Снафф-видео

      Встать рано не получилось при всех попытках. Хэнк уснул сразу после того, как вдоволь насладился теплом андроида, привалившегося к его груди, и случилось это ближе к шести утра или даже позже. Хэнку и в этот раз ничего не снилось, по крайней мере, ему так казалось какое-то время, и только после того, как ему удалось разлепить глаза, он вспомнил, что ему снилась работа, Коннор, секс — или что-то такое. Полностью открыв глаза, Хэнк уставился в потолок и задумался. Ему столько всего нужно было обдумать, но на все сразу не хватало ни внимания, ни возможности, ни желания. Он не андроид, чтобы безустанно обрабатывать террабайты информации за кратчайшие промежутки времени, к тому же сейчас его голова была забита совсем иным.       Спустя еще несколько секунд Хэнк наконец обратил внимание на то, что Коннора не было рядом, пощупав ладонью холодную простынь, он понял, что андроид поднялся некоторое вполне значительное время назад. С лишним волнением на сердце Хэнк поднялся сам. Прислушавшись, до него донесся тихий голос и цоканье когтей об пол, а в остальном — все было спокойно. Наверное, не было повода переживать, но пока они не арестовали Картера, вздохнуть свободно им никто не даст, начиная с ФБР и заканчивая простыми андроидами, которые быстро устроят беспорядки в городах и будут всеми способами стараться добиться признания. В головах людей должно отложиться поглубже сознание того, что теперь они не одни на этой планете, кто может во всех сферах деятельности тягаться с ними и даже преуспевать в чем-то. Все и так слишком сложно, хрупкое перемирие, построенное между андроидами и людьми благодаря действиями известного Маркуса и его сторонников, может рухнуть в любой момент.       Хэнк переоделся и вышел в комнату, он сразу увидел Сумо, приветственно вилявшего хвостом, но оставшегося стоять на месте. Коннор очевидно хлопотал на кухне: слышался не только треск скворчавшего масла, но и звон столовых приборов.       Хэнк подошел ближе. Казалось, что все повторяется, что Коннор уже готовил Хэнку когда-то и ни раз, но на самом деле такого не было, они лишь лежали в кровати обнявшись, когда Коннора повредила несчастная девушка-андроид. С тех пор словно год прошел, но факты говорили обратное — это было несколько дней назад. Или недель? Это уже было не так важно.       Коннор позволил обнять себя и поцеловать в щеку, пока он аккуратно работал лопаткой, держа сковородку.       — Я не заметил, как ты встал, — улыбнулся он.       Хэнк промычал в ответ, прижавшись к Коннору плотнее, положив увесистую голову ему на плечо. Коннор был теплым от чего-то — или он всегда таким был? — и Хэнку хотелось оставаться в таком положении вечно, ему было так приятно, а еще он чувствовал себя уставшим.       — Я не хотел тебя будить до последнего, старался ходить тихо, готовить, вышел с Сумо на прогулку — это было нелегко, но… похоже, это не помогло.       Хэнк отступил, вздохнув, сбрасывая остатки сна.       — Все нормально, я сам проснулся.       Он плюхнулся за стол, Сумо устроился недалеко от них и, положив голову на лапы, задумчиво поглядывал по сторонам.       Коннор поставил на стол дымящийся завтрак перед Андерсоном и присел напротив, с интересом наблюдая за следующими действиями, словно ничего похожего не видел, хотя это вовсе было не так. Здесь была небольшая разница: он сидел в домашней одежде в доме своего напарника, которого отныне можно называть любовником и с которым он несколько часов назад провел жаркую ночь — вот и все отличия. Это меняло все, что было Хэнку привычно, и сильно влияло на Коннора и на работу с ним. Во всяком случае так должно было быть, но как все обернется неизвестно. Ясно лишь одно, он…       — Лейтенант, пока вы спали я связался с полицейским участком и сообщил капитану Фаулеру, что мы задержимся, он, как я заметил, нисколько не удивился. Я не знаю почему. А еще есть несколько интересных новостей, которые имеют отношение к нашему делу.       — Не мог подождать, пока мы до участка доедем, — хмыкнул Хэнк без какой-либо злобы. — И почему опять обращаешься по званию? К чему этот официоз?       Коннор несколько задумался и, судя по лицу, придумывал оправдание, но начинал не вовремя понимать, что все они глупые и бессмысленные. Спустя еще секунду он нахмурился и в недоумении повел бровью. Хэнку было интересно за этим наблюдать, он улыбнулся.       — Кажется, это подходит под определение «привычка», — заключил RK800 и поднявшись со стула подошел к столешнице и принялся варить кофе. — Когда дело касается работы, меня всегда тянет соблюдать правила субординации, мне кажется это не так плохо…       Хэнк красноречиво промолчал и вновь не смог сдержать улыбки. Коннор его умилял. Приготовив кофе, андроид поставил рядом с тарелкой Хэнка чашку, наполненную до краев темным напитком с двумя ложками сахара, и вновь присел.       — Так тебе не интересны подробности? — поинтересовался Коннор.       — Если они не рассказывают о том, как Картеру сломали вторую руку, пока надевали на него наручники — нет.       Хэнк отпил кофе, он был вкусным, но очень горячим, что, по всей видимости, обожгло верхнее нёбо. Коннор неодобрительно покивал головой. Хоть он и старался делать это не настолько явно, Хэнк все равно заметил.       — Что? Этот псих хотел тебя убить. Думаешь, я буду его жалеть?       Во взгляде андроида мелькнуло понимание, и он опустил глаза. Наступила тишина, Хэнк продолжал есть молча, но вопрос, возникший в его голове, он все еще хотел задать. Диод Коннора в это время периодически подмигивал — он думал.       Как только тарелка и чашка опустела, Хэнк спросил:       — Ты не держишь на него зла?       Коннор с нечитаемым выражением лица взглянул на Андерсона.       — Он тебе мозги успел промыть?       — Нет, Хэнк, — не очень убедительно отозвался Коннор. Хэнк в недоумении нахмурился. — Просто я его понимаю…       Сумо рядом шумно сопел, погружаясь в глубокий сон. За окном слышалось чириканье птиц; сегодня было пасмурно, но на первый взгляд тепло. Андерсон следил за мимикой андроида, вновь замечая, что тот до сих пор, несмотря на все испытания, изображал нужные эмоции визуально ровно столько сколько нужно. Безусловно, черты его лица были красивы и могли показать любую эмоцию, но никогда в этом деле не перебарщивали. Кроме одного раза. Когда Хэнк видел его всего в слезах, испуганного, страдающего — тогда, когда они только взялись за дело, и тот андроид занес в его память свои и чужие страшные воспоминания. Он окинул взглядом Коннора, который смотрел на Сумо, чувственно улыбнувшись, когда услышал, как тот чихнул. Хэнк не нашел в себе сил в чем-то не доверять ему и подозревать, ведь это был Коннор — тот самый Коннор, с которым он работал, провел ночь, просто влюбился по уши и ничего не собирался с этим делать. Им еще столько всего предстояло сделать в будущем, но это все можно отложить на какое-то время.       — Ладно, поехали в участок, потом разберемся.       Коннор подарил Хэнку теплую улыбку и молча принялся прибираться, а Андерсон перед тем, как отправиться в спальню переодеваться, окинул его глазами еще один раз, подавляя внезапное желание обнять и никуда не ехать. Ему так этого хотелось…       До участка они добрались как обычно. Коннор уже успел выгулять и покормить Сумо, потому тратить на это время не пришлось, а все остальное совсем не запомнилось и не играло роли.       Стоило только Коннору переступить порог, направленное на него внимание можно было сравнить с приездом самой крупной медиа-звезды. Коннор принимал направленные ему приветствия, похлопывания по плечу и добрые улыбки с огромной отзывчивостью и легким удивлением. Даже Хэнк не ожидал такой бурной реакции, он знал, что они переживали, но что б так сильно — это удивило.       