1. Атланта, штат Джорджия
— Пожалуйста… — Голос отца дрожал, и Сара прижалась к нему, крепко сжав зубы, чтобы не обращать внимания на боль в ноге. Получалось плохо — ей было холодно и страшно, отцу тоже, и солдат смотрел так, будто готов тут же выстрелить и убить их на месте… Тут рация у солдата на поясе ожила, и он ответил на вызов. — … есть дети… пускать! — донеслось до Сары. Неужели их с отцом всё-таки не убьют? Солдат что-то сказал в рацию, и голос на другом конце радиоволны с шипением прорвался сквозь помехи: — … только девчонку… убедись, что она не укушена… уходит, — услышала Сара сквозь гулкий стук крови в ушах. Она была дико напугана и подумала: ну вот, сейчас… Но солдат чуть опустил автомат, и плечи отца под её руками немного расслабились. Из ворот вышел новый военный, а тот, который стоял напротив них, приказал ему: — Рэндес, сменишь меня. Я заберу девчонку, мужчину не пускать. Когда до Сары дошёл смысл его слов, слёзы начали жечь ей глаза. — Папочка, а как же ты? — спросила она, но отец обезоруживающе улыбнулся ей и поцеловал в лоб. — Со мной всё будет в порядке, малышка, — успокаивал он её, — главное, чтобы ты была в безопасности. Я не пропаду. Я найду тебя позже, хорошо? Сара кивнула, глотая слёзы. Солдат взял её на руки, и отец снова поцеловал её на прощание, а потом отпустил. Пока её уносили, через плечо солдата она видела отца. Он не пытался прорваться к ней, но его взгляд говорил: «Я всегда буду рядом. Я найду тебя». Сара поверила этому взгляду.***
— Эй, солнышко, подъём. Сара на секунду позволила себе обмануться и представить, что её будит отец, но, когда ей на плечо легла крепкая мужская рука, стало очевидно, что запах пороха и никотина ему не принадлежал. Отец не курил. — Сейчас встаю, — пробормотала она, заталкивая сожаления поглубже — прошло уже двадцать лет, и они с отцом, если он, конечно, всё ещё жив, навсегда потеряли друг друга. Мысленно досчитав до пяти, Сара открыла глаза и улыбнулась лысому мужчине, наклонившемуся к ней. — Доброе утро, Ларри. — Доброе утро, Сара, — Ларри похлопал её по плечу, а потом отошёл на пару шагов, позволяя ей встать, — завтрак скоро, не опоздай. — Окей, — ответила Сара, провожая уходящего Ларри взглядом, и, когда он скрылся за дверью, с наслаждением потянулась, откинула одеяло и, помедлив ещё несколько сладких секунд, встала. Утренний туалет никогда не занимал у неё много времени, и вскоре Сара вышла из комнаты, заперев за собой дверь. Коридоры петляли, как загнанные кролики; наконец Сара почувствовала яркий запах древних как цивилизация специй и чуть ускорилась. Столовая, как всегда, гудела, словно улей, полный взбесившихся пчёл. Сара приветственно помахала рукой Синди и Кэти, шушукающимся за своим столиком, схватила поднос и, обаятельно улыбаясь, поприветствовала знакомого, стоявшего на раздаче: — Доброе утро, Эрик. Что у нас сегодня? — Зауряднейшая лапша быстрого приготовления прямо из хранилища лаборатории, сто процентов не содержит кордицепс, зауряднейшие консервированные бобы в качестве гарнира и ещё более зауряднейшие консервированные персики, которые надоели хуже горькой редьки, — нараспев ответил ей Эрик, поправив выбившуюся из-под шапочки рыжую прядь, и начал ловко орудовать половником, — так что особо не обольщайтесь, доктор Миллер. — Господи, Эрик, ты достал! — притворно-возмущённо взвыла Сара, наблюдая, как Эрик управляется с посудой, — и главное, что еда вообще есть, о, ты, неблагодарный житель цивилизованного изолированного государства Атланта! — Это точно, — кивнул Эрик, мстительно накладывая ей чуть больше персиков, поставил тарелки на поднос и шутливо проворчал: — На, держи и вали уже отсюда, не беси с утра своим оптимизмом. Сара притворилась удивлённой его обвинениями, забрала у него поднос со своей порцией и пошла к подругам за стол. — Ну, доброе утро, сплетницы. Топ-пять последних новостей, вперёд! — скомандовала она, присаживаясь, и подруги тут же затарахтели, перебивая друг друга: — Синди собирается пойти с Эриком на свидание в старый парк! — А Кэти опять флиртовала с Ларри перед тем, как он пошёл будить тебя! — Профессор Грин с мужем снова ругались на крыше! — Гарри опять перепутал агары, и у него ни на одной среде ничего не выросло! — Идёт двадцатый год эпидемии, а лекарство всё ещё не найдено! Последнюю фразу Синди и Кэти произнесли хором — это был ежедневный ритуал. Менялся только произносимый ими год: сначала третий, потом четвёртый, пятый, шестой… — Двадцатый год, — задумчиво произнесла Сара вслух, пробуя осознать этот факт, — Уже двадцатый… — Абсолютно верно, — сказала Синди, весело улыбаясь, — мы уже старые сучки — родились ещё до эпидемии, боже, какой ужас! Кэти захихикала, и Сара, не удержавшись, тоже рассмеялась. Всё-таки в компании подруг ей всегда было сложно грустить. — Так, девочки, поживее, — Майкл, начальник лаборатории, как всегда, возник будто из ниоткуда, и замахал на них руками, — после