Другой Мародер

      — В этом году я пройду отборочные испытания в команду по квиддичу! — вот первое, что выпалил Поттер, ввалившись в купе, где уже меланхолично развалился с книгой Снейп. Сириус с Ремом пошли гулять по поезду: поздороваться со знакомыми, познакомиться с первачками и пошугать их. А как без этого, они же теперь второкурсники. То есть в школе появились те, кто младше них!       На фразу Джеймса Северус только выгнул знакомым жестом бровь и перевернул страницу.       — Поздравляю, — протянул он чуть иронично. — И что, прикажешь теперь болеть за тебя?       — Ну… — задумался Поттер. До него только сейчас дошло, что Снейп с Блэком, вообще-то, учатся на Слизерине, и болеть за команду Гриффиндора для них было бы странно. Неопределенно хмыкнув, Джеймс плюхнулся на сидение напротив Северуса и произнес: — А ты сам не думал?…       — Нет, — резко ответил Снейп.       — Да брось, Клюв! — махнул рукой Джеймс. — У тебя комплекция довольно худощавая, хватка есть и реакция — почти идеальный ловец! Ну разве что на метле ты держишься как… как…       — Как пьяный тролль-канатоходец, — закончил за него вломившийся в купе Сириус. — Привет, Джей! Ты где пропадал? Я думал, мы еще на платформе встретимся.       — Задержался немного, — хмыкнул в ответ очкарик. — Отец давал… последние указания.       — Ругал, — тихо уточнил вошедший вслед за Блэком Люпин. — Я слышал, — уточнил он на вопросительные взгляды товарищей.       — Дай угадаю, — проговорил Снейп, все же откладывая книгу в сторону. — МакГонагалл писала ему про твои выходки, и тебя поэтому все лето… эм, воспитывали.       — Ага, — вздохнул Поттер. — Правда, за хорошую учебу отец, как обещал, купил метлу! «Комета-71», — чуть небрежно добавил он, явно ожидая реакции друзей.       — Ого! — не заставили они себя ждать. Даже Снейп, не очень любивший полеты на метлах, округлил глаза в восхищении. Еще бы! Новейшая модель спортивной метлы — это вам не старенькие школьные «Чистометы» и «Харрикейны»!       — А тебя Эванс не пилила летом? — спросил Джеймс у Снейпа, когда восхищенные «охи» и «ахи» немного улеглись.       — Пилила, — поморщился Северус. — Дулась почти весь июль, только к августу оттаяла. Еще и сестренка её, — еще одна досадливая гримаса, — масла в огонь подливала. «А я говорила, что этот оборванец Снейп свяжется с плохой компанией!» — пискляво изобразил он голосок Петунии.       Остальные заржали.       Так, слово за слово, они дождались тележки со сладостями. В этот раз Снейп с Люпином, переглянувшись, попытались было расплатиться за себя сами, но Поттер с Блэком с хохотом пресекли эти попытки.       — Сев, вот станешь Мастером-зельеваром, тогда и расплатишься за всех шоколадных лягушек! — веселился Поттер.       Постепенно Мародеры снова вернулись к обсуждению летних каникул и родителей.       — Мои предки вообще до усрачки рады были, когда узнали, что я поступил на Слизерин, — фыркнул Сириус. — Мать так и вовсе будто помолодела лет на десять! Не поверите: даже почти не отчитывала за наши художества в школе! Ну так, слегка пожурила… в стиле Клюва, — кивнул он на ухмыляющегося Снейпа. — Ну, типа «слизеринцы не чужды шалостей, но никогда не попадаются» и бла-бла-бла! А когда тетка Джеймса, — он кивнул на друга, — как-то рассказала ей про жалобы МакКошки, то знаете, что моя ответила? — Блэк обвел присутствующих победоносным взглядом. — Цитирую: «Если у заместителя директора есть доказательства каких-то серьезных нарушений со стороны моего сына, пусть предъявит их мне лично. А то, что какой-то грязнокровка не способен постоять за себя в обществе мальчишек — это его собственные проблемы» — вот прям так и сказала! — сверкал глазами Блэк.       — Про грязнокровку — это она о Нюниусе что ли? — поднял бровку Снейп. Друзья давно заметили, что у него это стало фирменным жестом.       — Типа того, — махнул рукой Блэк. — Хотя, кажется, родители крысюка все же маги.       — Магглорожденные, вроде, — пожал плечами Люпин и нахмурился: — Но мне все равно не нравится, когда кого-то называют этим словом, — тихо проговорил он. — Даже когда дело касается Петтигрю.       — Не бери в голову, Рем! — отмахнулся Сириус. — Мать называет этим словом, — копируя Ремуса, чуть иронично выделил он «этим», — чуть ли не каждого, кто не может отличить нож для лобстеров от ложки для десерта!       Все прыснули.       — А мой отец устроился работать на постоянной основе в автосервисе, — говорил Снейп. — Это такое место, где магглы чинят свои машины за деньги, — уточнил он на непонимающие взгляды друзей. — Мама заключила контракт с какой-то аптекой в Косом переулке, варит туда зелья. Так что мне даже карманных денег дали на дорогу. Жаль, в Хогсмид разрешено ходить только с третьего курса…       — Ну, учитывая то, что мы нашли тогда с тобой в последнюю неделю в школе, — протянул Сириус, обводя взглядом друзей, — может так случиться, что мы и без чьего-либо разрешения сможем сбегать туда.       — Ты про потайной ход? — тут же вскинулся Джеймс.       — Ага, — кивнул Сириус. — Он явно ведет за пределы школы.       — А ведь если он выходит в Запретный лес, — загорелись глаза у Снейпа, — я смогу набрать Полуночных Грибов! И Ядовитого Мха!       — Ну, кто о чем, а Клюв — про свои разлюбезные зелья, — насмешливо фыркнул Поттер.       — Джей, ты не понимаешь! — запальчиво воскликнул Северус. — Если я соберу эти ингредиенты, я смогу… Помнишь, я говорил, что у меня есть идея, как создать Хищное Зелье?       — В смысле, такую гадость, которая не просто бурлит и обжигает до волдырей, но еще и может ползать по полу и кидаться на людей? — с любопытством глянул на друга Джеймс.       — Мордред! Я думал, Сев тогда пошутил! — восхищенно округлил глаза Блэк.       — Пф! Разумеется, нет! Главное, чтобы старосты ничего не заподозрили, — нахмурился юный зельевар.       — Ну, Малфой выпустился из школы, а факультетские старосты не так нас опекали, как он. Я даже почти уверен, что Люциус сумел понять кто варил оборотку в том заброшенно классе и взорвал кабинет Слагхорна.       — Если понял, то почему нас не исключили? — нахмурился Люпин.       — Видимо, доказать не смог, — пожал плечами Снейп.       — Кстати, мы Нюниуса в поезде видели! — сменил тему Блэк. — И знаете, что? Он сидит, весь такой довольный, в компании Маклаггена и его дружков!       — Маклагген же — тот хвастливый придурок с четвертого курса, что постоянно громко рассуждает, как гриффиндорской команде нужно играть? — уточнил Северус.       — Ага, — кивнул Джеймс. — И о том, как этой самой команде повезет, если он соизволит начать играть в квиддич. Но все прекрасно знают, что во время вступительных испытаний он каждый год проваливается.       — Нюньчик и Маклагген, — задумчиво протянул Снейп. — Крыса, которая тебя ненавидит, и придурок, который очень скоро тоже тебя возненавидит. Блеск!       — Чего это Маклаггену меня ненавидеть? — нахмурился Поттер.       — Он каждый год терпит неудачу при попытке попасть в команду факультета, — ответил вместо Снейпа Люпин. — А тут ты, всего-то второкурсник, сразу же получаешь место ловца.       — Ты действительно отлично летаешь, Джей-Джей, — кивнул Сириус. — Так что мы не сомневаемся в том, что уж ты-то пройдешь в команду с первого раза!       — Вопрос в том, как бы вам с Луни не оказаться в гостиной своего факультета в меньшинстве, — задумался Северус. — Причем в компании старшекурсников, которые вас не любят.       — Ой, Сев, да какие там старшекурсники! — махнул рукой Джеймс, бесшабашно взъерошивая свои и без того лохматые волосы — это тоже было чем-то вроде фирменного поттеровского жеста, как у Снейпа вздернутая бровка. — Маклагген — четвертый курс. Браун — третий курс. О’Хара — третий курс. Ну и Нюньчик, — на этой фразе Снейп мерзко усмехнулся, — самый старший старшекурсник прямо!       Ребята рассмеялись. Им было по двенадцать лет, и казалось, что ничего страшного не может произойти в принципе…              — Мерзкая крыса! — разъяренно шипел Джеймс, лежа на койке в больничном крыле. По правую руку от него развалился на стуле Блэк, по левую — возвышался черной статуей Снейп. — Мы бы с Луни сумели дать отпор гребанному Маклаггену и Брауну, если бы Петтигрю не ударил в спину!       