А за следующей дверью — дом

Со скрипом затворив за собой дверь очередного вагона и оставив позади тропические леса, Тюльпана медленно опустилась на холодный решётчатый мостик, соединявший между собой два вагона. Ей было жарко. У неё болели ноги. Её мучала жажда. И она хотела домой. Сколько часов, дней, месяцев она провела в этом поезде? Сколько раз натыкалась взглядом на неизменно мёртвый, тоскливый пейзаж? Первое время она пыталась считать, как учили и как умела: смотрела на тени сухих кактусов, смотрела на равнодушное, тусклое солнце в обрамлении ржавых облаков. Тени жадно тянулись к ней по земле, а солнце висело, будто на веревочке, на одном и том же месте. Ничего не менялось. Тюльпана решила, пусть будет неделя. Пусть будет неделя, потому что думать, сколько времени прошло на самом деле, было страшно. Постоянно идти было тяжело. Приходилось кричать, уговаривать, просить — только не кого-то, а саму себя. Злиться приходилось тоже на себя. И даже обманывать приходилось себя. Наверное, в один из таких внутренних споров она и придумала эту идею. Вот сейчас, говорила себе Тюльпана, открывая очередную дверь — двадцатую, тридцатую, сотую, трёхсотую? — и заходя внутрь. Вот сейчас я пройду этот вагон. Пройду, споткнусь об какой-нибудь камень, наступлю ботинком в какую-нибудь реку, уроню очки. Выйду из вагона, сделаю три шага — она специально измеряла, потому что делать было нечего — и перейду мостик. А за следующей дверью будет дом. Она проходила вагон, иногда действительно роняла очки, переходила мостик, открывала следующую дверь, и каждый раз у неё вздрагивало сердце. С надеждой ли или со страхом — Тюльпана не знала. Не могла точно сказать. За следующей дверью неизменно оказывался очередной вагон. Ещё хуже, очередная головоломка. Она пыталась вывести закономерность. Мол, на десять обычных вагонов-местностей приходится в среднем один вагон с головоломкой, но поезд не подчинялся теории вероятности. Он вряд ли подчинялся вообще каким-либо существующим законам. Она зачем-то продолжала пытаться. Продолжала пытаться — и продолжала верить в эту дурацкую идею, которую сама же и придумала. В конце концов, что ей ещё оставалось? Очередной порыв сильного холодного ветра сбил с её головы капюшон. Тюльпана встала и поправила лямки рюкзака. Надо было идти дальше. Ноги ныли, голова раскалывалась, всё тело ломило от усталости. Она никогда не считала себя спортивным человеком. Ум выше мышц, всё такое. Почему-то ни ум, ни сила ей теперь не помогали. Она сделала пару шагов по мостику, задумалась перед третьим. Ладно. Сейчас пройдёт этот вагон, а за следующей дверью точно будет дом. Она с силой толкнула дверь плечом. Вагон был клетчатый и походил на гигантскую шахматную доску, только вместо фигур на каждой белой клетке росли какие-то странные белые цветы. Тюльпана пожала плечами — с вагоном, где посреди полностью чёрного пространства плавали какие-то странные цветные пузыри, всё равно не сравнится — и пошла вперёд неспешным шагом. В цветы и клетки она особенно не вглядывалась. Интересно, можно ли такой вагон считать обычным или он тоже как-то влияет на статистику вагонов-головоломок? Шахматная поляна кончилась быстро. Тюльпана, не оглядываясь, вышла наружу, и сердце у неё предательски вздрогнуло. Как и всегда перед новой дверью. Дом. Сейчас обязательно должен быть… Дверь со скрежетом отворилась, впуская её в стерильно белый и минималистичный офис. Ни дать, ни взять, обычная крупная компания в обычном небоскрёбе в обычном большом городе. За идеально чистыми стёклами виднелась картонка мегаполиса в пастельных, приглушённых тонах. Дороги далеко внизу были пусты. Тюльпана провела пальцем по стеклу, получив какое-то странное удовольствие от оставшегося на идеальной поверхности следа, и пошла дальше, как всегда. Как пойдёт и после следующего вагона, и после второго, и третьего. Как пойдёт спустя день, два, очередную неделю, которую она неуверенно прибавит к первой. Как пойдёт, переступая собственную усталость и злобу, уже не держась за поручни на мостках, не разглядывая внутренности вагонов и больше не считая статистику — зачем, если ничего не сходится? Как пойдёт, опять уговаривая себя потерпеть только до следующей двери. Как пойдёт, надеясь, что однажды её лживая поговорка окажется правдой.