***
В мире, где главная задача людей — это найти свою вторую половинку, предназначенную тебе небесами, очень сложно быть одиноким, согласитесь? И не только из-за того, что каждый день по телевизору ты видишь рекламу различных вещей для парочек, и даже не из-за того, что твой лучший друг Ён Джэ мило воркует со своим соулмейтом, которого нашёл уже больше четырёх лет назад, а из-за боли, преследующей тебя почти с самого рождения. И именно поэтому каждый день для девушки, переехавшей в Корею много-много лет назад из-за работы родителей, и не нашедшую своего соулмейта, был сущим Адом на Земле. В этом мире, если твоя пара улыбается, то ты чувствуешь боль, которая буквально разъедает изнутри, не давая больше ни на чём сосредоточиться. Но когда вы находите свою вторую половину и целуете её, то можете улыбаться, и не боятся, что можете причинить боль своей паре. Соулмейт иностранки улыбался постоянно. Она буквально просыпалась от боли, которая пронизывала всё тело, заставляя громко стонать и кусать губы, чтобы не зарыдать в голос. В голове снова и снова проносились слова мамы: «Малышка, твоя голова снова болит? Но не стоит ругаться на своего соулмейта, боль — это небольшая плата за то, чтобы твоя половинка улыбалась, верно?». И да, сначала она свято верила, что боль, когда её половинка счастлива и улыбается — это хорошо. Но в лет десять, когда болеть стала не только голова, но и всё тело, и так, что невозможно было даже шелохнуться и вздохнуть, Анастасия стала ненавидеть своего соулмейта. И сейчас, когда Джэ Бом улыбается Ён Джэ, сидящему на переднем сидении, кажется, что всё не так плохо, но, конечно же, соулмейт может испортить всё. Голова раскалывается, безумно хочется спать и немного умереть. — Эй, у тебя всё нормально? Выпей таблетку, скоро пройдёт! За всё то время, что они общаются, Чхве уже привык носить с собой средства от головной, зубной боли, также от боли в мышцах и животе. Подруга иногда выпивала по целой пачке, только бы поскорее избавиться от неприятных ощущений, которые преследовали её изо дня в день, из года в год. — Спасибо. — произнесла Тая, после того, как съела сразу несколько штук и осушила половину бутыли воды, и закрыла глаза, расслабленно откидываясь на сидение. — Я сейчас умру. И да, Бом, если вы кинете меня в конце дня из-за того, что вам нужно одеться на свидание, то я убью вас. — Да не напоминай, это произошло несколько лет назад! И мы уже извинились раз сто! Она кивает, но не улыбается. Никогда не улыбается. Только несколько раз, когда боль становилась невыносимой, Анастасия начинала улыбаться, маниакально, снова и снова поднимая уголки губ. Дже Бом помогает выйти Ён Джэ, а Тая выползает сама, облокачиваясь на светлый автомобиль, пытаясь отдышаться. Русые волосы, едва достающие до плеч и завивающиеся на концах, прилипают к бледной коже, а пухлые, потрескавшиеся губы жадно хватают воздух. — Эй, с тобой всё нормально? Вот же мудак, даже Бом так часто не улыбался! — Я рядом, вообще-то, милый. — укоризненно произносит Им и целует своего парня в щёку, прежде чем направится к университету, где стоят его друзья. — Я приду к вам после этой пары, не скучайте! — Пока-пока! — улыбается Чхве, и поворачивается к подруге, кладя свою ладонь на её горячий лоб. — Девочка, чёрт бы побрал твоего соулмейта! Когда ты его найдёшь, то я непременно ударю его! Она снова не улыбается, только прикрывает глаза и кивает. А затем хватается за руку друга, чувствуя, как земля выходит из-под ног. Боль в животе становится немыслимой, и даже стоять на двух ногах слишком сложно, хочется упасть на асфальт и свернуться в клубочек. — Пошли в медпункт, немного полежишь перед парой! А