***
Следующий день не приносит такого ожидаемого спокойствия. Крис просыпается от громких матов и проклятий. Он искренне не понимает, что происходит, пока не слышит что-то про счета. И пока в его спальню не врывается растрёпанный Чонин с глазами по пять блюдец от ужаса. — Крис, вставай, у нас пиздец. Кай описывает — если можно так назвать ор и сплошной мат через слово — ситуацию, и Крис понимает, что, во-первых, всему пизда, а во-вторых, он хочет найти этого сукиного сына. Не просто найти, а найти и наказать со всей жестокостью, на которую способен. Удаётся отследить куда были отправлены деньги, и то только потому, что на почту приходит сообщение с благодарностью от детского фонда добрых дел. Он даже не сомневается, что во всём виноват тот вор, о котором говорит весь криминальный мир Кореи. Осталось лишь узнать его местоположение, и он — не жилец.***
Проходит месяц. За это время удалось найти фотографию и немного информации о нём. Парня зовут Хуан Цзы Тао, двадцать пять, подкинули в детский дом в возрасте трёх лет, поэтому и направляет все украденные деньги на благотворительность. На вечерах не появляется, производит оплату онлайн, в близлежащем интернет-кафе. Вообще-то его действительно надо поймать. И для этого он отправляет почти всю свою мафию — кроме техников и Чонина, потому что надо же кому-то охранять его, Криса, душу — на поиски этого самого Тао. Крис требует притащить мальчишку ему в ноги и, главное, живым. Потому что убить Цзытао Ифань хочет сам. Перед тем, как посмотрит в эти блядские глаза. Ифань не находит себе места, с каждым днём раздражаясь всё больше и больше. Он готов сам пойти на поиски Хуана, лишь бы, блять, найти этого подонка. И удача явно на стороне Криса, потому что простое желание поесть пиццу и выпить пива помогает ему поймать человека, которого он искал.***
Когда Тао хватают охранники, следовавшие за Ифанем, он даже не сопротивляется, так как знает, что это бесполезно. И оказавшись в большом загородном доме, парень не пытается сбежать, ему уже всё равно. Зная результат, он надеялся на свою проверенную схему воровства денег, но каждая система даёт сбой, и этот сбой сейчас может лишить Тао жизни. У Криса взгляд злой, а внешность красивая. Тао даже не знает, жив он сейчас или мёртв, потому что его кидают к ногам Ифаня и, Тао может поклясться, что он, вообще-то, ни разу не мазохист, но к такому, блядь, искусству упасть даже как-то не особо стыдно. И быть убиенным именно им хочется в миллионы раз больше. Тао поднимают на колени перед главой, и он буквально утопает в глазах Криса, молясь, что это будут самые лучшие секунды (минуты, часы? Тао не знает) его жизни перед смертью. У Криса ладонь мягкая, совсем не подстать его чёрствому характеру. Хуана пробивает от желания почувствовать ладонь Ифаня на своей щеке ещё раз, он даже глаза прикрывает от некого удовольствия. Мазохист, серьёзно. — Я тебя всё-таки поймал. Что можешь сказать в своё оправдание? У тебя есть ровно две минуты. — Крис сплёвывает на пол. — Но боюсь, это не поможет. — Отправляя деньги в фонды, я помогал детям, которые нуждались в них, как когда-то и моя семья. От вас же ничего не отвалится, пара лишних миллионов со счёта уплывёт, так другую сделаете, — Тао говорил с такой ненавистью, что Ифаню стало не по себе. — Знаешь, я подумал, что просто убить — это скучно. Жизнь моя, кажется, вообще не разнообразна. А значит ты будешь полезен. Отработаешь все деньги, что украл когда-либо, своей задницей. Она, конечно, не в моём вкусе, но на безрыбье и рак рыба. — Что?! — поперхнулся Хуан. — Ты не посмеешь! — Ещё как посмею, детка. Меня никто за это не накажет, даже похвалят за отличную идею. — Я убью тебя при любом удобном случае, — парень уже не кричал, а рычал. — Удачи. Крис выходит из комнаты, приказав Чонину увести Тао в одну из комнат и запереть там. Вообще-то он не планировал оставлять пацана в живых, потому что… а зачем ему это? У Ифаня и так много проблем, ему не нужна ещё одна в виде Цзы, так яростно пытающегося сыграть роль Робин Гуда. Да и сам Ифань не желает, чтобы эта роль продолжалась в случае чего. Но нахальная манера Тао, его взгляд, губы и, в принципе, формы, его