работы потреплетесь. Человечество ждёт! — Оно уже двадцать лет ждёт, — огрызнулась Синди — она Майкла недолюбливала за вечные неловкие подкаты к себе, — подождёт, пока мы доедим! Майкл прожёг её гневным взглядом и ушёл, но, несмотря на его отсутствие, девушки всё равно быстро закончили трапезу и поспешили к входным шлюзам. «И пусть нам сегодня повезёт. Ну пожалуйста!», — думала Сара, слушая знакомое шипение фильтруемого воздуха. Снять брюки и ботинки. Надеть на майку и трусы защитный костюм. Пройти второй входной шлюз. Все действия давным-давно отработаны до автоматизма. — Дневная смена в лабораторию прибыла, — отрапортовала Сара профессору Грин, вошедшей, видимо, чуть раньше них, и тут же двинулась к своему рабочему месту. Столько лет, а они всё ещё пытались создать лекарство — и никто, кроме них, Центра по Контролю Заболеваний в Атланте, не знал, что уже много лет они вакцинировали людей, приходящих в их город незаражёнными. Вот только никто не покидал Атланту — тут оказалось слишком хорошо и безопасно. А потому мир не знал, что спасение уже есть. Сара вздохнула и начала работать.***
Сара никогда не винила отца за то, что он её не искал — или искал, но не нашёл. Её никто бы не смог найти — утром следующего дня, после того, как отец передал её Ларри Брауну, тому самому солдату, лично в руки, она, Эрик Мортон, Майкл Сандерс, Синди Даррелл и Кэти Джемисон были эвакуированы вместе с ещё несколькими десятками детей в Атланту. База, возле которой они виделись с отцом в последний раз, сгорела дотла спустя неделю. Сара сама, узнав об этом, перестала бы искать — хотя всё ещё продолжала бесплодно надеяться. В Атланте её и остальных детей поселили в общежитии университета штата Джорджия. Они спали практически друг на друге первые две недели, не имея понятия, зачем они здесь, но потом всё взяла в свои руки прибывшая в университет из ЦКЗ молоденькая аспирантка, мисс Грин. Она провела множество тестов на знания и умения, в том числе распознавание цветов, и вскоре некоторые дети, в том числе и Сара, отправились с ней туда, где они и пребывали до сих пор — в общежитии при ЦКЗ. Тогда, по старой привычке уметь обходиться без взрослых — отец постоянно пропадал на стройке допоздна — Сара организовала маленькую группу остинцев, с которыми сразу же перезнакомилась, и они первыми задали вопрос мисс Грин. — Для чего мы здесь? — спросила Сара. Дети, которых собрали в зале, притихли в ожидании. И мисс Грин объяснила, да так, что хватило с лихвой. Им были нужны молодые кадры для продолжения работы над сывороткой против КЦИ — кордицепсной церебральной инфекции, или попросту той штуки, из-за которой дети и оказались в Атланте. Их обещали научить нелёгкому труду микробиолога и врача-инфекциониста, чтобы даже после смерти своих наставников дети продолжали работу, если понадобится. Атланта была изолирована заранее — один из самых крупных городов США, один из последних островков цивилизации. Благодаря раннему карантину, введённому ещё до гибели правительства и полного краха Америки и мира, Атланта сумела не просто выжить, но и сохранить многие возможности уходящей эпохи царствования человека на Земле. Сара всё ещё хромала, когда встала со своего места, выходя вперёд, навстречу мисс Грин. Она думала об отце и о дяде Томми, по которым безумно скучала, о детях, прибывших с ней из Остина, о том, что их родители тоже остались где-то там… Поэтому, когда она подняла руку, выходя вперёд с невозмутимым видом взрослого человека, будучи двенадцатилетней девчонкой, мисс Грин дала ей слово. И Сара спросила: — Когда мы можем начать обучение?..***
— Я иду долиною смертной тени, — напевала Сара себе под нос, аккуратно накладывая покровное стекло на только что приготовленный ею препарат. В этот раз грибок на питательном агаре наконец-то не разросся в том месте, где она капнула очередной «экспериментальный противогрибковый препарат с фунгицидным действием», или фуцид, как для краткости его звали в ЦКЗ уже много лет. Сара каждый раз надеялась, что у неё получилось, но грибок просто рос медленнее, всё равно упрямо продолжая расти. Уже двенадцать лет — столько же, сколько Сара провела с отцом, столько и сражалась с кордицепсом в вечной битве а-ля «кто кого переупрямит». Кордицепс пока побеждал. — Здравый смысл и пистолет успокаивают меня… Отец любил эту песню и часто пел её под гитару. Это вроде как была христианская молитва, переведённая с латыни и положенная на музыку, но Саре стихи и музыка всего лишь напоминали об отце, а на происхождение слов ей было плевать. - Но не пойду я больше праведным путём из-за греха… Препарат с выросшим на кровяном агаре грибком и фуцидом занял своё законное место на предметном столике микроскопа, бережно зафиксированный «лапкой», и Сара нагнулась, чтобы прильнуть к окулярам, про себя молясь в очередной раз: «Ну пожалуйста, пожалуйста…» — Сара, — раздался рядом голос профессора Грин, и Сара со вздохом