31 декабря 2016 года
— Эй-эй, осторожнее, — тихо промолвила Йерим, пытаясь держать равновесие, скользя по гладкому асфальту, при этом поддерживая свою подругу за плечи. — И зачем ты так напилась? Но на вопрос ей никто так и не ответил — Сон лишь, лениво хлопая ресничками, передвигала ногами в такт шагов её подруги, погруженная в свои мысли. Вскоре они остановились у лавочки, и Ким резким движением — хоть и старалась всё сделать аккуратно — посадила Сынван на деревянную поверхность. Та сначала просто уставилась перед собой, как будто не видела, что происходит вокруг неё, одновременно с тем сжимая руками холодный краешек лавочки. — Ханбин сказал, что мы пойдём в театр, — пробубнила та самым жалостливым голосом, что только мог у неё быть. Йерим сочувственно взглянула на неё и забыла о том, какой сильный мороз она ощущала на щеках — разочарованный вид подруги делал её бессильной перед своими собственными чувствами. — Он даже сказал, что после этого мы, — здесь она начала немного заикаться, так как с её глаз резко потекли слёзы, а в горле словно встал ком. — М-мы... — Сынван-а, — Йерим присела на корточки перед подругой и посмотрела на неё снизу вверх, — послушай меня, хорошо? — Сон была по-прежнему охвачена грустью и пьяной растерянностью, но, всё же, смогла сфокусировать свой взгляд на Ким и позволить той положить её на руки на свои. — Ханбин — чтоб его, противный идиот — недостаточно хорош, чтобы бы тратила на него своё время. — Нет... — слабым медленным тоном произнесла Сынван. — Ханбин очень хороший, — она шмыгнула носом и тихонько икнула. — Он хорошо учится и-и, — девушка коснулась своего носа рукой, — всег-гда-... — Я поняла-поняла, — быстро добавила Йерим и сжала руки Сон в своих. — Но, Сынван, — девушка сделала короткую паузу и слабо улыбнулась той своей самой заботливой улыбкой, — он не достоин твоих слёз. Особенно, в канун Нового года, — увидев оттенок понимания в глазах подруги, та закончила: — Давай мы пойдём домой, выпьем твоего любимого какао с зефирками и посмотрим какой-нибудь ужастик? Ты ведь любишь ужастики, да? Лицо Сынван резко погрустнело, и Йерим заметила, как та поджала губы. — Что такое? — немного обеспокоенно спросила Ким. — Зефирок... — пробубнила Сон и спустя несколько секунд продолжила: — У меня нет дома. Ким рассмеялась. Всё же, думала та, алкоголь действовал на её подругу просто колоссально — из уверенной в себе лучшей ученицы она превращалась в неловкую и милую девочку, что могла расстроиться даже из-за такой мелочи. — Тот магазин возле твоего дома круглосуточный же? — Ким выпрямилась и помогла Сынван встать, хотя та уже достаточно пришла в чувства, чтобы самой руководить своим телом. — Пойдём, — они зашагали в правую сторону от лавочки, — купим тебе це-елый мешок зефирок. — Йерим, — неуверенным голоском позвала ту Сон. — М? — Мы не можем пойти в магазин. — Это ещё почему? — хохотнув, Йерим посмотрела на Сынван. — От меня... пахнет алкоголем. Ким вновь рассмеялась, хотя видела, насколько скованной вдруг стала Сон. Но это, всё же, было просто влияние алкоголя и не более. — В Новый год никто не обратит внимание на то, что ты пьяна, Сынван, — успокоила подругу Йерим. — Тем более, я всё ещё чувствую запах твоих духов — значит, всё не так плохо. — Хорошо, — вздохнула и, наконец, искренне улыбнулась Сон, и её шаги стали более бодрыми и смелыми.4 апреля 2018 года
После бала несколько дней назад университет вышел на «каникулы» — пару дней отдыха в честь успешного проведения его годовщины. Но это означало ещё и то, что кабинеты, столовая и все остальные комнаты были закрыты без возможности воспользоваться ими хотя бы на несколько часов. Так что Чон Чонгуку и Ким Йерим пришлось искать новое помещение для их занятий. Небольшие сложности прибавлял ещё и тот факт, что произошли изменения в расписании их уроков — из-за повышенной занятости Йерим, они теперь проводились строго по средам рано утром, когда у девушки не было занятий. Чонгук предложил воспользоваться его комнатой — то бишь, офисом, в котором он работает — для занятий, и девушка решила, что ничего плохого не произойдёт, если они поучаться там часок другой. На входе их встретили несколько сотрудников, один из которых нёс в руках огромную коробку. Они вышли из комнаты, а Чон и Ким зашли внутрь. Йерим пыталась не показывать своего интереса, но ей было крайне любопытно, чем именно занималась