отчаянное желание сделать что-то хорошее в мире, где он сам, блядь, не самый лучший, разжигает в Крисе желание. Ему хочется мальчишку. Все, кто знаком с Крисом, знают, что он всегда добивается своего, чего бы это ему ни стоило. И Ифань знает, что он трахнет парня при первом же проёбе. При первой попытке сбежать, потому что если Тао не окажется глупым, чтобы ждать своего наказания, он обязательно сбежит. А Тао старается сбежать. Уже не день и не два, почти целую неделю. Пока не получается — около двери, постоянно крутятся двое бугаёв, которые вместе скрутят его в два счёта. Но один раз удаётся улучить момент, когда одного из них вызывают. И, используя свои способности в боевом искусстве, Хуан отключает оставшегося охранника. Дом большой, комнат много, а та, где его держали, на самом верхнем этаже, и непонятно, как незаметно выбраться из него, проходя мимо большого количества служебного персонала. «Сейчас или никогда» — думает Тао и крадётся по коридору, попутно останавливаясь у каждой двери и судорожно прислушиваясь. Два этажа пройдены, остаётся последний, отсутствие людей в коридоре Цзы напрягает, парень не думал, что всё так просто. Возможно он ошибся. Вдруг на последнем повороте, где была спасительная дверь, Тао хватают за горло: — Надеялся сбежать от меня? Из моего дома, в котором командую я, — кажется, Крис в бешенстве, — ну, что же, значит настало время обслужить своего хозяина. — Ты мне не хозяин, — хрипит Хуан. — Пока не отдашь долг, я могу делать с тобой всё, что захочу, — шипит Ифань, проходясь языком от подбородка до виска. Парень кривится и пытается вырваться, но рука Ву как будто приклеена к его шее. — Будешь вести себя хорошо — не будет больно, — он тащит парня до своей спальни. В комнате темно, приятно пахнет одеколоном, но то, что совсем скоро произойдёт, вряд ли будет по нраву Тао. Он сразу приземляется на кровать и не успевает встать, как на него наваливается Крис. Парень крутится на кровати изо всех сил, но не может встать из-за тела на нём и из-за неудобно мягкого матраса, в котором он тонет. А тем временем Ву сдирает с него футболку и джинсы, оставляя парня в одних трусах, да и они долго не задерживаются на Цзы и отлетают куда-то вглубь комнаты. Пальцы Ифаня проскальзывают между ягодиц Тао, от чего тот сжимает их, но Крис сильнее, поэтому в спальне раздаётся крик Хуана, на ягодицах остаётся красный след большой руки, а сам Ву уже двигается внутри Цзы, почти не церемонясь и сразу сорвавшись на быстрый темп, вдалбливаясь в податливое тело. Парень может сказать, что ему не нравится, но как только орган попадает по простате, Тао выгибается в экстазе, и, после этого, акт уже не похож на изнасилование, ведь Цзы стонет так, что слышит весь персонал. Ифань кончает прямо в него, потому что даже свою сперму он не тратит просто так, и спокойно засыпает на кровати. А Хуана уводит охрана, и ему приходится только лишь вытирать слёзы.***
Проходит месяц. За это время практически ничего не меняется. Разве что у Тао развивается Стокгольмский синдром. Крис кажется ему идеальным: его глаза, нос, губы; его походка, да и само тело. Парню даже нравятся их встречи ночью. Только заканчиваются они одинаково: парня всегда уводит охрана, чтобы он не сбежал и случайно не убил Ифаня. И когда его, полусонного, вытаскивают из комнаты, Цзы даже не пытается что-то сделать, ведь знает, что место его назначения — спальня Криса. Но, вместо кровати, его бросают на заднее сиденье большого автомобиля, и куда-то везут.***
Когда Ифань заходит в спальню, будучи уверенным, что его горячо любимая проститутка в лице Тао ждёт его с распростёртыми объятиями и раздвинутыми ногами, он не видит никого. И на несколько секунд весь дом погружается в немую, звенящую, пробирающуюся до внутренних органов ледяным холодом тишину. А после к Ифаню подбегает охрана и сообщает, что Тао пропал. Его нигде нет. Громкий звон бьющегося стекла и не менее громкий мат заставляют всю мафию округлить глаза от ужаса, потому что такого разгневанного Криса они не видели никогда. А, значит, их дела действительно плохи. Ифань мечется по дому, он пытается найти Тао сам, кричит, чтобы его немедленно начали искать за пределами дома, района, города. Возможно, страны. Хоть где-нибудь, но лишь бы нашёлся. Крис не понимает, что произошло и почему Цзытао сбежал. Ву очень зол, он готов сейчас разрушить каждую стену, лишь бы найти свою-подстилку-к-которой-он-испытывает-чувства. И которая, безусловно, стала дорога ему. В итоге Крис садится на кровать, закрыв дверь на ключ, и начинает беззвучно сотрясаться в рыданиях. Ифань понимает, что он сломал парня и, скорее всего, тот сбежал. Но сердце не на месте, и Ву чувствует, что с его мальчиком что-то произошло. Что-то очень нехорошее. Словно его похитили.***