то серьезно, загнёшься ещё! И Ён Джэ приходится буквально взять подругу на руки, из-за того, что нормально стоять на ногах та не в состоянии, он шепчет успокаивающие слова, пытаясь хоть как-то облегчить её страдания. Тая лежала на кушетке в медицинском кабинете и смотрела в окно, на то, как машины подъезжают к зданию, а студенты спешат в университет. В это время, врач, который стал почти как родной, хотя прошла только одна учебная неделя, пил зелёный чай с шоколадом и пялился на девушку. — Тебе лучше? Если нет, то могу освободить тебя от первой пары. Полежишь здесь, поможешь мне документы рассортировать. — он улыбается и отламывает несколько долек шоколада, которые после оказываются у него во рту. — Как тебе идея? — Я на прошлой неделе два дня прогуляла, если так пойдёт и дальше, то меня отчислят. Так что нет, не сегодня, простите. Она поспешно встаёт с кушетки и быстрым шагом направляется к выходу, прощается с медиком и закрывает дверь. Раздаётся глухой металлический скрежет, отталкивающийся от голых светлых стен. Тишина и покой, это определённо расслабляет девушку, её плечи опускаются. Слышатся тихие шаги, и иностранка вздрагивает, косо посматривая на другой конец коридора, где буквально через секунду появляется высокий широкоплечий парень, с тёмными волосами, одетый в тёмные джинсы и чёрную рубашку в тонкую белую полоску. Их взгляды встречаются, и девушка замирает, положив руки на чёрный кожаный рюкзак. Кажется, что время останавливается, когда уголки губ парня приподнимаются, и она может увидеть его белоснежные зубы. Тело буквально пронзают тысячи игл, когда он улыбается. Боль, кратковременная, но ужасно яркая, такая, что буквально в глазах темнеет, и даже дышать почти невозможно. В голове Таи крутиться лишь одна мысль: «Это он». Руки непроизвольно начинают трястись, а ноги пятится назад. Она снова и снова шепчет, что это не может быть правдой, что это просто совпадение. Иностранка не может даже представить то, что это был соулмейт. Улыбчивый мудак, из-за которого её жизнь уже больше десяти лет — это одна сплошная боль. Забегая в аудиторию, Тая ищет глазами Ён Джэ и быстро подсаживается к нему. Она не может перевести дыхание, и словно рыба на суше открывает и закрывает рот, хватаясь за толстовку друга, сжимая её в тонких пальцах. — Чёрт подери, Джэ! Это либо дурацкое совпадение, либо я только что встретила своего соулмейта! — Что-что, девочка?! Я всё правильно услышал? Ты встретила своего соулмейта? — улыбается и глупо хихикает Чхве, из-за чего несколько сокурсников начинают косо смотреть на неразлучных друзей. — Боже, девочка, кто он? Вы поцеловались, или обнимались?! Расскажи мне всё! Тая громко фыркает и прикладывает свой палец к губам, приказывая другу помолчать. И взъерошивает русые волосы, отводит взгляд и глубоко вздыхает, набирая в лёгкие как можно больше кислорода. — Мы встретились в коридоре, между нами было расстояние в шагов десять, если не больше, и когда он улыбнулся, то боль стала такой яркой! Я даже дышать не могла… Не знаю кто это, но встречаться с ним больше не хочу! — тараторит она, закрывая глаза. — Что? Ты не узнала имя своего соулмейта?! Йа, Тая, какого чёрта?! Ты, блять, двадцать лет жила с постоянной болью, и теперь у тебя есть возможность прекратить её, так почему нельзя этим воспользоваться?! — Мне страшно. Я не знаю, может это просто совпадение? Я думала, что убью человека, который каждый раз снова и снова причинял мне боль… Понимаешь, из-за него я не могла даже нормально спать… Но посмотрев в его глаза, я будто растворилась, и тех бессонных ночей не было! А вдруг он не мой соулмейт, что же тогда делать? Она закрывает глаза и опускает