Клеймор. Вечный Воитель

      Так потянулись дни, постепенно сменяемые неделями. Раздражение, страх, бессильная ярость и отчаяние были моими вечными спутниками, медленно заполняя меня, что еще больше усиливалось давящей атмосферой, будто бы пропитавшихся болью и отчаянием тысяч невинно загубленных жизней в подземельях. Охранники, словно дроиды запрограммированные на перемещение лишь по определенному маршруту, за всё время не произнесли и десятка слов. Прямо идеальные исполнители, что не задают вопросов, приходили, хватали и уносили на эксперименты. За это время, я уяснил два пункта: во-первых, Жан, как учитель, мягко говоря, не очень. В следствии того, что часть экспериментов с Греем, приходится сидеть на жопе ровно (зато во вторую, показывать всё, на что способен), я упросил Жана в свободное время показать, хотя бы основы владения парным оружием. Всё же не каждый день встретишь амбидекстера, предпочитающего копьям и мечам кинжалы. Конечно против йома нож слабо поможет, но воодушевляет сам факт, что в будущем… Если выживу, смогу управляться с двумя клинками за раз. Сам Жан, поломавшись чисто для вида всё же согласился. Хотя, как согласился, мол «вот, пацан, держи и отцепись», так что просто показал несложную для него самого связку, помогающую развить мобильность кисти, внимание и владение обеими руками и отправил с наказом «не лезь, пока не освоишь в совершенстве». О, как же у меня болели руки уже после часа таких занятий, но по изредка бросаемым взглядам Жана, я понимал, что если брошу или буду жаловаться и канючить какой-нибудь «крутой удар», как на моём месте наверняка сделал бы простой ребенок, меня просто и без затей пошлют. Да так, что амбидекстера в учителях не увижу до конца своих дней… Чего он видимо и добивается. Ну, или это я себя в этом убедил, а ему банально лень, невелика разница. Интересно и почему я начинаю чувствовать себя одним голубоглазым натуральным блондином, которого так же хрен кто обучал?        Во-вторых профессору Грею, плевать на меня, как такового. Он просто признает, что я более полезен живым… Что учитывая окружение в виде, вполне себе безумных ученых, что вскроют подопытного и не почешутся, уже является некоторым достижением. Впрочем, их тоже можно понять, всё же когда на одной чаше весов будущее твоей Родины, руины родного дома и смерть всего, что дорого (именно таких посылали сюда, опустошенных, которым дали упорно не исполняющуюся надежду отомстить, что и сводило с ума), а на второй такие размытые и неподдающиеся изучению понятия, как «человечность», «мораль», подхлестываемые страшным словом «поражение» и бесполезностью всех трудов, продолжающиеся больше века. Выбор так же очевиден, как и печален. И господа пошли по этой дороге, пусть сами не стали монстрами, но создают их. Вот только понять, еще не означает простить… В общем, учитывая особенности одного адекватного ученого, даже самому пришлось раскрыть способность ощущения Ёки, дабы он случайно не потерял ко мне интерес. Вряд ли это конечно случилось бы, да и профессор наверняка подозревал, хотя бы о теоретической возможности подобного с моей стороны, но всё равно, лучше перестраховаться. И опять я прогадал… Как оказалось, мое ощущение Ёки, неправильное, хоть и в потенциале несколько полезнее, чем подобное, у некоторых других воительниц… Ну тех, которые совсем ничего не смыслят в сенсорике. Почему не правильное? Да потому, что фиксирует не только сами источники ёки, но и как бы фоном, другие источники жизни: наблюдателей, простых людей, животных. Для осознания подобного и более качественных, а также эффективных экспериментов профессор Грей даже пригласил парочку своих коллег, как раз таки неплохо в этом разбирающихся. Итог вышел… Странным, а ученые еще долго обсуждали нечто «столь гениальное в своей бесполезности», ибо даже одна воительница активно использующая ёки в спарринге, напрочь «забивает» мне все ощущения, ниже своего уровня, а уж два десятка, даже просто стоящих в одном помещении, в непосредственной близости, сливается для меня в гигантское солнце, что закономерно вызывает сенсорную перегрузку, обильное кровотечение из носа и потерю сознания. Про считывание отдельных потоков ёки, внутри воительниц и речи быть не может…       Также, удалось познакомиться и с кандидатом в ранг «приоритетных ученых», чьи направления по умолчанию были приоритетными, Организации — Даэ… Ну, как познакомиться? Молодо выглядящего ученого, лет 20 от силы, заинтересовала моя «аномалия». Результат, не трудно предсказать: тогда меня принесли не в тот кабинет, в который обычно. Молодой ученый, сказал, что теперь он занимается мной, и стал проводить некоторые процедуры из тех, которым меня подвергал профессор Грей, дабы убедиться в их верности. Но когда у меня закончились силы на исцеление, он решил проверить, смогу ли я пережить смертельную дозу яда какой-то местной змеи. К счастью вовремя вмешался профессор Грей — о, как я был рад этому старику — и вытащив меня из лап коллеги, с которым он был на одной иерархической ступени стал с пристрастием объяснять, как вредит исследованиям потеря уникального экземпляра, и как велик риск потерять меня подвергая неоправданному риску. Притом всё это без мата и повышенных тонов! Вот же виртуоз!       