Ты все ещё помнишь про спор?
Санди с ненавистью схватила телефон в руки.Помню-помню.
На работе вчерашнее казалось обычным дурацким сном. Такие часто снятся, когда сильно устаёшь. Похожие на реальность, но находящиеся за пределами твоей головы. В свободную минутку Санди вышла из-за своего стола в маленькое помещение, служившее местом для курения и обсуждения последних новостей фирмы. Достав визитку из кармана, она ввела номер в телефон и позвонила. Долгие гудки длились вечность. Трубку никто не брал. Она и не надеялась. Но, через минуту, Санди повторила звонок, потом ещё раз и ещё раз. — Кто тебе постоянно названивает? — недовольный Том приостановил запись и посмотрел на мобильник брата. — Одна сумасшедшая. — Хорошенькая? — В меру своего сумасшествия. А что? Могу дать тебе трубку. — Нет, не надо. Я больше люблю классику. Ну, знаешь, грудь, попка, талия. Билл покосился на брата, доставая телефон из кармана куртки, валявшейся на диванчике. Он уже прекратил вибрировать, но в любую минуту мог снова издавать неприятный, назойливый звук летающей мухи. — Может, хоть что-то расскажешь о ней? Пока мы отдыхаем. — Ну, она сама вчера подошла ко мне и стала клеиться. — Что, прям клеится? — Да, Том, — Билл сел рядом с братом на диван. — Причём выглядело это так, будто я — девчонка, а она — назойливый ухажёр. — И? — И она меня так достала, что я ей дал свой номер телефона. Но общаться с ней я не хочу. — Почему? — в ответ молчание и напряжение, висящие в воздухе как мокрое бельё после стирки. — Билл, — начал Том. — Тебе так нравится мучить себя прошлым? Все люди расстаются, это нормальная ситуация. Скажи спасибо, что сейчас, а не через год, когда бы ты прикипел бы к ней ещё сильней. — Это сильнее меня, — Билл посмотрел на старшего. — Я не могу это побороть в себе. Она, как будто, сидит у меня в голове. — Поэтому поговори со своей сумасшедшей. Хоть как-то отвлекись. Поверь, ничего так не лечит разбитое сердце, как хороший алкоголь и сумасшедшие девчонки. Телефон вновь завибрировал, но уже не так противно, как в прошлый раз. — Алло, Билл, — Санди изрядно нервничала, хотя голос казался твёрдым и уверенным.— Это Санди. Помните, мы познакомились вчера вечером? — Такое тяжело забыть, — съязвил Билл, выходя в другую комнату. — С этим не поспоришь, — тихо произнесла Санди, практически себе под нос. — Знаете, а у меня есть заманчивое предложение! — Прекратить общаться? — Нет, это было бы слишком просто. И не интересно. Есть идея получше. Давайте встретимся в обед за чашечкой чая с лимоном и познакомимся поближе? — Обычно используют фразу «За чашечкой кофе», — придирчиво заметил Билл. — Я ненавижу кофе. И думаю, что стоит про это сказать сразу. Некоторые люди не понимают моей ненависти. Так что, вы за? — Хорошо, давайте встретимся. Кафе «Кокос» подойдет? — Для торговца наркотиками — в самый раз. Тогда в два часа я буду ждать вас за столиком возле окна. Санди быстро положила трубку, с ненавистью вспоминая свою подругу и выпитый алкоголь. В два часа Янг уже сидела за круглым столиком в надежде на то, что Билл не придёт. Это было странным ощущением, но девушка хотела проиграть спор, чтобы побороться за своего бывшего. Всё-таки три года — это огромный срок для отношений, которые могли развалиться на следующий день знакомства. Картер Джонс был неплохим парнем. Он часто устраивал сюрпризы. Однажды, он пришёл домой пьяным и полуголым, ответственно заявляя, что на улице на него напала какая-то сумасшедшая. Сейчас Санди охотно бы поверила в эту байку, но тогда она придралась к помаде на шее и к нежному аромату девичьих духов. А еще он готовил лучшие в мире блинчики, заботливо поливая их сгущённым молоком, которое Янг ненавидела с самого детства. Он всё всегда делал наоборот, вызывая жгучую ненависть, но