голову на стол, боясь даже вздохнуть. И всё, что происходит сейчас, кажется настолько немыслимым и пугающим, что хочется умереть. Сейчас, когда возможный соулмейт так близко, что в любой момент можно дотянутся до него руками, это кажется слишком нереальным. — Так, во-первых, не паникуй! Во-вторых, мы непременно найдём этого парня и он ещё раз улыбнётся тебе, и если ты почувствуешь боль, то просто признаешь его и всё станет прекрасно! В-третьих, он красивый? — Чхве заинтересованно смотрит на подругу и играет бровями. — Я не хочу встречаться с ним ещё раз. Ты не понимаешь, Джэ, я не спала из-за него, и буквально каждый день умирала от боли, когда он улыбался… — Тая застывает на мгновение, прежде чем прикусить нижнюю губу. — Красивый. Да, он красивый… Ён Джэ кладёт свою руку на её плечи, успокаивающе целует в висок и улыбается, грустно думая, что его подруга милая дурочка. Как только звенит звонок, Чхве хватает Таю за руку и как можно быстрее ведёт в коридор, чтобы встретится со своим парнем и его друзьями с четвёртого курса. Не сказать, что девушка была рада этому, точнее, она была совершенно не рада подобному факту, и единственное, что сейчас действительно хотелось — это прийти домой, лечь в кровать и съесть большую баночку фисташкового мороженого с шоколадной крошкой. — Итак, девочка, постарайся не упасть в обморок от болевого шока перед незнакомыми парнями, при этом напугав их до смерти, и ищи глазами своего будущего мужа! — деловито раздавал указания Ён Джэ, сжимая руку подруги, которая устало кивала. — Хорошо, как скажешь, но я бы хотела сейчас направится домой или в медпункт, чтобы отдохнуть. Сегодня выжата, как лимон. Она выглядит мило, когда закрывает глаза и вздыхает, сейчас девушка похожа на милого щеночка, что опустил ушки, потому что с ним не хотят играть. Когда они подходят к нескольким парням, стоящим около дерева на заднем дворе, то к Чхве сразу подлетает Им, который заключает своего парня в медвежьи объятия и мимолётно целует в губы. — Познакомьтесь, подруга моего парня — Анастасия, но можете звать её Таей, будьте с ней повежливее. — говорит Бом, всё ещё не отрываясь от Ён Джэ, который лишь закатывает глаза и пытается отодвинуться от него, чтобы не смущать всех остальных. — Рада знакомству. — кланяется девушка и поправляет лямку на плече. — Тая? Так твоё имя Тая? Та стеснительная милашка, которую я встретил в коридоре! — приятный мужской голос кажется взволнованным и весёлым, и она поднимает голову, смотря на него. — Да, кстати. Это Джексон, он китаец. Помнишь, мы с тобой не попали на вечеринку Бома? Так этот дурак тогда её почти сжёг! — хихикает Ён Джэ, но девушка, кажется, его совершенно не слушает. Сейчас она может рассмотреть его вблизи: загорелая кожа, большие карие глаза, на которые падают недлинные крашеные тёмно-русые волосы, которые на свету отдают рыжим оттенком. У него приятные черты лица, в этом сложно усомниться, и красивые руки, на которых видны вены. А когда он улыбается, боль снова становится невообразимой. Такой же, как и в прошлую их встречу. Тая молчит несколько секунд, отчего другие начинают обеспокоенно переглядываться между собой, а затем улыбается, отчего на щёчках появляются милые ямочки, которые Ён Джэ никогда не видел. А грудь китайца заполняет щемящая боль, которую он не чувствовал уже много лет. И отчего казалось, что с его парой что-то не так, либо же её совсем нет. Он хватается за сердце и смотрит на девушку, которая сейчас даже не дышит. — Это он. — громко говорит Тая, чувствуя, как по щекам текут горячие слёзы, и уголки её губ опускаются вниз. Ён Джэ делает шаг вперёд и уже хочет взять подругу за руку, как та срывается