Главное клише школьных романов

Стайлзу не надо было видеть собственное отражение, чтобы знать, что его щеки горят лихорадочным румянцем. Да что щеки – он был уверен, что все его лицо стало абсолютно пунцовым, и жар сползал на шею и грудь. В последний раз так неловко ему было, когда Эмили Паркер, пришедшая заниматься биологией, нашла на его компьютере порно и рассказала о своей находке всем девчонкам в классе. Но сейчас – сейчас все было гораздо унизительней. Начать хотя бы с того, что во всем был виноват он сам и его огромный, неспособный закрыться вовремя рот. В свою защиту Стайлз мог сказать лишь, что на его памяти «Барсуки» действительно не выигрывали до этого ни одной игры – настолько отстойную футбольную команду надо было еще поискать. Они словно отбывали на поле неприятную повинность, терпели положенное количество минут и возвращались к тренировкам, чтобы с разгромным счетом проиграть на следующий год. Жалкое зрелище, благо, Cтайлз никогда не испытывал трепетных чувств к данному виду спорта. Хотя чирлидерши и их короткие юбки были несомненным плюсом. А потом к ним перевели Хейла, и все коренным образом изменилось. «Барсуки» каким-то чудом выиграли товарищеский матч с соседней школой, и неожиданно футбол стал главной темой разговоров на школьных переменах, а Хейл, забивший два из трех мячей – местной знаменитостью. Причин неожиданного успеха могло быть несколько: возможно, им просто повезло; возможно, нынешний состав команды был отстоен чуть меньше, чем предыдущий; может, напутственные речи тренера, наконец, произвели воздействие. А может, Хейл стал тем самым игроком, что способен был заставить остальных приложить минимальные усилия и поверить в себя. Главное, что футбольные игроки заняли, наконец, соответствующее среднестатистической американской школе место в пищевой цепочке. Стайлз до этого еще ни разу не видел, чтобы кого-то любили точно так же, как Хейла. Ему прощали многое из того, за что любому другому без проблем прилетело бы в челюсть: заносчивость, самовлюбленность и явную заинтересованность в ком-то своего пола. Если быть точнее, в Стайлзе. Последнее, к слову, самому Стайлзу немного льстило, но не более. Все свои сознательные годы он дрочил исключительно на девушек и менять привычное положение вещей не собирался. Хейл, к чести его, после первого же ошарашенного отказа больше так откровенно не подкатывал, но и смотреть не переставал. И, так как теперь Стайлз знал причину его взглядов, его порой бросало в жар при мысли о том, что Хейл мог по ночам представлять именно его или, быть может, специально разыскивать в интернете порно с актерами, похожими на него. Удивительно, но эта мысль не вызывала должного отвращения. Иной раз они перебрасывались колкостями – находясь среди одноклассников или сталкиваясь в переполненном коридоре – но Хейл каким-то образом умудрялся сводить любой разговор к сексу и довольно ухмылялся, когда Стайлз сбивался от неожиданности. Возможные свидетели его никоим образом не беспокоили, и потому уже спустя пару недель всей школе было известно, что Хейл хочет натянуть Стилински. Тем временем, «Барсуки» сумели продержаться до полуфинального матча, и вся школа гудела в предвкушении игры. Тем более, что она обещала быть кровавой – на поле они должны были сойтись с «Гигантами», одной из сильнейших команд. И, вероятно, не будет лишним добавить, что именно за них до своего перевода играл Хейл. Стайлз был уверен, что их школу размажут по футбольному полю, точно младенцев, о чем не преминул упомянуть во время очередного разговора с Хейлом. Они столкнулись на стоянке, рядом с джипом Стайлза, и Хейл светился, как начищенный до блеска пятицентовик. - Думаешь, продуем? – он выглядел чересчур самоуверенным, и Стайлзу было его даже немного жаль. После победы «гигантов» его линчуют, потому что больше, чем взлеты своих любимцев, публика любит лишь их падения. – Или хочешь этого? - Я рассуждаю логически, чувак, - Стайлз пожал плечами и поправил съезжающую с плеча сумку. – Шанс вашей победы не более десяти процентов, и поверь, если бы по трибунам кто-нибудь ходил и принимал ставки, я бы все свои сбережения поставил против вас. - Значит, придешь, - Хейл удивительным образом отбросил всю важную часть сказанного, выделив из реплики Стайлза лишь то, что его интересовало. Это одновременно восхищало и