— Отпустите меня сейчас же! — кричит Тао. — И не подумаю. — Вам будет очень плохо, когда меня найдут. — Ты думаешь, Крис станет искать свою очередную игрушку? — сказал мужчина, беря его за подбородок, — лицо, конечно, красивое, но только ради него тратить своё время? Забудь, теперь я играю, пока не наскучит. — Да пошёл ты! — Цзы вывернулся в руках двух охранников и ударил собеседника промеж ног. — Сука! — взревел тот, — бросить его в подвал, без еды и воды, а перед этим — хорошенько избить! — кровожадно сверкнули тёмные глаза.***
— За что я вам плачу, уроды? Вы не можете найти человека уже неделю, хотя о чём я? Вокруг меня одни идиоты. — Вообще-то, я пришёл, чтобы сказать, что Хуан находится у Лай Кван Фонга, миллионера и убийцы со стажем. Мы уже побывали в его квартире, там находились документы на загородный дом. Бекхён отследил местоположение. Нам понадобится час на дорогу туда. — Надеюсь, с ним ничего не случится за этот час. Готовь машину, мы выезжаем.***
Остановившись за пару домов, они быстро дошли до нужного, где их, ожидаемо, встретили охрана и забор по периметру. С помощью ладони одного из убитых, Крис со своими людьми пробрались внутрь. — Значит так, вы заходите в дом первыми и отвлекаете на себя внимание, пока я ищу Тао, всё понятно? После этих слов дверь слетает с петель, и группа из шести человек вбегает внутрь, начиная стрельбу по приближающимся охранникам. А сам Ифань, заранее зная план здания, сразу же направился в подвал, где самое место, по его мнению, чтобы держать пленника. На пути он не встречает никого и спокойно вышибает замок одним выстрелом из пистолета. — Тао! Ты здесь, — закричал Крис, но не видя ответной реакции, он подбежал к лежащему на полу телу, — Тао, мать твою, скажи хоть что-нибудь. Ву взял парня на руки и вынес из дома, попутно отдавая приказы убрать тела охранников и самого Фонга, представив последнего, как самоубийцу. Нести Цзы было очень легко, да и весь его внешний вид говорил о том, что Тао вообще не кормили: щёки впали, под глаза образовались большие тёмно-синие мешки от недосыпа, кожа потеряла естественный цвет и стала очень бледной. Крису правда страшно смотреть на своего заложника (блять, у Ифаня, если честно, язык даже не поворачивается его так называть) и видеть следы мучений Тао. Ву хочется обнять этого малыша и просто защитить от всего. Возможно, даже от самого себя. По приезду домой Ифань распоряжается, чтобы Тао обследовали на наличие серьёзных телесных повреждений, а также проследили за его восстановлением. Как моральным, так и физическим, хотя… если физически Тао поправится, то моральная травма останется у парня на всю жизнь. Ифань горько усмехается. Ведь это Ву виноват во всём. Не было бы похищения со стороны Ифаня, тогда Цзы вряд ли бы похитили эти ублюдки. Ещё неизвестно, воспользовались ли они телом невинного парня, но уже от одной мысли Крис приходит в бешенство. И на себя тоже. Потому что он первый тронул Тао, и его ничего не останавливало. Ничего не мешало втрахивать парня в кровать, несмотря на статью, именуемую ‘изнасилованием’. и неоднократным. Ифань выходит на балкон, чтобы никто не видел его слёз. Сигарета между губ и постоянный никотин в лёгких; вечная боль в сердце, ненависть к себе и волна саморазрушения, основанная на том, что он портит жизни других. Ифань думает, что так продолжаться не может, но вряд ли кого-то можно удивить суицидом, да и ни к чему это сейчас. Если Тао оправится, Ифань будет на руках его носить и оберегать от всего. Потому что Крис… любит Тао? Наверное, да. Именно любит.***