сейчас, когда по утрам на столе, вместо блинчиков, стоит пустая тарелка и недопитый чай, Санди жалеет. Жалеет о том, что не простила, отпустила так глупо и безрассудно, будто бы могла быть счастливой с кем-то другим. Смех, да и только. Её характер мог выдержать только Картер Джонс. Во время бури, вызванной очередным звонком красавицы-секретарши, он спокойно включал режим спасателя и эвакуировал все вещи, попадавшиеся под руку смерчу. Однажды спас кошку, которая не вовремя вернулась с прогулки по крышам. А потом, как Супермен, становился грудью вперёд, и смерч утихал, тихонько рыдая ему в белоснежную, выглаженную рубашку. Или, во время самого ответственного момента, когда все нервы на пределе, а в воздухе царит гармония духоты и секса, он мог спокойно закончить начатое дело, не обращая внимания на истерический смех, вызванный, якобы, «забавным лицом в момент оргазма». А еще, когда особенно опасно произнести хоть звук, он начинал петь, заставляя извилины в голове взрываться. А сейчас даже кошку никто не может спасти, поэтому она постоянно ошивается возле дома своего бойфренда — рыжего нахала с соседней улицы. Даже у кошки отношение идеальней, чем у Санди Янг. Музыкальный ветерок над дверью кафе приятно зазвенел, уводя Санди подальше от опасных воспоминаний. Билл быстро подошёл к столику девушки, молча усаживаясь напротив неё. — А я думала, что ты не придёшь, — улыбаясь, произнесла Янг. Официантка быстро подошла к новому гостю, записывая за монотонным голосом в старенький блокнотик «кофе». — В отличие от тебя, я кофе обожаю, — Билл взглянул на Санди. На городскую сумасшедшую не тянет. Скорее, на маньяка. — Ну, это твое дело. Ты ещё и куришь. — К чему ты ведешь? — К тому, что твое сердечко каждый день подвергается насилию. Это может сказаться в старости. — Волнуешься за меня? — А как же! — Перед Янг поставили чай с лимоном; перед Биллом — кофе. Ароматы смешивались, производя на свет нечто необычное. Горьковатый запах пытался полностью завладеть маленьким участком помещения возле окна, но чай смело выдерживал удары противника, атакую не менее ароматным лимоном. — Поделись своим одиночеством, Билл. — Вывернуть наизнанку душу? — О, не стоит, — улыбаясь, начала Санди. — Иногда изнанка бывает такой уродливой. — Спасибо за комплимент. А где же: «имя принца», «одинокий ангел» и тому подобное? Вчера ты пестрила такими замечаниями. — Сегодня я хочу побыть сама собой. — Значит ты злая, одинокая женщина, которая недовольна собой и окружающими? — Недовольна я только окружающими, — заметила Янг, делая небольшой глоток чая. — А чем недоволен ты? — Я недоволен политикой и городскими сумасшедшими, которым дают спокойно разгуливать по городу без присмотра. — Тебе не кажется, что последняя проблема является подпунктом первой? — Знаешь, я как-то не задумывался об этом. — И кстати: городские сумасшедшие — это ещё полбеды. Я вот недавно видела парня, который никогда в жизни не слышал про такое явление, как сарказм. Вот с такими людьми действительно страшно жить рядом. — О да, — Билл будто бы оживился. Словесная перепалка перерастала в действительно занимательный диалог, который на некоторое время выводил из пагубных мыслей о прошлом. — Я сталкивался с таким явлением. Но оно происходит реже, чем, например, странные девушки, которые подкатывают в клубе к парня, да ещё так нагло и нахально. — О Боже! — наигранно испуганно воскликнула Санди, оглядываясь по сторонам. — С тобой такое уже было? — Да, вот только вчера. Кое-как избавился от неё. — Какой кошмар! Тебе необходима помощь психолога? — Думаю, что справлюсь как-нибудь сам. Так, а что с парнями, которые не понимаю сарказм? — О, это очень страшная история, я не хочу о ней пока говорить! — Да, конечно. Понимаю. Наступила секундная тишина, после