раздражало. - Хочешь, я посвящу финальный гол тебе? Стайлз точно знал, что настало время сесть в машину и отправиться домой; сесть перед компьютером и созвониться по скайпу со Скоттом или отыскать в интернете что-нибудь отвратительное и интересное. Или перечитать свое эссе по истории – иной раз он чересчур отвлекался, и его заносило в неведомые степи, никоим образом не касающиеся изучаемого предмета. В последний раз он упомянул в тесте по экономике историю обрезания. - Хейл, - Стайлз попытался говорить как можно более проникновенно. – Вас размажут. С разгромным счетом. Да я еще ни в чем так не был уверен, как в этом. - Может, хочешь поспорить? - Клянусь, если вы каким-то чудом сумеете выиграть, я нацеплю на себя костюм чирлидерши и станцую победный танец. - Я одолжу тебе юбку, - позади Стайлза материализовалась хищно улыбающаяся Эрика, и, кажется, было ошибкой считать, что их небольшой спор никто не слышал. – И прослежу, чтобы ты не соскочил, когда придет время. Дерек, милый, ему же необязательно будет встречать всю команду? Думаю, достаточно будет того, чтобы он показался в таком виде перед тобой. - Минуточку… - Конечно, - Хейл на мгновение задумался. – А если мы проиграем – чего, конечно, не случится – я к тебе больше не подойду ближе, чем на три метра. - Ох, ставки повышаются, - Эрика положила руки Стайлзу на бедра и рассмеялась, когда он стряхнул их и попятился от нее. – Я положу костюм тебе в шкаф. - Если, конечно, ты не готов прямо сейчас признаться, что ты не прав, и я сумею привести «барсуков» к победе. И Стайлз, конечно же, повелся. Они выиграли с незначительным отрывом – решающий мяч забил именно Хейл, как в каких-то спортивных фильмах, за десяток секунд до окончания игры, и трибуны взорвались. На мгновение и сам Стайлз вскочил на ноги, поддавшись всеобщему порыву, а потом он вдруг осознал, чем именно ему грозит выигрыш «барсуков». Исполняющие на поле победный танец чирлидерши уже не казались такими привлекательными и соблазнительными, а их юбки были слишком, слишком коротки. И потому Стайлз гипервентилировал сейчас в комнате Хейла, дожидаясь прихода того с тренировки. Он мог заставить себя прийти позже и переодеваться при нем – одна лишь мысль об этом заставляла чувствовать себя особенно жалко. Он пришел со спортивной сумкой под боком и, представившись другом Дерека, спросил, не может ли он дождаться того в его спальне. Миссис Хейл радушно позволила ему зайти в дом, заставила съесть свежевыпеченный кекс и попросила передать сыну, чтобы он хорошенько поел и не дожидался отца – тот должен был вернуться поздно вечером. А после она, поправив идеально уложенные волосы, ушла, оставив Стайлза одного. Видимо, он внушал достаточно доверия, или миссис Хейл считала, что сын местного шерифа не станет что-нибудь воровать у нее дома. В любом случае, Стайлз как можно быстрее натянул на себя женские шмотки, избегая смотреть в зеркальную дверь шкафа, и уселся за компьютерный стол, стараясь касаться вещей Хейла как можно меньше. Чем раньше он закончит с этой унизительной обязанностью, тем скорее попадет домой, где сможет зализать раны. Возможно, гораздо безопаснее было бы встретиться с Хейлом в раздевалке после тренировок, но это слишком уж попахивало дешевым гей-порно; да и Стайлз вряд ли пережил, если бы кто-то еще увидел его в подобном виде. Одетым в юбку для Дерека. В конце концов, не набросится же на него Хейл в родном доме. В собственной спальне, увешенной плакатами и забитой сверху донизу всевозможными книгами. Стайлз понятия не имел, что Хейл настолько любит читать – образ привычного недалекого качка, выезжавшего по учебе только за счет своих спортивных побед, с треском рушился. Стайлз этого не хотел – в идеале он вообще не хотел бы ничего знать о Хейле. Стайлз слышал, как хлопнула входная дверь, как Хейл остановился у двери, видимо, чтобы стащить обувь; так же отчетливо он слышал и как скрипят ступени под ногами Хейла, когда тот поднимался в собственную спальню. - Привет, - выдавил из себя Стайлз, когда Хейл открыл дверь и глупо застыл на месте, даром что сумку из рук не выпустил. – Твоя мама просила передать, чтобы ты не забыл нормально поесть. Хейл ему не ответил – жадно рассматривал ноги Стайлза, шарил глазами по складкам юбки, по вырезу на груди, открывающему ключицы. Словно не мог поверить в то, что видел, и