Назад не смотри

— Тесак! — зазвенел голос главного полицмейстера Диканьки.       Тесак, роняя бумаги, данные ему накануне вечером на сохранение, побежал на зов начальства. Александр Христофорович Бинх ждал помощника на пороге полицейского участка. Он стоял, задрав голову вверх и придерживая левой рукой треуголку. Что-то над дверью привлекало взгляд главы полицейского управления и только когда Тесак, шумно дыша, встал рядом, Бинх отвёл оттуда взгляд. — Звали, Александр Христофорович? — заикаясь, спросил Тесак. — Почему у нас доски над дверью прогнившие? — Бинх указал рукой на интересующую его деталь и в упор посмотрел на помощника. — Исправим, — тот обнажил голову и задумчиво почесал затылок. — Уж извольте, — Александр Христофорович и сам мог бы поучаствовать в замене досок, уж не белоручка, но сегодня настроение было не то. Сегодня Бинху отчаянно хотелось командовать, кричать и смотреть на то, как исполняются его приказания.       А всё от того, что не давеча, как утром, поссорился Бинх со своей женой — Марией Андреевной Бинх. И из-за чего поссорился — сущий пустяк, совершенная глупость и даже думать об этом смешно было, но немилость любимой заслужил. Всего-то убрал документы по последнему делу — воровстве курицы на дворе у одного из селян, не как обычно — на свой письменный стол, а в папку и в ящик. — Что же, ты мне теперь не доверяешь? — с укором посмотрела на мужа Мария Андреевна, когда тот достал те самые документы, намереваясь унести их в участок. — Ты о чём? — Спрятал все бумаги по делу, лишил меня всякого развлечения, хотя знал, что я всегда по утрам читаю твои доклады, — Маша говорила спокойно и холодно, отчего внутри у Александра Христофоровича тоже похолодело. — Ничего я не прятал. Убрал их в ящик совершенно случайно, — он отвернулся, считая, что оправдан и прощён, однако жена этого так просто не могла оставить. — Ты же никогда так не делаешь. С чего вдруг вообще мысль о ящике? — отчего-то тон жены взбесил Сашу, и он сорвался. — Там всего лишь украденный петух, Мария Андреевна, — во время ссор Бинхи всегда обращались друг к другу на «Вы» и строго полными именами. — Даже с Вашим интересом ко всяким диканьским пустякам, эта история покажется пустой и неинтересной. — То есть, Вы не отрицаете, что сделали это нарочно? — Я всего-навсего уверяю Вас, что уж такое дело я бы точно не спрятал. — Значит, есть какие-то дела, которые Вы бы спрятали от меня, Александр Христофорович? — Может быть и есть! — Бинх совсем вспылил под обжигающими холодом глазами жены. — Вам вообще не пристало читать мои доклады о происшествиях здесь. Я не понимаю, каким образом эти ужасы и глупости могут Вам нравиться! — А таким, что больше в этой дыре мне заниматься нечем! — Тогда зачем Вы поехали со мной сюда? Остались бы в Петербурге, нашли себе лучшего мужа и продолжили светскую жизнь!       Мария Андреевна глубоко вздохнула, резко развернулась и вышла из комнаты. Саша, слишком поздно осознавший, что сказал что-то не то, швырнул злополучные бумаги на кровать и ушёл в участок, намереваясь остыть к вечеру. — Александр Христофорович, — к полицейскому участку бежала баба с мокрыми закатанными рукавами рубахи, — беда! — Что случилось? — внешне спокойно, но на деле, обрадовавшись хоть какому-то делу, спросил Бинх. — Там на реке бабы бельё стирают, собрались все вместе, пришли, — затараторила женщина. — Ближе к делу, — оборвал её привычный к деревенской манере речи Саша. — В реке утопленница. Живая, — она вытаращила глаза, будто стращая полицмейстера. — Глупости какие, — покачал головой Бинх, однако быстрым шагом отправился вслед за женщиной к реке.       