чонин кончиком носа, дышать этим запахом и прижиматься ближе. А ещё гольфы! Крис смотрит на них из-за плеча Чонин и хочет укусить ту за ушко, но вовремя себя одёргивает. Чонин ведь ещё совсем малышка. Они в губы даже не целовались ни разу, только в щёчку, украдкой. Чонин ведь так смущённо головой из стороны в сторону мотает, когда Крис хочет коснуться губами её шеи, взгляд отводит застенчиво и шепчет еле слышно, что пока даже к объятиям не привыкла. Но всё это, конечно, ложь. Чонин хочет водить носом меж ключиц старшей так же трепетно, как вдыхает запах типографской краски тех самых, совсем ещё новых учебников, только поступивших в библиотеку: касаясь щеками гладких страниц, по переплёту и вверх. Губы Чонин охватывает пламя. Такое, какое потушить ничем, кроме чужих губ, нельзя. Потому-то ей при взгляде на Крис жадно воду хочется глотать, но ещё сильнее — целоваться, с языком, по-взрослому. Они сидят друг напротив друга на набережной. Старшая упирается ладонями в землю, закрывает глаза и откидывает голову назад, беззаботно наслаждаясь солнцем. А Чонин приоткрытыми губами хватает воздух и старается контролировать себя, чтобы не дышать слишком громко. Волосы Крис убраны в хвост на затылке, а футболка выбрана поуже и такая, с V-образным вырезом, чтобы ключицы были заметны. Талия тоже хорошо видна. Чонин уже не первый раз ловит себя на мысли, что её очертания хочется ощутить на кончиках пальцев. Младшей, если честно, хочется, чтобы старшая выгибалась в её руках, подаваясь грудью вперёд. Чтобы слова, какими живыми и складными не были, обтекали их силуэты, оставляя вместо себя лишь рваные вздохи. Чтобы… — Чонин-а, ты дрожишь, — слышится совсем рядом, почти около уха. Крис касается её плеч и старается заглянуть в глаза. — Всё хорошо? — Д-да, — Чонин неожиданно для себя шмыгает носом. Тело бьёт мелкая дрожь. То ли от ветра с реки, то ли от всех этих лезущих в голову мыслей… Чонин позволяет Крис поймать свой взгляд и смотрит, долго смотрит в ответ, облизывает и мнёт губы, замечает, как пристально старшая следит за её языком. А потом отчего-то ухмыляется по-лисьи хитро. — Ты бы губы так на ветру не облизывала, — нервно смеётся Крис, первой не выдерживая и отводя взгляд. — Они заживать ведь долго будут. — Хорошо. Крис-онни, — Чонин внезапно смелеет, привстаёт на колени и обхватывает лицо старшей ладонями. Та с долей неподдельного изумления смотрит в ответ. Но ей интересно. — Пойдём ко мне домой. — Фильмы смотреть? — сиплый отклик. — Нет, — Чонин мотает головой. Волосы блестят и переливаются в свете солнца. Глаза тоже. — Гольфы стирать? — Какие… — Чонин опускает взгляд вниз и понимает, что её белые гольфы, те самые, на которые так заглядывалась Крис-онни, стали цвета травы вперемешку с грязью, особенно на коленях. Но вдруг ухмылка становится ещё хитрее прежней. — Да, Крис-онни, гольфы стирать. Ты ведь давно хотела их с меня снять, так?