Утро. День до Рождества.
Праздничная суета постепенно окутывала школу волшебства в свои нежные объятья. До праздника оставался один день, поэтому занятия отменили. В этот день ученики прощались со своими новыми и старыми друзьями, хорошо, что прощались только на каникулы. Хотя некоторые ученики покинули Хогвартс без ведома. Но гриффиндорская троица помогала украшать лестницы и картину Полной Дамы своего крыла, чтобы получить дополнительные баллы для своего факультета.
— Рональд, зачем ты
ложышь пряники под ёлку? — укоризненно посмотрела на него Грейнджер, не заметив что допустила ошибку.
— Чтобы ночью поесть, — безукоризненно ответил.
— А я вижу, вне занятий ты не настолько умна, — обращается к Гермионе, появившийся из ниоткуда Поттер.
— Что? — возмутительно стрельнула глазками.
— Не «ложишь», а «кладёшь», — поправил Поттер, и словил на себе неодобрительный взгляд.
— Ладно-ладно, ошиблась, и что? — возмущалась она, — Может быть я задумалась, или устала!
— А может, ты что-то скрываешь? — окинув взглядом обоих гриффиндорцев, Поттер скрылся за портретом «Полной дамы».
— Что на него нашло? — буркнула Гермиона по его уходу. На что в ответ, от Рона ничего не получила. Он продолжал развешивать гирлянды, попутно съедая печенье. — Эй! Ты и мне оставь! — засмеялась она и накинулась на Рона.
— На-на-на, держи, заслужила, — Рон протянул пять кулёчков с печеньями, она с радостью их приняла, и начала назло рыжему смачно чавкать, поедая имбирное печенье. — А чавкать не обязательно! — разозлился.
— Кстати, сколько сейчас времени?
— Обед скоро, — задумавшись, сказал Рон.
— Мне надо бежать! — схватив свою сумку, Гермиона ловко ринулась по лестницам на первый этаж. Оставив рядом с другом остатки недоеденного.
Спустившись, Грейнджер увидела, стоящего около большого зала Драко Малфоя. Она незаметно подбежала к нему со спины, и закрыла его лицо холодными ладошками.
— Угадай кто! — весело сказала гриффиндорка.
— Привет, Гермиона, — смущённо, несколько недовольно сказал Малфой. Она сделала удивлённое лицо, тем самым, интересовалась, что случилось. — Видишь? — Драко указал взглядом на своего отца и Северуса Снегга, которые стояли неподалёку, рядом со статуей первого директора Хогвартса. — Это мой отец, так что веди себя более сдержанно, — холодно продолжил.
— А-а-а, — протянула Грейнджер и покорно кивнула головой.
Больше Драко не проронил ни слова, он и Гермиона смотрели на учителя и Люциуса, так завороженно, как будто понимали о чём они говорят. Через пару минут Малфой старший разошёлся с профессором Снеггом, и направился к своему сыну.
— Ты нас не представишь? — холодно и бесчувственно прошипел Люциус, недобро окинув взглядом Грейнджер.
— Гермиона, это Люциус Малфой — мой отец, — неохотно говорил Драко, уже осознавая что к чему идёт. — Отец, это Гермиона Грейнджер, она из Гриффиндора, моя девушка.
— Здравствуйте, — улыбнулась она, протягивая руку в знак приветствия, но ответа от Малфоя старшего не получила.
— Так значит грязнокровка, — Люциус буквально сжигал глазами Гермиону, а та в страхе посматривала на Драко, который вёл себя как ни в чём не бывало. — Я думал, наши разговоры, и твоя чистая кровь на что-то повлияют, Драко, — не переставая испепелять взглядом, Малфой обращался к сыну. — Она не волшебница! — отвращено говорил.
— Отец, у Гермионы прекрасные оценки! — воскликнул Драко, чтобы хоть как-то успокоить пыл Люциуса.
— Ты перечишь собственному отцу? Эта грязнокровка. Эта плутовка! Она тебя испортила, Драко, — шипел Малфой старший, заставляя сына замолчать. Гермиона пыталась смотреть на Люциуса также, как и он, но блеск в глазах выдавал её страх. Она не решалась влезать в разговор, понимала, что если помешает — будет ещё хуже.