которой волной прошёлся смех. Он так облегчал, лечил и успокаивал. — Знаешь, ты не такая уж и сумасшедшая, — Билл оставил лёгкую улыбку на своих губах. — Спасибо. В наших отношениях есть прогресс. Мы могли бы быть замечательными психологами. А теперь серьёзно: почему ты одинок? — Потому что рядом никого нет. Это же очевидно. — Очевидно для кого? Для тебя? — И для меня тоже. Почему тебя волнует моё одиночество? — Потому что именно из-за него ты не можешь спокойно строить новые отношения. — Вот именно из-за отношений я и одинок. Знаешь, иногда человеку нужно побыть одному. Не просто в пустой комнате пустой квартиры, а именно одному. Чтобы рядом, долгое время никого не было. После такой профилактики начинаешь ценить отношения больше всего. — А что будет, если ты отвыкнешь? От отношений, от любви? — Значит, рядом просто нет человека, который мог бы это одиночество скрасить. Билл допил кофе, и горький аромат умер, оставив чай с лимоном возле холодной пустоты. От этого он остыл, а лимон распался на маленькие полоски — мякоть плавала среди чаинок, как обломки некогда большого корабля, пережившего буру. Санди молчала, наблюдая, как яркое солнце висит высоко в небе. — Оно ведь тоже одиноко? — неожиданно, даже для себя, спросила Янг. Билл поднял глаза на девушку, различая на её лице нечто новое, что до этого он просто не видел. Под густыми, тонкими бровями горели медовые глаза. Они и взаправду горели от косых лучей солнца. И это было так необычно, что молчание окутало их столик. Он наблюдал, и всё равно не видел. Не видел, как от одной мысли лицо человека меняется. — Нет, — ответил Билл. Санди повернула голову в его сторону. Он больше не казался злым или недовольным. Скорее спокойным и удовлетворённым. Может, так на него действует кофе? — Думаю, этот вопрос мы должны оставить писателям — романтикам, которые вечно ищут скрытый смысл за простыми словами. — Солнце на такое заявление обиделось бы. — Ну и пусть, — Санди махнула рукой. — Я всё равно больше люблю ночь. Через час пустых разговоров в стиле «А знаешь, что будет, если ложка и вилка начнут встречаться?» они вышли из кафе. Солнце действительно обиделось, прячась за огромную пушистую тучку. — А теперь я проведу тебя до дома, — заявила Санди. — Это уже смешно, — Билл остановился. — Обычно, это делают… — Обычно я не разговариваю с людьми, которые пьют кофе и не понимают сарказма, но сегодня сделала исключение. Или ты боишься, что я узнаю, где ты живёшь и, однажды ночью, приду, чтобы изнасиловать тебя? Поверь, для этого твой адрес мне не нужен. — Хорошо, идём. Но только дай обещание, что действительно не придёшь ко мне ночью, чтобы лишить меня чести? — Даю честное слово маньяка-насильника!Ну что, он послал тебя? Когда пойдёшь к Картеру?
Санди, почти засыпая, схватила телефон, гневно нажимая на экран.Дай поспать, я устала!
Ты главное не переживай. Спор надо уметь проигрывать.
А кто сказал, что я его проигрываю?
— Как там твоя сумасшедшая? Я, кстати, видела её в окно. Ничего такая, — Том вломился в комнату к брату, устраивая по пути беспорядок. — Мы пришли к выводу, что она не сумасшедшая. — Билл вышел из ванной комнаты, прикрываясь одним полотенцем. — Только у меня один вопрос: почему она тебя провожала, а не ты её? — Считай, что это такая ролевая игра: она — мужчина, а я — женщина! Все! А теперь проваливай с моей комнаты, я хочу спать! — Только смотри не заиграйся, а то потом вместо брата у меня будет сестра, — Билл с силой толкнула смеющегося брата в дверной проём и закрыл дверь. Ночь мстила за обиженное солнце, поливая Лос-Анджелес дождём. Почему-то в такие моменты вспоминаешь самое приятное. И одиночество растворяется со всеми остальными мыслями. Сон медленно накрывает покрывалом смеющихся за окном капель. А правда: солнце одиноко?