Exchange of bodies or easy revenge

С недавних пор в доме Феллов, помимо самих братьев, стал проживать еще один молодой человек. Даже слишком молодой. Папирус из еще одной вселенной, был едва ли не точной копией Эджи, только вот волосы были не блондинисто-белые, а скорее светло-каштановые, почти русые. Ну, и возрастом он отличался лет на десять. Он все время поучал Санса, что жить в бардаке — не вариант, что жрать горчицу и фаст фуд целыми днями — тоже не вариант, и, естественно, упрекнул того в каждодневном употреблении алкоголя, на что Санс лишь фыркнул и выгнал его из комнаты, отвесив подзатыльник напоследок. Папирус тут же шел жаловаться опекуну, как ему нравилось называть Эджи, и потом Санс получал выговор от самого Эджи, мол «Нашел с кем тягаться, ему четырнадцать, а тебе двадцать пять!», или «Санс, если ты будешь распускать руки, перекочуешь в конуру на заднем дворе, ясно?». А что оставалось Сансу? Лишь угрюмо качать головой и бормотать " Ясно, босс», опустив голову, как чертова послушная псина. А чертов ябеда стоял рядом, невинно улыбаясь гвардейцу, а после, когда тот уйдет, ядовито ухмыляться. Блядский гавнюк. Так и проходили дни, а потом и недели, затем еще и месяцы. Младший Папирус так и продолжал маячить около опекуна, то и дело спрашивая, не нужна ли ему помощь. Все было хорошо, пока однажды… Это случилось одним немудреным утром, когда Сансу пришлось рано встать и приготовить своим «братьям» завтрак. Однако спустились братья немного не в себе. И это не каламбур. После недолгих объяснений Рэд-таки понял, что мелкий с Эджи поменялись телами. И, если сами Папирусы были как минимум удивлены, Сансу было как два пальца об асфальт. И не такого дерьма видел. А вот поржать было к месту, что он, собственно и сделал, после получив непривычно слабый подзатыльник от брата, точнее мелкого, в чьем теле находился Папс. Но и это как-то прижилось. *** Эджи не помнил, как это случилось. Рэд просто однажды прижал того к кровати, шепча на ухо конкретную инструкцию «Не рыпайся, иначе я немного изуродую твое тело» и то, что хочет сделать того мужчиной. Ну, он сказал несколько иначе, но Эджи понял все именно так, а потому засунул свои претензии куда поглубже, ибо беспокоился не только за свое тело, но и за Папайруса, который там находился. Так же без слов, хотя внутри громко возмущаясь, тот позволил себя раздеть, но когда сам Санс вдруг резко насадился ртом на орган «брата», тот подавился воздухом и всхлипнул. Было до ужаса приятно, хоть и невероятно странно. То, как головка утыкается в ребристое небо, в кромку между зубами и деснами, в теплый и мягкий язык, и как этот самый язык старательно прижимается к взбухшей венке у основания, после чего старательно вылизывает твердый орган, просто заставляет Эджи перестать выебываться и скомкано стонать, запрокинув голову назад. Долго младший не выдерживает и вскоре низ живота сводит легкая судорога, бедра дрожат в спазме, а член выплескивает из себя струю бледной жидкости, тут же пропадающей в пасти старшего. — Быстро ты, малыш ~, — воркует Санс, довольно, подобно сытому коту, облизываясь. А после молча встает и уходит, оставляя Эджи в раздумьях, непонимании и с разведенными в стороны ногами.