Мир мертвых огоньков

В комнате темно и пусто. Слышно загнанное тяжёлое дыхание. Я сижу на своей кровати и пытаюсь найти в идеальном мраке два огромных янтарных пятна. В комнате всегда темно и пусто, даже днем. На улице светит солнце, в помещении всегда кто-то находиться, но тем не менее здесь темно и пусто. Все эти мнимые души, словно призраки, пытаются поговорить со мной. Пытаются помочь. Я живу только ночью, только тогда я чувствую твое присутствие. А все эти тени, что приходят ко мне и шепчут на ухо всякие гадости, это всего лишь тени. Их не нужно слушать, как не нужно слушать и всех остальных, кроме тебя. И я пытаюсь, но меня никто не замечает. И снова город окрашивается в цвет моих сновидений. В красный. И снова дети забегают в свои дома, плотно закрывая дверь за собой. Сегодня ночью снова кто-то умрет. «Билли, поговори со мной». «Билл, ты нужен нам, вернись». «Билли, зачем ты так поступаешь с нами». Я не хочу говорить с ними, так же, как и не хочу принимать «правильные» лекарства. Будто они могут помочь мне, как и ваши глупые словечки про веру и надежду. Их нет. Я выбрасываю очередной бутыль с «правильным» лекарством в окно и замечаю, как отец начинает свирепеть. Он хватает еще один бутыль уже «неправильного» лекарства и подходит ко мне. В этот момент я чувствую, как жгучая горькая жидкость в огромных количествах заливается мне в организм. Я задыхаюсь. Я прошу еще. «Папочка, дай еще…» И папочка дает. К утру в моем рту будет много крови, которую я не буду сплевывать. Ты убиваешь одного ребенка каждый день. Каждый день чей-то дом теряет свою радость. Каждый день кто-то платит за своих грехи. Почему мой дом все еще не покаялся? А нет, покаялся, осенью 1988 года. Но кажется, Господь не простил их. Сегодня прекрасный и идеальный солнечный день, но мать наденет очки, чтобы скрыть свою не идеальность, которую папа сделал вчера. И люди не замечают. Может быть, и ты тоже не видишь? Я больше не скрываю порезов и синяков, но ты все равно не приходишь. Однажды я увидел тебя. Огромного. Возвышающегося над кроватью брата. Опасного. Ты пришел к нам, ко мне, в дом и украл кое-что. Кое-что из-за которого все наши жизни разваливаются на кусочки. В ту ночь я увидел много ярких огоньков, они были такими яркими, что кажется, я ослеп тогда. В ту ночь мой брат отдал тебе свои огоньки. Я тоже хочу их отдать тебе. Только тебе. Резать вены банально, но весело. Так я на пару минут чувствую, как сближаюсь с тобой. Чувствую, как мёртвые огоньки бьются в тебе и во мне, они хотят наружу, но я вылезаю из ванны и заматываю руки бинтом. Я не хочу, чтобы они ушли не от твоих рук. Я вижу тебя снова. В моем очередном сне ты стоишь рядом со мной, но тебя не видно. Я вижу лишь два огромных янтарных огонька, возвышающихся надо мной. Чего же ты хочешь? Ты пришел забрать мои мертвые огоньки? Но ты молчишь. Твои красные губы заставляю меня кричать и хотеть большего. Я так хочу слизать с твоих губ эту бордовую помаду, сделанную из моей крови. Но мое тело чисто. Это не лично моя кровь. От этого я хочу ее еще больше. Однажды брата укусила змея. Я отсасывал яд, а вместе с этим и кровь. Неповторимый вкус. Вкус твоих губ. Я тянусь к ним, желаю их, но просыпаясь, я вновь оказываюсь один. В своем скучном картонном мире. Я хочу услышать твой древний голос, но ты молчишь. — Почему ты не заберешь меня? — кричу я каждую ночь, но ты не слышишь. Через пару недель что-то изменилось. Ты перестал сниться мне, перестал забирать огоньки у детей. Неужели ты оставил меня одного? Неужели ты не хочешь забрать и мои? Или моя кровь тебе уже не вкусна? Я уже не спрашиваю, просто молча встаю с кровати и вижу два огонька, но двигаться не смею. Неужели это ты? — Как долго ты гниешь тут? — древний грубый голос донесся из шкафа. — Это ты? Так звучит смерть? — Как долго?.. — Четыре года, — отвечаю я и замечаю, как ты медленно приближаешься. — Как давно ты страдаешь, Билли? — ты все ближе и ближе. Я повеновенно отвечаю: «Три года», и чувствую, как все тело онемевает. Здесь всегда было так холодно? — Согрей меня. Огоньки погасли, а вместо этого я почувствовал, как кровать прогнулась под чьим-то весом. Под твоим весом. Ты весишь на все свои миллионы лет. Сколько тебе лет? Скольких детей ты успел убить? Мое тело дрожит, и я чувствую, что ты близко. — Как давно ты ждешь меня? — шёпот в ухо. Тело покрылось мурашками. — Два года, — в ответ шепчу я. Затем я слышу, как рвутся ткани моего тела. Твои огромные могучие клыки пронзают шею насквозь, но я не чувствую боли. Я улыбаюсь, пока ты слизываешь кровь шершавым языком. Я начинаю стонать. Ты отбрасываешь меня на кровать и нависаешь надо мной, спрашиваешь что-то, но я не слышу. Я слышу лишь треск костей, громкое чавканье и свое собственное возбуждение. Но ты не даешь мне коснуться себя. Ты размазываешь по моему телу горячую жидкость и царапаешь кожу. Порезы глубокие и я кричу, но кричу от наслаждения. Сквозь прочий шум я слышу: -Как давно ты хотел меня, Билли? И я срываюсь на крик: кричу так громко, как никогда не кричал. Кажется, что я даже оглох от своего собственного крика. Связки лопаются, кровь выливаться наружу и заполняет мое горло. — Ты заберешь меня в мир мертвых огоньков? — хриплю я, пытаясь найти твои глаза. — Ты уже там Билли, ты уже там… Комнату заполняет громкий психический хохот, а я чувствую, как все мое тело начинает терять свои очертания. Я рассыпаюсь на кучу маленьких огоньков. Кучу маленьких мертвых огоньков…