с места и с небывалой скоростью бежит к выходу, оставляя удивлённую компанию смотреть ей в след. Сейчас Тая хочет кричать, громко-громко, чтобы все люди на планете услышали. Хочется проклясть весь мир за то, что соулмейты вообще существуют. Хочется поскорее придти домой, упасть в кровать и плакать, пока слёзы не иссякнут. Но иностранка стоит на остановке и ждёт автобус, потому что больше не может находиться в университете. Не может больше видеть своего соулмейта, не хочет больше слышать его. Когда автобус подъезжает, то девушка быстро садится в него и смотрит на экран телефона, где уже больше тридцати пропущенных вызовов и десятки сообщений от Ён Джэ. Она устало вздыхает и смотрит в окно, испуганно вздрагивает, когда видит несущегося Джексона, который внимательно оглядывается вокруг, пытаясь найти свою половинку. Остаётся около десяти метров, когда автобусные двери закрываются, и Тая облегчённо вздыхает, чувствуя себя немного лучше. Китаец мечется, ходит туда-сюда и не знает куда ему податься. Кажется, что он произносит её имя, снова и снова, повышая голос, отчего люди на улице начинают вопросительно смотреть на странного парня. Когда автобус отходит, то их взгляды встречаются.***
Следующие несколько ночей Тая спит хорошо. Тело больше не болит. И она мысленно радуется, потому что подобные ночи, когда получается действительно отдохнуть, можно по пальцам пересчитать. Семь за этот год. Вчера ей еле-еле удалось уговорить Ён Джэ не приезжать, ведь он и его парень уже месяц планировали посетить выставку в соседнем городе на выходных. И портить их планы совершенно не хотелось. Её глаза снова были красными, но, кажется, Чхве, который писал ей сообщения раз в минуту, было плевать. Парочка заехала за девушкой, и когда Ён Джэ уже привычно протянул ей таблетки от головной боли, то увидел лёгкое покачивание головой. — У меня была на удивление спокойная ночь. Так что не нужно. — Ты уже говорила с ним? Вам нужно провести немного времени вместе, тебе не кажется? — улыбается парень, поправляя тёмные волосы. — Вот мы с Бомом поцеловались только в конце первого официального свидания! — Не придумывай, ты поцеловал меня после того, как я улыбнулся тебе. — ухмыляется Им и проводит правой рукой по коленям Чхве, от чего тот мигом заливается краской. — Да, я просто не хотел, чтобы мне было и дальше больно, когда ты улыбаешься! Они начинают спорить, но быстро заканчивают, когда Тая говорит: — Может мне поцеловать его и больше никогда не встречаться? — Не говори глупостей, девочка! Вы — соулмейты, природа создала тебя специально для Джексона, а Джексона специально для тебя! Всё, что ты говоришь — это бред! — повышает голос Ён Джэ, серьёзно смотря на подругу. — Думаешь тебе одной было больно так долго? А что делают люди, которые искали свою пару по тридцать или сорок лет? Сейчас перед тобой твоя вторая половинка, а ты просто хочешь отказаться от него?! Ты самая глупая девушка из всех, что я когда-либо видел! Ладонь Има накрывает ладонь Чхве, из-за чего тот останавливает свою гневную тираду и замолкает, раздражённо смотря в окно. В машине повисает неловкая тишина. — Прости, Тая, но милый как никогда прав. Пусть и было больно, но сейчас ты можешь забыть эту боль и познать, что такое любовь. Подумай над этим, мы, конечно, лезть не будем, это твоё дело, но, пожалуйста, хотя бы поговори с Джексоном. Иностранка смотрит на свои руки и всерьёз задумывается над словами парней, закрывает глаза, понимая, что сегодняшний день будет не из простых. В конце дня, когда большинство студентов уже ушли домой, Тая стояла около входа и ждала своего соулмейта, с которым предстоял не самый короткий и приятный диалог. Она