Фотографии

В Токио закипела шумная ночная жизнь, но обветшалое деревянное здание на горе окутала тишина. Уроки давно закончились, ученики разошлись по домам, казалось, что в помещении не осталось ни души. Свет полумесяца едва пробивался сквозь плотные облака, затянувшие небо глубокого синего цвета. За  дребезжащими на ветру стёклами не горел свет, тёмные окна напоминали глаза мертвеца. В пустом классе не слышалось привычных выстрелов, весёлых разговоров и задорного смеха. Отключенная на ночь чёрная машина, носящая имя «Рицу» одиноко стояла в дальнем углу и не слышала скрип досок в коридоре. То были не шаги, а странные звуки, похожие на тихое хлюпанье. Затем в тишине неожиданно громко заскрипела дверь, и на пороге появилось существо, похожее на жёлтого осьминога. Он поднялся за учительскую кафедру, с тоской оглядывая класс. «Скоро этот год так или иначе закончится. Теперь, когда открылась правда, будут ли ученики достаточно сильными, чтобы убить меня?» — такие мысли вертелись в круглой вечно улыбающейся голове. Тетради были уже проверены, и Коро-сэнсэй сам не знал, зачем вернулся в класс. Одно щупальце скользнуло в ящик, извлекая оттуда небольшую стопку фотографий. На самой первой была весёлая черноволосая девочка с большими добрыми глазами. На следующей — сёстры, в то далёкое время ещё похожие как две капли воды. Густые тёмные волосы у обеих были заплетены в косы, из-под чёлок одинаково смотрели искристые чёрные и янтарные глаза. В уголках маленьких круглых глаз заблестели слёзы, когда «Неубиваемый учитель» увидел снимок, на котором юную Агури уже можно было узнать. Ещё нескладная подростковая фигура, непривычно длинные волосы… Но такой знакомый, добрый, открытый взгляд и смешная, немного нелепая майка, так похожая на те, что Юкимура носила, когда они познакомились. С другой фотографии смотрела девушка с короткими растрёпанными волосами. Её взгляд выражал искреннее удивление и неподдельный интерес. Что могло произвести на неё такое впечатление? Теперь оставалось только гадать. Всё ещё вглядываясь в глубокие тёмные глаза, словно живые на бумаге, Коро-сэнсэй не услышал тихий, почти неслышный звук включения Автономной Артиллерии. Но она не стреляла, а смотрела на фотографии, лежавшие на краю стола. Последний снимок ей не было видно. В жёлтом щупальце словно застыло фото, запечатлевшее чуть печальную улыбку Юкимуры, выражавшую какую-то светлую грусть, никому не понятную и неизвестную. Как ни была открыта Агури для мира, её тайный личный мир умер на заре своего существования, никем до конца не понятый. За странной, порой смешной, одеждой, скрывалось совсем ещё юное, наивное и неопытное, но доброе и любящее сердце. Оно билось за всех, кто нуждался в тепле и заботе, но остановилось совсем скоро. Погибли никому не известные смелые мечты, разбились самые светлые надежды. А со старых фотографий ещё долгие годы открытым и добрым взглядом будут смотреть на мир сияющие глаза. По щекам Рицу лились слёзы. Она молча смотрела на Коро-сэнсэя, а его глаза-бусинки остановились на фото. Никто не нарушал тишину в старом здании, ещё хранившем звуки шагов и голоса Юкимуры. Ветер стучал в окна, ночная тьма окутала гору, а корпус 3-Е неожиданно стал самым уютным местом на Земле. Сейчас, как никогда, казалось, что Агури совсем рядом. Вот-вот она войдёт в класс, тихо прикрыв за собой скрипучую дверь. И этого безмолвно ждали два Человека, глядя на старые фотографии.