«Полусладкое»

Ещё один вечер в огромном поместье. Дождь непрерывно льёт третьи сутки, а молнии так и не прекращают сверкать, будто угрожая зверской расправой над грешниками города. Такая обычная поздняя осень в Ривердейле и такие необычные желания и фантазии у хозяйки поместья. Блоссом чуть ли не засыпает перед незаконченным портретом Джагхеда из-за невыносимой усталости и промелькнувшей мысли о том, неважно… Он всё равно не придёт. Нет причин расстраиваться и накручивать себя. Всё будет как обычно, хорошо. Для кого-то. А утром Шерил вернётся обратно в ненавистную школу и будет и дальше поддерживать сложившийся образ, над которым она особо-то и не трудилась. Только он будет знать, насколько ей плохо и продолжать бегать за этой блондинкой. Она ничто. Как она смогла обратить на себя внимание этих людишек из школы?! Как она, чёрт возьми, посмела всё это провернуть? Неужели никто не видит, кто такая эта Бетти Купер?.. Из сна девушку вырывает звонок в дверь, сопровождающийся раскатами грома. Набросив шёлковый красный халатик, Блоссом в спешке спускается вниз и у двери вдруг останавливается. Отгоняет болезненные мысли и распахивает дверь. Он смотрит на неё не дольше секунды и входит в дом. Вот так просто. Не так, как неделю назад. Не застенчиво покашливая в кулак и мямля что-то под нос, а так, будто он здесь хозяин. Такие перемены выводят, или скорее заводят, речную лисицу. -Так и будешь там стоять? Даже не посмотришь на меня, бедная Шерил Блоссом? Или ты настолько сломана? -Усмехаясь и уже поднимаясь по винтовой лестнице на второй этаж, спросил парень. Он невыносим. Неужели ему никто не сказал, что он ведёт себя как последний сукин сын?! -Да-да, конечно, проходи, и мне совершенно не интересна цель твоего столь позднего визита, змей. Ты будешь кровь девственниц или слёзы невинных младенцев? — Так же ядовито усмехнулась Шерил. Она не настолько сломана, чтобы потерять свой дар к таким токсичным ответам. Это же настолько в её стиле. В поместье атмосфера была более чем интимной, освещение поддерживали лишь редко расставленные свечи. Джаг уже расположился в широком, винного цвета, кресле и наслаждаясь напитком, найденным на близстоящей тумбочке, рассматривал незаконченный портрет, на котором он выступал в качестве главного героя. Как мило. Шерил села прямо напротив и, закинув одну ногу на другую, улыбалась парню стервозной улыбкой. Джаг сдержался и не посмотрел, когда она сделала маленький глоток вина. Нельзя так быстро сдаться и позволить ей думать, будто не одна она ищет тепла и утешения. Чёрт, эта красная капля. Она так медленно стекает по губам лисицы. Её глаза горят, но их краснота и отсутствие даже намёка на самый лёгкий макияж говорят отнюдь не о том, что перед змеем сидит та Шерил, которая унижает всю школу и умудряется быть там всемилюбимым лидером. Теперь она прячет взгляд. Отлично. -Не пялься на меня. — Только и всего. Всё, что она может сейчас сказать. Джаг, не раздумывая над только что сказанными словами Шерил, подходит к ней вплотную и, оперевшись на бархатные ручки кресла, нависает над девушкой. -Ещё чего. — Джагхед всматривается в глаза девушки, затем смотрит на губы, такие пышные и искусанные, взгляд перемещается к хрупким плечами, в голове ни одной нормальной мысли. Лишь фантазии о её ногтях на его спине и его губах на её теле. Шерил до этого момента не произносит ни звука и часто напоминает себе о жизненно необходимом дыхании. Глаза змея снова опускаются на губы Блоссом. Она выгибается в кресле, когда Джагхед, запустив руки в её волосы, нежно целует её, девушка с большим напором отвечает на поцелуй. Когда он прикусывает губу Шерил, она всхлипывает и издаёт такой звук, от которого у Джага испаряются все посторонние мысли. Он быстро поднимает её, ухватив руками за бедра, и, не прекращая целовать, кидает девушку на широкую и мягкую кровать. С действительно большим усилием Джагхед отрывается от Шерил, что бы сказать те абсолютно неважные слова. -Полусладкое. -Полусладкое. — Соглашается Шерил и с нетерпением продолжает поцелуй.