Ещё несколько минут молчания. Страшной, гробовой тишины. Укорительного взгляда в сторону детей. И Люциус выдал:
— Я тебя забираю через десять минут, — в последний раз окинув Гермиону своим презрительным взором, он вышел из Хогвартса.
— Прости, — тихо извинилась Гермиона.
— Да тебе не за что извиняться, он всегда такой. Кстати, у меня есть кое-что для тебя, — веселое настроение Драко сразу же вернулось, по уходу Люциуса. Слизеринец, улыбаясь, доставал что-то из сумки. — Это тебе! — он протянул Грейнджер блестящую большую коробку, с надписью: «Для Гермионы».
— Ты сам это сделал? — удивилась.
— Да, там немного помялось, — смущаясь говорит тот.
— Нет-нет, это чудесно! Мне правда нравится! — визжала и улыбалась Гермиона.
— Как придёшь в башню — открой её.
Она кивнула в ответ и отдала коробку Драко, чтобы он её подержал. А сама начала копошиться в сумке. Найдя заветный пакет, с гордостью достала его из своей сумки. — А это тебе! — Малфой принял подарок и достал содержимое.
— О… Это свитер! — радостно говорит он. — Ты сама его сшила? Для меня?
— Ага, как тебе?
— Он замечательный! — Малфой развернул свитер полностью и быстро надел его на свою рубашку. — Спасибо, Гермиона! — он быстро поцеловал её в щеку, успел пожелать прекрасного отдыха и попрощаться.
«Жалко что он уехал», — вздохнула Грейнджер, и направилась в башню Гриффиндора.
Поднявшись к картине, Гермиона вновь застала Рона за поеданием конфет. Но сейчас ей было всё равно на это, ведь она несла в руках «драгоценную» коробочку Драко. Она сдерживала себя чтобы не запищать от счастья или не распаковать коробку раньше. Но, видимо, Гермионе придётся ещё чуть-чуть себя придержать.
— Ооо, что это? — пережевывая конфеты, спросил Уизли.
— Подарок на Рождество, от Драко, — улыбалась она, — хочешь со мной открыть? — Рон кивнул и пошёл за подругой в гостиную. Они уселись на диван, а коробку поставили между собой.
— Подожди, я схожу за Гарри.
«Да… Рон как всегда…», — подумала Грейнджер и вспомнила утренний разговор с Поттером. — «Интересно, что с ним случилось? Неужели ревнует меня к Рону?», — эта мысль вызвала смех, и она поперхнулась, — «Или Рон ему о чём-то рассказал… Хотя он обещал никому не говорить…», — подумывала Гермиона, уже давно позабыв о подарке и о Поттере с Уизли.
— Привет, — поздоровался Гарри, в этот раз, по его лицу не было понятно что он чувствует, даже интонация была спокойной, это настораживало.
— Привет, Гарри, — также спокойно она попыталась ответить ему.
— Я, кстати, видел как ты разговаривала с отцом Малфоя. Красивая коробочка, — подметил Поттер и уселся рядом.
— Ага, Драко сам её сделал, — похвасталась она, и, посмотрев на друзей, сказав им мысленно: «Готовы?», открыла коробку.
Из коробки посыпались конфетти и разные пайетки, почти весь пол гостиной был усыпан мерцающими блестками. Трое заворожённо смотрели как блестки осыпались на пол.
Первый слой коробки был покрыт разноцветной мишурой. Снова мысленно спросив своих друзей, Гермиона убрала все украшения. Под мишурой лежали разные вкусности.
— Ты же с нами поделишься? — спросил Уизли, рассматривая обилие сладкого.
— Да… Сама я столько не съем… — удивлённо сказала Гермиона, продолжая доставать сладости из коробки.
Убрав всю еду, на дне показался маленький чёрно-красный чемоданчик. Раскрыв его, Гермиона обнаружила записку, где было написано:
«Прочти ночью».
— Ух ты! А зачем он тебе коробку подарил? — спросил Поттер.
— Не знаю, — беззаботно ответила, — записку ночью прочитаю, — она убрала кусок бумаги в карман и теперь точно поняла что чемоданчик — чехол для волшебной палочки. Внутренности чехла были отделаны красным бархатным полотном, ручка тоже сделана из него, а корпус был из чёрного материала.
— А он потратился, — с долей грусти сказал Рон.
