Ты пристрастился? Послесловие ("История Мэнцзы и Ю Цзы")

Глава 13. Теперь ты счастлив? — Мэнцзы… — стоя в дверях, позвал Ю Цзы. Ян Мэн уже как следует укутался в одеяло, но услышав голос Ю Цзы, сразу высунулся наполовину и указывая на него, гневно заорал: — Ты чего сюда явился, ублюдок? Проваливай! — Мэнцзы, возвращайся ко мне, нехорошо так тревожить молодых супругов! Ю Цзы был ласков, как никогда, но Ян Мэн на это не купился: — Не надо говорить так, будто мы с тобой давно близки! Хочу и тревожу, какое это имеет отношение к тебе? Держись от меня подальше, мне тошно даже видеть тебя! На лице Ю Цзы отразилось смятение, но он по-прежнему сохранял искренний настрой: — Мэнцзы, я знаю, что я поступил нечестно, но я сделал это для твоего блага! Не ты ли твердил мне, что ты попусту убиваешь время в полицейском участке? Посмотри на тех парней, есть среди них хоть кто-то, кто хуже тебя? Ты только и жаловался мне, что тебя обижают, а я слушал и переживал за тебя! И я не подавал тебе милостыню, я протянул тебе руку помощи. — Не хватало ещё приукрашивать свои мотивы! — Ян Мэн встал, в его глазах сверкала агрессия и напор, — Разве ты не хотел найти себе объект для насмешек? Разве тебе не нужен был мальчик для битья? Вот тебе старый одноклассник в роли твоего помощника, ты видимо считаешь, что это добавит некую грань к твоему престижу! Ты же такой талантливый! Твой старый товарищ ещё в школе разрешал тебе насмехаться над ним, но тебе этого показалось мало, ты захотел, чтобы после школы он прислуживал тебе! У кого ещё есть такие возможности? — Ян Мэн, ублюдок, что ты говоришь, ты совсем совесть потерял? — Ю Цзы сделал два шага к нему, — Где ты видел мальчика для битья, который постоянно орёт на своего хозяина? Где ты видел объект насмешек, которого хозяин везёт на машине, пока тот дрыхнет пьяный в дымину? Где ты видел прислужника, который ничего не делает по дому, а когда смотрит телевизор, опирается на своего начальника, как на спинку кресла? Ян Мэн, заметив, что Ю Цзы подходит к нему всё ближе, предостерегающе крикнул: — Ублюдок, не приближайся! Если ты посмеешь подойти ко мне, я тресну тебя вот этой пепельницей, не веришь? На лице Ю Цзы было написано «пусть яростнее грянет буря». — Иньцзы! — Ян Мэн обратился за подкреплением, — Помоги мне его вытурить! Бай Лоинь заглянул к ним в комнату с лицом, на котором было высоко подвешено объявление «Это не ко мне»: — Ничего, вам есть, о чём потолковать, лучше объяснитесь по-хорошему. И с тем закрыл дверь, а потом прикурил сигарету и беззаботно затянулся. — Ебать! Я ударю! Я правда ударю! Хрясь! — Ты меня ударил? Ян Мэн, ублюдок, думаешь, это сойдёт тебе с рук? — Тебе мало? Наподдать ещё? — Твою мать! Ты что, думаешь, я не посмею с тобой драться? «Тресь, бац, бум, трах», понеслись из комнаты неловкие удары… «…» Стоявший снаружи Бай Лоинь, услышав необычные звуки, поспешно выбросил окурок и рванулся в комнату. Но войти не смог, поскольку весь пол был усеян осколками битого стекла, ступить было некуда. Почти все вещи, ценные и не ценные, были разбиты, осталась только модель маленького самолёта, склеенная из патронных гильз. Это был подарок Бай Лоиня на день рождения Гу Хаю, сейчас он находился в руках Ю Цзы, угрожающего им Ян Мэну. — Ты пойдёшь со мной или нет? Если не пойдёшь, я разобью об тебя это! Ян Мэн показал на его голову: — Ты же такой крутой, у тебя всё получается, ты и это можешь разбить! Ударь посильнее! Я посмотрю, осмелишься ты или нет! — Значит, я ещё и не осмелюсь? — Ю Цзы сделал вид, что