подняла глаза на неё, не успев ничего увидеть в микроскоп. Профессор всё ещё оставалась достаточно красивой, несмотря на возраст. Достаточно для того, чтобы сердце Сары немного зашлось в предательски ускорившемся ритме. Лидия Грин была первой женщиной, которую Сара полюбила. В начале их отношений она должно рассказывала Саре, что та ошибается, что это всего лишь попытка заместить себе потерянного отца и мать, которой ушла от неё, на что получила предельно чёткий ответ Сары: «В таком случае я бы трахнула старину Ларри». Это случилось давно — десять лет назад, когда, окрылённые успехом с созданной вакциной, вчерашние студенты пришли к профессору Грин и долго распивали стратегические запасы спиртного, имевшиеся на случай победы над грибком. Конечно, вакцина — это ещё не лекарство, не препарат, могущий спасти укушенного. Но привитые люди не заражались грибком. Да, заражённые всё ещё разрывали их на куски, если у кого-то не оказывалось при себе оружия, но те, кого вакцинировали, приобретали пожизненный стойкий иммунитет к кордицепсу. Тогда, под действием алкоголя, Сара призналась Лидии в своих чувствах, выслушала её, а потом впервые переспала с ней в одной из аудиторий, где не было никого. И они пробыли вместе замечательные семь лет, а потом в Атланту пришёл Найджел Грин, муж Лидии, и Сара снова осталась одна, потому что Лидия не смогла бросить мужа. Саре пришлось смириться, но это не значило, что она не была обижена на Лидию все эти годы. — Да, профессор? — тщательно выдерживая преувеличенно официальную интонацию, ответила она. Лидия вздохнула и грустно улыбнулась: — Мы же столько раз говорили об этом, Сара. Просто Лидия. — Ты говорила, — огрызнулась Сара, делая ударение на первом слове, — ты, Лидия. После того, как молча собрала вещи и трусливо смылась к Найджелу, не предупредив. Ты ничего тогда не сказала — не жди, что я вообще когда-либо прощу тебе это. — Я знаю, — Лидия выглядела виноватой только отчасти — в конце концов, она была счастлива с мужем. Это Саре достались одни лишь воспоминания. — Ладно, — Лидия примирительно подняла руку, — я хотела пригласить тебя на обед к нам с Найджелом… — Меня не интересует перспектива стать третьей лишней в ваших отношениях, — этот разговор в той или иной форме периодически повторялся, и Сару это раздражало. — Сара… — Лидия пыталась подобрать слова, но Сара демонстративно уткнулась в микроскоп. Отодвинулась. Протёрла глаза. Вновь заглянула в окуляры. — Не может быть, — выдохнула она, вскидывая голову и улыбаясь Лидии так, как не улыбалась с самого расставания, — хотите взглянуть, профессор Грин? Лидия недоверчиво прошла к микроскопу и села на уступленное Сарой место, наклонилась… — Господи Иисусе, — прошептала она, — ты это сделала. Чёрт возьми, Сара! Ты это сделала! Взгляд Лидии просто горел восторгом, и Саре впервые за долгое время не захотелось её поцеловать. — Да, — сказала она, когда Лидия снова заглянула в микроскоп, — я всё-таки создала этот чёртов фуцид.***
Потекли месяцы ожидания — Сара и её группа проводили клинические испытания своего препарата. Результаты потрясли даже тех, кто работал давно: многие потеряли надежду на создание лекарства, слишком уж много времени прошло, да и возможности в постапокалиптичной Атланте были не те, что раньше… Но, несмотря на всё, препарат работал. Правда, вернуть человеческий облик сталкерам и бегунам не представлялось возможным — мозг у них был необратимо повреждён, зато укушенных лечить получалось. Препарат испытали и на аллергиках, которые плохо реагировали на вакцину против кордицепса: в отличие от прививки, лекарство организм людей принимал. После этого Саре только оставалось наладить процесс воспроизводства состава её препарата. Дальше Атланта могла справиться сама, и на стол Лидии легло её заявление об уходе. Лидия не отказывалась подписать — она лишь спросила: — Куда ты пойдёшь? Сара потёрла глаза — сказывался постоянный недосып последних недель — и ответила: — Я соскучилась по отцу.2. Бостон, штат Массачусетс
В Бостоне, как и во многих других городах умирающей цивилизации, процветали контрабанда и коррупция: за небольшую плату солдаты пропускали в город кого угодно, только досматривали на предмет укусов. Сара, пройдя КПП, осталась злой как собака. — Эта сволочь нагло меня облапала! — проворчала она тихо, чтобы её слышали только друзья. — И меня, — пожаловалась Синди. Разумеется, они увязались за ней — иначе и быть не могло. Когда Сара объявила, что уходит из Атланты в Бостон, Синди и Кэти закатили ей масштабную истерику с привлечением сил Эрика и Ларри, говоря, что скорее убьют её сами, чем позволят пойти одной. В итоге пришлось взять всех четверых с собой — благо, Сара каждому раздала запас вакцины и противогрибкового препарата. На ампулах значилось короткое «Джоэл-коназол» — Саре предложили придумать название, и она не смогла выдать ничего лучше. Ларри предложил начать с расспроса местных, вдруг кто-то знал Джоэла Миллера, когда вдруг заметил среди солдат кого-то. — Гарри Рэндес, сукин ты сын! — завопил Ларри на пол-Бостона. Седой солдат, что-то втолковывавший стайке молодёжи, поднял голову, оглядываясь, заметил Ларри, присмотрелся… — Браун, ты ещё живой? — неверяще воскликнул он в ответ, и Сара поняла — дело пойдёт быстрее.***