Крис, Бен, Гордон, Даниэлла, Персон, неизвестные Хэнку андроиды и простые офицеры — все выражали свою радость видеть Коннора невредимым. Коннор только смущался: если бы он умел краснеть, его щеки наверняка пылали бы ярко-красным цветом, но его безмерную признательность было видно только в глазах — в этих карих добрых глазах. Его притягательная смущенная улыбка околдовывала. Девушки, которые часто ютились возле него, отреагировали на это со всей восторженностью и умилением, на которое были способны их девичьи сердца. Хотя, возможно, это только Хэнку так казалось. Он на эту картину лишь хмыкнул и улыбнулся. Коннор все равно постарался вырваться из кольца коллег как можно быстрее и поспешил к нему, чем мало кого удивил, ведь андроид и раньше не отступал от Андерсона дольше необходимого. Это послужило базой для добрых шуток. Пока еще.       К ним подошла Тина уже чуть позже, когда первая волна внимания прошла и у Коннора появилась возможность обдумать то, что произошло, а еще попытаться вернуться к их незаконченному делу.       — Я очень рада видеть тебя невредимым, Коннор, — сказала она, обняв его. Тина была приятной, тихой женщиной, Хэнк испытывал к ней симпатию, но не более того.       — Удивительно, что тебе удалось спастись, — заметила она, улыбнувшись.       Коннор на пару секунд помедлил с ответом.       — Да, — кивнул он. — В этом есть что-то необычное. Были причины бороться. — Он покосил взгляд на Хэнка. — Я имею в виду работу.       — Бороться ради работы? — Тина подозрительно подняла бровь.       Коннор сконфузился. Хэнк уже хотел прийти ему на подмогу, но Тина вдруг рассмеялась.       — Ладно, ребят, не парьтесь, я в курсе о вас двоих.       Она не произнесла этого громко, но Андерсону показалось, что весь участок это слышал. Он не знал, что сказать. Коннор смотрел на нее потерянными глазами, онемел и не двигался будто статуя.       — Расслабьтесь, я никому не скажу.       — А откуда ты… — попытался спросить Хэнк.       Тина виновато улыбнулась и пожала плечами. В конце коридора пошел Гэвин, и он нагло подмигнул им. Хэнк почти покраснел от ярости, он всерьез был готов пойти набить Риду морду и только рука Коннора, коснувшаяся его плеча, остановила его.       — Вот же ублюдок! — Хэнк не стал преследовать Гэвина, но и просто стоять на месте у него не получалось.       — Он не специально, просто так вышло, Хэнк, я сама его вынудила сказать, я не знала, что все было так сложно, извини, не сердись, — попыталась унять его Тина.       — Лейтенант, держите себя в руках, пожалуйста. — Коннор старался произнести это серьезным тоном, но получилась обычная просьба, на которую Хэнк отреагировал без лишней чуткости, но несколько успокоился.       — Мы еще с этим разберемся, — добавил он, и Хэнк заметил, как губы того изогнулись в подозрительной улыбке. Хэнк в ответ хмыкнул, а потом глянул на Тину и вдруг осознал весь масштаб случившегося. Еще не так давно он бы допустить мысли не мог о том, что посторонние люди будут в курсе его загнанных в дальние углы страстей к напарнику, а теперь об этом знают не только Гэвин и Тина: Хэнк не верил, что они больше никому не рассказали, но только его возмущало не то, что они в курсе, — это и так рано или поздно стало бы всем известно, а то, что он сам до сих пор смущался этого. Ему надоело это ощущение.       — Уверена, никто не будет против… Ситуация, конечно, не самая подходящая: эти похищения, убийства, — но вы совсем другое дело, — подбодрила их Тина. — Если вы вообще собираетесь кому-то говорить, ох, простите, это не мое дело!..       — Это зависит только от лейтенанта. — Коннор аккуратно взглянул на Хэнка, тот понял, на что намекает андроид; он знал, что Хэнку может быть трудно и некомфортно говорить об этом другим, в конце концов он совсем недавно сам признал свои чувства, до следующего шага может пройти много времени. Это все было понятно. Оставалось только дождаться.       Хэнк вновь смутился и поспешил завершить этот разговор.       — Ладно, Джеффри звал нас в кабинет. Пора работать.       Никто с этим поспорить не смог: Тина кивнула и пошла на свое рабочее место, Коннор с лишним смятением во взгляде улыбнулся Хэнку и последовал за ним в кабинет капитана.       — А вот и вы, я вас уже заждался, — поприветствовал их Фаулер.       — Пришлось долго ждать, пока все отстанут от Коннора, — пояснил Хэнк, подойдя к столу капитана. Об этом Джеффри и так знал: он все видел сквозь прозрачные стены своего кабинета, объяснять ему не было смысла, но можно считать это привычкой.       — Рад видеть тебя, Коннор, — кивнул он андроиду.       — Я тоже, капитан, — уважительно опустил головой Коннор и слегка улыбнулся.       — Так, — начал Джеффри, — раз уж вы теперь освободились, то берите дело Грэмма и идите в допросную, он вас уже давно ждет; с вами будем я и Бен, он будет вести протокол.       В этот самый момент челюсть Хэнка, если бы она могла сделать это буквально, полетела на пол. Картера схватили? Как это возможно?       — Он здесь? — не мог поверить в услышанное Андерсон. — Когда? Где вы его нашли? Почему я об этом ничего не знаю?       Фаулер в недоумении поднял бровь.       — Утром я хотел сообщить вам эту новость, лейтенант, — сказал Коннор, — но вы сказали…       — Утром? Картера арестовали, а ты не стал мне это говорить? — Хэнк был поражен.       Коннор виновато потупил взгляд.       — Просто вы были совсем не в том настроении… А еще я подумал, что вас это обрадует.       Хэнк нервно засмеялся.       — Коннор, ты меня в могилу сведешь. Надо было сразу сказать.       Джеффри молча слушал их диалог, сложив руки на груди. Когда же оба полицейских замолчали, он произнес:       — Такие вещи лучше сообщать, Коннор, не надо делать сюрпризов.       — Я понимаю… — Диод Коннор загорелся желтым — ему было очень стыдно. Хэнк видел это так отчетливо, что ему стало не по себе. Что же делают эти злосчастные чувства с его напарником? Он захотел обнять Коннора, но остался стоять на месте. Сейчас не время.       — Мы пойдем прямо сейчас в допросную, — сказал Андерсон и повел Коннора за собой к двери.       — Через две минуты подойду, — кивнул Фаулер.       Подобрав необходимые документы со своего стола, лейтенант и его напарник двинулись к допросной.       — Что на тебя нашло, Коннор? — спросил Хэнк, стараясь говорить тише, здороваясь по дороге с мимо проходящими офицерами.       — Когда утром в восемь шестнадцать мне пришло сообщение о том, что Картер арестован, я почувствовал что-то похожее на… спокойствие, — предположил Коннор, остановившись.       Хэнк пригляделся к нему. Он видел перед собой совсем зеленого мальчишку, наивного и глупого, но очень доброго. Произошедшее все же сильно повлияло на Коннора, изменило его, наделило чем-то новым, непонятным, тем, с чем тот пока не в силах совладать. Это было сложно объяснить.       — Я пошел к тебе в спальню, думал разбудить и сказать, но посмотрев на тебя… — Коннор поднял взгляд на Хэнка. — Я вдруг понял, что теперь все закончилось и нет смысла куда-то торопиться, беспокоиться. Я слушал твое дыхание, замерил ритм сердцебиения; твое сердце билось так спокойно, я… не знаю почему, но мне тоже стало спокойно… и я просто пошел готовить тебе завтрак.       Хэнк даже не знал, как на это реагировать. Такого количества приторной сладости в отношениях он еще ни разу в жизни не ощущал. Он чувствовал, будто попал в сказку, ведь только в сказках может существовать подобная любовь. А в этом жестоком мире люди не способны испытывать столь сильных чувств. Да, это определенно все было слишком сказочно, чтобы быть чем-то реальным, но он был живым, как и существо, стоящее прямо перед ним, и все это происходило по-настоящему. У него закружилась голова.       — Я даже не знаю, что сказать…       Хэнк действительно потерялся в своих чувствах, он просто не был готов к чему-то такому и не знал, что предпринять. Обнять? Поцеловать? Да, все сразу и прямо сейчас, но они в участке, тут много посторонних глаз. Как не вовремя…       — Извините, если сделал что-то не так, лейтенант, — уже более серьезно отозвался Коннор.       — Хватит извиняться, — буркнул Хэнк, приложив ладонь к считывающему устройству. Ему уже совсем не хотелось вести ни какие допросы, обыденность стала слишком сильно выбиваться из его свежих отношений и чувств.       