Яблоко печали

Второе сентября выдалось пасмурным, если конечно можно судить по потолку в Большом зале. Он был затянут скучными серыми облаками. Как-то печально начался второй год её обучения. Авалона ела овсяную кашу, когда в зал ворвались совы, создавая ещё больше шума. Вокруг неё ребята оживились, получая посылки или письма. «Что можно посылать на второй день? Они ведь только вчера уехали домой! Хотя… если ты незабывашка и потеряшка.» Одновременно с этим Авалона взглянула на Невилла Лонгботтана, сидевшего рядом с Рональдом и Гермионой. Как вдруг перед ней села полярная сова. Её Хедвиг. В клюве она держала записку. Записка была от Хагрида, который снова приглашал её на чай. Непроизвольно улыбка на её лице сама расползлась. ‒ Ты всё-таки странная. Авалона подняла взгляд и увидела Перегрина Деррека. Она даже не заметила, когда он успел сесть. «А ведь день так хорошо начался!» Авалона внимательно его осмотрела, сегодня он был без Люциана Боула. «Голубки, что ли поссорились?» ‒ Ты только сейчас это понял? Парень от чего-то рассмеялся. К ним как раз подошла Джемма, которая раздавала всем расписание. Она странно посмотрела на брюнета, не ожидая того видеть в её компании. ‒ Привет Джемма! ‒ простодушно поприветствовал её Перегрин, принимая вид разгильдяя. ‒ Доброе утро, ‒ только ответила староста и поспешила дальше раздавать листки. Вот только ей показалось, что Джемма скорее не спешила выполнять свои обязанности, она скорее убегала. Авалона ещё раз оглядела парня. ‒ Что ты сделал? Брюнет удивился, или по крайне мере сделал вид, что удивился: ‒ О чем ты? Авалона тряхнула головой: ‒ Ни о чём. Забудь, ‒ или возможно её паранойя разыгралась. Она посмотрела на свое расписание и заметила, что первых два урока будет трансфигурация вместе с Равенкло. Авалона поспешила к кабинету, ведь она знала, что профессор Макгонагалл не любит когда на её уроки опаздывают. Занятие прошло строго. Как всегда. Профессор быстро что-то спросила и давай рассказывать новый материал. К концу занятия, ей удалось выполнить идеальное превращение навозного жука в большую пуговицу. Что впрочем не было чем-то удивительным. Потом они направились на гербологию к профессору Спраут. Одна из любимых ею       преподавателей. Она всё же жалеет, что не попала на Хаффлпафф, возможно единственное её сожаление за двенадцать лет. Это был очень светлый факультет. Домашний, уютный и добрый. Хотя, задумываясь сейчас, Авалона понимает, почему шляпа отправила на Слизерин. Она очень сильно отличается от барсучат, как и от змей впрочем. На гербологии они изучали мандрагору, её свойства и учились пересаживать растение. Хорошо, что мандрагора была действительно ещё юная, а то за последствия крика взрослого растения, она бы не ручалась. После занятия, кто-то пошел душ, а кто-то очистил себя с помощью заклинаний, как Авалона. За что на неё уничтожительно смотрели Драко и Пэнси. Всё-таки она не зря ходит на занятия кружка профессора Флитвика! И очищающие заклинания она выучила в первую очередь! Ни следов, ни запаха. Идеально. И в приподнятом настроении она пошла на обед. На обеде у неё завязался ненавязчивый разговор с Блейзом Забини. Говорили они о мандрагоре, в каких зельях она применяется и эффективна ли она. Рядом сидящая Трейси, которая вместе с Дафной недавно вернулись, видимо ходили в душ, закатила глаза и с некоторым трагизмом проговорила: ‒ Хватит, говорить об этом мерзком растении! Как вспоминаю это сморщенное и кричащее, тут же в дрожь бросает! ‒ для наглядности, она передёрнула плечами. ‒ Ничего ты не понимаешь в прекрасном! ‒ ответил слизеренец тоже с не меньшим драматизмом. ‒ Гербология для того и существует, что бы лучше понять Зельеварение! Авалона скажи им это! ‒ мальчик повернулся к ней и выжидательно посмотрел на неё. ‒ Не втягивай меня в это! ‒ ответила она ему и принялась дальше есть свой обед. ‒ А ну да, ‒ он махнул на неё рукой. ‒ Ведь для тебя важны все предметы. ‒ Какой ты догадливый. Ребята от её реплики несильно рассмеялись, а она задалась вопросом: «Какого чёрта здесь происходит?» Такое внезапное внимание. Такое дружелюбие, особенно со стороны девочек, Дафны и Трейси. Краем глаза она