Сначала Саре и её друзьям пришлось знатно поплутать: только на полпути в Остин встреченная ими группа людей поведала, что Остин превратился в город-призрак, а все, кто жил там раньше, расползлись по Америке кто куда. Один из группы, Дэйв, сказал, что не просто слышал что-то о парне по имени Джоэл, когда некоторое время жил в Бостоне — этот самый парень провёл его секретным ходом, когда Дэйва отказались выпускать, продал оружие, но не взял ничего за выход. — «Давно не встречал земляков» — так он мне и ответил, — говорил Дэйв. Судя по описанию этого Джоэла и согласно представлениям Сары насчёт его нынешнего внешнего вида, сомнений быть не могло — бостонский контрабандист был её отцом. И встреченный здесь же бывший житель Остина Гарри подтвердил это. Он действительно много знал о жизни Бостона; Джоэл Миллер — «по фамилиям сейчас уже никто никого не зовёт, вы как с Луны свалились» — вернее, просто Джоэл — оказался одним из самых крутых контрабандистов четвёртой Бостонской карантинной зоны. — Если бы я рассказывал чуть больше, чем знаю, — посмеивался Гарри, — Джоэла давно бы уже сцапали. Но у него исключительная деловая хватка. Сара слушала и поражалась — отец, как оказалось, сильно изменился за прошедшие годы. Руки у него, по словам Гарри, были по локоть в крови — он не гнушался самых кровавых методов устрашения своих врагов. Зато и друзья у него были. — Тесс, топ-контрабандистка Бостона, везде номер один, — рассказывал Гарри, — девчонкой ещё подцепила Джоэла и взяла в оборот. Вместе и вели дела — сейчас она уже матёрая бандитка. По всему выходило — Джоэла надо было искать с помощью преступного мира. Но у Сары был последний вопрос к старому другу Ларри: — Гарри, а вы не знаете, Джоэл пришёл в Бостон один? Гарри помолчал, вспоминая, а потом сказал: — Это было давно, и я не помню, как звали того паренька, но вроде как Джоэлу он приходился братом. Больше не знаю. Сердце Сары радостно затрепетало: — Случайно не Томми? — Вроде бы да, — Гарри просиял, — да, да, теперь припоминаю. Томми! Сара была безумно счастлива — вся её семья выжила. Но потом Гарри добавил, что Томми давно ушёл из Бостона — поговаривали, что с Цикадами… — Что за Цикады? — спросила Сара, ещё не зная, что подобрала первую ниточку, ведущую её к настоящей цели.***
К огромному сожалению Сары, им пришлось заночевать в пустом доме — ночью искать отца не было смысла. Ларри только вздохнул, когда Кэти забралась к нему под бок, а Эрик тем более не возражал против соседства Синди. Сара легла одна, у окна — там сохранилось стекло, и сквозь него было видно звёзды. Она обдумывала то, что рассказал им Гарри. Её не волновало, чем занимался отец — мир давно изменился, тот же Ларри мог спокойно убить её, не проверяя, укушена ли она, ещё в ночь их знакомства. Но Цикады были неучтённой силой, такой какая могла бы действовать самостоятельно и мощно, они покрывали собой всю страну… Может быть, они тоже искали лекарство, не подозревая, что в Атланте его уже нашли? Сара оборвала эту мысль — нет, невозможно было провернуть такое без лаборатории. Но Цикады всё-таки могли знать, где дядя Томми — а отца они сумеют отыскать здесь. Сара прислушалась к сонному дыханию друзей — ей всё не верилось, что прошло столько лет. Кто бы мог представить, что солдат, наставлявший когда-то на неё автомат, станет её негласным опекуном и частично заменит отца, а дочки владельца самого крупного магазина одежды их города будут расти с ней в одних условиях. Ларри заботился о детях из Остина, как мог; Кэти так и не привязалась больше ни к кому, кроме него, помня от Ларри только добро. Синди тоже полюбила Эрика, с которым оказалась знакома дольше всего, а она сама… Сара вздохнула — Лидия всё ещё не шла у неё из головы, уже скорее по привычке. Сара честно пыталась заводить отношения с парнями, но ей не нравилось, а женщины всегда будили в ней то, что в Синди и Кэти будили Эрик и Ларри. Глаза слипались, и Сара повернулась на бок, постепенно засыпая. «Интересно, а у отца что-то есть с его напарницей, Тесс?..»***