Дверь допросной открылась, и они прошли внутрь. Бен уже находился на своем месте и приветственно кивнул.       — Вы долго.       — Документы долго искали, — соврал Хэнк.       Коннор ничего не сказал. Он остановился за спинами полицейских и нахмурился. Прямо за стеклом сидел тот самый человек, который устроил беспорядки в городе. Картер Грэмм собственной персоной. Он сидел закованный в наручники, угрюмый, с огромным синяком под левым глазом и рассеченной бровью. Видимо, ему досталось при задержании, как и тому человеку, кто его задерживал. Хэнк буравил его гневным взглядом. Столько времени прошло с их последней встречи, и теперь он снова видит его. Ему было отрадно видеть, что Картера побили. Эта была маленькая месть за то, что он сделал с Коннором и другими андроидами. Хотя Картер и заслуживал что-то похуже.       Дверь вновь отворилась, и в допросную зашел Фаулер.       — Пора начинать, — с порога произнес он.       — Я пойду, — вызвался Андерсон.       — Хэнк, я… — начал Коннор, но лейтенант уже знал, что тот хочет предложить и сразу его прервал:       — Нет, Коннор, ты уже общался с Грэммом, теперь моя очередь.       Не дожидаясь согласия, Андерсон направился к Картеру. Коннор ничего не смог сказать против, так как дверь уже закрылась за спиной Хэнка. Фаулер прошел на свое место.       — Слушай внимательно и запоминай все, что он говорит, нам любая информация будет полезна, — приказал капитан.       Коннор послушно кивнул и принялся следить за допросом.       Хэнк вошел к Картеру. Последний взглянул на него исподлобья, отчего стал выглядеть еще более хмуро, чем до этого. Пододвинув стул ближе, Хэнк сел. Их взгляды столкнулись, словно шпаги. Хэнк сжал зубы. Совсем недавние нежные чувства, которые он испытывал к своему напарнику, в одно мгновение сменились разгневанной серьезностью.       — Давно не виделись, Картер, — произнес Андерсон, всматриваясь в глаза напротив.       Преступник хмуро глядел на него в ответ, потом он выпрямился, и его взгляд сменил настроение на более уверенное и спокойное.       — Он прямо сейчас стоит за этим стеклом? — спросил он, скользнув глазами по стеклу, за которым стояли все, а не только Коннор. Хэнк сразу понял, кого тот имеет в виду.       — Это не имеет значения.       — Имеет. Из-за него я нахожусь здесь, — выплюнул Грэмм.       — Ты находишься здесь только по своей собственной вине.       — Нет, — Картер покачал головой. — Меня бы здесь не было, если бы в свое время андроидам не пришло в голову возомнить себя живее тостера.       — Ты жалок, если до сих пор считаешь, что это не так.       Слова Хэнка не подействовали на Картера, но главное в этом было то, что Хэнк сам в это верил — и этого было достаточно.       — Я жалок? — Картер произнес это негромко и с искреннем удивлением, он усмехнулся: — Жалок тот, кто, не имея чувств, считает себя особенным, требует того, что ему не нужно, совершает нападения, отнимает работу у людей и удивляется, почему его не принимают. Я не один так думаю, лейтенант. Все пострадали от этих роботов, и вы, я знаю, тоже.       Хэнк молчал. Картер сделал паузу, а потом продолжил:       — Я знаю вашу историю про сына.       — Лучше закрой свой рот.       — Он погиб из-за андроида.       — Это не так, Картер, ты нихера не знаешь, и я бы на твоем месте прикусил язык, чем продолжил бы нести чушь.       Картер умолк. Его лицо странно перекосилось. Пот выступил у него на лбу. Он выглядел одержимым.       — Моя семья лишилась крова из-за андроидов, — произнес он. — Лишилась всего. В одночасье.       Хэнк вздохнул. Он было подумал выразить сочувствие, но не смог. Ему не было жаль Картера.       — Это не повод совершать подобные преступления.       Грэмм снова молчал.       — Ты знаешь, в чем тебя обвиняют. Твоя вина будет доказана, не сомневайся, данных для этого достаточно.       — Тогда зачем вы тратите время на беседы со мной?       — Мне нужны раскаянье и имена участников. Если сознаешься во всем добровольно, возможно, суд присяжных подарит тебе меньший срок.       