Ву определённо везёт, потому что никак иначе назвать это нельзя. Тао делают анализы, пока он находится в состоянии несостояния, и оказывается, что последний половой контакт был с Крисом. Но парень не может придти в себя, несмотря на нормальные жизненные показатели. Врач диагностирует глубокую депрессию в следствии психологического и физического давлений. Тао существует. Он не лежит на кровати, как больной в коме. Он рисует. Рисует страшные картины, которые может и выглядят сумбурно, в которых видно, что художник он от слова — худо, но смысл понятен. Эти три дня плохо сказались на Цзы: сначала слова об игрушке для Криса, потом избиение и голодание. И Тао начал анализировать, ведь на пустой желудок, что угодно в голову придёт. И вот уже эти ужасные слова кажутся правдой, ведь разве может человек, который его любит, просто трахать, даже не говоря ни слова после секса. Хотя, чтобы быть честным, парень всё-таки замечает, Ифань сказал один раз: «Проваливай», но это не то, что хочет слышать влюблённое сердце. Он сам загоняет себя в депрессию, ему даже не приходит в голову, что Ву не умеет признаваться в любви.***
Крис как обычно поднимался в свою спальню с завтраком для Тао. Было привычно тихо. Ву постучал в дверь, предупреждая о вторжении, и вошёл. Но как только он это сделал, завтрак с грохотом вылетел из рук, посылаемый куда подальше прекрасной ногой Цзы. Ошарашенного же Ифаня парень ударил в живот, о чём пожалел, потому что тот быстро очнулся и вывернул руки Хуана, оказавшись пахом прямо около его ягодиц. «Только не сейчас» — пронеслось в голове у обоих, но в следующую же секунду Крис со всей накопленной за эти дни страстью поцеловал Тао, стараясь если не говорить о своих чувствах, то хотя бы выразить её физически. Цзы сейчас было плевать на всё. Он с завидной для больного резвостью расстегнул ремень на брюках партнёра и пробрался к нему в трусы, отчего в ухо ему прозвучало что-то среднее между стоном и рычанием. Но Ифань тоже не терял времени даром, и вскоре Хуан оказался полностью голым. — Ну вот опять! — жалобно запищал тот, — опять я без одежды, а ты хоть на парад иди. — Это будет единственное, что ты скажешь за эту ночь, кроме моего имени, — прошипел Ву, кусая парня за мочку уха. И опустившись поцелуями к члену Тао, он взял его в рот, вызвав что-то нечленораздельное. Обведя несколько раз языком головку, Крис почувствовал как парень напрягся. Когда же молодой человек проник в уретру, Цзы обильно кончил. — Теперь моя очередь. Раздвинув ноги партнёра, он вошёл сразу. Тёплые стенки ануса обволакивали его член. Двигаясь плавно, размеренно и в то же время с силой Ифань будто хотел навсегда отпечатать этот момент в памяти Тао, который уже смял всю простынь своими руками от наслаждения, которое накатывало раз за разом. Кончив прямо внутрь парня, Ву разлёгся на кровати не силах делать что-либо от усталости. А Цзы же, подождав около пятнадцати минут, когда Крис, как ему показалось заснёт, встал с кровати и начал одеваться. Слёзы катились ручьём от осознания, что им опять воспользовались, Но влюблять в себя людей он не умел, поэтому надеяться на даже маленькую привязанность не стоило. Как только он взялся за дверную ручку, с кровати послышался голос: — Ну и куда ты собрался? — удивлённо спросил Ву. — Неважно куда, главное подальше от тебя! — выкрикнул тот и побежал. Его поймали и заключили в объятия уже у выхода из дома. Тао пытался вырваться, но из-за огромной усталости это не получалось. — Я тебя не отпущу, — проговорили ему на ухо. — Почему? Наигрался со мной, так найди другого! — захлёбывался Хуан. — Мне не нужен другой, пойми, может я и не умею говорить так необходимых сейчас слов, но прошу поверь. Я задыхаюсь без тебя, ещё в нашу первую встречу ты перевернул всю мою жизнь с ног на голову. Признаюсь, что прогонять из комнаты каждый раз, мне было непросто. Я не принимал своих чувств, боялся быть жалким перед тобой, хотя так и получается. Думая, что взаимной любви нет, я заставлял обоих страдать. Так ответь мне, есть ли право хранить надежду у такого, как я? — Надежда есть у всех, — всхлипывая пробурчал Тао, и неожиданно смутившись, тихо прошептал, — я люблю тебя, Ифань.