заметила, что на них смотрит Миллисента, и в её глазах была необычная смесь. Зависти, злобы, ревности и одиночества. Авалона хмыкнула. Она даже не знает, как среагировать на это. Но одно она поняла точно, Миллисента опаснее Дафны, Трейси и Пэнси! Пусть даже она сама не подозревает об этом. Идя по двору, после обеда, в класс вместе с ребятами, даже странно так получилось, она почувствовала чей-то взгляд. Повернув голову, она увидела мальчика с волосами мышиного цвета. Кажется его звали Колин Криви и его определили на Гриффиндор, если судить по нашивке. Мальчик смотрел на Авалону, вытаращив глаза, как будто завороженный. В руке он сжимал обыкновенный фотоаппарат, или нет. Поймав взгляд Авалоны, он покраснел как рак. Она выгнула бровь. Вот только фанатов-мальчиков ей не хватает! Ладно когда девочки, это выглядит для неё смешно, но когда мальчики, то всё… Её же на смех поднимут! ‒ Не сердись, Авалона. Я Колин Криви, ‒ произнес он на одном дыхании, нерешительно шагнув вперед. ‒ Я поступил на Гриффиндор! Как ты думаешь… как ты посмотришь на то… если я сделаю снимок? ‒ поднял он камеру. ‒ Снимок? ‒ недоуменно переспросила она. За спиной послышались смешки. Всё!!! Это ей никогда не забудут! Она грозно посмотрела на одногруппников, но это мало чем помогло. ‒ Ну да, снимок. В доказательство того, что мы с тобой знакомы, ‒ продолжал Колин, приблизившись еще на шаг. ‒ Я все о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как Сам-Знаешь-Кто хотел тебя убить, как ты чудесно спаслась, а он навсегда исчез, и все такое… Что у тебя на лбу есть метка, похожая на молнию, ‒ взгляд его задержался на лбу Авалоны, но он его не увидел, так как шрам закрывала чёлка. ‒Говорили ещё что к тебе лучше не подходить, так как ты учишься на Слизерине. Ой! ‒ он округлили глаза, что Авалоне стало страшно, не выпадут ли они из орбиты. ‒ Прости! Я не должен был такого говорить! ‒ Колин от избытка чувств вздохнул со всхлипом и продолжал: ‒ Дома со мной происходили странные вещи, а я и не знал, что это ‒ волшебство. Но потом получил письмо из Хогвартса и все понял. Мой папа молочник, так он и сейчас не верит в магию. Я хочу послать ему много-много всяких фотографий. Будет здорово, если он получит твою. ‒ Он умоляюще взглянул на Авалону. ‒ А твои друзья не мог бы сфотографировать меня вместе с тобой, чтобы мы стояли рядом? А ты могла бы подписать фото? Авалона была в шоке! За что ей вот ЭТО!!? Она слышала, как ребята еле сдерживают смех. ‒ Подписать фото? Ты, Поттер, раздаешь свои фотографии с автографом? Громкий насмешливый голос Драко гулко разнесся по двору. Он остановился позади Колина в сопровождении Винсента и Грегори. ‒ Спешите занять очередь! ‒ надрывал глотку Малфой, обращаясь к ученикам, наполнившим двор. ‒ Авалона Поттер раздает автографы! ‒ Ничего я не раздаю, ‒ сказала Авалона. ‒ Умолкни, Драко. ‒ Тебе просто завидно, ‒ выпалил Колин, чье туловище было едва ли толще шеи Крэбба. ‒ Мне? Завидно? ‒ Драко больше не кричал, его и так слушала уже половина двора. ‒ А чему завидовать? Чтобы и мне рассекли полчерепа? Нет уж, спасибо! Я не такой дурак! Крэбб и Гойл только глупо хихикали. Авалона вздохнула. Она думала, что Драко объяснили, что на своих лучше не нападать при всей школе. Она взглянула на Теодора и Блейза и увидела, как те закатывают глаза и качают головами. Значит беседы проводились. Она ещё раз взглянула на Драко. Его закусила та ситуация, что произошла в книжном? Скорее всего и то что она всё же попала на первую полосу Пророка. Она сделала шаг к нему, Драко перестал хихикать и с настороженность посмотрел на неё. Авалона наклонилась к его уху и прошептала так, чтобы ее услышал только он: ‒ Валлийский зелёный. Он сделал шаг назад и с недоверием посмотрел на неё. ‒ Ты этого не сделаешь… ‒ Уверен? Но ответить он не успел, так как к ним подошел Гилдерой Локхарт. ‒ Что, что тут происходит? ‒ Гилдерой летел точно синяя птица, бирюзовая мантия развевалась за спиной, как сохнущее на ветру белье. ‒ Кто тут раздает фотографии с автографом? «Твою ж!!! Только его здесь не хватало!!!» Локхарт обхватил её за плечи и, улыбнувшись во всю ширь белозубого рта, пропел: ‒ Можно было бы не