Стены Баску

      «Было время, когда небольшой материк Хоупир, площадью 317 квадратных километров, занимали только люди. Они вели торговлю с жителями других материков, называвших себя вуирами.       Вуиры — народ человекоподобных существ. Они верят, что произошли от лисиц, и, в отличие от людей, покрыты густой шерстью, имеют хвост, их конечности приспособлены к быстрому передвижению на четвереньках, а на головах растут лисьи уши.       Люди и вуиры жили мирно, но в 1511 году войско этого дикого народа приплыло на кораблях и стало разорять все поселения на своем пути. Они были беспощадными завоевателями новой территории.       Когда весть о том, что вуиры постепенно захватывают город за городом, разлетелась по всем уголкам Хоупира, король Альвар Рэм, живущий в то время в большом городе Баску на западе материка, принял решение спасать свой народ.       Город Баску уже был защищён высокими стенами. Альвар Рэм, названный после этой войны Великим, использовал это преимущество, чтобы позволить всем людям Хоупира спастись в их пределах. Но территории одного города не хватило бы, чтобы укрыть всех людей.       Император приказал всем жителям немедленно ехать на запад, а жителям Баску начинать строить каменную стену от города в сторону юга и севера, чтобы урвать хотя бы этот клочок земли и не дать вуирам уничтожить все человечество.       Началось строительство новой стены. С трудом добываемые на западной территории камни обтесывали и ставили друг на друга, заливая каждый слой глиной.       За несколько недель в город прибыли ещё люди, и всех их отправили строить стену. Неважно было, женщины это, дети, старики, мужчины — все участвовали в строительстве. Времени было мало, в любой момент могли прийти вуиры.       Когда небольшое вражеское войско подошло к стене с северо-востока, люди бросились бежать к городу, чтобы скрыться в нем. Те, кто был ближе всех к городу, успели спрятаться, а остальных строителей вуиры настигли и убили. Они стали подбираться к городу, Альвар Великий отправил своих воинов навстречу. Вуиров удалось разбить.       Мертвые тела закопали около города, на том же месте, где сейчас располагается Индустриальный район. Это событие не остановило строительство стены, а лишь ускорило. Люди старались быстрее отгородиться от вуиров и продолжать жить мирно, но набеги продолжались, словно вуиры хотели в конечном счете перебить абсолютно всех людей.       Несмотря ни на что, стена продолжала строиться и достигла южного и северного берегов. Она не была слишком высокой — всего три-четыре метра. Территория, отделенная от Хоупира стеной, была названа Баску в честь города, спасшего людей за своими, тогда ещё небольшими, стенами.       Но вуиры все еще могли проникнуть в Баску: стена не защищала этот кусочек земли со стороны моря. Сражения с вуирами продолжались. И, когда приступили к строительству стены вдоль берега, чтобы точно оградить себя от вуиров, та часть стены, которая отделяла территорию вуир от территории людей, росла вверх и укреплялась. Строительство длилось вплоть до 1517 года.       К тому времени детей стали пугать не выдуманными монстрами, а вполне реальными — не было семьи, ребенок которой не был бы знаком с кровожадными вуирами, которые воруют детей и уводят их в плен. До наших дней образы кровожадных убийц-вуиров, бродящих по лесам, сохранились в фольклорных произведениях.       К 1525 году стена уже со всех сторон окружала Баску, а все вуиры, которые остались бродить внутри них, были уничтожены. Этот год стал новым рождением человеческого государства, с него начался новый отсчет времени.       Ответь на следующие вопросы…».              Мальчик закрыл приложение в планшете, через которое читал учебник по истории, сидя в своей комнате посреди разбросанных игрушек. Он отвлекся на синего робота в дальней части комнаты, положил планшет рядом с собой, схватил динозавра, который тоже лежал недалеко, и пополз на четвереньках к роботу.       — Пр-р-р, — дул он через губы, доставая из-за спины резинового динозавра. — Ти-рекс атакует! — он столкнул их головами и выпустил из рук. — Бы-дыщ!       