nation of princesses

Franz Ferdinand — Goodbye Lovers & Friends twenty one pilots — Nico And The Niners

      Они встретились в неподходящий момент. Хотя после нашествия зомби подходящих моментов не случается. Апокалипсис лишает простых и до тошноты необходимых радостей жизни: посиделок с друзьями, походов в кино, да черт возьми, нет возможности даже душ принять. Человек, если повезло остаться человеком, а не мертвым подобием, превращается в озлобленного зверя, в любую секунду готового броситься на кого угодно, будь то зомби или чужак, осмелившийся покуситься на то немногочисленное имущество, что осталось у выжившего.       Имущество вообще приобретает свою, доселе неизвестную никому ценность. Идет борьба за любой ресурс, оставленный в качестве печального наследия человечества для «Нации Z», нации выживших. Каких-то три года назад было сложно представить пару человек, дерущихся за канистру бензина. Этого добра было достаточно на любой заправке, а они стояли по несколько штук на милю дороги. С падением цивилизации цены на бензин взлетели до исторического максимума, особо отчаявшиеся готовы были заплатить за пару литров топлива десятками литров крови. А это не самый ценный ресурс. Еда, к примеру, стоит куда дороже. Без пропитания и воды долго не протянет никто, особенно когда каждый день похож на смертельный поединок, а над головой висит безмолвный лик смерти.       Эдди слышала о многих ужасах, часть из них ей пришлось увидеть собственными глазами, однако история Кассандры заставила ее пересмотреть свои взгляды на человечество или на то, что от него осталось. Ей все еще снятся кошмары, в которых ей предлагают отведать свежего мяса. Человеческого мяса. Она все еще помнит в мельчайших деталях «холодильник», где хуже скота содержали людей. Живых, мать их, людей, которые, хоть и были ублюдками при жизни, таких мук не заслужили. Никто не заслуживает. Разве что те, кому пришла в голову столь безумная идея. Смерть — минимум, которого они достойны.       Когда Кассандра согласилась занять ее место, в душе что-то оборвалось. Карвер не желала быть спасенной такой ценой. Она не заслужила таких жертв, тем более от девушки, на чью долю выпало слишком много страданий. Кассандре хватит. Кассандре нужен перерыв и забота, хотя бы капля заботы и тепла, но никак не работа живой приманкой, которую, как кусок мяса, выставляют на прилавок, чтобы поймать ублюдка пожирнее.       Все, кому не лень, включая Мака, отговаривали ее. Им не понять, с чем приходится мириться женщине. Не сейчас, ни до апокалипсиса. Всегда женщина была лишь товаром, которым можно приманить, который можно продать повыгоднее, с мнением которого не обязательно считаться. А зачем? Ведь защитить себя она все равно не сможет. Так уж повелось, девочки — принцессы, которых не научили за себя постоять, но научили приспосабливаться и терпеть, вот только мальчики не рыцари, а по большей части злые драконы. В каком-то смысле апокалипсис стер различия между принцессами и драконами, но не во всем и не везде.       Сидя в машине, уносящейся прочь из проклятого лагеря, оставленного на разграбление мертвецам, Эдди изо всех сил прижимала к себе Кассандру. Ей хотелось спрятать ее в своих объятиях от любого дерьма, через которое им еще предстоит пройти. Стать ее принцессой без страха и сомнения. Стать той, в чьих объятиях девушка сможет выдохнуть и понять, что она в безопасности. В этот миг и в будущем нежные руки Карвер будут прижимать ее к себе крепче. А если кто-то усомнится — зомбидробилка станет решающим аргументом.       Кассандра, кажется, все понимает и зарывается лицом в рыжие дреды. Впервые кому-то не все равно. Впервые ей хочется сказать искреннее «спасибо». Она не нежный птенчик, что не может без помощи ступить и шагу прочь из гнезда, ее характер закалился. Она просто девушка, не верящая в рыцарей, но, кажется, верящая в принцесс со стальной битой наперевес.       Эдди замечает косой взгляд Мака. Прости, Мак, тебе не понять. Ты не дракон, но и не рыцарь.       На пути из Филадельфии в Калифорнию ехала машина. В открытом багажнике 10 тысяч отстреливал череду зомби, а Гарнетт вглядывался назад, оставляя где-то там надежду на человеческий род. На передних местах сидела лейтенант с Мерфи, сзади устроился недо-рыцарь и не-дракон, и только внутри, в сердцевине этого общества ехали две апокалиптические принцессы, при взгляде на которых и у рыцарей, и у драконов стыла кровь.