спрашивать! Начинайте, мистер Криви. Мы готовы! ‒ одарил он Колина сияющей улыбкой. Буквально приклеенная к Локхарту, сгорая от унижения, Авалона смотрела, как Драко, самодовольно осклабившись, смотрит на неё. «Только попробуй что-нибудь сказать! И все узнают, какой ты трус. Хотя они и так это знают. И что ты визжишь как девчонка! Хотя, нет это тоже они знают с Рождества… Ну, репутацию тебе это точно подмочит!» Толи Драко действительно понял, что лучше ничего не говорить, то что-то ещё, но он промолчал. Девочки влюблённо смотрели на него, а Авалона не понимала. «Ей, народ! Нам бы, как бы ещё по двенадцать лет! Какая к чёрту влюблённость?! К взрослому мужчине!» ‒ Двойной портрет, мистер Криви. Лучше не придумаешь. И мы оба его подпишем! ‒ распоряжался Локхарт. Колин повозился немного со своей камерой, Авалона чувствовала, что ещё немного, и она убьёт уже второго преподавателя по ЗОТИ! Колин сделал снимок, и тут как раз прозвенел звонок на урок. Который спас Локхарта. ‒ Идите в классы! Быстрее! ‒ скомандовал Локхарт и сам устремился к входу. Он все еще держал за плечи Авалону, которая уже практически достала палочку, чтобы атаковать его. ‒ Соломоново решение, ‒ с высоты своего величия проговорил Локхарт, входя в замок вместе с Авалоной через боковые двери. ‒ В этой сцене с юным Криви я был твоим щитом. Поскольку он фотографировал нас двоих, твои недруги не будут тебя корить: ишь какая, ставит себя выше других… «Ну, недругов у меня не так много, как вы думаете, пока что двое. Третий под вопросом». ‒ Позволь откровенно тебе сказать: раздавать фото с автографом на этом этапе карьеры ‒ верх неблагоразумия. Придет время, когда тебе, как сейчас мне, будет необходимо иметь наготове пачку таких фотографий, но, ‒ жизнерадостно хохотнул он, ‒ думаю, что сегодня, пожалуй, еще рановато. Наконец они вошли в кабинет Локхарта, и Авалона обрела свободу. «НАКОНЕЦ-ТО!» Она уселась на последнюю парту, рядом с ней устроился Теодор. ‒ И что ты сказала Драко, что он замолчал? ‒ тихо, но с интересом спросил он. ‒ Есть вещи, которые знает только лучшая ученица нашего потока, ‒ с улыбкой ответила она. Впереди сидящий Блейз хохотнул. ‒ Очень смешно, ‒ с ухмылкой вторил он ей. ‒ Как есть, ‒ Авалона пожала плечами. Когда все расселись по местам, Локхарт громко прокашлялся, и в классе стало тихо. Он протянул руку, взял «Тропою троллей» ‒ экземпляр, принадлежащий Невиллу Лонгботтану ‒ и поднял его, демонстрируя собственный подмигивающий портрет на обложке. ‒ Это я, ‒ сказал он и тоже подмигнул. ‒ Гилдерой Локхарт, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почетный член Лиги защиты от темных сил и пятикратный обладатель приза «Магического еженедельника» за самую обаятельную улыбку. Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от ирландского привидения, возвещающего смерть, отнюдь не улыбкой! « Ага, только в книге не описывается как». Гилдерой замолчал, ожидая смеха. Несколько учеников довольно кисло улыбнулись. ‒ Я вижу, вы все купили полный комплект моих книг. Как это прекрасно! Пожалуй, начнем урок с проверочной работы. Не пугайтесь! Я только хочу проверить, как внимательно вы их прочитали и что из них усвоили… Вручив каждому листки с вопросами, Гилдерой вернулся к столу. ‒ Даю вам полчаса, ‒ сказал он. ‒ Начинайте. На первой странице Авалона прочитала: 1. Какой любимый цвет Гилдеройа Локхарта? 2. Какова тайная честолюбивая мечта Гилдеройа Локхарта? 3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение Гилдеройа Локхарта? И так далее и тому подобное. Последний, пятьдесят четвертый вопрос звучал так: 54. Когда день рождения Гилдеройа Локхарта и каков, по вашему мнению, идеальный для него подарок? « ЧТО ЗА ФИГНЯ?!» Она посмотрела на Теодора, он так же был в шоке. ‒ Ты знаешь ответы на ЭТИ вопросы? Как-никак лучшая ученица. Авалона вздохнула: ‒ Естественно, ведь я читала книги, не то, что некоторые. ‒ Я не читаю бульварную литературу! ‒ с тихим возмущением он ей возразил. Авалона просто пожала плечами. Всё равно она не будет правильно отвечать! Давать лишний повод привлечения к себе внимания? Нет уж! Спустя полчаса Локхарт собрал работы и быстренько просмотрел