Long before I knew

— Хорошо, — начала Кларк, плюхаясь на своё место за столом, — У меня проблема. — Когда их у тебя не было? — ответила Рейвен, приподнимая бровь. Кларк пинает ту под столом. — На той неделе у меня не было проблем, спасибо тебе огромное, — ответила Кларк и благодарно кивнула Октавии, что та пододвинула к ней напиток. — Если я правильно помню, — сказала Октавия, — малыша стошнило на тебя четыре раза на работе, и ты беспрестанно жаловалась об этом. Это стоило ей пинка под столом, а друзья только ухмыльнулись. Судьба свела трёх из них довольно случайно на первом курсе в университете Аркадии. Октавия и Кларк были соседями по комнате в дерьмовом совместном общежитии в одном конце корпуса. Поначалу они пытались найти общий язык, просто потому что выросли абсолютно по-разному, пока одной ночью они обе не оказались пьяными в стельку и не вывернули кишки друг на друга. Кларк до сих пор помнит, как они валялись на полу их комнаты, пьяные до одури, и смеялись об их общем несчастье. По правде говоря, это одно из её любимых воспоминаний об Октавии, когда они ещё даже не были друзьями. Рейвен появилась, как гром среди ясного неба, когда ни одна из них не была готова. Она перевелась к ним на втором курсе после окончания престижной инженерной практики в Сиэтле. После перевода Кларк узнала, что встречалась с парнем Рейвен. Это само собой повлекло за собой некоторые проблемы между двумя, нет, тремя ними. После того, как Рейвен поняла, что Кларк понятия не имела о её существовании, она смягчилась. Они закончили обучение вместе на трёх разных модульных курсах в следующем семестре, и Монти с Джаспером сразу же привязались к ней, а дальше, как говорится, уже всем известно. Они остались близки, и она была благодарна им за это. Кларк больше не виделась с Финном, но Рейвен периодами встречается с ним, как с единственным оставшимся человеком из её прошлой жизни в Сиэтле. И вот сейчас, спустя год после колледжа, они всё ещё не разлей вода. Они все остались работать Массачусетсе и Кларк знала, что ей очень повезло иметь друзей рядом. Рейвен приобрела магазинчик в центре города, Октавия работает в физиотерапии, Кларк — медсестра в больнице, что располагалась на одной улице с местом Октавии. Ко всему прочему были Харпер с Эмори в минутах ходьбы от них и, честно говоря, Кларк не могла представить большего счастья. Не считая того, что у неё были проблемы наподобие этой, и появлялись они намного чаще, чем хотелось бы. — Это одна из тех мировых проблем или что-то, что мы можем решить парочкой шотов? Кларк закатила глаза, но сделала небольшой глоток. — Сначала поговорим, потом шоты, конечно. Моя аренда истекла, — начала Кларк, — и я с Аней не слишком хорошо лажу в последние месяцы, и мне кажется я не смогу жить там больше, серьёзно. Это слишком дорого, и вы все далеко от меня. — Это и есть проблема? Блондинка состроила лицо. — Проблема в том, что мне с июня негде жить. И я не хочу просить вас, ребята, потому что знаю, мы бы в прямом смысле поубивали друг друга, если бы опять жили в такой непосредственной близости друг от друга, — две быстро закивали, скрючившись, и Кларк с уверенностью могла сказать: они вспоминали, как год сожительствовали в общежитии. У каждого была своя комната, и им нравилось жить вместе, но это была худшая организация быта, что когда-либо могла быть. Пятничные вечера были более чем безжалостными для них, — Но мне некуда идти. А с Аней я больше жить не хочу. Друзья притихли, раздумывая: — Что насчёт Харпер? — С ней уже Эмори. У них только две комнаты. — Не думаю, что ты хочешь поселиться с Мёрфи. Кларк тотчас замотала головой и сделала добротный глоток: — Нет, не особо. Я не думаю, что мы поладим. Люблю его, но, готова поспорить, он попытается повесить меня рано или поздно, — Рейвен фыркнула, а Октавия прикусила губу, точно она порывалась что-то сказать, но в то же время не хотела, — У тебя есть идея. — Она тебе не понравится, — начала она, а Кларк вскинула бровь, — Миллер переезжает, чтобы заехать к Джексону. Значит освобождается комната у… Кларк сразу же нахмурилась. — Мы порвём друг друга на британский флаг за два первых дня совместного проживания. — За два дня? — ухмыльнулась Рейвен, — Я даю вам два часа. Кларк посмотрела на неё и снова замотала головой. — Я не могу жить с ним, Октавия. Я ему не нравлюсь и разве нет такого правила про подругу, живущую с твоим братом? Этот бред про девчачий кодекс, нам всё равно на него? Октавия пожала