La luz isre

"Наш уговор в винодельне никто не отменял, мистер Вальдес. Если ты, урод, хочешь чтобы Тереза сохранила свою жизнь и свой бизнес, ты придешь сегодня на место встречи. Один." (Финч. Из телефонного разговора с Джеймсом Вальдесом. )

Джеймс задержался на пороге, обернулся, бросил последний взгляд. Комната был так же холодна и безлика, как и самый первый день. Ему нечего было добавить тогда и нечего было забрать с собой сейчас. Ни фотографий, ни дорогих сердцу вещиц, ни безделушек. К чему? То что он помнил и то что хотел забыть было всегда с ним, похороненное глубоко внутри где посторониие глаза не могли увидеть. И чужие пальцы не могли достронуться. Сентиментальность - бред, но на миг Джеймс пожалел, что память о нем не сохранится в вещах. В чем-то что он мог дать ей на память. Хотя зачем? Вещи привязывают, а она пусть будет свободна. Особенно сегодня в ее счастливый день. Тихо щелкнул замок, прощаясь со своим хозяином. Джеймс вышел в коридор, прошел вдоль книжных стилажей, пересек зал общую комнату, бросил мимолетный взгляд на диван, хранившем память об их первом поцелуе и задержал шаг у широких во всю стену окон, за которыми простиралась панорама большого многоликого города. У Финикса был отличный шанс наконец стать его пристанищем. Стать его городом. Их городом. Он действительно хотел этого. И на миг - один единственный - поверил что это возможно для такого как он. Иметь дом. Работу без "грязи". И любимую женщину рядом. Поверил даже зная что это - лишь иллюзия. И была ею. С самого начала - а он никогда не жил иллюзиями. Даже когда был мальчишкой. Иллюзии лишают тебя возможности видеть угрозу, которая стоит прямо перед тобой . Они мешают видеть мир таким каков он есть. Они мешают выживать. Зато дарят вспышку света в той самой пещере, которая - это он знал слишком хорошо - никогда не длится достаточно для того, чтобы можно было найти выход. Джеймс на секунду прикрыл глаза Сквозь приоткрытую дверь терассы до него донесся голос Короля Джоржа, провозглашающего тост за их общую победу под одобрительные возгласы уже новой команды. Старина Поте, Джорж, Джейдер, и даже этот новый.. Хавьер со своими люди - они все часть ее нового мира. Но не он - чужой среди своих. Он отдал все - то немногое что имел - и сделал все как надо, но так и не смог вписаться. Ни в ее жизнь ни в ее сердце. Впрочем когда это ему удавалось куда-то вписаться? Всегда один. Неудобный. Непонятный. Непривычный. Зато прекрасно умеющий сделать вид, что все идет так как надо. Дверной проем между двух книжных шкафов, металлические ступени, новый коридор. Ему остается сделать последний шаг. Ради чего? Все просто. Чтобы защитить. И все сложно. Защитить кого? Ее или себя? Он никогда не думал о себе - прежде всего о других. О тех, кого мог остановить. И иногда о тех, кому мог помочь. Долг... он им больше ничего не должен. А ей? Как знать. У Джеймса не было ответа на этот вопрос. Было бы лучше если бы она отпустила его в тот день, когда он был готов уйти? Или он все-таки благодарен ей за новый виток в своем существовании? Как бы то ни было, она поставила себя под удар ради его спасения. Значит дело было в простой благодарности? Именно поэтому он сейчас выйдет к ней - чтобы из благодарности опять солгать ей, глядя в глаза? И исчезнуть с ее горизонта, уведя потенциальную угрозу? Он может привести десятки доводов в пользу своего решения, но правда только одна. Он не просто должен. Ты хочет это сделать. В этом разница. Влюбленность? В его возрасте и с его "послужным списком"? Если бы кто-то осмелился намекнуть ему о влюбленности еще пару лет назад, он бы рассмеялся ему в лицо. Или ударил - смотря по обстоятельствам. Какая к черту влюбленность! Но сейчас ... Даже такой урод как Пекас не мог не заметить то, что было очевидно. Он любил Терезу так как не любил никогда ни одну женщину. Любил в ней все - и то как она склоняла голову, и как улыбалась, и как гордо расправляла плечи. Любил ее волосы, ее лицо, тело, губы. Ее голос. Ее запах. Любил когда она задумчиво подпирала щеку рукой, когда водила пальцем по экрану планшета, когда сжимала пальцами бокал вина. Любил ее в вечернем наряде на каблуках, и в простой мужского покроя рубашке с джинсами и сапогами. Любил жесткий блеск в ее глазах, когда она принимала сложное решение - и любил в них мягкий свет, когда он вспоминала о чем-то далеком и приятном. Любил ее когда она выходила победительницей из схваток и любил когда она была неправа. Любил даже тогда, когда она ранила его острыми иглами несправедливых слов. И когда она смешивала свое прерывистое дыхание с его собственным в пылу страсти. Любил рискуя и вопреки. И любил почти открыто и не таясь. Это поняли почти все. Но поняла ли Тереза? Он не знал. Надеялся что да. Но вполне возможно что и это была иллюзия - единственная которую не нашел в себе силы разрушить. Как разбил все остальные. У него нет возможностей. Нет будущего. Больше нет дома. Нет денег и фактически нет работы. И нет права разрушать то что она построила с таким трудом. А что есть? Только осколки внутри. В душе медленно кружились черные хлопья безнадежности, неспешно покрывая ее черным налетом. А ведь хотелось признаться. Хотелось понять какого это - снять щиты и открыть доступ в свою душу другой женщине. И не однажды. Но был долг. И опасение за ее жизнь. И еще был страх перед ценой за откровенность, которую он не хотел и не был готов платить. Одному было легче. Проще. Когда- то было. А теперь? Если бы Тереза спросила, он бы рассказал. Не все, но может быть что-то. Что смог, уверенный в том, что в ее взгляде не встретит осуждения, презрения или страха. И не встретит жалости. Но она не спросила. И теперь вряд ли спросит. Значит не судьба. В его руке ключи от машины - те другие, от дома, он оставил на ее тумбочке. Как и все остальное - забрал только пистолет и несколько обойм. Оружие вряд ли понадобится, но с ним было привычно. Сделал несколько шагов, выходя наружу и встречаясь с настороженным взглядом Поте, вопрошающем Хавьера и серьезным остальных. Его появление всегда стирало улыбки с чужих лиц. Где бы он не появлялся. "Это - печать идущего во тьме" ... Его главная наставница всегда имела склонность к пафосу и театральности, хотя это и не мешало ей быть профессионалом высокого класса. Убийцей высокого класса. "Чтобы делать хорошо свою работу, надо любить ее. Ты любишь свою работу, Джеймс?" - ее хищный голос прорезался в памяти Он всегда ненавидел свою работу. И всегда плевал на реакцию остальных. Но не сегодня, когда все, чего он хотел - это занять место за этим столом. - Джеймс? - Тереза обернулась, встречая его улыбкой. Единственная из всех У них все могло бы получиться. Но не в этой - в другой жизни. - Тереза... Можно тебя на пару слов?