По приходу к месту стирки, они обнаружили деревенских баб, укрывшихся всех до единой за кустом рябины и причитающих. По берегу было разбросано бельё и вёдра, с которыми они и пришли стираться. — Ну, где утопленница? — одна из дивчин указала в сторону реки. — Посмотрим-с, — прошептал Саша себе под нос, приближаясь к воде.       Когда до воды оставалось сделать всего один шаг, Александр Христофорович увидел в прибрежной тине бледно-синюю женскую руку, по локоть уходящую в воду. Нахмурившись, Бинх потрогал руку тростью и присел, чтобы разглядеть её поближе. Тело явно плыло по течению и прибило к берегу, где и застряло в мелководье. Доставать его в одиночку было бы затеей глупой и даже самонадеянной, поэтому Бинх принял решение отправиться обратно за мужиками, которые помогли бы не только достать утопленницу из воды, но и отнести её к доктору. Но как только он поднялся на ноги, с целью прогнать всех женщин домой и послать за помощниками, что-то сцепилось вокруг его щиколотки. На секунду испугавшись, Саша резко дёрнул ногу и отскочил. Его взгляд уловил едва заметное движение бледной руки. Решив, что ему показалось, Бинх выдохнул, но снова потрогал руку тростью. Тонкие пальцы с длинными тёмными ногтями моментально вцепились в деревянную трость с такой силой, что Александр Христофорович с трудом вырвал её обратно. Совершенно обескураженный и поражённый увиденным, он крикнул женщинам, чтобы срочно позвали мужиков и доктора, ежели обнаружат того трезвым. Сам же он, оставаясь на расстоянии, попробовал разглядеть в мутной прибрежной воде всё тело, а не одну руку. В голове его запульсировала мысль о том, что девушка ещё жива и пытается выбраться из плена, в котором оказалась. Но рука, выглядела абсолютно точно как рука мертвеца, в этом опыт Бинха не мог ошибаться. Тогда почему же она двигалась и хватала то, что оказывалось в опасной близости от неё? Александр Христофорович судорожно соображал, но никак не мог понять. Ему не нравилось незнание, поэтому, любопытство заставило его всё-таки рискнуть и войти на пару шагов в воду, чтобы увидеть тело полностью. Ни секунды больше не размышляя, Бинх сделал шаг вперёд, левее от того места, где предположительно должен был быть труп. Стоило его сапогам оказаться в воде, земля, и без того рыхлая, разошлась под подошвой, и Саша в момент оказался лежащим в прибрежной тине. Выругавшись, он попытался подняться, но не смог. Что-то тянуло его за ноги туда, где река становилась глубже, не давая даже шанса встать. Глава полицейского участка стал хвататься руками за подворачивающиеся коряги, но безрезультатно. То, что держало его за щиколотки, обладало не только невероятной силой, но и большой скоростью передвижения. Тогда Саша стал отбиваться ногами, надеясь, что возможно удастся сбросить сапоги и вернуться на берег. Но привычка надевать сапоги так, чтобы ни в коем случае не слетали при беге, в этот раз сыграла злую шутку, и мужчина уже погрузился в реку с головой. Его всё глубже и глубже утягивало на дно и воздуха, набранного за секунду до погружения, уже не осталось. Всё внутри начало жечь, и Бинх из последних сил попытался вырваться из мёртвой хватки. Нога ударилась обо что-то, и вдруг стало как-то слишком легко. Ничто больше не держало его. Он освободился. Однако, будучи и без того не лучшим пловцом, сейчас Александр Христофорович вовсе не мог всплыть. В голове мелькнула мысль о глупой смерти от коряги и ещё более глупой ссоре с женой, и всё вдруг потемнело.       