***
Они зашли в ближайшее бистро и уселись за барную стойку. Есенин взял себе водки, Маяковский, изначально не планировавший пить, всё-таки поддался соблазну и тоже заказал пару рюмок. Выпив немного, Владимир не казался уже грубым и эгоистичным человеком. Черты его лица стали милы для Сергея, и он сам того не замечая уставился на Володю опьяневшим взглядом. Спустя ещё пару рюмок, Есенин был уже весел и, облокотившись на плечо Маяковского, нёс явную околесицу. – Засадить всё берёзами к чертям. – с мечтательной улыбкой произнёс Серёжа. – У меня аллергия. – недовольно буркнул Вова. Есенин обиженно надул губы. Маяковский посчитал его поведение детским, но довольно очаровательным. В голове у него на секунду пронеслось: «душка Есенин», но он сразу отбросил эту мысль. Решив, что это всё из-за выпитого алкоголя, Володя решил проветриться. Маяковский вышел на крыльцо, на улице, к его удивлению, не было ни души. Он решил закурить. Из бара с бутылкой вина (« и когда только успел?» - подумал Вова) выпал Серёжа, с взъерошенными волосами и в помятой одежде. – Володя, прекратите дымить, иначе я сейчас блевану. – заявил Сергей, щуря глаза и возмущаясь. – Вот и славно. – с некоторым злорадством ответил Маяковский. – Если всё равно, то проходите мимо. – с видом глубоко мыслящего человека сказал Есенин. – Серёжа, не выёбывайтесь. – изрёк Владимир. Тут Есенин хотел возразить, но он будто протрезвел, ведь та фраза – «вот и славно», небрежно кинутая Маяковским, была у него на руке. В его голове крутилась куча мыслей: «Мы связаны? Но чего же он молчит? Я не понимаю, что-то не так? Он же не мог не заметить? Может я ошибся?..». И всё же… Серёжа выжидающе, с надеждой смотрел на, ничего не понимающего, Владимира. А тот был удивлён и насторожен сменой настроения собеседника. – Что-то случилось? – поинтересовался Володя. – Да нет… Всё в порядке… - ответил Сергей. Есенин отвёл взгляд и заметно погрустнел. Ему была приятна забота Вовы, но печальные мысли одолевали его… – Точно всё в порядке? – обеспокоенно спросил Маяковский. – Да..Наверное просто выпил лишнего… – ответил Серёжа. – Я тут подумал… К чёрту то пари! – в сердцах воскликнул Маяковский, дабы немного обрадовать Есенина. И ему вроде бы удалось, тот слегка улыбнулся, но решил покинуть бар, пока не поздно…***
Следующая встреча Есенина и Маяковского произошла спустя время. Есенин увидел Маяковского возле Малого театра, и сердце его пустилось в удар при виде близкой ему души. Это был октябрь, странный месяц, когда вдруг солнце и почти тепло, а на смену приходит ледяной ветер, и тут же тучи над Москвой. Этот месяц удивительно подходил их встрече, она была такой же переменной, то холодной, то тёплой… С Есениным было несколько приятелей-забулдыг, с Маяковским томные девушки. Есенину они пришлись не по душе, ему было отвратительно видеть их рядом с Маяковским, и он немного ревновал. Поэтому Серёжа предложил Володе пойти посидеть, поговорить. И зная что писатель жадноват, он сразу достал пачку денег из кармана. Маяковский внимательно посмотрел Есенину в глаза, у того они были спокойны, хотя лицо несколько опухло. Есенин помнил, как художник, внешний вид, запахи, манеру вести себя тысячи людей. И никого из них он не ставил выше себя. И потому он смотрел на Маяковского печально, но с чувством превосходства. Володя бросил взгляд на пачку банкнот в руках Серёжи, пробормотал, что он занят, девицы смотрели на Есенина с любопытством и ревностью, ибо они любили Маяковского. Есенин повернулся и пошел прочь, забулдыгам дал денег и велел принести в квартиру водки и закусок. Но ведь не нужна была ему водка, уже не спасала. Он боялся пить. Пил пиво, чтобы контролировать себя и все, что происходит вокруг. Но Маяковский в итоге оставил тех томных девиц и догнал Есенина, когда тот спускался в кабак в каком-то переулке. Есенин, увидел Маяковского, не очень удивился, и не очень обрадовался, был порыв. Но не более. Ведь он знал, что Маяковский гений, тот писал в свое время гениальные стихи, и Маяковский признавал среди пишущих поэтом только Есенина. Это было простенькое заведение, ничем особо не выделяющееся от других подобных мест. Им принесли пиво и нарезанную копченую рыбу. Они разговаривали, наслаждаясь обществом друг друга. Позже они решили выбрать напиток покрепче, и их выбор остановился на абсенте. После стакана напитка их разговор был более раскрепощённым и свободным. Они весело обсуждали разные темы, иногда горячо споря о чём-либо. В какой-то момент Есенин уставился на Маяковского, он не сводил глаз с его губ, которые были так близки к нему впервые. Серёжа видел недоумевающий взгляд Володи, но дав волю своим чувствам, схватил его за воротник рубашки и поцеловал. Тот упирался как мог и когда его, наконец, отпустили, возмущённо закричал: – Серёжа, вы пьяны! Есенин выглядел как нашкодивший кот, опустил взгляд и виновато произнёс: – Приношу свои извинения, я должно быть действительно перебрал… Володя выглядел удивлённым и немного взбешенным, он предложил: – Думаю, нам стоит разойтись покуда всё не зашло дальше… Серёже ничего не оставалось, кроме как ответить согласием. Его задели слова Маяковского, хотя он и понимал, что тот не мог среагировать иначе… Это была неудавшаяся последняя встреча.***