К счастью Система восприняла все его действия однозначно, переведя в урон по здоровью. Также удалось выявить главное: во-первых Система пишет, каким препаратом или наркотиком меня только что оприходовали, и во-вторых, моя естественная, а не добавочная регенерация, воздействует также и на посторонние вещества, ускоряя их распад до относительно безвредных. То есть, травить меня конечно никто не воспрещает, но в долгосрочной перспективе это бесполезно. Может, конечно, тяжелые металлы смогут навредить, но их воздействие на мне проверять пока не собираются. Впрочем после объяснений Грея, будущий глава научников взялся за свою несомненно гениальную голову и примкнул к проекту… Из-за чего мне стало только хуже. Он, казалось, поставил себе цель не только выявить и развить предел моих регенеративных способностей, но и создать максимально благоприятную атмосферу для этого… Ни грамма не интересуясь мнением самого подопытного, из-за чего мой показатель здоровья редко превышал половину от максимального значения. Некоторые его эксперименты больше подошли бы нацистским ублюдкам в качестве изощренной казни, нежели обращение с, между прочим, детьми. Испытание нового оборудования? Несите Джина! Испытание наркотиков, препаратов или отравляющих веществ? Правильно, несите Джина! Одно хорошо, после объяснений Грея, он теперь хотя бы предупреждает, что собирается делать. Хоть успеваешь морально подготовиться к тому что сейчас будет. Правда, это не всегда помогает, но это уже детали.       Естественно, что при таком-то плотном графике, поговорить с Ольгой удавалось от силы три или четыре раза. Да и то не совсем удачно. Во-первых, общая нелюдимость и замкнутость одной знакомой воительницы, которая только-только начала хоть немного исправляться, ну и во-вторых, моё не самое приподнятое настроение. Хорошо хоть жалеть не пыталась. Не люблю жалость, особенно если она направленная на меня. Впрочем, ни про бытие Клеймор, ни про эксперименты над моей тушкой, мы не разговаривали. Это стало нашим своеобразным табу. К счастью, даже несмотря на различие во временных потоках нам всё же было о чём поговорить. Например о городах и особенностях жизни различных людей на острове. Зато удалось узнать, что чума острову, даже несмотря на средневековье, не грозит. Ученым Организации даром не нужна смерть всех подопытных… Ну, если только не в качестве очень сомнительного даже для них эксперимента, так что они активно борются с различными заболеваниями, что могут унести выше определенного процента населения, предоставляя относительно доступную и весьма качественную медицину. Заодно мешая распространению самостоятельного врачевания, что являлось решающим фактором в упреждении восстания против организации.       На фоне всего вышеперечисленного, эксперименты Грея с использованием моего исцеления смотрятся и вовсе по-божески. Сначала пробовали мои способности на мелких ранках и не сильно глубоких порезах. Потом переходили на всё более и более сложные или опасные травмы. Зато удалось понять, что яд местной песчаной кобры, а также более опасные его вариации, ну и конечно артериальное кровотечение я не могу убрать. Слишком мал уровень способности. Так что раны малой сложности, как пробитая ладонь или стрела в плече, это, к сожалению, мой текущий предел. Зато удалось выяснить, что лечить обширные повреждения, с текущим уровнем способности и самой силой исцеления, это явно не моё. Как удалось это выяснить? Грей припряг меня участвовать в операции по созданию Клеймор, да не в качестве свободного наблюдателя, или охранника (хотя я бы посмотрел на шестилетнего сторожа), а одного из этих чертовых изуверов, да еще и заявив: «её жизнь в твоих руках, Джин».       