мысленно настраивала себя на самое худшее, но, конечно, надеялась на лучшее. И когда мимо неё прошёл русоволосый парень, то девушка сделала один шаг вперёд и взяла его за руку. Джексон удивлённо посмотрел на неё и сильнее сжал женскую тонкую ладонь. — Идите без меня, появились планы. — Как хочешь. Увидимся, Ван! — улыбнулись друзья китайца и поспешили как можно скорее покинуть территорию университета. Проходит несколько минут тревожного молчания, но никто из пары не может отпустить руку другого. Они смотрят друг на друга, но ничего не говорят — собираются с мыслями. — Ты не улыбался несколько дней, всё нормально? — тихо спрашивает Тая, проводя подушечками пальцев по шероховатой коже. — Это всё, о чём ты хотела поговорить? — парень хмурится, смотря на неё, но лишних движений не делает. — Нет, но меня это действительно волнует. Обычно ты весельчак, и я чувствую это всем телом. Она неловко отводит взгляд, и он завороженно смотрит на дрожащие девичьи губы. — Джэ Бом и Ён Джэ сказали, что когда я улыбаюсь, то тебе ужасно больно и ты буквально не можешь вздохнуть, так что я держал себя в руках это время. Хотел бы, чтобы и ты почаще улыбалась. — Я не улыбалась, чтобы не причинить тебе боль. — её голос звучит обиженно и возмущенно, заставляя Вана посмотреть пристально, изучающе. — Нужно было хоть иногда это делать, Тая. Я долгое время думал, что моя родственная душа мертва, что ты мертва! Даже представить не мог, что ты терпишь такую боль, и поверь, если бы знал, то никогда бы больше не улыбался! Между ними снова непонятная, давящая тишина, а Тая закрывает глаза и тихо произносит: — Мы могли встретиться раньше. И в том, что мы сейчас здесь виновата только я. — иностранка быстро замолкает и глотает накопившуюся во рту слюну, прежде чем снова начать говорить. — Три года назад, когда у Бома был день рождения, то мне было настолько плохо, что не могла встать с кровати, а Чжэ остался со мной… И в течении последних нескольких дней я думала, что мне стоило перебороть ту боль и всё равно придти, это было бы легче для нас двоих… Я бы встретила тебя тогда и сейчас всего этого не было бы! Слыша, как она всхлипывает, Ван прижимает девушку к себе, обнимая хрупкие дрожащие плечи. И она прижимается ближе, стараясь сократить расстояние между ними до минимума. — Улыбнись, пожалуйста. Я хочу снова увидеть твою улыбку. — шепчет Джексон, но кладёт свой палец на губы своей половины и качает головой. — Нет, не так. Я хочу снова почувствовать то, чем ты жила из года в год. Мне чертовски нравится твоя улыбка. Изгиб её губ похож на изгиб заколки для волос, или на полумесяц. И единственное, о чём может думать китаец, что эти ямочки на щеках делают её идеальной. А слёзы, застывшие в покрасневших глазах трогательны, и обещает себе, что отныне его родственная душа будет плакать только от счастья, и никак иначе. А боль обжигает изнутри. Удушающая, невыразимая и тянущаяся. — Ты прекрасна, знаешь? Больше ты никогда не будешь страдать из-за того, что твой соулмейт любит улыбаться. Теперь будешь улыбаться постоянно. Тая не успевает ничего ответить. Джексон берёт её лицо в свои шершавые руки, тёплые и очень приятные. Пальцами дотрагивается до мягких женских волос и дышит так спокойно, что девушке с её учащённым сердцебиением это начинает не нравится. Дотрагивается до потрескавшихся губ своими, отчего Тае кажется, что земля уходит из-под ног, и на Земле остался лишь Джексон, единственный на всём белом свете. Её руки обвивают мужскую талию, отчего Ван начинает улыбаться, и становится невероятно счастлив, когда его соулмейт больше не чувствует боли из-за этого. Теперь он больше никогда не причинит ей боль.