Половина лица Поттера раздулась и чертовски болела — жалящее заклятье у Брауна получилось слабенькое, захватив только половину лица, но все-таки получилось. А еще оно было дополнено ударом кулака — вторая половина лица Джеймса была украшена шикарным бланшем под глазом.       — Это было ожидаемо, — проговорил Северус в своей неподражаемой манере: холодно и надменно. Точней, это со стороны казалось, что надменно, но остальные Мародеры прекрасно знали: это прикрытие для клокотавшей внутри Снейпа ярости. — Петтигрю, как ты и сказал, крыса. А крысы всегда бьют исподтишка и только при численном перевесе. И теперь…       — Теперь у Нюньчика есть сильные друзья, — по-собачьи оскалился Блэк — он тоже был чертовски зол.       — И вы с Ремом, как я и предполагал, остались в меньшинстве в гостиной Гриффиндора, — чуть склонил голову Северус, отчего его длинная челка упала на лицо, скрывая глаза.       — Но из спальни второго курса-то Нюниус никуда не денется! — сузились глаза Поттера.       — Может и деться, — проговорил в ответ Снейп. — Если договорится со старостой или нажалуется декану. А Нюньчик может.       — Так что, Джейми, в спальне этого пасюка достать не получится, — досадливо тряхнул головой Сириус. — Разве что Клюв даст тебе какую-нибудь химическую дрянь…       — Достаточно обычного острого перца в трусы, — криво усмехнулся Снейп. Впрочем, его ухмылка быстро пропала. — Но нет, все-таки это плохой вариант. Если Нюньчик нажалуется, то любой инцидент в спальне тут же будут приписывать Джею и Луни. Так что…       — Так что только гостиная и коридоры, — синхронно кивнули Блэк с Поттером. Ремуса с ними в тот день не было: близилось полнолуние, и четвертого Мародера отправили в Визжащую хижину, пережидать «пушистую проблему». В стычке с Маклаггеном он тоже пострадал, но, как потом объяснил друзьям, на нем все очень быстро заживает — хоть какая-то польза от ликантропии.       — А вот интересно, — задумчиво протянул Снейп, — а есть ли потайные ходы, ведущие в гостиные факультетов?       — Вряд ли, — пожал плечами Джеймс. — Зря, что ли, такие сложности развели: пароли, секреты…       — О, брось, — закатил глаза Сириус. — Любой дурак, зная ритм Хельги Хаффлпафф, может проникнуть в гостиную барсуков. И каждый, у кого более или менее развита соображалка, может ответить на вопрос двери в башню Рейвенкло.       — Пароль от гостиной Гриффиндора можно подслушать или украсть пергамент с ним, — кивнул Снейп. — А вот Слизерин…       — Не может быть, чтобы гостиная нашего факультета была единственной, в которую нельзя проникнуть в обход правил! — всплеснул руками Блэк.       — Вот и я подумал, — снова кивок Северуса. Злость в его взгляде сменилась задумчивостью. — Каждый Основатель обустроил общежития для своих учеников в соответствии со своими предпочтениями. Хм… — потер он лоб. — Мне нужно в библиотеку!       — Ох! — закатил глаза Сириус, а Джеймс усмехнулся. Но Северус уже развернулся на выход из больничного крыла.              — Люмос, — Джеймс вгляделся в темный провал, открывшийся им, когда Блэк со Снейпом привели их в коридор, где нашли потайной ход, и вспомнили, как его открывать. — Тут вполне можно идти по двое. Кто со мной первым?       Сириус с ухмылкой протиснулся вперед и тоже зажег Люмос.       Ход был прямым, как стрела, и поначалу представлял собой обычный коридор, выложенный каменными плитами. Но в какой-то момент камень сменился обычной землей, и друзья поняли: они пересекли границу замка.       Четверке второкурсников даже в голову не пришло для начала выяснить, каким образом проход открывается изнутри — на случай, если он закроется. Но они так были захвачены своим приключением, что совершенно об этом забыли! Впрочем, на этот раз все обойдется: для открытия хода нужно было всего-то нажать на закрывающую проход панель изнутри.       Наконец, спустя полчаса, ход уперся в деревянную лестницу, ведущую наверх, к квадратному люку.       Запертому люку.       — Мордред! — досадливо выругался Джемс.       — Спокойно, — чуть прищурился Снейп. — Алохомора! — направил он палочку на люк.       