Стайлза вдруг с головой накрыло осознание – Хейл и не ждал, что он выполнит свою часть сделки. Потому и не потребовал приз сразу же после матча. Да и вряд ли он следил за тем, чтобы Эрика действительно оставила свою старую форму в шкафчике Стайлза. Он, Стайлз Стилински, только что самостоятельно зашел в клетку со львом – или с волком, на коего Хейл походил гораздо больше – и с лязгом захлопнул за собой решетку. Вероятность того, что он сумеет выбраться отсюда невредимым, стремилась к нулю. Когда красный от унижения Стайлз дернулся, чтобы встать со стула и, наконец, уйти, с Хейла словно разом спало оцепенение, и он мгновенно оказался рядом с ним. Он стоял так близко, что Стайлз мог различить запах дезодоранта, и у него опять свело живот – то ли от страха, то ли от предчувствия чего-то непоправимого. - Мы можем посмеяться над этим после, - нервно предложил Стайлз, пытаясь обойти Хейла, но ничего не выходило. Тот двигался за ним, точно зачарованный. – Серьезно, Хейл. Дерек. Он уперся спиною в дверь и поморщился, больно приложившись поясницей о ручку. Хейл же остановился в жалкой паре дюймов от него и вновь уставился на короткую юбку, скорее оголяющую ноги, чем хоть как-то прикрывающую их. Стайлз до этого и предположить не мог, что девчонки могут ощущать какой-то дискомфорт от того, что на них кто-то так неприкрыто пялился, но теперь он готов был выйти на улицы и сражаться за права женщин носить брюки. Когда ему на бедро опустилась горячая рука Хейла, оба они застыли на месте. Стайлз убеждал себя, что это дурной сон, который вот-вот кончится; Хейл же, кажется, не мог поверить в происходящее, но упускать подобную возможность не собирался. Он ухватился пальцами за подол юбки и принялся его медленно приподнимать, а Стайлз обеими руками старался удержать ткань на месте. Этот символический барьер помогал ему продолжать убеждать себя в том, что они еще смогут над этим вдоволь посмеяться чуть позже. Лет так через пять. Он так отвлекся на защиту собственных ног, что пропустил момент, когда его губы накрыли чужие. Хейл целовал его жадно и отчаянно, и это был самый искренний поцелуй из всех, в которых доводилось участвовать Стайлзу. Хейл прикусывал его губы и тотчас же зализывал потревоженные места языком, но при этом соблюдал какую-то невидимую Стайлзу границу. Он не старался побороть его или принудить, он всего лишь целовал – и Стайлз находил это приятным. Достаточно приятным для того, чтобы приоткрыть рот и начать отвечать. Хейл издал какой-то низкий, восхищенный звук, отозвавшийся теплом в животе, и уже мгновение спустя Стайлз понял, что слишком расслабился – чужие ладони вовсю лапали его за задницу, но даже это не было самым страшным. Он чувствовал упирающийся в бедро чужой член, и ощущение это пугало его просто до чертиков. И одновременно с этим его пугало то, что его собственный член тоже начал подавать признаки жизни. Стайлз должен был приказать ему остановиться. - Дерек, - хрипло позвал он вместо этого и удивился собственному голосу. В горле словно пересохло, хотя пару мгновений назад там орудовал язык Хейла. Дерека. – О боже мой. Стайлзу было слишком жарко; тонкая футболка с символом команды поддержки почти насквозь промокла и прилипла к телу, и Стайлз не протестовал, когда Дерек стащил ее с него и выбросил куда-то назад. Впрочем, от своей собственной майки он тоже избавился, и теперь прижимался к телу Стайлза голой кожей. В последний раз так близко к другой обнаженной персоне он был в летнем лагере, когда он слишком много выпил и закончил в постели красивой девушки Риты. Они занялись неуклюжим, но от этого не менее прекрасным сексом. Однако на следующее утро она выгнала его из своей комнаты и больше не подходила к нему слишком близко. Дерека же новый участок обнаженной кожи просто заворожил – он принялся вылизывать и прикусывать шею и плечи Стайлза, и тот с какой-то обреченной тоской осознал, что это все грозит вылиться в неплохую коллекцию засосов. Если он сейчас оттолкнет Дерека, натянет на себя футболку и штаны, висящие на спинке кресла, это все закончится. Стайлз, быть может, так и сделал бы, но в это время Дерек накрыл ртом его правый сосок, и Стайлз вцепился в его волосы, прижал к себе еще ближе. Возможно, до этого у него еще и был призрачный шанс выбраться отсюда, но теперь он был твердо уверен – Дерек его