Baby I'm preying on you tonight Детка, сегодня ночью я охочусь за тобой, Hunt you down, eat you alive Выслеживаю тебя и съедаю живьем, Just like animals, animals, like animals Как животное, животное, как животное. Maybe you think that you can hide Может, ты думаешь, что сможешь скрыться, I can smell your scent from miles Но я чувствую твой запах на расстоянии миль, Just like animals, animals, like animals Как животное, животное, как животное. Baby I'm Детка, я…
***
Солнечный свет, бьющий в большое окно помещения, непривычно режет глаза, даже несмотря на то что яркость ламп в задней комнате ничем не уступает ему, и Шото секундно морщится, вынося в прохладный зал свежеразделанное мясо. Он уже возвращается было обратно, когда звон колокольчика заставляет его невольно стрельнуть взглядом в сторону входа и замереть: с улицы заходит парень, его ровесник, может, ненамного младше; оглядевшись, он с полуулыбкой кивает продавцу за прилавком — Тодороки Энджи в ответ удостаивает потенциального покупателя лишь нахмуренными бровями и хрипом, который в его понимании является приветствием. Шото, накрытый волной будоражащих ассоциаций, стоит неподвижно, зачарованно рассматривая детали чужой внешности. Паренёк худоватый, невысокий и кажется живым воплощением любви природы к нему: непослушные волосы и огромные глаза насыщенного травяного цвета — словно луга, на которых, по идее, пасутся коровы, прежде чем их уводят на убой и они по итогу попадают в рефрижератор мясного магазина, которым владеет отец Шото; на юном лице веснушки — отметины солнечных искр, хотя Шото они всё же больше напоминают подсохшие брызги крови и подобное сравнение нравится ему гораздо сильнее, отдавая приятной тяжестью в паху. Свиная или говяжья кровь не дала бы такого оттенка, нет, она слишком грязная, а вот людская… Шото облизывает пересохшие губы и снимает рабочие перчатки, делая шаг из затенённого прохода между внутренним помещением и основным залом — объект его непрерывного наблюдения заказывает свинину, полкилограмма, и отец спихивает клиента на сына, незаинтересованный в самоличном обслуживании того, кто пришел отовариваться по мелочи. Шото молча занимает место за кассой, делая бесшумный глубокий вдох в попытке уловить запахи, которые посетитель принёс с собой, но едва доносящийся аромат живого тела теряется среди запахов охлаждённой расчленённой животной плоти; вместе с выдохом из Шото едва не вырывается разочарованное сипение, но он удерживает его в груди. Его взгляд в последний раз изучающе скользит по фигуре и лицу человека напротив, но уловленный интерес отражается смутным беспокойством в расширившихся блестящих глазах; Шото мгновенно прячет свои порывы за привычной глухой отстранённостью и вопросительно приподнимает брови, безмолвно показывая, что пареньку стоит повторить свой заказ, хотя на самом деле Шото прекрасно его запомнил — ему просто нужно снова услышать этот голос с его дрожащей звонкостью. Той же звонкостью, с которой спускаемая с висящих туш кровь капает на металлические поддоны. — Ахм. Пол… пол кило свиного мяса, пожалуйста, — повторяет паренек и пробудившаяся в нём тревожность прячется за смущённой улыбкой. Шото отрезает ему от свежайшего куска в обход прямым приказам отца — сначала должно реализоваться уже выставленное на прилавке-холодильнике, чтоб не застаивалось, а парное мясо и вовсе только что заготавливалось для крупной поставки в соседний ресторан, но именно от этой партии зелёноволосому клиенту и достаётся кусок. Шото отдаёт кулёк пареньку и тот, потупив с секунду, наконец догадывается посмотреть на пробитую на кассе сумму. Он расплачивается наличными и когда протягивает руку с деньгами, член Шото буквально упирается в прилавок снизу — опоясывающие кисть и уходящие под длинный рукав глубокие шрамы просто восхитительны. Ни единый мускул на лице не выдает его состояния, но это определенно делает взгляд, потому что уловивший его парень внезапно сильно бледнеет, от чего веснушки на миловидном лице проступают гораздо чётче. — Спа… Спасибо, — слабо и испуганно выдавливает он из себя и, подхватив свой заказ, пулей покидает магазин; Шото почти чудится шорох травы, сминаемой под ногами упущенного на охоте зверя. Он смотрит на деньги в своей руке — парень не забрал сдачу — и убирает их в щель под кассу. Ни слова не сказав вернувшемуся за прилавок отцу, Шото отправляется в хладкомнату разделывать новую тушу, на этот раз коровью. Его член так и стоит колом в штанах, благо плотный фартук мясника отлично скрывает такую деталь. Шото берет свой любимый тесак, с самого утра заточенный для работы, и каждый распоротый коровий мускул мерещится ему сочной человеческой плотью. Плотью того зеленоглазого паренька. К концу смены вся одежда Шото ниже пояса под фартуком пропитана его спермой.