Момент истечения силы

      Он сидел где-то на краю мира — там, где свет сталкивается с мраком, явь с ирреальным, атмосфера с вакуумом, — вдали от посторонних, настолько лишних в этот момент глаз. Пред ним раскрывала свою всепоглощающую пасть, подобную черной дыре в ледяном космическом пространстве, бездна. Его ноги свисали, и тьма мерзко лизала их подошвы. Руки безжизненно касались края материи, кончиками пальцев ощущалась прохлада начала пустоты. Вена на сгибе локтя вздулась и потеряла свой голубоватый окрас, став свинцово-угольной; сонная артерия на тонкой шее с почти прозрачной кожей расширились и почернела — все сосуды будто налили ядом. Бескровное лицо было застывшим, словно у мраморной статуи, впрочем, весь он напоминал каменное изваяние. Из пустых глаз сыпались, развеваясь по ветру, осколки некогда сияющего зеркала, что отражало ранее теплящийся, но ныне потухший огонь жизни в нем. Сейчас между его внутренним миром и тем, что разверзалось пред ним, установилось тождество.       Мягко ступая по поверхности, Рудерз тихо подошла к нему и, невесомо коснувшись пальцами его плеча, посмотрела на него взором, полным сострадания. Душа тихо проговорила:       — Ты так редко появляешься, Александр.       Он обратил на нее свой разбитый взгляд; из уголка глаза выпал еще один осколок, со звоном ударившись о землю и рассыпавшись в прах, — черный дымок, изящно завихряясь, развеялся в холодном воздухе. Тонкие бледные губы раскрылись, и чутких больших остроконечных ушей коснулся еле слышимый звук совсем ослабевшего голоса:       — Я появляюсь лишь в моменты потери силы воли.