Сестра

      Шаги становилась всё громче и громче и, когда они замерли у двери, послышался звон ключей и скрежет в замочной скважине. Лилии казалось, что она видела, как это всё происходит за дверью.       Вот мужчина пытается повернуть ключик, но ничего не вышло. Он точно помнит, что запирал кабинет. На лице начали появляться страх, паника, волнение, капелька удивления и совсем немного любопытства. Он нервно дотронулся до ручки и так же надовил на неё. Язычок двери освободился и дверь приоткрылась.       Дыхание Лилии замерло. Она сжала нож до боли в костяшках. Закрыв глаза она начала быстро представлять, как она перережет ему горло.       Во время её представлений мужчина медленно и с осторожностью проходил вперёд осматривая беспорядок. Как только он отошёл на расстояние метра от двери Лилия выставив ногу вперёд и толкнула её так, что захлопнувшись язычок сломался. От неожиданного и громкого хлопка Эрвин вздрогнул и замер на месте. Лилия отошла стены, практически всё её лицо закрыли волосы, а глаза, которые еле-еле были видны, стали из серых чёрными. Только он хотел обернутся, как Лилия оттолкнулась от пола, оставив там дыру и разломленные доски, запрыгнула ему на спину, обняв ногами накаченное тело. Мужчина пытался снять её, но одной рукой это было сделать тяжело, поэтому он решил резко дёрнуть телом, тогда по его расчётам девушка должна была сорваться. Приводя свой план в действие, он сделал себе больно в районе поясницы, а Лилия не свалилась. Пока он вырывался Лилия пыталась поставить нож к горлу, что бы сделать смертельную рану. Но тряска мешала ей поставить руку на шею противнику. Как только её терпение лопнуло она яростно прокричала: — Ну ты можешь не дергаться, а то порез будет некрасивый и будет слишком больно, ибо придётся два раза тебе горло резать! — Эрвин! Лилия! Оба остановитесь! — прокричал только что появившийся в дверном проёме Леви. — Лилия я тебе какао принёс!       Эрвин прекратил брыкаться, а Лилия начала смотреть то на нож в руке, то на чашку какао. Она сделала выбор и отвела нож от места, где остался маленький порез. Бросив холодное оружие в сторону девушка подлетела к напитку и вырвала его из рук Аккермана. Начала отпивать горячее какао. — Спасибо, Леви. Очень сильно помог, — улыбнулся Смит потирая ранку. — Не за что. А ты! Дура такая… Что ты вообще творишь?! — капитан дал подзатыльник сестре. — Ауууу. Сволочь! — она дала ответный удар по голове. — Я же ничего такого не сделала, — почёсывая затылок промямлила Лилия. — Ты знаешь, что за это в тюрьму сесть можно, — отчитывал Леви младшую Аккерман грозя ей пальцем перед лицом. — Убери свой грязный палец от моего лица, — она убрала руку мужчины от себя. — Стоп! Как в тюрьму?! За это сажают?! — начала удивлёно и громко спрашивать Лилия. — Тц. Слишком громко, — тихо произнёс капитан.       Он подошёл к сестре и легонько нажал на сонную артерию. После трёх секунд девушка свалилась. — Наконец… Тишина и покой, — он тихо и облегчённо вздохнул.       На это Эрвин лишь издал маленький смешок и сел подбирать книги, разбросанные по деревянному полу. В это время Леви решил положить тело сестры на тот самый неудобный диван, ибо своей тушей она будет мешать уборке.       Из-за одежды девушка выглядела, как нормальный средне статистический человек. Леви думал, что сейчас ему придётся попотеть, но какого было его внутреннее удивление, когда взяв младшенькую, он ничего не почувствовал. Как будто он поднял перо. Перо белого голубя, которое он обронил во время полёта. Положив сонное тело на плечо, он почувствовал, как в него впились ребра. — Тц, — в своём духе цыкнул Аккерман.       С сестрой на плече он подошёл к дивану и положил её на диван головой к окну и столу. Рука у неё зацепилась за руку и Леви пришлось её снимать с себя. Он взял её за предплечье и девушка поморщилась. Аккермана это насторожило. Он поднял рукав рубашки и увидел чёрное пятно, которое разъело кожу вплоть до костей, при чём всё это было темное. Вдруг в пятне начало вырисоваться лицо. — Что за… — не понимающе и тихо сказал Леви, но Эрвин, который сидел на корточках, пытаясь выровнять страницы книги, всё равно его услышал и обернулся.       Он увидел, как Аккерман склонился над телом девушки и с неподдельным интересом на что-то с волнением в глазах смотрел. Командиру стало любопытно, на что Леви смотрит. Подойдя Эрвин снова впал в шок. — Что уставились? — нагло крикнуло пятно. — Какой пидр поднял рукав! — вскрикнула проснувшаяся Лилия. — О! Привет! — виновато улыбнулось лицо. — Давно не виделись! — Чтоб тебя ежи загрызли! — она яростно опустила рукав кофты и зло посмотрела через волосы на брата и Эрвина, которые находились в шоке от говорящей руки и от того, что Лилия на это так просто отреагировала. После пары секунд командир начал допрос. — Чт… Кто ты? Зачем спустилась на святую землю? Кого ты хочешь забрать в ад? Если что, то я готов.       Лилия сделала спокойное лицо. В глазах можно было прочитать вопрос: «Ты что дурак?». Решив, что это самая подходящая фраза для продолжения беседы она прямо так и сказала: — Ты что дурак? Какой нахер ад? — на лице Лилии застыло безразличие. — Кто вы и что с вашей рукой? Может вас отвести к врачу? — спрашивал мужчина с доброй и нежной, но фальшивой улыбкой, которая, если не присмотреться, выглядела натурально. — Я сестра вот этого, — головой она качнула в сторону Леви. — С рукой всё нормально и к врачу мне не надо, — она оценивающе осмотрела Смита, — и прекратите так фальшиво улыбаться. Это действует на нервы. Просто скажите, что сейчас за мою грубость и неуважение к старшему поколению вы хотите меня убить здесь и сейчас. «Как точно подметила. Будто мысли прочитала» — удивлялся в своих раздумиях командующий. — Хотя, как по мне, мы с вами примерно одного возраста, — продолжала говорить Лилия. «Как быстро она поменяла маску. То на девочку, которую ненавидит мир, то на дружелюбную и открытую девчушку, а сейчас ты изображаешь сосредоточенного, безразличного и слишком прямолинейного человека. Похвально. Но только я знаю твоё настоящие лицо» — в голове Леви ухмыляется. — Нормально? Ты издеваешься? У тебя одну четвёртую часть руки разъело и она чёрная! По-твоему это нормально? — лицо Аккермана окаменело, но в глазах была тень волнения и Лилия это хорошо видела. — Волнуешься, братик, волнуешься, — Леви на это замечание решил отвести взгляд и промолчать. — Ну что ж. Молчание знак согласия, — в глазах появилась усмешка, но на лице стояла кирпичная мина. — Только это правило тебя и спасало, — капитан пододвинул стул для себя и Эрвина и они сели. — Ты про что, Леви? — спросил непонимающий Смит. — Да так, — Леви сухо ответил Смиту и перевёл свой холодный взгляд на сестру. — Так, я спрашиваю тебя ещё раз: что с рукой? — сейчас ярость и беспокойство переполняли его, но на лице стояла неповторимая мина безразличия.