Он вскочил на ноги и забегал по пушистому ковру, держа в руках игрушки. Мальчик остановился около лежавшего на полу разблокированного планшета и подумал о том, что стоило бы продолжать выполнять домашнее задание. Он уже сделал упражнения по языку и помнил, как заполнял маленькими черными писульками пустые строчки в заданиях, хотя солидную часть так и оставил пустовать. Мальчик честно-честно делал домашнее задание! На руке даже была перчатка, в которой сенсор не реагировал на ладонь и давал возможность писать в планшете с помощью стилуса.       «Нужно делать домашнюю работу, а то мама скоро придет, — он поднял планшет с пола, коснулся стула, чтобы отодвинуть его и сесть, но остановился. — Нет, лучше с мамой сделаю, она объяснит мне», — мальчик оставил стул, положил планшет на стол и плюхнулся обратно на ковер.       — Вжи-и-иу.       Замок двери быстро щелкнул два раза. Мальчик знал, что это значит: мама пришла. Так открывала дверь только она — быстро и энергично, точно так же она обычно влетала в квартиру. Горничная открывала иначе, медленно, с небольшой паузой между щелчками.       Мальчик вскочил на ноги и вместе с игрушками легко побежал по скользкому ламинату встречать маму.       — Мама! Привет, — расставил руки он, оказавшись в коридоре.       Женщина поставила тканевую сумку с покупками из супермаркета и свою бежевую дамскую сумочку рядом. Начала снимать пальто одной рукой. Другой она держала телефон у уха.       — Привет, Оливер, — бросила она и провела рукой по его голове. Схватила сумку с продуктами и пошла в сторону кухни.       Он запомнил это теплое прикосновение, почувствовал, как рука приминает кудри на макушке, почувствовал неимоверную любовь на короткое мгновение.       — Мама, — тихо шепнул он ей вслед.       Но женщина не услышала. Оливер остался в коридоре один, когда мама скрылась за стеной. Внутри заскребло, она только что была рядом, а сейчас снова пропала. Мальчик сложил руки, не отпуская игрушек, и прижал к груди, смотря в пустой дверной проем. Оливер ждал, когда же мама появится в нем и спросит о чем-нибудь. Но оттуда доносились только непонятные взрослые разговоры: «сроки подачи налоговой декларации подходят к концу», «акции падают», «отчет не сходится»; и только некоторые Оливер мог понять: «звонили из школы», «четыре года, а учиться совсем не хочет».       Он понял, о ком идет речь, и почувствовал, что сейчас мама положит трубку и заговорит с ним. Хоть о чем-нибудь, пусть даже поругает, но она станет его мамой, а не мамой каких-то налоговых деклараций, отчетов и работы. Оливер решил идти следом. Пусть мама ругается, что сын снова путается под ногами, пусть. Но она будет рядом, Оливер будет ее видеть.       — Мама? — он смотрел на нее с тем искренним восхищением, с которым смотрит только ребенок. Или изголодавшаяся собака, которая не просит, а слезно умоляет дать ей то, чего она так хочет. Мальчик даже забывал моргать и неглубоко дышал — все, чтобы не разрушить образ любимой мамы перед ним.       — Ладно, до завтра. Звони, если что, — сказала женщина. Он точно был уверен, что через полчаса это «если что» непременно произойдет. Нужно было действовать и привлекать внимание, а то мама снова убежит к телефону и оставит его. — Оливер? — она окликнула его и обернулась раньше, чем он успел сам подойти к ней.       — Что? — с искренним интересом Оливер вытянул шею.       — Ты сделал домашнее задание? — женщина скрестила руки на чуть выпирающем животе.       — Не до конца, — Оливер спрятал руки за спину и потупил взгляд на большое зеркало.       — Почему? — голос мамы стал строже, она перенесла вес на одну ногу.       — Не понимаю, — Оливер покрутился на месте.       — Что ты не понимаешь? Ты плохо слушаешь на уроках? Я что тебе говорила?       Мальчик замер, тараща глаза на женщину, размахивающую руками.       — Ты достаточно умен, чтобы не отвлекаться и выучить материал, и самостоятельно сделать домашнюю работу! Иди и делай, принесешь, чтобы я проверила, — она выставила руку и указала пальцем в сторону комнаты Оливера.       «Мама не будет меня любить, если я буду плохо учиться», — пронеслось в его голове. Глаза начало резать от слез, которые были готовы вот-вот пролиться на пухлые щечки.       Оливер резким движением протер их тыльной стороной ладони, больно ткнув себя в лоб роботом. Но он стерпел эту боль, она ничего не значила, даже немного унимала бушующее внутри чувство страха. Мама не будет его любить. Не будет.       И он побежал в комнату, бросив игрушки прямо на пол в коридоре.       Он знает, как решить задачи, он понимает! Хоть бы мама не подумала, что он глупый, и не перестала его любить!