их. ‒ Ай-яй-яй! ‒ покачал он головой укоризненно. ‒ Почти никто из вас не помнит, что мой любимый цвет сиреневый. Я об этом пишу в книге «Йоркширские йети». А кое-кому не мешало бы повнимательнее читать «Встречи с вампирами». В главе двенадцатой я черным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения ‒ благорасположение между всеми людьми, магами и немагами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огненного виски Огдена! И Локхарт еще раз проказливо подмигнул. Авалона ещё больше недоумевала. ‒ А вот мисс Гермиона Грэйнджер знает мою честолюбивую мечту. Да, я хочу избавить мир от зла и наводнить рынок составами для сохранения шевелюры моего собственного изобретения. Умница девочка! ‒ Он еще раз перелистал ее работу. ‒ Она заслуживает самой высокой оценки. Где мисс Гермиона Грэйнджер? Гермиона подняла дрожащую руку. ‒ Отлично! ‒ излучал восторг Локхарт. ‒ Отлично с плюсом! Десять баллов Гриффиндору. А теперь перейдем к делу… ‒ Тебя обогнали, ‒ со смехом обратился к ней снова Теодор. ‒ Заткнись. «Тоже мне соревнование. Соревноваться в таком-верх безумия!» Локхарт нагнулся за своим столом и поднял с полу большую, завешенную тканью клетку. ‒ Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь, пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственно я прошу ‒ сохраняйте спокойствие. Авалона закатила глаза, что этот шут ещё хочет показать? Локхарт опустил руку на ткань, закрывающую клетку. ‒ Ведите себя тише, ‒ понизив голос, погрозил пальцем Локхарт. ‒ Они могут перевозбудиться. Весь класс затаил дыхание, Локхарт сдернул ткань. ‒ Да, это они, ‒ драматически произнес он. ‒ Только что пойманные корнуэльские пикси. Симус Финниган не сдержался и так явно хихикнул, что даже Локхарт не принял его смешок за вопль ужаса. ‒ Что такое? ‒ расплылся он в улыбке. ‒ Но… но ведь они совсем… неопасные, ‒ выговорил сквозь смех Симус. ‒ Не скажите. ‒ Локхарт покачал головой. ‒ Их забавы могут быть чертовски неприятны. Пикси были ярко-синие, ростом сантиметров двадцать, с заостренными мордочками. Оказавшись после темноты на свету, они пронзительно заголосили, точно в класс ворвался полк трубачей, заметались по клетке, стали барабанить по жердям и корчить рожи, не то дразня зрителей, не то забавляя. « Только не говорите, что он ОТКРОЕТ клетку!?» Авалона стала по тихой собирать вещи обратно в сумку. ‒ Ты думаешь о том, что и я? ‒ она взглянула на него и увидела аналогичные действия. ‒ Возможно. ‒ А теперь посмотрим, ‒ повысил голос Гилдерой Локхарт, ‒ как вы с ними справитесь! ‒ И он открыл клетку. «ТВОЮ МАТЬ!!!» Что тут началось! Светопредставление! Пикси выскочили из клетки, как маленькие ракеты, и разлетелись во все стороны. Два проказника схватили за уши Невилла и взвились с ним под потолок. Штук пять-шесть, разбив окно и осыпав осколками стекла последний ряд, вылетели из класса. Остальные принялись крушить все, что попадало в их проворные ручки, с яростью разъяренного носорога. Били пузырьки с чернилами и залили весь класс, рассыпали корзину с мусором, рвали в клочки книги и тетради, срывали со стен картины, швыряли в разбитое окно сумки и учебники. Не прошло и пяти минут, как весь класс сидел под столами. Только бедняга Невилл, держась за люстру, болтался под потолком. ‒ Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего только пикси, ‒ кричал Локхарт. Он засучил рукава, взмахнул волшебной палочкой и быстро произнес: ‒ Пескипикси пестерноми! Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один даже выхватил у Локхарта волшебную палочку и выбросил в окно. Локхарт охнул и нырнул под собственный стол. «ИДИОТ!» Люстра не выдержала и Невилл упал прямо на то место, где секунду назад стоял профессор. «Где этот чертов звонок, когда он нужен?! Приди хоть кто-нибудь! Пусть даже это будет Снейп!» Но никто не шел! Вдруг к ней залетела пикси. Авалона действовала быстрее, чем подумала. ‒ Петрификус Тоталус! Пикси тут же упала на пол. Теодор ничего ей не сказал. Авалона делает глубокий выдох и поднимается из-под стола. Все пикси устремляются к ней… ‒ Иммобулюс! И все пикси замирают. Авалона хватает свою сумку и быстро выходит из класса. Звучит звонок.