Что-то щелкнуло и Сириус, снова толкнув квадратную крышку, смог немного приподнять её.       — На нем что-то лежит сверху, — опустил он крышку обратно. — Тяжелое.       Поднатужившись все вместе, школьники-таки смогли открыть люк и выбраться на свет божий.       — Ого! — воскликнули они хором. И было от чего — они оказались посреди обширного склада, уставленного ящиками с яркими этикетками и огромными бочками. Но уже через минуту выражения на их лицах с восхищенных сменились на недоуменные и даже брезгливые.       — Что это? — гадливо скривив рот, рассматривал этикетку на ближайшем ящике Снейп. На ней был изображен нарочито-слащавый толстый младенец с голубиными крыльями за спиной, а также с луком и стрелой в руках.       — Это, кажется, склад кафе мадам Паддифут, — хмурился Люпин.       — А что, Клюв, может подаришь Эванс что-нибудь из этого? — снова завел свою шарманку Джеймс. Снейп лишь раздраженно отмахнулся — его уже достали подначки Поттера по поводу «его женушки».       — Можешь сам ей что-нибудь подарить, если охота, — холодно ответил Северус. — Ты же у нас мистер Крутой-Ловец-Гриффиндора! Вот, например, — перевел он взгляд на один из ящиков… и застыл. — Вот, например, амортенцию…       — Да не может быть! — воскликнули разом остальные Мародеры.       — Амортенция же запрещена к распространению! — округлил глаза Ремус. — Разрешение на её варку дают только в Аврорате, и только для образовательных целей!       — В смысле? — не понял Джеймс. — Где учат такое варить?!       — Да не варить! — отмахнулся Люпин. — На старших курсах и, кажется, в Академии Авроров, преподают способы распознавания ядов. Ну, и варке антидотов к каждому из них. А амортенция — тоже, по сути, яд!       — Тогда откуда здесь?… — непонимающе нахмурился Сириус.       — Оттуда, — вернул себе непроницаемое выражение лица Снейп, — что это не настоящая амортенция. Так, легкий стимулятор, детская водичка. Девчонки, говорят, с руками отрывают, особенно на старших курсах.       — А ты откуда знаешь? — подозрительно сощурился Поттер.       — Мама рассказывала, — пожал плечами Снейп.       — Хм… — задумался Джеймс. Северус уже с досадой подумал, что тот наверняка опять начнет сейчас подкалывать его на тему Эванс. Но Поттер заговорил о другом: — А знаете, что? Кажется, я знаю, как отомстить этим козлам: Маклаггену и компании…              На этот раз обошлось без взрывов. Благо, варить амортенцию на основе того суррогата, что они стащили со склада кафе мадам Паддифут — это не то же самое, что варить её с нуля. И, разумеется, гораздо проще, чем варить оборотку.       После того, как Северус с непривычки надышался паров варимого им зелья, он какое-то время ходил, очень глупо и неестественно улыбаясь. Друзьям даже пришлось на какое-то время спрятать его в одном из заброшенных классов: столь неадекватное поведение сильно бросалось в глаза. Но это была весьма скромная цена за то фееричное зрелище, свидетелями которому Мародеры стали в День Святого Валентина!       Перенести акцию возмездия на День Всех Влюбленных предложил Блэк — и остальные поддержали его идею. Во-первых, это было бы очень символично. Во-вторых, куда ниже вероятность попасться: все наверняка спишут произошедшее на всегдашнюю любовную истерию в этот день.       И, надо сказать, Валентинов день 1973 года запомнился Хогвартсу надолго…       В какой-то момент Дуглас Маклагген, четверокурсник Гриффиндора, как-то странно выпрямившись и отставив кружку, встал из-за стола и решительно двинулся в сторону сидящего на другом конце стола второкурсника Питера Петтигрю.       — Питер, — серьезно и как-то торжественно произнес Дуглас. — Питер, я был слеп! О, как же я был слеп!       Ничего не понимающий Питер испуганно взирал на нависшего над ним Маклаггена.       — Но теперь я понял, — с восторженным блеском в глазах продолжал Дуглас. — Я понял, что… люблю тебя, Питер!       В зале воцарилась гробовая тишина. Лишь Мародеры судорожно сжимали челюсти, стараясь не заржать.       — Эй! — Маклаггена грубо толкнули в плечо. Перед ним стоял раскрасневшийся Селвин Браун. — Это я люблю Питера! Отвали, Маклагген!       — Оба отвалили! — толкнул их обоих со всей силы Миллан О’Хара. — Питер — мой! Только мой!       Бедняга Петтигрю раскрывал и закрывал рот, переводя полные ужаса глаза с одного из наперебой пытающихся признаться ему в любви старших товарищей, на другого. Наконец, воспользовавшись тем, что все трое отвлеклись друг на друга, он выскользнул из-за стола и попытался сбежать.       Не тут-то было!       — Питер! Вернись, чтобы мы могли слиться в экстазе!       Зал, в начале этой невероятной сцены еще хранивший молчание, сперва захихикал, а под конец и вовсе разразился неудержимым хохотом и криками преподавателей, с руганью спешащих к выходу из зала, куда уже скрылись все четверо участников комедии.       В итоге Питера пришлось снимать с каменной горгульи, расположенной на парапете, опоясывающем один из внутренних двориков Хогвартса, на которой он повис и орал дурным голосом. Его внезапные ухажеры возбужденно подпрыгивали у подножия этого парапета и, перебивая друг друга, клялись второкурснику в вечной любви, предлагали руку, сердце и прочие части тела. Их обездвижили и отправили сначала в Больничное крыло, а оттуда — прямиком в Мунго, устранять последствия амортенции.       После этого инцидента О’Хара подал заявление на перевод в Шармбатон, а Маклагген, Браун и Петтигрю до конца года боялись даже приблизиться друг к другу, не говоря уж о том, чтобы искать виновных или вообще выпендриваться!       Четверка друзей же так и не была уличена ни в чем, хотя порою их и подмывало рассказать кому-нибудь о своих подвигах. Но все четверо понимали: если кто-то узнает, у них будут огромные неприятности!       Правда, троица их противников поглядывала на них с большим таким подозрением. И, что уж говорить: с откровенной ненавистью!       Так, незаметно для самих себя, Мародеры нажили первых в своей жизни врагов. А сколько еще им предстояло «первого в жизни»?       А тем временем межфакультетское соревнование закончилось триумфальной победой Гриффиндора, обеспеченной в том числе блестящим выступлением Джеймса Поттера в роли ловца на квиддичном поле. Блэк со Снейпом закатывали глаза, сочились ехидством и корчили рожи, но поделать ничего не могли — победа была вполне заслуженной.       — Тоже что ли в квиддичную команду поступить в следующем году? — бормотал Сириус, поедая шоколадную лягушку в купе «Хогвартс-экспресса», что мчался на юг — в Лондон. — А то у Джея уж слишком рожа довольная, аж светится!       — Попробуй, — перелистнул страницу учебника Снейп, развалившийся на сиденье напротив. — Кажется, один из наших загонщиков в этом году выпустился из школы, так что вперед!       — Загонщиком? — перевел Сириус взгляд на Северуса.       — Ну смотри: ловец из тебя так себе. Охотники у Слизерина все отличные, так что менять кого-то из них на тебя никто не будет. Вратарь? Скучно. А вот загонщик… Неужто плохо: в людей бладжеры отбивать?       — Вот уж точно, — хмыкнул Блэк. — Кстати, где там наши триумфаторы?       — Празднуют в соседнем вагоне, — поморщился Снейп. — Скоро придут.       Дверь купе отъехала в сторону и внутрь ввалились Поттер, Люпин и…       — Лилс? — удивленно поднял брови Снейп.       Девочка с непроницаемым видом прошла внутрь и села рядом с Джеймсом. Помолчав пару секунд, она с убийственной серьезностью выдала:       — Признаться, последняя ваша выходка превзошла по своей тупости, пожалуй, все предыдущие, — ребята напряглись. — Но… — вздохнула Эванс и поперхнулась, наклонив голову. Мальчишки с беспокойством придвинулись к ней, но Лили как-то странно хрюкнула и откинулась на спинку сиденья, хохоча: — Но как же это было смешно!       Мародеры недоуменно переглянулись и сами не заметили, как заулыбались, а потом тоже рассмеялись. Разубеждать девочку, что инцидент с амортенцией — не их рук дело, они не стали. Зачем? Пусть думает, что хочет.       К тому же, Джеймсу с недавних пор подсознательно хотелось показать себя перед Эванс с лучшей стороны. И если уж её так рассмешила их последняя выходка — то почему бы нет?       Мародеры ехали домой. Второй год оставался позади.