* * *
Следователь, несмотря на то, что явно мучился с похмелья, говорил красиво и обещал дельные вещи. Действительно, какое дело студенту Костику до дел плохих дядей? Зачем ему привод в полицию, зачем привлекать к себе ненужное внимание? Просто побеседует с добрым следователем, и тот его отпустит домой, к маме с папой, к диплому и институту. А Костик даст торжественное обещание: если ему в следующий раз понадобятся деньги, он пойдёт подрабатывать в Макдональдс. Наверное, если бы всё было так просто, как этот следователь думал, Костик так бы и сделал. Но в этом случае Костик бы и не таскался с баулом хлама по квартирам. Но Костик с «Фламинго» связан слишком крепко, и если сдаст того же Семёна, не говоря уж о тех, кто выше, то может распрощаться со своей жизнью. Нет, не в прямом смысле, пожалуй, вряд ли его засунут в тазик с цементом и сбросят с моста, но о прежней жизни можно будет забыть. У Семёна хранится несколько фото, где Костик запечатлён в очень неприглядном виде. Голый и с членом во рту, голый и в обнимку с таким же голым парнем, голый и верхом на голом парне. Костик тогда не знал, что всё снимает скрытая камера, и симпатичный Санёк, с которым они познакомились в клубе, работает на Семёна, а тот таким интересным способом вербует сотрудников к себе в команду. Не девяностые, просто так лохов на подобную работу не нанять, особенно таких, которые с энтузиазмом трудиться будут. Вот он, истинный гений маркетинга. Страх — лучший мотиватор. И Костик ещё радоваться должен, что его не на панель таким образом затащили, а всего лишь в торговлю. И даже платят. С положенной дневной выручки в десять тысяч Семён щедро вручает ему пятьсот рублей, и даже выходной даёт пару раз в неделю. И работать целый день не заставляет. Ну, то есть, если у Костика получается за полдня заработать десятку, то он может утром ходить на учёбу и притворяться обычным студентом. Костик уже почти привык и смирился. Других приемлемых вариантов у него всё равно нет. А если фотографии попадут в институт или отец обнаружит вместе с газетой в почтовом ящике, Костику придётся искать новый дом, новых друзей и новое место учебы. Папа человек суровый, а в институте о толерантности если и говорят, то шёпотом. А он не готов так кардинально менять свою жизнь. Вот и работает уже полгода на стабильной работе и в клубах больше не зависает, на радость маме. Костик оценил отличное тело следователя Крапивина ещё в тот момент, когда он открыл дверь. И когда сильные ловкие руки его обыскивали, отвращения не чувствовал. А уж когда Крапивин полуголым выскочил из ванной, чтобы унять истеричную тётку, вломившуюся в квартиру, Костик и вовсе залип. Аполлон! Даже лучше. Русский богатырь! Когда в пылу ссоры тётка проорала что-то про бурную молодость этого великолепного экземпляра мужчины, Костик совсем воспрянул духом. Может быть, даже удастся совместить приятное с полезным. Эх, жаль он по примеру Санька камеру с собой не таскает. И не давая себе времени колебаться, сразу озвучил своё предложение: «Я тебе отсосу, а ты меня отпустишь». Но следователь, по-прежнему одетый в одно лишь полотенце, окинул его неприязненным взглядом и процедил сквозь зубы: — Опустят тебя на зоне, раз уж ты так рвёшься туда попасть. И, хлопнув дверью, вновь скрылся в ванной. В принципе, Костик и не ожидал немедленного согласия, слишком мрачный был мужик. И слишком хочет выяснить про «Фламинго». Но попробовать стоило. Может быть, они и договорятся. А может быть, придумать слезливую историю про цыганскую семью, которая приютила его в детстве и пристроила в бизнес? Вроде бы не похож этот Крапивин на того, кто просто из вредности может засунуть человека в камеру или пытать на собственной кухне. Костик потёр сдавленное наручником запястье. Хотя кто его