— Чехлы стоят так дорого? — не переставала удивляться.
— Этот точно, он ручной работы.
— Что ж, видимо, Малфой не такой плохой, как ты рассказывал, — сказал Гарри, рассматривая весь подарок.
— Я от своих слов не отказываюсь! — гордо отвернул голову Уизли.
— Хоть сейчас не ссорьтесь! — вмешалась Грейнджер. — Давайте лучше всё уберём.
— Репаро, — взмахнул палочкой Поттер. И все украшения, сладости поместились обратно в коробку.
— Спасибо.
— Ла-а-адно, — скучно протянул Рон, а Гарри попрощался и вышел из гостиной, оставив их наедине, — Хорошо что Гарри ушёл…
— Почему? — Перебила Грейнджер.
— Я не хотел при нём говорить. Типа, это… — задумался, — Ну, Малфой и правда хороший. Видимо… Он один такой в их семье, — до сих пор, Рон говорил о семье волшебников в пренебрежительном тоне, но уже более мягче и спокойнее.
— Даже ты признался что Драко замечательный! — воскликнула, — Видишь?! А ты мне не верил, — она показала ему язык, и с высокомерным лицом пафосно отвернулась.
— Ночью тут? — не обращая внимания, как Гермиона выёживается, спросил Уизли. В ответ она кивнула, и быстро встав с дивана, пошла в женскую башню.
Поднявшись, она разложила подаренный чехол и вложила в него свою волшебную палочку. Немного полюбовавшись подарком, положила его в свою тумбочку. Гермиона легла на кровать, и мечтательно закрыла глаза, вспоминая Драко Малфоя. Грейнджер заснула.
Она проснулась, почувствовав, что кто-то трясёт её за плечи.
— Эй, что происходит? — сонно спросила она.
— Гермиона, вставай, тебя внизу уже который час ждёт Рон, — сказала светловолосая девочка, и скрылась за дверью башни.
— Боже, точно! — крикнула и побежала вниз в гостиную.
— Что ты так долго? — напряжённо спрашивал Рон, развалившись в кресле.
— Я заснула, — упав на диван, сказала она, — ну, что, давай откроем?
— Ага, а Гарри потом позовём.
Гермиона открыла запечатанный конверт, из него посыпались маленькие блестки. Конверт превратился в небольшое письмо с поздравлениями:
«Дорогая Гермиона Грейнджер, в этот святой праздник зимы, желаю тебе провести самые прекрасные каникулы в твоей жизни! Я очень люблю и ценю тебя, моя прекрасная Гермиона. Оставайся такой же замечательной, обаятельной, милой и умной. Нашей любви никто не сможет помешать, лишь завидовать! Я люблю тебя, Гермиона. Поэтому вот ещё один подарок от меня. Сожги это письмо в камине.
С Рождеством, твой Драко Малфой».
— Уф, как мило, — мерзко сказал Рон, наблюдая как Гермиона бежит к зажжённому камину и выбрасывает письмо в огонь. Оно разлетается пламенными обрывками, и вот, всю комнату наполняет яркий свет, а на месте письма образуется мягкая маленькая плюшевая игрушка с запиской в лапе.
— Кошмар, он так заморочился, а я просто подарила ему свитер.
— Боже, видишь, богатенький тебе достался — радуйся!
— Я не люблю его за деньги! — возразила Грейнджер и начала разворачивать записку:
«Моя любимая Гермиона Грейнджер!
Этот, пока что маленький кролик — наша любовь. Я попросил своего знакомого заколдовать его, чтобы, когда я думаю о тебе, а ты обо мне, эта плюшевая игрушка становилась всё больше и красивее. Ну и наоборот… Надеюсь, она будет огромной, как и моя любовь к тебе.
Драко».
Не прошло и нескольких секунд после прочтения записки, как плюшевый зайчик начинает расти. И уже из маленького зайчонка, который умещался в ладошке Гермионы, он спокойно сидел у нее коленях и закрывал ей голову.
— Вау, Гермиона, быстро перестань думать о Малфое! — строго сказал Рон.
— Не завидуй! Позови Гарри, а я пока за вашими подарками сбегаю, — также строго сказала Грейнджер, и побежала по ступенькам в башню.
Через десять минут троица уже собралась в гостиной Гриффиндора. Гарри сидел на кресле около камина и держал в руках огромные пакеты.