Очнулся от того, что кто-то выжимал из него воду. С трудом разлепив глаза, Бинх увидел доктора, склонившегося над ним, Тесака и двух мужиков, пришедших по его зову. Леопольд Леопольдович, почти трезвый, увидел, что жизни полицмейстера ничего не угрожает, снял очки и потёр переносицу двумя пальцами. На лице у Тесака появилась глупая улыбка. Мужики переглянулись и, что-то сказав друг другу, отошли в сторону реки. Александра Христофоровича пробила мелкая дрожь от того, что вся одежда его насквозь промокла, и сапоги были полны воды, хлюпающей, от каждого движения. — Там утопленница, — стараясь не стучать зубами проговорил Бинх, поворачиваясь к реке.       Рука, к его собственному удивлению, осталась на том же месте и в том же положении. — Ещё чуть-чуть, и утопленницей стали бы Вы, Александр Христофорович, — с укором произнёс доктор. — Что же это Вы искупаться-то решили? — пробормотал озадаченный Тесак.       Только сейчас Бинх заметил, что Тесак, также как и он сам, дрожал и с ног до головы был промокшим. Коротко кивнув своему помощнику, неспособный на громкие слова благодарности, Саша поспешил сейчас же продолжить работать. Авось, с делом и тепло придёт. К тому же, наступали сумерки, а возиться с трупом всю ночь не хотелось.       Утопленницу выловили и вытащили на берег быстро. Это была девушка, которую никто из присутствующих в глаза не видел. Даже Тесак, знавший и видевший всех в округе, не смог опознать бледного лица несчастной. По настоятельной и странной для всех просьбе полицмейстера, доктор констатировал давнюю смерть, чем заставил Бинха нахмуриться и отчётливо вспомнить, как рука обхватила трость и его собственную ногу. Решив, однако, что остальным этого знать не стоит, он приказал унести тело и назавтра похоронить.       В душе его поселился вопрос, не могущий быть озвученным, по причинам нерациональности и загадочности. Что же всё-таки утащило его под воду? Сам себе Бинх сказал, что была это всего-навсего коряга, несущаяся вслед за бурным потоком, но где-то глубоко застряла мысль о мистическом объяснении его потопления.       Домой Александр Христофорович вернулся уже затемно. Из-за мокрой одежды, прилипшей к телу, он никак не мог согреться, даже находясь в участке. Поэтому, оказавшись на пороге дома, он дрожал так, что зуб действительно не попадал на зуб. Стащив с ледяных ног, всё ещё наполненные водой сапоги, Саша тихо прошёл в кухню. Недовольное покашливание застигло его, едва он переступил порог. — Опять поздно пришёл, — прохрипела отчего-то Мария Андреевна. — Господи, ты что же это? Где же это? Как же ты? — от причитаний жены Саша впервые после «купания» почувствовал себя мокрой курицей и виновато развёл руками. — Анка, приготовь быстро горячего супа, — крикнула Маша кухарке. — А ты, быстро переодеваться!       Тон жены не терпел возражений, да, и возражать особенно не хотелось. Хотелось Александру Христофоровичу побыстрее высушиться и оказаться под одеялом, рядом с любимой женщиной, перед которой всё ещё считался виноватым. Маша же, уже одетая ко сну, забегала вокруг мужа, на время забыв утреннюю ссору. Она всячески пыталась помочь ему согреться, предлагая то баню подготовить, то выпить чего-нибудь. Саша с улыбкой отказывался, согреваемый изнутри чувством любви и признательности к той женщине, которую выбрал себе в жёны.       Когда с ужином было покончено, луна уже давно светила в окно спальни, что означало полночь. Полицмейстер почувствовал, как усталость сжимала каждый его мускул, и, оказавшись в кровати, он не смог даже глаза сомкнуть. Жена его, устроившись рядом, нашла в темноте холодную руку и своей горячей ладонью сжала её. — Прости меня, — еле слышно произнёс Александр Христофорович, чувствуя, что ещё немного и совсем отогреется. — Спи, Саша. Тебе завтра ещё отчёт писать. А мне читать, — мягко сказала Мария Андреевна, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони мужа.       «Прощён, » — улыбнувшись, подумал Бинх перед тем, как провалиться в тёплую темноту сна.