знает? Костик — не большой знаток человеческих душ. Может, он и не полицейский никакой, а маньяк. А злой сейчас такой, потому что неведомая тётка запалила присутствие Костика, и он не сможет пленника расчленить и нашинковать по банкам. Следователь Крапивин в этот раз вышел из ванной уже одетый, побритый и бодрый. И Костик совсем не ожидал, что его мучитель окажется таким симпатичным, смыв с себя похмелье. Теперь Костик не просто рассчитывал на выгодную сделку «услуги-свобода», но и всей душой желал этого. «Даже если он всё-таки маньяк?» — ехидно спросил внутренний голос. Не глядя на своего гостя, Крапивин схватил большой нож, и Костик за его движениями стал наблюдать с некоторым испугом. Но резать пристёгнутого к батарее пленника хозяин не спешил, а достал из холодильника сосиски и, мелко их покрошив, бросил на сковородку, туда же пошли помидоры и яйца. Костик вспомнил, что утром не успел позавтракать, и весь его сегодняшний рацион составил шоколадный батончик из автомата в институте. В животе заурчало. Считать ли пыткой еду, аромат которой тебя дразнит? Костик любил омлет с помидорами и, невольно вытянув шею, наблюдал, как чужой обед шипит в сковородке. Отвернуться его заставил только сдавленный смешок следователя Крапивина. Интересно, у него испортится аппетит, если Костик будет смотреть на его трапезу голодным взглядом, или он уйдёт со сковородой в другую комнату, к телевизору, например? — Ну что, говорить не надумал? — спросил Крапивин, нарезая хлеб. — Я уже всё сказал, — ответил Костик, отворачиваясь к окошку. Окна выходили во двор. Тихий, зелёный внутренний дворик. На площадке крутились на карусели дети, на клумбе возились две старушки. Парень с девушкой, обнявшись, сидели на лавочке. Прекрасная мирная жизнь, а он прикован к батарее. Костик вздохнул. — Ешь, страдалец, — перед ним опустилась тарелка ароматного омлета. Немного подгорелого, но очень аппетитного. — Я же преступник, — удивлённо проговорил Костик. — И что, муки совести мешают тебе обедать? — усмехнулся Крапивин, садясь напротив и принимаясь за свою порцию. — Нет, но… — Ты боишься, что я подсыпал тебе порошок правды? Не волнуйся, на время обеда допрос поставим на паузу. Может, сытый ты будешь разговорчивее. — Тогда, может, вы меня пока отстегнёте? — Костик позвенел цепочкой наручника. — Как есть прикованным? — А ты что, левша? Улыбка следователю Крапивину шла. Просто невероятно шла! Вот надо же было им встретиться при таких обстоятельствах! Конечно, встреть Костик такого мужика на улице, да ещё, к примеру, в форме, он бы не решился даже вздохнуть в его сторону. Но теперь, когда орущая тётка прямым текстом сказала, что этот красивый мужик мальчиками не брезгует, а с девушкой он расстался… Костику это ничего не даёт, потому что он связан с «Фламинго» крепче, чем узами брака. Он понуро уткнулся в свою тарелку, неловко взявшись за вилку правой рукой. А смысл признаваться, что он и вправду левша? Чтобы след от браслета и на другой руке появился? Но Крапивин заметил сам и, странно хмыкнув, встал и снял наручники. — Мог бы сразу сказать, что тебе совсем неудобно, — упрекнул он. — Мне удобно только дома, когда меня никто не удерживает силой, — огрызнулся Костик. — Так расскажи мне, кто такая эта птица фламинго и кто её хозяин, и поедешь домой. — А если нет, так и буду жить у тебя? — нахально спросил Костик, переходя на «ты». А что, этому типу, значит, можно тыкать подозреваемому, почему тогда Костик должен соблюдать какую-то субординацию? Но следователь Крапивин нахмурился. — А если нет, поедешь в отделение. И будем беседовать там. И уже не за обедом. Он успел проглотить свою яичницу и, убрав тарелку в раковину, достал из холодильника пакет томатного сока. И уже вновь миролюбивым тоном предложил: — Будешь? Костик