плечами. — Ему нужен сосед по комнате, тебе нужен дом. Всё логично, Кларк. Вам же не нужно быть настолько близкими, как сиамским близнецам. Обозлённая, Кларк вернулась на место. Октавия в чём-то права. Это просто место для жилья. Она постоянно работает, и это не то, что она будет видеть его лицо каждый день по утрам. Она взрослая и вполне способна решить этот вопрос по-взрослому. К тому же она всегда может по максимуму проводить своё свободное от работы время у Рейвен с Октавией или у Харпер с Эмори. — Ты даже не знаешь позволит ли он мне жить у себя. — Ну, этот прекрасный вопрос я ему уже задала, — Кларк вздохнула, поставив напиток на стол, — Не похоже было, что он против. — А мог бы, — Рейвен взяла бокал, — Кларк запустила в него тарелкой две недели назад. У Кларк вырывался стон, и она основательно расположилась в глубине дивана: — Он спровоцировал меня! Так и было! Он просто продолжал действовать ей на нервы по поводу неудачного рабочего дня, и в конце концов ей надоело это выслушивать. Поэтому она могла запульнуть в него тарелкой. Возможно. Это точно не подтверждает того, что она могла или не могла сделать. Она смотрела, как друзья закатили глаза. — Что? — Вы провоцируете друг друга, Кларк. Не панибратствуйте хотя бы десять секунд, и, я думаю, вы поладите. Кларк только смеётся и качает головой, когда телефон Октавии стал вибрировать. Подруга сначала прочитала сообщение, которое отчего-то вызвало на её лице улыбку. — Что ж, ты счастливица, сегодня он довольно приятный человек для общения, потому что тебя готовы приветствовать в свободной комнате. Пока ты платишь аренду. Кларк закатила глаза: — Конечно я собираюсь платить, я не животное. Вот так и получилось, что первого июня Кларк переехала в квартиру Беллами. И настал хаос. Сначала в самый день переезда она рассердила его своими коробками в гостиной, о которых она благополучно забыла. Продолжилось всё вечером, когда Кларк оставила свою обувь напротив двери, и он споткнулся об неё. Полный кошмар случился следующим утром, когда им обоим нужно было вставать на работу. — Не оставляй свою посуду в раковине, — ворчал Беллами, проходя мимо неё, чтобы взять кофе. Кларк терпеть не могла утренние смены. До десяти она спала в одном ботинке, что не очень хорошо для медсестры, которая должна быть на связи восемнадцать часов. Что-то чрезвычайно важное могло произойти за эти четыре часа, и она бы пропустила это, потому что всё ещё не могла до конца проснуться. Поэтому она не расслышала, что ей сказал Беллами. — Эй, — не мог отстать он, — слушай меня, — её глаза дёрнулись наверх, и он нахмурился, — Не оставляй свою посуду в раковине. Кларк устало закивала, наливая кофе в термокружку. — Я помою её, когда вернусь. — Она заплесневеет к тому времени, — ворчал он, сузив глаза, — Я не собираюсь жить в этом неряшливом бардаке, если ты… — Ты только что назвал меня неряшливой? — дерзко ответила она, а глаза окончательно открылись, — Уж прости меня, что заехала только вчера и не было времени нормально обустроиться. Беллами закатил глаза, поправляя пиджак: — Ты могла бы мыть за собой посуду. Не так сложно быть опрятной. Я не собираюсь делать это за тебя. Она сжала в руках кружку, проглатывая аргументы. — Я и не ждала от тебя такого. Я просто говорю, что помою, когда вернусь с работы. — Когда ты вернёшься, ты забудешь об этом, — недовольно бросил Беллами, хватая свои ключи и кошелёк, — Вымой посуду сейчас. Кларк знала, что нужно помыть посуду. Это было вполне логично. Но конкретно в данный момент она вела себя неразумно, только потому что хотела разозлить его. Так что она проигнорировала его реплику, и абсолютно точно всё вернётся ей сполна спустя пару часов. — Я опаздываю. Помою, когда вернусь. Было видно, что Беллами хотел поспорить, но она действительно, как бы, опаздывала, и стоило поторопиться. Когда она пришла домой на следующий день, на стойке лежала записка от Беллами. Помой свою чёртову посуду. Кларк рассердилась. Он и правда собирался становиться соседом, оставляющим свои пассивно-агрессивные записки по всему дому. Она смяла бумажку в кулаке и до крови прикусила щёку изнутри. Часть её хотела оставить посуду в раковине, просто, чтобы позлить его, но она знала, что не может. Она хочет, чтобы ничего не потревожило порядки этого дома. А доказать своим друзьям, что они не правы, будет хорошим бонусом. Ребята уже поспорили, когда они разъедутся. Ей просто хотелось доказать обратное. Пусть Мёрфи подавится этим.

