***
Лайт придумал. Да-да, не верится, но он придумал, как убить L, не зная его имени. А очень просто — взять да и записать в Тетради: «Айзава во столько-то часов прыгнет с крыши. Вместе с L». Красота, да и только. И имени знать не надо, и на Айзаву всё свалить можно. Разумеется, Ягами всё спланировал и выбрал наиболее оптимальное время. Скоро он уберёт L со своей дороги, и можно будет дальше строить идеальный мир.***
Сегодня Рьюзаки почти не подходил к Лайту и не спрашивал ни о чём. Впрочем, всё равно он скоро умрёт, так что не о чем здесь задумываться. Пожалуй, Лайт понаблюдал бы за его смертью… Рюк надоедливо крутился где-то рядом, выпрашивая яблоки, но Лайту некогда было с ним возиться, поэтому, долго не ломаясь, Лайт всё-таки купил пакет яблок. Мису он отвадил, потому что дал ей денег, и она, ничего не заподозрив, смоталась в магазин. По количеству денег Ягами прикинул: будет там где-то два часа, не больше. Но ничего, скоро всё кончится. Он уже записал в Тетрадь Смерти огромным почерком приговор L. Подробно расписал всё, любо-дорого глядеть. Это должно произойти уже сегодня, и осталось ждать совсем недолго. — Лайт, возможно, я сегодня умру, — произносит L, уставившись в экран компьютера. — Какую чушь ты несёшь! — изобразив искренний испуг, бормочет Лайт, а сам думает: «Зараза, как в воду смотрит». А потом неожиданно задумывается, какой же L всё-таки красивый; вроде и синяки под глазами, и волосы растрёпанные, и сидит как какой-то наркоман… А всё равно смотреть приятно, и как будто что-то близкое есть в нём... «Чёрт, о чём ты думаешь. Лучше жди смерти этого глупого и наивного детектива». Он уже проиграл — его приговор в Тетради Смерти, и уже ничего не изменить. Лайт представил, что будет, когда не станет L. Почему-то получилась довольно безрадостная картина. Но почему же жизнь без Рьюзаки представляется такой унылой? «Да кому он вообще нужен? — пытается убедить себя Лайт. — Умрёт, и только Ватари на могилку придёт». Но чей-то вредный голос в голове говорит: «Он нужен тебе». Что за бред! — Рьюзаки, иди-ка на минуту сюда, — серьёзный голос Айзавы слышится как во сне. Лайт поднимает голову. Началось.***
Когда стоишь на крыше двадцатиэтажного здания, мир вокруг кажется меньше. Лайт стоит на краю, словно над чёрной пропастью, и видит огни города. С другого конца подходят Айзава и L. Какой-то у детектива растерянный вид, даже смешной. Но Лайту не смешно. — Ну что, нашёл всё-таки способ убить его? — звучит над головой хриплый голос Бога Смерти. Как всегда, грызущего яблоко. — Заткнись, Рюк, — неожиданно для себя резко говорит Лайт. Почему он не счастлив? Ведь сейчас умрёт великий детектив L. Они не замечают Лайта. Просто подходят к краю. Всё ближе и ближе. — Рюк… Ближе и ближе… — Послушай, Рюк… Как отменить написанное в Тетради Смерти? Рюк, не отрываясь от яблока, усмехается: — Неужели передумал? Все вы, люди, скучные и одинаковые. Сначала делаете, потом думаете… — Рюк! Я тебя спрашиваю: как отменить написанное в Тетради Смерти?! — злится Ягами. Чёртов L, убить бы его своими собственными руками… Рюк, издевательски улыбаясь, хохочет над Лайтом: — А никак. Совсем близко…***
— Нет! Говорят, что когда умираешь, вся жизнь проносится перед глазами. Брехня. Перед глазами был только L. А Рюк так и завис с яблоком. — Ну ты и лох, Лайт, — наконец опомнившись, только и сказал Бог Смерти, откусывая очередной кусок яблока. — Ну просто полнейший. Хотя яблоки выбирать ты горазд; самые сочные взял. И Бог Смерти ещё долго сидел здесь, доедая свои яблоки. Приходила Миса. Вернее, прибегала. И сразу же, не думая ни секунды, кинулась с крыши вниз. Рюк присвистнул и закинул в рот новое яблоко. — И за Мису. Разумеется, Рэм так и осталась здесь сидеть. Вместе с Рюком поминать умерших. Просто сидели и молчали. А что тут скажешь? Всего лишь померли очередные людишки — смертные, жалкие людишки. Пришёл