Картер странно усмехнулся.       — Суд присяжных подарит меньший срок, — повторил он словно эхо. — Ваш напарник сказал мне ровно тоже самое, лейтенант.       Хэнк напрягся.       — Он так наивен и глуп, — добавил Грэмм, вгрызаясь глазами в Хэнка.       — Зато ему удалось сбежать и сломать такому ублюдку, как ты, руку. Это глупо по-твоему? Это наивно по-твоему? Хватит оправдывать свои неудачи действиями других; это ты, Картер, наивен и глуп раз считал, что сможешь ополчить людей и андроидов друг на друга. Ты ждал, что уже на следующий день после твоего отвратительного видео, начнется смута, не так ли? Но этого не произошло, и знаешь почему? Потому что андроиды не так глупы, как ты думаешь.       Хэнк столько времени думал обо всем этом и вот теперь мог высказать это прямо в лицо виновнику. Он не спускал с Картера глаз, пока говорил, и был рад видеть меняющееся лицо напротив. Грэмму явно нечего было сказать, он поджал губы и грозно всматривался в глаза лейтенанта.       — Так что заканчивай увиливать от ответственности и просто сознайся во всем.       Картер молчал. Он опустил взгляд вниз, его сломанная рука так же была в наручниках, но ему явно было неудобно, судя по тому, как он держал руки. Прошло еще некоторое время прежде чем он заговорил.       — Рад, что вы видите в андроидах больше хорошего нежели плохого. Вам повезло, что вы не видели на что они способны.       — Ты всегда можешь рассказать. Или тебе нечего рассказывать?       — Ваш напарник, — вновь вспомнил о Конноре Картер, — когда он сбегал, он не только сломал мне руку, но и нос моему помощнику и до смерти напугал мою сестру.       — Кстати о ней, Линда Вестон. Ты сознаешься в том, что она тебе помогала? Раз уж она была рядом, когда ты держал сотрудника полиции в заложниках.       — Он был неудержим, — продолжал Картер, будто совсем не услышал сказанного Андерсоном, — он был… опасен. Он мог легко убить и меня и других.       — Он просто защищался.       — А вы были там, вы его видели?       — Коннор никогда бы не сделал ничего подобного. Он не человек…       — Вот именно. Он не человек.       — Он не человек, но он… гораздо человечнее тебя, Картер.       Грэмм, наверное, испытал что-то очень сильное в этот момент: его взгляд изменился, но не потерял обманчивой уверенности.       — Я бы не был так уверен, — заключил Картер.       Допрос закончился спустя еще полчаса. В целом допрос прошел успешно, пусть и до конца не удалось выяснить все мотивы Картера и полный список имен участников, но этого было достаточно, чтобы изменить статус дела на «Завершено». Картера отправили в камеру. Всех его соратников найти не составит труда, тем более что речь идет о простых людях, а не о матерых преступниках. Да, они совершили ужасное преступление, но никого из них точно не пугали крики андроидов, ведь для них те оставались бездушными машинами.       Думая об этом, Хэнка передергивало: уж он никогда бы не смог спокойно смотреть на то, как андроидов убивают. Для него они были сродни человеку. Особенно сейчас.       И подводя итог, Хэнк сделал пару важных выводов: во-первых, люди могут совершать ужасные преступления, не осознавая этого, и Картер с его сестрой самое яркое тому подтверждение, а во-вторых, он признал собственные чувства к напарнику; теперь он не боялся подумать о том, что хочет обнять его и поцеловать. Это стало нормально.       Впереди ждало еще очень много работы и особенно — бумаг, но благо Коннор был рядом с ним. Когда они подошли к своим столам, Хэнк отпустил себя — теперь уже полностью — и не побоясь косых взглядов приобнял Коннора, шепнув ему на ухо: «Ты тоже живой, Коннор».       Послышался свист Гэвина и громкое заявление на весь участок, на которое обратили внимание абсолютно все.       — Только посмотрите на наших голубков. Эй, Крис, тащи шампанское, скоро будем отмечать самую первую в историю свадьбу между человеком и андроидом.       Все засмеялись, не до конца понимая сути шутки. А Хэнк в ответ просто показал Риду средний палец.