кивнул. Томатный сок он любил. Да и есть без наручников было удобно. И омлет был вкусным. Но это не отменяло его странного положения. Может быть, он всё-таки приглянулся этому Крапивину? Иначе с чего бы суровый следователь стал его кормить? И вообще до сих пор не вызвал наряд? Костик отпил сока и демонстративно облизнул губы, глядя следователю Крапивину в глаза. Затем так же демонстративно облизал вилку. Затем словно невзначай провёл пальцами по шее, скользнув под воротник футболки. Крапивин внимательно наблюдал за ним, не отводя взгляда. — И что это за представление? — совершенно безэмоционально спросил он. Но Костик не собирался сдаваться. Словно невзначай, он уронил вилку на пол и бросился за ней, оказавшись перед Крапивиным практически на коленях. Глядя снизу вверх, вновь облизнул губы, не разрывая зрительного контакта, улыбнулся как можно соблазнительней и проговорил, нарочито растягивая слова: — Могу отблагодарить тебя за обед. Тебе понравится. Но вместо того, чтобы расстегнуть джинсы и притянуть его к себе, следователь Крапивин рассмеялся. — Мальчик, с чего ты решил, что если я когда-то и спал с мужчинами, меня привлечёшь ты? Тоже мне, герой-любовник! Костик замер. Так грубо его ещё не отшивали. Он же симпатичный. Он вообще раньше никому сам не предлагал. Тем более так откровенно. А если бы дело происходило в клубе, Крапивин бы тоже на него никак не среагировал? Блин! Это было обидно! — Хватит придуриваться! Говори всё, что знаешь, и выметайся. Или поедешь в обезьянник. И там будешь соблазнять своей тощей задницей бомжей. Крапивин сердито смотрел на него сверху вниз. Без улыбки, по-казённому, что ли. Именно так, как должен смотреть полицейский на подозреваемого. А Костик отчетливо видел, как клетка, в которой он сидел до этого, превращается в светонепроницаемый короб, и спастись теперь нет ни единого шанса. Вот идиот! Действительно, а с чего он решил, что этот красавец-полицейский воспылает к нему страстью? Только потому, что он сам полностью соответствует вкусу Костика? Нет, это не с его удачей. Его удача — это максимум Санёк, у которого в тот день улов был совсем скудный, поэтому он и познакомился с Костиком. Обычно он клеил мажористых мальчиков, которые за фотографии могли хорошо заплатить — ещё одна статья дохода Семёна. Но об этом следователю Крапивину Костик тоже рассказать не может. За это Семён закончит его жизнь, не только выражаясь фигурально. Вот он и встал, пресловутый выбор между тюрьмой и сумой. И, может… Костик скосил глаза на окно. Второй этаж, внизу палисадничек, земля должна быть мягкой. Хозяин так удачно отвернулся к раковине и больше не прожигает его взглядом. Наручники его тоже больше не держат. Костик в одно мгновение взлетел на подоконник и дёрнул на себя раму.2. Немного о секретах
16 сентября 2018 г. в 15:56
Парень молчал, понуро склонив голову и изредка поблёскивая злым взглядом. Чтобы пресечь попытки к бегству, Андрей пристегнул горе-коробейника к батарее. Именно из-за него и его коллег Андрей остался без премии, без отпуска и без Маринки.
Эти «Фламинго» облапошили генеральскую дочку. Та, конечно, сама дура, но, когда поняла, что её сделали, как лохушку, пожаловалась папе. Генерал взгрел полковника, полковник поставил на уши их отдел. Андрей последние две недели только и занимался этим делом. Вроде бы мошенничество, но далеко не все жертвы стремятся писать заявления. Он искал пострадавших, выяснял обстоятельства, разброс адресов, собирал свидетельские показания. Но поймать за хвост никого не мог. Даже название фирмы никто не помнил. «Что-то птичье, — удалось ему добиться от одной старушки. — Пеликан, кажется». А параллельно всплыли случаи с вымогательством и некими типами, которые под видом полиции эти вымогательства осуществляли.