замахнулся. Ян Мэн не успел что-то ответить, и тут вступил командир Бай: — Только попробуй разбить, увидишь, что будет! Этот возмущённый рык поистине достиг заоблачных далей! Ю Цзы сразу притих, а Бай Лоинь выхватил из его рук любимую вещь и спрятал за пазуху, смерив Ю Цзы взглядом, полным лютой злобы; отзвуки гнева расходились волнами по телу: — Ты хоть знаешь, что это такое? И ты вот так запросто собирался разбить это? На красивом лице Ю Цзы появилась некоторая досада: — Ну, разбил бы, возместил бы тебе ущерб! — Ты считаешь, такую вещь можно купить за деньги? — таким тоном Бай Лоинь обычно делал внушения новобранцам. Ян Мэну приятно было слышать, как отчитывают Ю Цзы, и он немедленно любезно поддакнул: — Правильно, некоторые признают только деньги и считают, раз у них есть деньги, значит, они могут творить беспредел! — И ты тоже! — грозно рявкнул в его сторону Бай Лоинь. Ян Мэн мигом съёжился и повесил голову. — Ты совсем глупый, что ли? — продолжал Бай Лоинь, — Если ты не владеешь методом грамотного поддразнивания, значит, не пользуйся им! Думаешь, если это моя вещь, он не посмеет её разбить? Ян Мэн молчал, как язык проглотил. — Ну вот что, считайте, что у вас есть час, чтобы вымести всё дочиста и привести комнату в порядок. Кроме того, если соберётесь снова драться, идите к себе домой. Разносить всё в моём доме и бить мои вещи — это как называется? Высказав всё, он в крайнем возмущении вышел из дома и спустился вниз, в круглосуточное кафе, где просидел целый час. За этот час ему удалось с помощью разнообразных объяснений с Гу Хаем худо-бедно утихомирить этот «бурдюк с ревностью». В небе уже занимался рассвет. За эту скандальную ночь желудок опустел, пора возвращаться домой и заканчивать разборки. Открыл дверь, внутри тишина, похоже, основной бой закончился. Бай Лоинь вздохнул с облегчением. Внезапно до его носа долетел густой и аппетитный аромат варёной косточки, настолько знакомый и родной, что Бай Лоинь едва не расплакался. Это был аромат бульона, сваренного Гу Хаем перед отъездом в большой кастрюле и хранившегося в холодильнике. Каждый раз, когда Бай Лоинь доставал его, чтобы залить им варёный рис или лапшу, это было наилучшим утешением для «жены, оставшейся в одиночестве блюсти семейный очаг»! Затрепетав от ужаса, Бай Лоинь устремился на кухню, и его взору предстал Ю Цзы, пожирающий бульон прямо из кастрюли, большими глотками, «бульк», «бульк», глоток за глотком. Эта картина разбила вдребезги сердце Бай Лоиня. А Ю Цзы утёр рот, сыто рыгнул и с до-вольным видом посмотрел на Бай Лоиня: — Комнату тебе вычистили, объедки в холодильнике тоже подчистили, теперь ты счастлив? «…» Глава 14. Хорошо, когда тебя кто-то любит. Ян Мэн так и не вернулся к Ю Цзы, и уже три дня подряд оставался в доме Бай Лоиня. С утра Бай Лоинь на весь день уходил в военную часть, а Ян Мэн мотался в поисках работы. Вечером Ян Мэн вполне сознательно покупал к возвращению Бай Лоиня ужин, кроме того, иногда он прибирался в комнатах. Эффект от его уборки, конечно, оставлял желать лучшего, но в любом случае, это удавалось ему лучше, чем Бай Лоиню. Ю Цзы навещал его, как только появлялось свободное время, всякий раз со всей искренностью, но совершенно безрезультатно. Во время обеда в дверь опять позвонили, Бай Лоинь поплёлся открывать. Едва на пороге показалось красивое лицо Ю Цзы, Ян Мэн заорал: — Я к тебе не вернусь! Однако, на этот раз Ю Цзы не стал, как раньше, умолять и упрашивать, а просто сунул Бай Лоиню упакованный свёрток с вещами и безразлично