Tatu

С чем у вас ассоциируется татуировка? Наверняка вам говорили, что это полный бред, и тату носят только тюремщики. И эти пустые слова про то, что к старости ваша кожа станет дряблой, и красивая бабочка на пояснице превратится в дряблое непонятное пятно. Моя точка зрения совершенно обратная! Я как владелец такого рисунка, краски которого вбивают под кожу, могу с уверенностью сказать, что для меня татуировка — вид искусства. Сама я натура творческая и прямолинейная, люблю все четко без шаблонных дыр. Меня до мурашек интересует весь этот процесс «рисования» на коже. Я вдохновляюсь этими людьми, они делают прекрасное из того, что множество людей считает уродством. Жизнь вообще-то штука прикольная, но порой приколы и развлечения переходят все возможные рамки понимания и этики. Вот например, недавно было модно перекрашивать в бомбезные цвета волосы, такие как ядерный зелёный, неоново-розовый, режущий взгляд жёлтый и тому подобные. А сейчас все тащатся от татуировок и пирсинга где-нибудь в районе соска или ареолы. Безумно больно, скажете вы; невероятно модно, ответят вам обладатели сего искусства. Институт. Ничего особенного, просто нескончаемые лекции о каком-то отдельном предмете. Жуть как скучно и нудно. Именно в это заведение ходил всеми знакомый нам парень. Соник Винсент — студент третьего курса, нестандартный парень, так скажем. Любит всяческие неординарные вещи, чем, собственно, и выделяется среди остальных. По внешнему виду, обычный студент — зауженные черные джинсы с серебряными замочками на коленях, а сверху — большой махровый свитер, который закрывал горло ежа. Его рукава были сильно широкими ближе к запястью — проще говоря, они просто висели. Но эти промежутки с рукавами открывали прекрасный вид на его забитые руки от запястья до плеча, а на самом запястье с выраженной косточкой и сухожилием висела красная нить, на которой находилась милая подвеска в форме знака бесконечности со множеством камушков, что красиво переливались, когда на них попадали солнечные лучи. На фалангах пальцев как на одной руке, так и на другой были кольца разной толщины, плотно прилегавшие к основанию пальца. В его правом ушке была клипса в форме черной кошачьей лапки. На его шее висела черная обработанная нить, а на груди лежала серебряная саламандра, повествовавшая о смелости и ловкости своего носителя. Ёжик сидел на подоконнике, забравшись на него с ногами, обутыми в красные кроссовки, перетянутые белой лентой с золотой бляшкой, и что-то рисовал в своем огромном блокноте с черными листами, положив его на на свое колено. Белый акварельный карандаш прекрасно рисовал по черной бумаге. Парень работал над новым эскизом своей татуировки, которую собирался набить на косых мышцах живота чуть ближе к лобку. Пока парень сидел, разрисовывая свой скетчбук, на подоконник шмякнулся чей-то черный кожаный рюкзак. Соник оторвал свой взгляд от бумаги, переведя его на упавшую вещь и перестав рисовать. Тут же на подоконник с протяжным нытьем сел зелёный еж в серых джинсах с прорезями на коленях и в огроменном бежевом свитере, который свисал с его плеча, оголяя выступающую кость ключицы. Ёжик был похожего типа с Соником, в его ухе была золотая серьга с клипсой сердца, запястья в разных браслетах, а на шее красивая голова китайского дракона, туловище которого уходило под свитер. Его губа была проколота кольцом с острым наконечником, как обычно бывают у стрел, а на брови был обычный пирсинг. На его шее был плотно прилегающий парфос. Если не в теме, то это строгий ошейник для собак с остриями внутрь. Нет, он не доставляет ему боль или что-либо ещё это просто нестандартное украшение. — Доброе утро, Соник. — зелёный зевнул, прикрыв свой рот кистью руки. — Утро? Сейчас начнется четвертая пара, а ты говоришь про какое-то утро, — улыбнулся еж, вернув свой взгляд в блокнот. — Ну да, проспал чутка, — тихо ответил Скордж — именно так его звали. — Чем же ты всю ночь напролет занимался, Дайсон? — Я до позднего был в тату салоне, — ёжик потянулся. — Я хотел закончить ее за один сеанс. — Новая? Покажешь? — Винсент отложил художественные материалы и передвинулся к одногруппнику. Дайсон поднял свой свитер до шеи, оголяя в меру накаченные торс, на котором мило смотрелась новая татуировка на испанском языке, выполненная каллиграфичным почерком. Она была заклеена прозрачной пленкой, а вокруг была покрасневшая кожа. Надпись была на выступающих рёбрах. — Matado no mataras? — прочёл Соник, со вскинутой бровью. — Угу, что означает «Убитых не убьешь» — пояснил Скордж. У него были проколоты оба соска — уж больно нравилось ему прокалывать свою плоть. — Так каллиграфично. И сколько ты отвалил за этот шедевр? — Ну… — парень замялся, а его ушки прижались к голове и густо залились алым румянцем, подхватив щеки. Он улыбнулся и погладил затылок — такое выражение лица описывало и констатировало только то, что плата была высокой и утомительной. — Давай скажем, что я отплатил высокой ценой. — А мастера? Опытные? — Ты даже не представляешь, насколько, — еж блаженно закусил губу. — А по своим эскизам они бьют? — поинтересовался синий, протягивая парню блокнот. — У тебя есть эскиз? — еж взял в руки скетчбук и полистал его страницы. — Ого. Да, они бьют. Прикольные картинки, сам придумал? — парень вернул его владельцу. — Да. Ты бы не мог оставить их координаты? Просто мой мастер уехал, а искать кого-то слишком нудно. А ты с дерьмом не возишься. — Да, конечно, — Дайсон выхватил из его рук блокнот с карандашом и начиркал в нем название салона. — Держи. — Салон «Tatuaje»? Я никогда о нем не слышал, — прочёл еж. — Поверь мне, тебе понравится. Прозвенел звон, сообщавший о том, что началась новая пара. Парни зашли в кабинет и присели на крайние парты. Соник вынул свой блокнот и продолжил делать быстрые наброски, а Скордж с недовольным лицом слушал преподавателя. Этот старый хмырь кряхтел что-то о криптовалюте и разъяснял свои слова. Но когда мучения закончились и оставалось только найти силы поехать домой, Соник решил по пути заскочить в художественную лавку и купить пару вещиц. Парень в черном пальто вышел на остановку и мирно ждал своего транспорта. И когда нужный рейс подошёл, еж мигом запрыгнул внутрь и, пробив свою проездную карточку, сел на свободное место. В автобусе было тепло и приятно. Не то, что на улице. Сыро, грязно, ещё и ветер холодный. Хотя эта погода как никогда описывала душевное состояние Винсента. Такой же мрак, такой же холод. «Этот лёд в сердце не способен растопить даже самый пылкий огонь...»