Есенин был сам не свой, у него были приступы паники, он совершал необъяснимые выходки, пугавшие его знакомых. Так, он сбросил свой глиняный бюст с балкона. Есенин уверял, что «Серёже» (как он назвал бюст) душно и жарко. Он чувствовал себя отвратительно, ему было тоскливо и одиноко. У него была жена, которая могла понять и успокоить, но их связь не была закреплена фразами, да и Есенин страстно желал, чтобы другой человек был его спутником, что угнетало его ещё больше. В его голове боролось уйма мыслей, они не давали Сергею спокойно жить, он всё время был на взводе. Вскоре им овладело отчаяние и горечь неразделённой любви. Он пошёл на безумный шаг. Написав собственной кровью стих (2), в котором прощался со своей любовью, надел петлю на шею… 28 декабря 1925 года Сергея Есенина не стало в живых… *** Это утро сначала было ничем не примечательно, Маяковский проснулся, немного полежал в постели и пошёл в уборную, умылся и заметил в зеркале, что на его руке что-то есть. Володя уж было начал паниковать, подумав, что подцепил какую-то сыпь, но увидев вместо ожидаемой им болезни фразу, был удивлён, потому что она не появилась у него ни в детстве, ни с возрастом. Сначала это казалось ему ужасным, но потом это перестало быть проблемой, он понял, что не зависит от судьбы и сам может выбирать себе пару, но почему-то он всё равно оставался одинок. На руке аккуратным, красивым подчерком была выведена фраза «Если всё равно, то проходите мимо». Маяковский мог поклясться, что где-то уже слышал эту фразу, но вот вспомнить где он не мог. Он долго рассматривал витиеватые буквы, ощущая, что фраза ему знакома. Это не давало ему покоя… Маяковский уже было начал задумываться о том, что он свихнулся, но в дверь постучали. На пороге стояла Цветаева, Владимир уже и забыл, что к нему должны были прийти, потому не особо обрадовался её появлению. – Здравствуй, Володя. – поздоровалась она, проходя в квартиру. – И где же твоё гостеприимство? – Ох… Здравствуй, ну пойдём чаю налью. – слегка грубо предложил Володя. Они присели за стол, Маяковский принёс чай, а Марина уже щебетала о последних новостях, он слушал её в пол уха, и тут она спросила: – Слышал? Сергей Есенин покончил с жизнью… повесился, очень жаль, хороший же парень был… Молодой… Говорят он был в депрессии и даже в психушке обследовался, но как видишь не помогли ему… – грустно сообщила ему Цветаева. Володя не мог поверить своим ушам. Он вспомнил, кто некогда сказал, ту самую фразу, что была у него на руке. Осознание окатило его с головой.. Он понял почему тогда на крыльце Серёжа был так печален… он задумался о том, что бы было, если бы он тогда знал свою фразу.. Всё могло быть совершенно по-другому. Из размышлений его вытянул обеспокоенный голос Марины. – Володя, с тобой всё хорошо?? – Даа..Наверное… Я наверное не выспался... Может быть перенесём нашу встречу на другой день, мне немного дурно. – попросил Маяковский. – Ладно, давай поговорим в следующий раз. Поправляйся. – согласилась Цветаева. Выпроводив Марину, он обессилено упал в кресло, он был напуган. Слишком много навалилось на него за этот день, слишком многое надо было обдумать..***
Следующие годы были для него испытанием, он не жил, он выживал.. Осознание того, что он не может встретить свою душу, давило на него ещё сильней. Хотя недавно Володя был уверен в том, что может сам вершить свою судьбу. Он понял, что тогда в баре, увидев очаровательного и в то же время простодушного юношу, влюбился… Маяковский застрелился, он отправился вслед за своей судьбой, с которой он хотел бы проводить больше времени, и в конце концов никогда не отпускать. Примечания: (1) – сифилис; (2) – тем, кому интересно, вот то самое стихотворение: До свиданья, друг мой, до свиданья, Милый мой, ты у меня в груди. Предназначенное расставанье Обещает встречу впереди. До свиданья, друг мой, без руки и слова, Не грусти и не печаль бровей, В этой жизни умирать не ново, Но и жить, конечно, не новей.