До отпуска Андрею не удалось найти хоть какой-то заметный след, и полковник, злой как чёрт, снял тринадцатую зарплату и не подписал заявление на отпуск, велев хоть из-под земли ему достать обидчика генеральской дочурки.
Как оказалась, Маринка весьма рассчитывала и на отпуск, и на деньги: она уже заказала билеты в Таиланд, требовалось внести предоплату. Ссора переросла в скандал с обвинениями во всех смертных грехах. И, когда Маринка свалила, Андрей вздохнул даже с облегчением. Последнее время претензий и требований от неё было больше, чем проявлений заботы и любви. А выносят мозг ему и на работе превосходно.
Но всё равно было тоскливо, поэтому он и напился — хоть отпуск и не дали, выходной он может провести, как хочет. Вообще Андрей пил редко, тем более в одиночку, но сказался стресс.
А теперь причина его несчастий сидит и смотрит так зло и печально, словно это Андрей его заставлял по квартирам ходить и впаривать честным гражданам хлам. В принципе, лично против мальчишки он ничего и не имел и, если бы тот назвал имена, пароли, явки, сразу отпустил бы его. Он ещё помнил свою голодную студенческую юность, когда бросишься заниматься чем угодно, лишь бы заработать.
Парень был студентом. Андрей обыскал его, паспорта не обнаружил, но нашёл студенческий билет. Константин Водянцев числился студентом третьего курса факультета рекламы и маркетинга.
— Значит, практику проходишь? — усмехнулся Андрей.
Константин Водянцев гордо промолчал и даже отвернулся.
Голова болела адски, хотелось засунуть её под холодную воду и не вытаскивать вечность. Хотелось поскорее выяснить, что представляет из себя эта фирма, выставить незваного гостя, немного прийти в себя, а завтра пойти с докладом к полковнику.
— Кто хозяин вашей конторы? Откуда берёте товар? Кому отдаёшь деньги?
— Я всё сказал. Купил вещи на рынке. Сам. Решил подзаработать. Если это преступление, вызывайте полицию. А удерживать меня здесь — вы не имеете права, — угрюмо проговорил Константин Водянцев.
— Ты же не дурак, мальчик, зачем тебе эти проблемы? Расскажи про свою фирму всё, что знаешь, и домой пойдёшь. Или так боишься работу потерять?
Парень вновь молча отвернулся. Хорошо было бы его родителям позвонить, но в изъятом телефоне ни одного подписанного номера. Не звонить же всем подряд, чтобы спугнуть злодеев? Он, конечно, может пробить по базе. Но для этого придётся оформлять задержание, наряд вызывать. Дохлый номер! Состава преступления в действиях этого Константина Водянцева нет, мошенничество пришить можно, но любой адвокат его отболтает. Да и где потерпевшего найти? Самому писать заявление? Но это же смешно! И дело заберут. Конечно, ребята задержанного Водянцева увезут, подержат в обезьяннике, попугают… Но будет ли в этом толк? Вдруг запугают совсем, и он в убийстве Наполеона признается? Пусть лучше здесь сидит. Андрей найдёт способ его разговорить.
— Посиди, подумай пока, а я душ приму.
Парень проводил его удивлённым взглядом, но по-прежнему молчал.
Нормально помыться Андрею не удалось. Голос Дашки заполнил квартиру целиком, буквально выбрасывая его из душевой кабины.
— Андрейка! Ты что творишь? — раздалось от дверей. — Мне Мариночка звонила. Что значит — вы расстались?
Пока он пытался протереть глаза от мыльной пены и нащупать полотенце, сестра добралась до кухни.
