Сборник зарисовок с челленджей

Совесть уже которую неделю была в запое. Читательском, конечно, а вы о каком подумали? Так вот, Совесть читала книгу за книгу, проглатывая один роман за другим, совершенно забив на свою работу. А тем временем прошения к Совести всё копились и копились, стопка писем становилась всё выше и уже вот-вот готова была свалиться нерадивому работнику на голову. Оставалась ещё надежда на второго работника отдела, но Стыд, а именно он работал вместе с Совестью, только вторым фронтом (к нему попадали далеко не все пришедшие запросы, а только каждый второй просмотренный Совестью), так же как и его коллега даже не чесался. Стыд тем временем зависал на одном не самом легальном сайте и тоже читал. Тоже, так сказать, романы, только не изданные официально. Стыд, будучи испанцем по происхождению, крайне бурно реагировал на всё происходящее в тексте: лупил ладонью по лицу, вскакивал в кресла, экспрессивно выражаясь по поводу умственных способностей авторов, но читать не прекращал. Так бы всё, возможно, и продолжалось, если бы в кабинет не ввалился начальник. Гнев был мужчиной коренастым, усатым, со сверкающими глазами и красным лицом. Сопровождающая его секретарша, мисс Застенчивость, едва ли была заметна на фоне шефа, но именно её едва заметный лепет заставил Совесть поднять голову от книги. - Да что это такое? Что это такое, я вас спрашиваю? - Разорался начальник. - Где результаты работы? Где отчёты, я вас спрашиваю? Что это ещё за выкрутасы? Почему я должен идти к вам, чтобы получить, наконец, эти драные отчёты? Как ни позвонишь в отдел - ни Стыда, ни Совести на рабочем месте! Стыд на ор начальства скромно потупил глаза и попытался не глядя закрыть компрометирующие вкладки на компьютере. А Совесть смущённо раскраснелась и залепетала что-то, но так же тихо, как до этого Застенчивость, которую грозный начальник при входе в кабинет просто смёл со своего пути. - Чтобы к вечеру отчёты были у меня на столе! - Проорал Гнев, прежде чем выйти из кабинета. - А то я вам покажу Кузькину мать! Стыд и Совесть переглянулись, тяжело вздохнули и таки принялись за работу, решив, что лучше поздно, чем никогда.