***

Всё достигло своего пика на следующей неделе. У Беллами день не задался с самого начала. Его машина чуть не сломалась на школьной стоянке, ученики не могли понять строение элементарного сочинения, а сейчас он был отрезан от своей квартиры, потому что запер ключи в машине. По правде говоря, дерьмо, а не день. И вот сейчас он сидит перед дверью, потому что запасные ключи лежат в его комнате, а попасть в комнату он не мог, так как ключи были заперты в машине. Оставалось только ждать, пока Кларк придёт домой, а чёрт знает, когда это случится, потому что это Кларк. Беллами буквально чувствовал, как зверел с каждой минутой. Наконец спустя сто лет её машина подъехала. Она потратила несколько минут, чтобы дойти до двери, и он на физическом уровне ощущал, как волны раздражения исходили от него. Она копалась в сумке, заворачивая за угол, и остановилась перед собой. И теперь догадайтесь, что она сделала? Она нахрен заулыбалась. С высоко поднятыми бровями, она остановилась на последней ступеньке. — Нет, — предупредил Беллами, поднимаясь наконец и скрещивая руки на груди. Кларк всё ещё пялилась на него, насмешливо улыбаясь, — Открой эту чёртову дверь. — Думаю, я запомню этот момент, — задумалась Кларк, подходя к двери их квартиры, — Кто бы мог подумать, что тебе понадобиться моя помощь? — Открой дверь, — повторил он, и Кларк ухмыльнулась. — День, когда Беллами Блейку нужна моя помощь, — сказала блондинка, подходя ближе, и он почувствовал, как раздражение переходило в ярость, — Никогда бы не подумала, что увижу это. Он дёрнул челюстью, а она только светилась от того, в каком затруднительном положении тот оказался. — У меня есть дела. — Скажи, что тебе нужна моя помощь, и я открою дверь, — ответила Кларк, звеня ключами. Это последнее, что он хочет сделать. Но Беллами придётся смириться, потому что у него пугающее количество работ на проверку, и он, блин, не может этим заниматься перед входной дверью. — Мне нужна твоя помощь, — выдавил он из себя, ногтями впиваясь в ладони. Кларк с триумфом улыбнулась: — Ха! Хорошо, теперь я открою дверь. — Не прошло и года, — Беллами плюётся, спотыкаясь о туфли, которые Кларк только что сняла, — Твою мать. Не снимай обувь прямо перед дверью. Кто-нибудь об неё споткнётся. — Кто-нибудь вроде тебя? Этого хватило, чтобы вывести его из себя, потому что со всем этим стрессом из-за экзаменов и дерьма, что творилось целый день, он не мог пропустить её издевательство и смех мимо ушей. Он бросил рюкзак на стул и запустил руку в волосы перед тем, как повернуться к ней с яростью, наполняющую грудь. — Достаточно. Прости, что у нас здесь нет прислуги, Принцесса, но, когда ты живёшь самостоятельно без маминых денег на всё, что тебе только захочется, тебе приходиться самому за собой убирать. В этот же момент он понял, что не должен был так говорить. Её глаза вспыхнули, а губы приоткрылись, как будто он дал ей пощёчину. Затем она сжала их, лицо покраснело так, как когда она очень злиться. — Кларк, — пытался сказать Беллами, но она выставила руку и на мгновение прикрыла глаза. — Нет, — рычит она, её пронзительные глаза находят его, и он хочет сжаться от этого, — Ты знаешь, что это не в моей власти. Тебе не нужно в это лезть. Точно не нужно. Я думала, что ты закончил с этим. Я думала, что ты выше этого! — Кларк сглотнула, и Беллами сразу же стало ужасно стыдно, потому что он выше этого. Он покончил с этим. Он собирался сказать что-то, но она потрясла головой: — Я не собираюсь выслушивать это сейчас. Я работала сорок восемь часов и хочу спать. Не беспокой меня, — Она собиралась развернуться, но стиснула челюсти и потопталась вокруг него, чтобы забрать туфли, — Вот. Надеюсь, ты счастлив. Я сама буду себе прислугой, потому что, по всей видимости, здесь так не положено. — Я… — Оставь это, — огрызнулась она перед тем, как вернуться в коридор и закрыться в своей комнате. Он слышит, как защёлкивается дверь туда, где Кларк успешно закрыла себя подальше от него. Беллами надавил пальцами на глаза и рвано вздохнул. Он знал, что не должен был так говорить. Ему не следовало до этого доходить. Никто никогда не переступал эту черту с ней, а он переступил. У Кларк всегда были сложные отношения с мамой. Он знал про это, потому что слышал тирады Октавии по поводу Эбби и то, как такие ситуации разрешались раньше. Наиболее щекотливой, и той которую, к несчастью, затронул Беллами, была ситуация с деньгами Кларк. Несколько лет назад у Кларк с Эбби был сложный период, когда Кларк выяснила детали смерти её отца. Эбби каким-то образом была замешана во всём этом, и Кларк была вне себя от злости. Они не разговаривали друг с другом год, и Кларк не принимала никакую помощь от Эбби: ни деньги, ни проживание, ни оплату школы, ничего. Она была нацелена со всем разобраться сама и разобралась в конечном итоге. Так было до тех пор, пока Уэллс не умер, а Кларк окончательно не сломалась. Она пришла к матери. С тех пор они налаживали отношения, и всё шло неплохо, со слов Октавии. Так что Беллами, напоминая об очень тяжёлом времени прошлого Кларк, совсем не способствовал преодолению их презрения друг к другу. Это определённо не способствовало налаживанию ситуации в доме, так как она вероятнее всего сейчас злилась в своей спальне. Поэтому, да, дела идут прекрасно на соседской передовой. Это будет чудо, если они продержатся хотя бы несколько месяцев.