Дома отца не оказалось. Гарри расспросил своих людей, и те рассказали, что у Джоэла и Тесс, по слухам, вышел конфликт с торговцем по имени Роберт. Поэтому теперь Сара со своей группой пробиралась по территории заброшенного завода, пытаясь понять, что делать дальше. Повсюду валялись трупы — кто-то зачистил всю банду Роберта, и Сара подозревала, что знает, кто именно. Вдруг раздался шорох в той стороне, куда они шли. Ларри, шедший первым, показал жест, означавший «поднять оружие и приготовиться». — Кто? — грозно спросил он, вглядываясь в темноту склада впереди. Из дверей вышла темнокожая женщина с повязкой на боку. — А вы кто? — ответила она холодно. — У меня нет причин вам доверять, значит, нет причин и представиться. Сара шагнула вперёд, опустив пистолет — если что, Ларри её прикроет. — Тогда я представлюсь, — сказала она, — я ищу Джоэла. Я его дочь. Женщина хмыкнула: — Ложь. Все знают, что у Джоэла нет детей. Его дочь… — Сгорела вместе с базой в Остине? — едко закончила за неё Сара, — да, вот только нас эвакуировали в Атланту за день до пожара. Отец просто не знал — никто не знал. Женщина не верила ей, судя по тому, что так и не опустила пистолет, но всё равно вгляделась в её лицо. — Подойди, — сказала она. Сара сделала ещё несколько шагов ей навстречу. — Чёрт, — после минуты разглядываний выдохнула женщина, опуская пистолет, — ты действительно на него похожа. Как тебя зовут? — Сара, — ответила она, — а вас? — Я Марлин, — женщина усмехнулась, — прости, Сара, но ты всё равно больше смахиваешь на Томми. — Вы знаете дядю Томми? — спросила та удивлённо. — Разумеется, — подтвердила Марлин, — я же лидер Цикад.***
С Марлин им долго пообщаться не удалось — та спешила, да и им советовала: добраться до Капитолия надо было до того, как Джоэл и Тесс уйдут оттуда. Марлин предупредила их о патрулях и поделилась оружием, а потом вывела туда, откуда им стало понятно, куда конкретно идти. Сара была благодарна ей — теперь они буквально дышали отцу в спину. Ларри вёл их самым быстрым путём, и двигаться, поддерживая такой темп, вполне удавалось — Ларри много тренировал своих детишек в Атланте, поэтому продолжительные марш-броски ни для кого из группы проблемой не были. Иногда по пути им попадались недавно убитые заражённые — в музее они оказались ещё тёплыми. Сара воодушевилась: — Мы наступаем отцу на пятки! — Тише, солнышко, — Ларри вывел их наружу и указал на Капитолий, — мы почти пришли. Наконец невдалеке, на крыльце Капитолия показались три маленькие фигурки. — Тесс, Элли и папа, — перечислила Сара, памятуя о рассказе Марлин, и ускорила шаг, как вдруг из-за поворота выехала машина с военными. И они явно были не из группы Гарри — раздались выстрелы, и пули застрекотали возле ног Сары и её друзей. — Позиции! — рявкнул Ларри, и Сара в очередной раз поблагодарила судьбу за его уроки, бросаясь за перевёрнутый грузовик. Солдаты разделились — часть из них пошла в Капитолий, часть — в их сторону. — Я внутрь! — закричала Сара — она знала, что должна сейчас следовать за отцом, он был уже так близко… Из Капитолия раздались выстрелы, и Сара припустила, пригибаясь и путанно петляя, чтобы её не пристрелили, но Ларри, Эрик и девочки справлялись и с прикрытием, и со своей защитой. С порога Сара сняла троих солдат, потом пошла внутрь, отвлекая их — они пытались убить кого-то, прячущегося за колонной. Солдаты обернулись, и Сара поступила так же, как и невидимый её союзник, продолжая стрелять из укрытия. Этот кто-то начал палить в солдат со спины, заставляя часть из них повернуться. Видимо, спрятавшийся был только один — Сара услышала выстрелы наверху. Это значило, что кто-то пошёл за двумя ушедшими. Скорее всего, отец и Тесс разделились, чтобы спасти Элли, но кто из них остался? Солдаты оказались перестреляны уже через минуту, но Сара не спешила выходить: — Джоэл или Тесс? — закричала она из своего укрытия. — Тесс, — раздался хрипловатый женский голос, — ты из Цикад что ли? «Цикады им союзники, стрелять больше не будет», — подумала Сара и сказала: — Я от Марлин. Друг. Она вышла навстречу Тесс, одновременно с ней покидая укрытие за колонной, и удивлённо вздохнула — Тесс была на вид примерно её возраста. — Меня зовут Сара, — попыталась она корректно начать, но Тесс раздражённо оборвала её: — Элли ушла с Джоэлом. Я укушена и ничем не могу помочь, а потому будь добра, пристрели меня и покончим с этим. На «укушена» Сара среагировала тут же: — Покажи укус, — потребовала она безапелляционным тоном, сбрасывая рюкзак. Тесс презрительно фыркнула, отвернув воротник: — Что, думаешь исцелить меня наложением рук? Сара не обратила внимания на насмешку, просто подошла и осмотрела её — укус ещё не успел покрыться достаточно прочной коркой, значит, прошло не так много времени. Ни капли не дрожащими руками Сара достала из рюкзака всё необходимое для инъекции лекарства. — Ты издеваешься? — спросила её Тесс, сложив руки на груди, — я тут умираю, а ты в доктора играешь? — Заткнись и делай, что я говорю, — не стала сдерживаться Сара, — закатывай рукав. Тесс расцепила руки и попыталась ударить её по лицу, но Сара легко блокировала удар. — Мне не до шуток! — прорычала Тесс. — Мне тоже! — рявкнула Сара, — я из грёбаной Атланты и у меня для тебя сюрприз. Давай сюда свою руку! Тесс выбросила руку вперёд, и Сара подняла одно колено, чтобы Тесс могла опереть на него кисть. Обработав спиртом место инъекции, она вколола иглу и легко вошла в вену. Лекарство надо было вводить медленно, поэтому