— Ух ты! Гарри, а что у тебя в пакетах?! — радостно подбежала к нему Гермиона.
— Это тебе! — протягивает руку к подруге. — А это тебе, Рон, — Поттер раздал два пакета и принялся наблюдать за их реакцией. Грейнджер первая открыла подарок и увидела в нём красивое розово-чёрное перо для письма, чернила и записную книжку. Она быстро бросилась на Поттера с объятьями и дружески чмокнула его в щёку.
У Уизли был подарок поинтереснее: это была футболка с изображением игры Квиддич; какая-то статуэтка защитника и записка. Рон крепко обнял Гарри, а тот воспользовавшись моментом шепнул ему на ухо: «Читай, но не при Гермионе», рыжий смущенно кивнул и отошёл.
— А это вам, мальчики! — сказала Грейнджер и отдала маленькие пакеты. Рон открыл и скривился в лице, в нём лежала золотистая книга с заклинаниями.
— Ты издеваешься?! Я не настолько тупой, чтобы дарить мне книжку с базовыми заклинаниями!
— Я знаю. Знаю. Она не по возрасту тебе. Нужно было купить книжку с картинками, прости, не додумалась, — заливисто засмеялась Гермиона, её весело поддержал Гарри. Вслед за своим другом Поттер начал рассматривать содержимое пакета.
— Вау! — восторженно произнес. — Ты не забыла про Буклю! Спасибо большое, — продолжая распаковывать подарки, радостно вещал Гарри. — А это что? — Поттер достал маленький пакетик, в котором лежала медная цепочка с красивым вырезным снитчем-подвеской. — Гермиона, я тебя обожаю! — воскликнул он и обнял подружку, после, достал маленький чемоданчик.
— Алохомора, — произнес Рон и ларчик открылся. В нем оказались маленькие копии мячей для Квиддича.
— Спасибо огромное! — улыбался Гарри, аккуратно кладя свои подарки обратно в подаренный пакет.
— Не за что.
— Так, теперь моя очередь! — встрял Уизли. — Сначала дамы, — смешно улыбаясь уголком рта, Рон достал из кармана маленькую коробочку.
— Мне кажется, ты наколдовал туда лягушек, — усомнилась Гермиона. — Если я открою ее, мы не покроемся слизью? Не упадем на землю? Здесь не появится океан? Точно? — уже с насмешкой говорила.
— Да открывай уже! — торопил Рон.
— Ла-а-адно, — Грейнджер осторожно открыла коробочку, и из неё показался маленький, светло-коричневый бантик-заколка. — Спасибо, Рон! — улыбнулась.
— А это тебе, Гарри, — Рон протянул коробку, а кончики его ушей покраснели.
Поттер заглянул в коробку, и увидел маленькое металлическое колечко.
— Сам делал? — удивился.
— Да, сам, — Уизли взглядом указал на лежащую под кольцом записку и мысленно дал понять другу, чтобы тот прочитал её позже. Косо поглядывая на Гермиону и словив её взгляд на себе, Уизли глупо заулыбался.
— Ладно, ребят, я спать, — ещё раз обняв мальчиков, сказала она и оставила их наедине.
Пожалуй, это было самое прекрасное и воистину волшебное Рождество в жизни Гермионы. В эту ночь она очень крепко спала, её не мучили кошмары с Альбусом, она не думала о прочих проблемах. Грейнджер спала. Обнявшись с зайчиком, она представляла, что её обнимает Драко.
Но Рождество Малфоя прошло не так сказочно, как у его девушки. Люциус то и дело твердил о грязной крови Гермионы и что волшебнику из чистокровной семьи не положено встречаться, да и разговаривать с маглорождёнными. Драко всячески сопротивлялся репликам отца и, в конце концов, вывел Люциуса из себя, тот заколдовал своего сына.
— С этого дня маглы — твои враги, как и грязнокровные волшебники, — пугая своим холодным взглядом Драко, Люциус взглянул на свою жену.
— Прости, Люциус, я тебя не поддержу. Мне жалко Драко, — заботливо посмотрев на сына, сказала Нарцисса, но вставать с кресла и защищать не спешила. Женщина понимала, что чистая кровь Блэков и Малфоев не должна так просто разрушиться о любовь Драко к грязнокровке.