Мелло, постоял, посмотрел… и ушёл спокойно, закусывая шоколадкой. Пришёл Мэтт. Постоял, покурил; выкинул сигаретку с крыши. Потом вытащил вторую и: — Эй, куда?! И Мэтт полетел вслед за ней. — И за этого тоже, — вздохнул Рюк и «чокнулся» яблоком с Рэм. А Ниа не приходил на крышу; он подкопался снизу — просто со своими игрушками по улице шастал, и у него кубик куда-то закатился. Наш белый и пушистый сразу пополз за кубиком по-пластунстки. Заметил едва узнаваемые тела L, Лайта, Айзавы, Мисы, Мэтта. Немножко удивился. А затем подумал: «Ну и ладно. Буду новым L. Или лучше N!» И на радостях даже про кубик забыл. А Боги Смерти всё сидели и поминали.***
Ну а потом пришёл… правильно, Мацуда. Ему нечего делать было после свёртывания дела Киры, вот он и шатался где попало. Пришёл на крышу. Видит: яблочки да тетрадка какая-то. А яблочки кто-то жрёт… Поперхнулся Мацуда со страху и хотел уж бежать, но тут привиделись ему заголовки во всех газетах да новостях: «СТРАШНЫЙ МОНСТР, ПОЖИРАЮЩИЙ ЯБЛОКИ, НАКОНЕЦ ОБНАРУЖЕН!» И он, Мацуда, нашедший и обезвредивший монстра, главный герой всех этих новостей. Пораскинул он так мозгами и остался. После нескольких (хотя каких там нескольких, раз сто пытался) неудачных попыток изловить монстра с помощью тактики размахивания руками в воздухе, чтобы отыскать его, Мацуда забил на это. Решил в тетради покопаться — вдруг улики какие найдутся? Смотрит — а тетрадей аж две. Состряпал Мацуда самое постное и эпичное лицо, на какое был способен, взял тетради и… …И услышал самый зловещий в мире смех. Прямо у него за спиной. Мацуда ме-е-едленно (прямо как в ужастиках) обернулся… и увидел Рюка и Рэм. Первый, конечно, хохотал над «великим героем», вторая молчала. Мацуда, потому как был не робкого десятка, заорал во всё горло и смотал удочки отсюда. Прибежав вниз, первым делом осмотрелся, не видит ли кто его позорища; потом успокоительного выпил побольше. Только он его со снотворным перепутал. Нет, что вы, какой там страх, обычная геройская рассеянность!***
Когда Мацуда очухался (а это произошло только к вечеру — много «успокоительного» выпил наш герой), он решил, что это был только сон; и сразу потащился на крышу — проверять. Взял верёвочку с собой. Придя на крышу, он закрыл глаза и привязал себя к какой-то ржавой трубе — чтоб не сбежать. Потом открыл глаза и стал пялиться вокруг. — Здравствуй, Мацуда, — послышался голос. — А-А-А-А-А!.. Кхм… то есть, здравствуйте. Я — герой. Пришёл ловить вас. ЛЕЖАТЬ! СИДЕТЬ! КРЫЛЬЯ ВВЕРХ! НОГИ ЗА ГОЛОВУ! — Это ещё зачем? — ухмыльнулся Рюк. — Так только во время ломки бывает. А ты что привязанный? — Я? А я… так просто… Сейчас отвяжусь… Легко сказать — отвяжусь, а ты отвяжись. Вот Мацуда, например, не отвязался. Но Рэм, по доброте своей душевной (нет, на самом деле чтобы этот надоедливый болтун быстрее смылся), отвязала его. Тогда Мацуда их расспрашивать стал, чего они тут сидят. …И поведали они ему историю о смерти L и Лайта Ягами. Правда, Рюк что-то там бормотал про «скучных людишек» и «Лайта-лоха», но в целом это всё же была невероятно печальная история… Мацуда прямо прослезился. — О, я всегда их шипперил!!! — воскликнул он, воздев руки к небу. — Настало время людям узнать правду! — Постой, чего? — не понял Рюк. Рэм даже не успела рассказать ему о гибели Мисы и Мэтта, как он уже смотался. Куда? А никуда. Фанфики писать.***
Настало время фанфика о том, как умерли L и Лайт в один день и час смертью печальной… И вот, когда второй уже фанфик (о том, как Лайт для L тортик выбирал — очень милая история) был закончен, блог Мацуды стал популярен. И третий фанфик появился, и четвёртый… А потом и сайт специальный создали. А Мацуда стал героем великим — фикрайтером. И другие его примеру последовали. И фанфиков появилось видимо-невидимо… А Лайт и L, из мира загробного посмотрев на землю и увидев всё это безобразие, не удержались и крикнули хором: — МАЦУДА, ТЫ ИДИОТ!!!