за время стояния в неудобной позе нога затекла, но Сара всё-таки справилась. Она велела Тесс зажать руку и размяла ногу. Тесс послушно держала кусочек ваты, согнув руку в локте, как вдруг Сара заметила, что её взгляд направлен на пустую ампулу. — Джоэл-коназол? — спросила Тесс тоном человека, который считал, что его больше нечем удивить, но это произошло. — Кто ты, чёрт возьми, такая? Сара усмехнулась — это был правильный вопрос, а догнать отца они всегда успеют. Тесс надо будет отлежаться пару дней, и в её интересах доверять своей спасительнице. — Я — доктор Сара Миллер из Атланты, — сказала Сара, отодвигая ногой пистолеты в сторону, — я ищу своего отца Джоэла. В городе говорили, что ты его подруга. Тесс выглядела ошарашенной — она, как Марлин, присмотрелась к Саре. — У тебя подбородок, как у него, — начала она неуверенно перечислять вслух, — и форма лица похожа. Глаза другого цвета, но разрез… Если ты не лжёшь, сколько сейчас тебе? — Тридцать два, — Сара улыбнулась, слыша, как Кэти переругивается с Ларри на крыльце — значит, справились. — По возрасту подходишь. А мне тридцать пять, — Тесс протянула ей раскрытую ладонь для рукопожатия, как вдруг покачнулась. Сара поймала её и остановила жестом дёрнувшегося было помочь Эрика. — Всё хорошо, — успокоила она Тесс, — так всегда с укушенными при излечении. — Джоэл-коназол, — у Тесс уже помутился взгляд — она вступала в стадию помрачения сознания, обычную для выздоравливающих, — Атланта. Центр по контролю заболеваний? — Да, — Сара кивнула Ларри на рюкзак и аккуратно опустилась на колени, позволяя Тесс опереться на себя. — Где же вы были столько лет, — Тесс пыталась не терять ясности ума и сильно сжала для концентрации колено Сары. — Я расскажу тебе позже, — ответила ей Сара, — не беспокойся, мы присмотрим за тобой пару дней, пока тебе не станет легче. — Джоэл… — Тесс посмотрела Саре в глаза влажным расфокусированным взглядом, запрокинув голову, и Саре стало ощутимо теплее — Тесс ей понравилась. — Мы догоним его, — Сара приобняла её за плечи, — он выживал двадцать лет — подождёт ещё пару дней. — Он живучий сукин сын, — подтвердила Тесс и отключилась. Сара задержала на ней глаза немного дольше, чем нужно было, и подняла голову. Кэти и Синди обличающе смотрели на неё: — Её зовут не Лидия, но руку даю на отсечение — она тебе нравится, — сказала Кэти. Сара шикнула на неё, но продолжила Синди: — И не просто нравится — храбрая красивая контрабандистка, только из перестрелки, укушенная и спасённая нашей блистательной доктором Миллер. Она тебя заводит, да? Ларри закатил глаза одновременно с Эриком, заставив Сару рассмеяться. — Ладно, — сказала она, — хорошо, Тесс мне нравится. А теперь нам нужно отнести её в карантинную зону. Поможете?***
Тесс лихорадило не два дня, а три — это входило в рамки нормы, но всё-таки заставило Сару слегка понервничать. Однако на исходе третьего дня Тесс открыла глаза, и её взгляд был осмысленным. — Привет, — сказала Сара мягко, заметив, что та в сознании, — как ты? — Если ещё не зомби, то в порядке, — Тесс попыталась встать, но предсказуемо не смогла и испуганно посмотрела на Сару. — Всё нормально, — поспешила та её успокоить, — это стадия общей слабости, ты бредила три дня, но успешно справилась с кордицепсом. Так что осталось восстановиться и всё. Сейчас я тебя осмотрю. Сара достала обычную швейную иглу и подошла к Тесс. — Это для чего? — насторожилась она. — Надо проверить твою чувствительность, — Сара улыбнулась, добавляя: — не бойся, я не буду сильно колоть, но раздражитель должен быть достаточным. Тесс нехотя кивнула, и Сара начала опрос, параллельно проводя осмотр: — Ты помнишь, как тебя зовут? — Тесс, — её стопа дёрнулась, когда Сара провела по подошве тупым концом иглы — боится щекотки, значит. — Сколько тебе лет? — Тридцать пять. — Где ты? Последний вопрос был с подвохом, но Тесс собралась с силами, привстала на локтях, выглядывая в окно, и тут же скривилась: — В треклятой четвёртой бостонской карантинной. Когда-то это был Бостон, штат Массачусетс, а страна звалась Америкой. Но больше уже не зовётся, конечно. — Кто я, помнишь? — Сара заканчивала проверку руки. — Сара, дочь Техаса, — сказала Тесс и тут же поправилась, заметив её замешательство, — я прозвала Джоэла Техасом. Он ведь оттуда, так? — Так. Хорошо, — Сара поставила палец на уровне глаз Тесс, — следи за тем, куда движется рука, и скажи, когда перестанешь видеть. Смотри прямо, используй только боковое зрение, окей? — Окей. Зрение у Тесс оказалось отличным — она вышла из лихорадки без последствий — если не считать затянувшегося укуса, после которого должен был остаться шрам. Препарат сработал отлично, и Сара почувствовала гордость за то, что все годы, проведённые ею в лаборатории, были не зря. — Я так понимаю, мы застряли, пока я не оклемаюсь? — спросила Тесс. Сара кивнула: — Мы найдём отца позже. Ты же знаешь, куда он мог теперь пойти?..3. Округ Джексон, штат Вайоминг