натянет. Вот теперь он его точно никуда не отпустит и не будет слушать слабые протесты. Стайлз сжал пальцы в его волосах и потянул вверх, на себя, поцеловал на этот раз сам, желая доказать, что не является девственницей на жертвенном столе. Поначалу ему удавалось доминировать, но Дерек снова набросился на него, на этот раз нисколько не сдерживаясь и не пытаясь притворяться, что не хочет этого. Он перекатывал соски Стайлза между большими и указательными пальцами, и Стайлз осознал, что непрерывно поскуливал и буквально терся бедрами о Дерека, хотя тот и не выказывал никакого неудовольствия подобными действиями. Дерек соскользнул ладонями по прессу Стайлза – возможно, не такому внушительному, как у Дерека, но все же – и, подцепив пояс трусов большими пальцами, потянул их вниз, освобождая истосковавшийся по вниманию член. Кажется, у Стайлза еще никогда так не стояло – до полной темноты перед глазами и почти до физической боли в яйцах. Когда большая ладонь, наконец, накрыла его член, Стайлз был готов разрыдаться от облегчения. Дерек дрочил не так, как это привык делать Стайлз. Более долгими, медленными движениями, от которых у Стайлза пальцы на ногах поджимались, и получалось у него почти так же хорошо, как и у самого Стайлза. Удовольствие было столь велико, что он почти упустил момент, когда Дерек провел ребром ладони между его ягодиц. Стайлз мгновенно замер на месте и попробовал отодвинуться, хотя получалось из рук вон плохо. На нем оставалась одна лишь юбка, задранная до самого пояса; не было даже носков, поскольку Стайлз посчитал, что будет выглядеть в них нелепо. Дерек же умудрился каким-то образом расстегнуть собственные джинсы и приспустить их вниз, так, что его член скрывала только тонкая темная ткань трусов. Его большой, крупный член, если Стайлз правильно определил размеры, который точно не мог поместиться в отверстии в разы меньше. Это просто физически невозможно, и Дерек должен был понимать это. Но, судя по всему, он волновался о технике гораздо меньше самого Стайлза, потому что отодвинулся от него, ухватил за руку и потащил в сторону кровати. - Дерек, чувак, может, ограничимся взаимной дрочкой? Ну знаешь, как близкие приятели, поможем друг другу и ничего больше… - Потом можем и подрочить, - Дерек подтолкнул его и уронил на жесткий матрас. – А теперь, Бога ради, заткнись. Он стащил собственные штаны вместе с трусами, потратил даже пару драгоценных секунд, прежде чем избавился от носков, и Стайлз уставился на него во все глаза. Он и раньше осознавал, что Дерек красив, но до этого он никогда не находил настолько привлекательным обнаженное мужское тело. Пожалуй, стоило уже признать, что он не был таким натуралом, как любил о себе думать. - Может, хотя бы избавимся от юбки? – Стайлз со свистом втянул в себя воздух, когда Дерек опустился перед ним на колени и зубами приподнял подол, едва ли не касаясь щекой его члена. – Эрика меня убьет. - Не сейчас. Когда он потянулся к стоящей у кровати тумбочке, Стайлз прикрыл глаза. Он просто физически не мог справиться с картиной Хейла, выдавливающего на пальцы смазку и подготавливающего его. У него было вполне богатое воображение, чтобы представить себе это во всех красках. Стайлз вздрогнул, когда Дерек ввел первый палец, и почти сразу же застонал – тот накрыл его член своим ртом и принялся неумело, но с огромным энтузиазмом сосать. Ему было не очень приятно, бедра мелко дрожали, и голова готова была взорваться; но хуже всего было, когда Стайлз все же решился посмотреть вниз на Дерека и уже не мог отвести взгляда от темных ресниц. Дерек тем временем добавил второй палец и одобрительно заурчал, когда Стайлз раскрыл ноги чуть шире, давая ему полный доступ. Дерек не торопился. Он, кажется, наслаждался каждым мгновением, и ему доставляло удовольствие одно лишь ощущение собственных пальцев в многострадальной заднице Стайлза. А тому вдруг стало их мало, особенно после того, как Дерек, наконец, нащупал его простату и принялся аккуратно надавливать на нее, вызывая у Стайлза самую грязную ругань, на которую тот только был способен. - Если ты сейчас же не сделаешь что-то еще, - Стайлз ухватил Дерека за волосы и заставил посмотреть на себя; мокрый звук, с которым тот выпустил его член изо рта, был слишком отвлекающим. – Клянусь Богом, я убью тебя. У тебя на руке гораздо больше, чем