— А ты кто такой? Расселся как дома! Или ты… — голос перешёл на ультразвук: — Андрей, ты опять за старое?! Ты дурак, что ли? Маринка — такая хорошая девочка! А ты…
В поисках Андрея она явно ломанулась в спальню, запнулась о неубранные бутылки и оценила общий бедлам. И докажи ей, что это Маринка любит вещами швыряться в моменты душевного раздрая.
— Во все тяжкие пустился! Андрейка! — Дашка начала всхлипывать. — Что бы сказала мама?
Старшая сестра — это кара небесная. Особенно старшая сестра, у которой есть ключи от твоей квартиры и тёплая дружба с твоей девушкой. С бывшей девушкой.
Андрей выскочил из ванной, обернув бёдра полотенцем, и буквально столкнулся с сестрой.
— Ты! — Дашка обвиняюще ткнула пальцем ему в грудь. — Я думала, ты перерос эти глупости! — она выразительно кивнула в сторону задержанного Константина Водянцева, с интересом наблюдавшего семейную сцену. — Я понимаю, когда тебе было шестнадцать, — тянуло экспериментировать. Но расстаться ради этого с перспективной девочкой! Хорошо, что мама этого не видит!
В ход пошла тяжёлая артиллерия. Светлая память матери. Хотя мама была единственным человеком, кто в своё время не пытался проесть Андрею мозг, что любить одноклассника Лёшку неправильно. Лёшке повезло меньше, его не поддержал никто, и то робкое чувство было погребено под грузом нормальности. Сейчас Лёшка вроде бы успешно женат и даже имеет детишек.
Андрей считал себя бисексуалом и тоже не исключал возможности найти супругу, но Маринка на эту роль явно не подходила. Как и не подходил на роль любовника мальчик-коробейник, прикованный к батарее на его кухне. Андрей вообще, пока жил с Маринкой, не изменял ей ни с женщинами, ни с мужчинами. Он же порядочный человек, что бы она ни наговорила его сестре.
— Даша, успокойся! — строго сказал он. Сестра часто забывала, что Андрею уже тридцать два, а не пять, и их разница в четырнадцать лет уже не играет роли в воспитательном процессе. — Я же просил тебя не вламываться ко мне без звонка.
— Конечно, ты же очень... занят, — презрительно проговорила Даша, покосившись в сторону кухни. Стояли они в коридорчике, а планировка хрущёвки позволяла гостю наблюдать весь спектакль.
Андрей утянул сестру в комнату.
— Ты в своём уме? Это задержанный. Я провожу с ним работу.
— Голый? Теперь это так называется?.. А если твои мужики из Управления узнают, что ты... этот? Я же за тебя переживаю, Андрейка!
— Я не «этот», Даша. Но даже если бы у меня на кухне сидел мой любовник, тебя это не касается, — продолжил он сердито. — Займись своей семьёй. А если тебя так уж заботит судьба Маринки — подбери ей мужика побогаче! Я её не устраиваю в первую очередь в этом отношении.
— Ты… Ты чёртов эгоист! — выкрикнула Даша и бросилась к выходу. — И бесчувственное животное!
Андрей давно не удивлялся малологичным комплиментам, которыми одаривала его сестра, когда он не соглашался жить так, как она считает правильным. И поэтому он лишь пожал плечами и закрыл за ней дверь. Подумав, что надо бы сменить замок, а то ключи ещё и у Маринки имеются. А фантазия у неё тоже богатая и нездоровая.
Он заглянул на кухню. Константин Водянцев смотрел на него с любопытством.
— Значит, девушка тебя и на самом деле бросила? Не успел приковать к батарее? — усмехнулся он. Взгляд парня буквально ощупывал его тело. Андрею на мгновение стало неуютно, он даже мурашками покрылся. — Да и секреты у тебя тёмные имеются, — Константин Водянцев прищурился. — А давай я пойду на сделку со следствием: отсосу тебе, а ты меня отпустишь.