— Чёрт, я, кажется, вляпалась в чьё-то дерьмо. Сара улыбнулась — Тесс всегда была прямолинейной до ужаса. — Ничего страшного, — заметила она невинным тоном, — может, нам повезёт что-то найти? Я где-то слышала, что это к богатству. Тесс посмотрела на неё, как на душевнобольную: — Вот сама бы и шла в дерьмо, раз это так здорово, — саркастично сказала она. — Ха-ха-ха, — ответила Сара и вдруг заметила что-то, похожее на длинный забор, впереди. — Эй, ребята, — Эрик, идущий впереди, обернулся к ним, радостно улыбаясь, — мы нашли гидроэлектростанцию! Сара не была уверена, что эта находка могла привести их хоть к чему-нибудь — но она обрадовалась, что наконец нашлось место, где можно было сделать привал. Они шли по Америке ориентировочно вслед за отцом. Во всяком случае, Билл, его бывший подельник и знакомый Тесс, сказал, что он направлялся в Вайоминг, к Томми. Он очень ругал девчонку, которая была с ним, и Саре заранее понравилась уверенная в себе, достаточно наглая и настойчивая Элли. Билл сам не являлся образчиком поведения, поэтому даже Саре потребовалось взять себя в руки, чтобы суметь нормально с ним поговорить. Билл им очень помог — если бы он не рассказал, куда поехал отец, вряд ли бы у Сары получилось разыскать его. Но теперь у неё была возможность найти не только его, но и дядю Томми. За время пути их группа сблизилась, и Тесс влилась в их состав, будто бы все двадцать лет жила с ними. Правда, попытки Сары аккуратно подкатить к себе она всё-таки обрубила — «я трахаюсь только с мужчинами, детка, извини». Но Сара не отчаивалась — в конце концов, в пути они были несколько месяцев, и Тесс стала намного более вольно вести себя с ней. Лидия в начале тоже использовала аргументы вроде того, что с мужчинами секс лучше, и Сара не отказала себе в удовольствии много раз доказывать ей обратное в первую же ночь, когда лёд между ними тронулся. Сейчас же им с Тесс абсолютно некуда было спешить — несколько дней назад Сара почувствовала, что прижавшаяся к ней на привале для пущего тепла Тесс гладит её по животу, задумчиво дыша приоткрытым ртом ей в шею, но не хотела спугнуть этого. Так что в плане отношений у Сары было всё в порядке. Теперь бы ещё найти… — Стой, кто идёт? — спросили со сторожевой вышки, когда группа Сары показалась из леса, и по её кивку все подняли руки: — Мы пришли с миром. Не стреляйте, — сказала Сара, — мы ищем Джоэла. — Джоэла здесь нет, — ворота открылись, и оттуда вышел… — Дядя Томми? — Выдохнула Сара. Он постарел, но почти не изменился. Даже стрижка осталась той же. — Кто ты? — дядя Томми смотрел на неё, как на призрака — хотя для него она и была призраком. — Ты не можешь быть ею. База сгорела. — Меня зовут доктор Сара Миллер, — Сара шла навстречу дяде Томми, с каждым произнесённым словом делая шаг, — я была эвакуирована из Остина в Атланту… — Томми, — раздался голос Тесс, и та вышла из-за плеча Сары, направляясь к ещё более ошарашенному дяде Томми, — хорош ломать комедию. Это Сара, она жива и она ищет Джоэла. Он здесь? — Он сказал, что ты погибла, — дядя Томми вышел вперёд и взял Тесс за плечо, — как, чёрт подери? Тесс рассмеялась и обернулась к Саре, бросая на неё тёплый, преданный взгляд: — Это всё она. Дядя Томми посмотрел на Сару и раскрыл руки, шагая к ней. — Ну, иди сюда, солнышко, — сказал он ей, и Сара чуть не расплакалась, оказавшись в его объятиях. — Я так соскучилась, дядя Томми, — прошептала она, крепко обхватив его руками за талию. — А я и не надеялся ещё когда-либо тебя увидеть, — признался он и добавил: — Но я тоже безумно скучал.***
Они остались в поселении Марии, жены дяди Томми. Тот рассказал, что Джоэл вёл Элли к Цикадам в Колорадо, чтобы найти вакцину, и предложил дождаться его. — Думаю, он вернётся, — сказал дядя Томми, — во всяком случае, я на это надеюсь. Сара подумала о том, что из Колорадо Цикады могли перебраться ещё куда-то и неизвестно, сколько раз они ещё разминутся с отцом в таком случае, и решила, что действительно стоит остановиться. Довольно скоро они стали здесь своими. Дядя Томми расспросил её обо всём, что было в Атланте, а потом долго обсуждал с Ларри любимые места в Остине — ему хотелось с кем-то поделиться воспоминаниями, а Ларри давно не рассказывал кому-то о любимых барах и кафе, в которые он ходил в том числе и будучи солдатом на базе. Жизнь до эпидемии увлекала их, как давно прочитанная книга, и Сара была рада, что они нашли друг друга. В поселении строилось много домов — люди хотели жить, как и подобает человеку, а не прятаться, как крысы, — поэтому вскоре у группы Сары была возможность ночевать не всем вместе, а хотя бы по парам. Сара и Тесс изначально поселились в разных комнатах, поэтому для Сары стало сюрпризом проснуться от того, что кто-то сел рядом с ней на кровать. — Хэй, тише, это всего лишь я, — зашептала Тесс, успев заметить, как рука Сары потянулась за ножом, — всё в порядке. — Что ты делаешь тут