компания Чонгука, ведь тот так толком и не объяснил ей этого. — Приветствую. Девушка даже не заметила, как перед ним появился Чон Хосок, с яркой улыбкой на улице и вытянутой вперёд рукой. Йерим поспешила ответить на его рукопожатие, после того как слегка удивлённо посмотрела на его лицо. Оно показалось ей красивым из-за резким черт и худобы, но мягкие — по крайней мере, на вид — волосы придавали парню некой «реальности» и естественности — всё же, он не был героем какого-то аниме. — Здравстуйте, — ответила она, когда они закончили с формальностями. — Можно на «ты», — махнул рукой тот. — Мы не в деловых отношениях, так что это нормально. Тем более, — Хосок на секунду глянул на Чонгука рядом с барышней, — Чонгук уже рассказывал мне о тебе. — Хорошо, — улыбнулась и кивнула Ким. Они обменялись именами, как вдруг телефон девушки издал «пи-ип», и она взглянула на экран. Это было сообщение от Сон Сынван: «Я уже встретилась с Ханбином. Позвоню тебе в восемь, ладно?» Девушка быстро напечатала положительный ответ и положила смартфон в левый карман своей тёплой куртки. Затем подняла взгляд опять на Хосока, и тот почти сразу же промолвил: — Всё хорошо? — его взгляд был настолько добрым, а выражение лица — ясным, что Ким даже не задумывалась над ответом, а просто сказала: — Да. В этот момент в комнате внезапно появилась Кан Сыльги. Она сначала как будто заглянула внутрь, после чего улыбнулась — хотя это было, скорее, больше похоже на ухмылку — и прошла дальше, к группе из трёх человек, что стояли посреди комнаты. Ким еле заметно сморщила бровки и отвела взгляд прочь. В это же время Хосок наблюдал на Сыльги, пока та, наконец, окончательно не приблизилась к ним. — Чонгук-и, — прощебетала та радостным голоском, а после посмотрела на Йерим. — Привет, — она ответила ей тем же, — мы виделись недавно, верно? Что бы она ни говорила, Ким знала, что Кан имела в виду тот «случайный» звонок, что произошёл не более нескольких дней назад. Но, вскоре, девушка скрылась из поля зрения Ким и Чона, так как те прошли в комнату Чон Чонгука, дабы не мешать работникам офиса, и самим не ощущать дискомфорт. — Сыльги, — серьёзным тоном обратился к той Чон Хосок, но девушка среагировала только через несколько секунд. Его взгляд был спокойным, но, всё же, выражал лёгкое недоверие с его стороны. — Да? — Ты делаешь это специально? — спросил тот, но это было, скорее утверждение, нежели вопрос. — Что? — она даже не старалась сделать звучание своего голоса невинным или естественным для человека, которого в чём-то обвиняют, а лишь скривила губы в ухмылке и продолжила говорить в привычном для неё тоне. Хосок с пять — или чуть больше — секунд исследовал её лицо, после чего ответил: — Чонгук ничего не говорил мне, — он сделал короткую паузу, словно колебался, говорить или нет, — но я вижу, что ты пытаешься сделать так, чтобы казалось, будто между вами что-то есть. — И как же я пытаюсь это сделать? — милейшим тоном спросила девушка, но ей «в лоб» тут же прилетело холодное: — Мы больше не встречаемся, Сыльги. Выражение лица Кан вмиг превратилось из игривого в серьёзное и, может, даже немного испуганное, словно она только что узнала какую-то страшную тайну, что всё это время лежала на поверхности. — Я знаю это, — промолвила та в уже более спокойном состоянии, но с долей волнения в голосе. — Не нужно повторять. — Мне показалось, что нужно. Потому ты делаешь вещи, из-за которых мне приходится это делать. Так что, если ты не хочешь опять говорить в этом — избавь меня от чести наблюдать за твоими попытками вызвать во мне ревность. Я давно потерял к тебе все чувства, и ты больше не можешь привлечь моего внимания, даже такими способами. И сделай так, чтобы это не касалось Йерим — ты сама слышала, что происходит у них с Чонгуком. Их отношения достаточно запутанные, так что не делай их ещё больше похожими на то, что было у нас, — он остановился, не прекращая смотреть в глаза коллеге, и добавил, спустя несколько секунд: — Отвези их к двум часам господину Мину. Он резким движением руки вручил девушке папку с документами, а затем вышел из комнаты, в то время как Сыльги продолжала стоять там, без понятия, что ей следует чувствовать — она уже и сама не знала этого. Хосок настолько ясно выразил свои мысли, что у Кан, как будто, пропали все существующие у неё в голове мысли. Осталось лишь глубокое, глубокое сожаление...