два пальца. Дерек вместо ответа усмехнулся и приподнялся на локтях, потянулся вверх за поцелуем, и Стайлз бездумно ответил ему, стараясь не обращать слишком много внимания на непривычный привкус. Дерек прикусил его нижнюю губу зубами и потянул вниз, выбрал именно этот момент, чтобы добавить третий палец. Стайлз в отместку впился ногтями в его плечи и ухмыльнулся, когда Дерек зашипел от неожиданности. Его движения стали более рваными и жесткими, и Стайлз поймал себя на том, что сам насаживается на движущиеся в нем пальцы, приподнимается на пятках, раздвигая ноги все шире и шире. Он чувствовал, что еще немного, и он кончит, и не понадобится никакой дрочки. Член буквально прилипал к животу, и Стайлз не мог отвести взгляда от глаз Дерека – зрачок стал таким широким, что радужки просто не было видно. Стайлз так засмотрелся, что каким-то образом – возможно, его подсознание было к нему крайне милосердно – пропустил момент, когда Дерек заменил свои пальцы членом и принялся толкаться в него небольшими движениями, давая привыкнуть к необычному ощущению заполненности. Было неприятно; Стайлз попытался было спастись ползком, но Дерек ухватил его за бедра и не дал сдвинуться ни на дюйм. - Тише, - шептал он, прижимаясь ртом к месту на шее Стайлза, где оглушительно бился пульс. – Сейчас станет легче, подожди, подожди… Возможно, в любой другой раз Стайлз был бы против такого обращения – он же не девчонка, в конце концов, – но в данный момент он был очень благодарен Дереку. Тому, вероятно, хотелось засадить ему до боли в яйцах, но он каким-то чудесным образом сдерживался и двигался очень, очень медленно. Спустя пару минут он все же очутился в Стайлзе полностью – мысль об этом все еще вызывала изумление – и застыл на месте, словно хищник, готовый к прыжку. - А теперь поехали, - мягко сказал он, сделал пару пробных осторожных толчков, прежде чем начал буквально вбиваться в него. Стайлз задыхался от ощущений; чужой член, скользящий в нем, приносил больше удовольствия, чем он мог ожидать, головка его собственного члена терлась о плотную ткань юбки, складками сбившейся на талии. Дерек не останавливался ни на мгновение, продолжал терзать растревоженную кожу шеи зубами и едва ли не зарычал, когда Стайлз соскользнул руками на его задницу и сжал ладони, справедливо полагая, что имеет на это полное право. Кровать под ними опасно скрипела, и оба они дышали так громко, что их, наверное, было слышно во всем доме. - Я так давно хотел тебя отыметь, - Дерек двигал бедрами все быстрее и быстрее, явно приближаясь к разрядке. – Ты не представляешь, как трудно держать руки при себе, когда ты рядом. Он накрыл рукой член Стайлза и принялся двигать пальцами в такт толчкам, забираясь Стайлзу под кожу с каждым неприличным или нежным словом, заставляя того вертеться под ним угрем. Стайлз и не помнил, когда именно кончил – оргазм накрыл оглушающей волной, на мгновение перекрыв все звуки и цвета. Сразу же за ним – прямо в его задницу – спустил и Дерек. Стайлз только сейчас осознал, что они не воспользовались презервативами. Впрочем, у него просто не оставалось никаких сил на протесты. - Эрика меня убьет, - вяло сообщил он Дереку, который неожиданно оказался слишком тяжелым для того, чтобы позволить ему лежать на нем. – Четвертует. - Оставь себе, - сыто посоветовал Дерек, скатываясь с него. – Она все равно ей слишком мала. Но не советую говорить это вслух. Они приняли душ вместе; Стайлз старался не морщиться слишком сильно от ощущения того, как сперма медленно вытекает из него, а Дерека это, похоже, завораживало. Что ж, у каждого были свои собственные извращения, доставляющие определенную радость. - Когда-нибудь хотел стать девушкой футболиста? – спросил Дерек, прикусывая ему шею, и от удара локтем его спасла лишь хорошая реакция. – Правда, тренер обещал, что после тренировок к финалу у нас ни на что не останется сил. Стайлз не особо вслушивался в его слова – он и так понимал, что после произошедшего Дерек вряд ли просто так отстанет от него. Стайлз не был для него какой-то целью, которую можно было достичь и следовать дальше; он хотел отношений, с совместными обедами и походами в кино, со всем тем, чем занимаются настоящие пары. Стайлз не был против. Если Дерек сумеет сделать так, чтобы наутро ни один урод в школе не прокомментировал его косолапую походку.