посреди ночи? — прошипела Сара — она изрядно испугалась и немного злилась на Тесс. — Я не могу спать одна. Сара даже села от удивления — такого заявления она не ожидала. — Что? — переспросила она, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в улыбке. — Я привыкла спать с тобой и не собираюсь прекращать, — нагло заявила Тесс. — Ты невыносима, — Сара тихо рассмеялась и потянулась к ней, ожидая, что, как всегда, Тесс отодвинет её и начнёт объяснять, что она по парням… Тем неожиданнее и приятнее стал для неё последовавший поцелуй. Тесс обняла её ладонью за шею, и Сара попросту потеряла голову. — Вау, — сказала она, едва поцелуй кончился, — и как это понимать? — Я сдаюсь, — Тесс тоже улыбалась, — ты мне всё-таки нравишься. Твоя победа, Техас. Теперь Тесс звала её старой кличкой отца — и Сара, честно говоря, абсолютно не возражала. — В таком случае стоит продолжить? — спросила она игриво, и Тесс начала расстёгивать рубашку. — Определённо, — ответила она, — определённо стоит.***
Началась весна. Снег растаял, и все окрестные холмы покрылись травой и цветами, благоухая так, будто и не было на свете никаких вонючих зомби, прячущихся по подвалам и запертым зданиям. Сара проснулась с чувством неясного волнения. Солнце ещё не встало — небо светлело, но пока было по-утреннему серо-голубым, и, глядя на него в окно, Сара подумала, что сегодня будет ещё теплее. Тесс мирно спала рядом, дыша глубоко и спокойно. Сара немного полюбовалась тем, как вздымается на вдохе её грудь, прикоснулась кончиками пальцев к шраму от зубов бегуна у неё над ключицей… — Сара, долбаная рань, — не открывая глаз, проворчала Тесс, — спи давай. — Не хочу, — сказала Сара и прильнула к Тесс, тёплой и живой благодаря ей — эта мысль грела её каждую секунду, что она смотрела на свою любимую. — Ах ты ж упрямая девчонка, — Тесс сгребла её в объятия, — ну тогда поцелуй меня уже. Такие утренние приветствия Саре нравились.***
День был совершенно обычным — Сара осмотрела беременную Марию, с удовлетворением отмечая, как активно ведёт себя малыш, и собиралась идти на огороды, где сейчас кипела работа, когда её остановил дядя Томми. — Караул доложил, что к поселению идут двое, мужчина и девочка, — сказал он, — так что думаю, тебе нужно идти. Сара взволнованно взглянула на Тесс, которая хотела составить ей компанию, но та отмахнулась: — Он будет рад мне, конечно, но увидеть тебя для него — настоящее счастье. Беги. И Сара побежала, едва касаясь ногами земли, еле дождалась, пока откроют ворота, выскочила из них… С горы, совсем близко от лагеря, спускались двое: рыжая девчушка и темноволосый высокий мужчина. Сердце у Сары затрепетало — она ждала двадцать лет, а будто прошла только одна ночь. Она не могла больше терпеть ни секунды — и помчалась навстречу, улыбаясь во весь рот от распиравшего её изнутри восторга. — Пап! — закричала она, зная, что он не будет стрелять, и раскинула руки в стороны, сбрасывая с плеч груз долгих лет разлуки. Отец остановился, вглядываясь в неё, и думал, наверное, что раз дядя Томми её признал, то это действительно она, а потом сбросил рюкзак и тоже побежал ей навстречу. Сара чувствовала, что он поймёт. Они врезались друг в друга, выбивая воздух из груди, и тут же отец стиснул её в медвежьих объятиях, а она обхватила его руками за талию и замерла, пытаясь отдышаться и прижимаясь щекой к его груди. — Детка, — голос отца дрожал, — я думал, ты погибла… Мне сказали… — Я была в Атланте, пап, — ответила Сара, — нас следующим утром увезли. Я выучилась на врача, искала лекарство и нашла, пап! — Лекарство есть? Ох, блин, Джоэл, ты туда кирпичи кладёшь, что ли? — рыжая девчонка, пыхтя, доволокла рюкзак отца до них, остановилась и спросила: — Значит, всё? Все будут здоровы и апокалипсис кончится? — Наверное, да, — улыбнулась ей Сара, чуть показавшись из-за руки отца, — восстановить цивилизацию будет непросто, но в Атланте многое есть для этого. — Класс, — восхищённо сказала девчонка, подпрыгнув на месте, — может, и игровые автоматы заработают! — Эй, Джоэл, не задуши мою крошку! — раздался напускно-вальяжный голос Тесс, и отец вздрогнул, оборачиваясь, но потом опомнился и спросил, глядя на Сару: — Твоя работа? — Её, — подтвердила Тесс, не дав Саре даже кивнуть в ответ, — не сдохну я, Техас, не дождёшься. И только скажи, что не рад меня видеть, козлина. — Рад, — отец счастливо вздохнул, чуть покачивая Сару в объятиях, — ужасно рад. — Я тоже рада, — сказала девчонка и представилась: — Элли. А ты Сара, да? — Да, — Сара никак не могла отлипнуть от отца, — да, я Сара. И счастьем, которое она испытывала в этот момент, наверное, можно было заставить работать все игровые автоматы на планете… — Стоп, — отец чуть отстранил её от себя, — в каком это смысле Тесс говорила, что ты её крошка? — Упс, — Сара улыбнулась, — пап, мне надо тебе кое-что сказать… «Всё-таки здорово иметь семью», — подумала она, — «даже если не видел её двадцать лет».