Эх, а ведь всё начиналось относительно мирно. Ну как мирно? Меня, как уже повелось, схватили и понесли по темным коридорам Организации, разве что в этот раз, направление движения было не вниз, как обычно, а наоборот, в верх. Примерно на третьем надземном уровне меня таки доставили к точке назначения. Ей оказалась выполненная по последнему слову научной и медицинской мыслей хирургическая палата, в центре которой, на соответствующем столе лежала девочка примерно моего возраста. Русые волосы, ничем не примечательное лицо, единственное, что её выделяло, это более худое телосложение, чем должно быть. Видимо тоже из деревенских, проданная вместо долга Организации. Ничего необычного, в общем. Да и так ли важно, как она попала сюда? Рядом с обколотой снотворным девочкой стоял профессор Грей в своём извечном белом халате, рядом было трое помощников в таких же халатах и со скальпелями в руках. Видимо так и создают Клеймор, только меня сюда зачем позвали? Неужели я следующий? Нет, не верю я, что Грей и Даэ так просто выпустят меня из-под своего крылышка. — Чего стоишь, Джин, все ждут только тебя, — не оборачиваясь бросил профессор Грей, — одевай халат, сполосни руки дезинфицирующим средством и подходи сюда. Пришло время применять «исцеление».       Мне ничего не оставалось, кроме исполнения данного приказа. Стоило только подойти, как операция без лишних слов началась. Никто не переговаривался или ожидал приказов, все знали кому и что делать… Ну, кроме меня. Увы, но я в их действиях, практически ничего не понимал, но даже так мог оценить слаженность и четкость движений. Видно, что они уже не в десятый, сотый и скорее всего не в тысячный раз проводят данную операцию. Профессор делает четкий разрез по всему туловищу, второй разводит его и удерживает зажимами, третий начинает осторожно вынимать внутренности, пока последний передаёт Грею из резервуара с жидкостью органы странного фиолетового цвета, а уже тот начинает так же осторожно помещать их внутрь маленькой девочки, проводя после этого какие-то непонятные мне манипуляции. Смотря за слаженностью действий ученых, мне не верилось, что что-то может пойти не так, как… — Отторжение! Плоть йома отторгает вместилище! — внезапно выкрикнул профессор сбив всё наваждение, а я с его молчаливого приказа, прикладываю руку к последнему вложенному органу и применяю Исцеление. Мелкие, задетые кровеносные сосуды, тут же начинают срастаться, а более крупные, перестают так сильно кровоточить, но главное орган монстра вроде как начал приживаться. Операция продолжалась и такой острый момент миновал, пока ученые не попытались вложить очередной орган, а мне снова не пришлось использовать Исцеление, дабы девочка не умерла от возможной потери крови. Несмотря на то, что меня уже мутило от подобного, я продолжал во все глаза наблюдать за работой хирургов. Как опускаются скальпели в их руках, делая четкие и аккуратные разрезы, как толстая нить начинает сшивать разрез, как тело девочки выгибается, несмотря на все плотные ремни сковывающие конечности и снотворное. Стоп! Выгибается?! - …жин! Джин, если можешь срочно используй своё «исцеление», сейчас это необходимо! — вывел меня из странного ступора командный голос Грея. Прикасаюсь рукой к одному из уродливо выглядящих швов, направляю Ци с целью исцеления, как делал это уже два раза, за одну только операцию, но… Ничего не происходит. Мне не хватает жалких восемнадцати единиц. Срочно отрешившись от всего, начинаю ускорять потоки энергии в теле, одновременно с четкой мысленной командой направляя их в тело девочки, пока требовательный голос старика, не выводит меня из этого состояния, — Прекрати. Прекрати тратить ёки попусту, Джин, она мертва и ей уже не помочь.

***

— Эй, тебе сказали вернуться к тому парню, — крикнул черноробый-охранник Ольге. — Уже? — удивленно ответила она, прерывая тренировку. — Он вроде помогал проводить операцию, а девочка умерла, — несколько раздраженно бросил он, возвращаясь на пост, — эмоциональное потрясение и все такое. Иди и успокой мальца, тебя для этого тут и держат.       Девушка поспешила в знакомую комнату медблока, выделенную для необычного паренька, в которой, сказать по правде, он проводил в разы больше времени, чем в камере. Странно что он привязался к воительнице, но тем не менее. Душевное состояние подопытного могло негативно сказаться на чистоте и результатах некоторых экспериментов, а потому было решено оставить её присматривать за Джином. Девушка подошла к комнате, стуча стальными сапогами по каменному полу. Сзади послышался топот бегущего человека — «почтальон» явно спешил к ней. — Тебе… Того… — задыхаясь произнес он, — Главой лично приказано как можно быстрее разобраться с его состоянием, эксперименты прервут до стабилизации.