пояснил: — Здесь вся одежда Мэнцзы. Твоя одежда ему не по росту и плохо сидит, а эту я ему подарил, и не важно, будет он её носить или нет. Затем с демонстративным холодом повернулся спиной и ушёл. — Опять, твою мать, наряды… — держа палочки во рту, пробормотал Ян Мэн. Бай Лоинь распаковал свёрток. Вытряхнув одежду, он заметил, что на большинстве костюмов даже не срезаны ярлыки, значит, Ю Цзы принёс Ян Мэну вновь купленную одежду. Поэтому он подошёл к Ян Мэну, специально помахал перед ним новым костюмом и со вздохом сказал: — Посмотри, как человек к тебе хорошо относится, он подумал обо всех твоих повседневных нуждах, всегда такой занятой, нашёл время сходить в универмаг и купить для тебя столько тёплой одежды, ну-ка, быстренько переоденься! — Не буду я это носить! — Ян Мэн уткнулся в тарелку. Бай Лоинь бросил на него ироничный взгляд: — Тебе так нравится ходить в моей ветровке? Ян Мэн молчал. — Ладно, хватит, мы всё-таки одноклассники, пусть тебе человек не нравится, но дай ему показать себя с хорошей стороны! Если ты так уж сожалеешь, что потерял работу в полицейском участке, я посмотрю, можно ли найти кого-то, кто поможет устроить тебя обратно. Прелестные щёки Ян Мэна залил стыдливый румянец, он долго молчал, опустив очи долу, затем потерянно произнёс: — Забудь, нет смысла туда возвращаться. Снова зазвонил телефон Бай Лоиня. Гу Хай звонил один раз в час, по сравнению с тем, как сторожат преступников, его контроль за Бай Лоинем был гораздо строже. Увидев, что Бай Лоинь вышел, Ян Мэн отложил палочки, тихонько подкрался к свёртку и начал рыться в нём. Как и ожидалось, там нашёлся пластиковый пакет, в котором были две банки с вонючим тофу. В отличие от прежних передач, на этот раз к баночке был приклеен стикер с надписью: «Привет, если ты это съешь, то мне будет приятно. Кому-то нравится вонючий тофу, а кое-кто выглядит, как дурак». «Капец… Это он так мне признался?» Сердце Ян Мэна, как мячик, прыгало в живот и обратно, лоб покрылся мелким потом, по щекам расползались пятна лихорадочного румянца. Услышав хлопнувшую дверь, он поспешно засунул тофу обратно и уселся за обеденный стол. — Наелся? — спросил Бай Лоинь, увидев, что Ян Мэн не шевелит палочками и бездумно смотрит в одну точку. Ян Мэн, словно только что вернулся из небытия, опустил голову и продолжил гонять палочками еду по тарелке. Под пристальным, оценивающим взглядом Бай Лоиня Ян Мэн вдруг почувствовал себя виноватым. Он легонько покашлял, подыскивая подходящие слова, чтобы разрядить неловкую атмосферу: — Это… Гу Хай скоро возвращается? — Ага, должен вернуться через несколько дней. Ян Мэн поспешил добавить: — Когда он вернётся, я съеду. Бай Лоинь смотрел на Ян Мэна так, словно хотел что-то сказать. Ян Мэн напрягся и опустил палочки: — Ты хочешь прогнать меня прямо сейчас? Бай Лоинь сочувственно посмотрел на Ян Мэна и тихо ответил: — Я только хотел сказать, что ты пролил Кока-колу в рис. «…» В последующие пять дней Ю Цзы даже не появился. Понимая, что Гу Хай вот-вот вернётся, Ян Мэн неожиданно начал испытывать сожаление. Если вдуматься, он был компаньоном Ю Цзы два месяца, и объективности ради стоит сказать, что все эти два месяца Ю Цзы относился к нему совсем не плохо. Хотя из-за своей врождённой нервозности иногда и обижал его, но большую часть времени он был очень заботлив. Было бы совершенно неоправданно со стороны Ю Цзы потратить столько усилий, чтобы притащить его к себе только ради того, чтобы издеваться. «Но тогда почему от него нет никаких известий?» Последние дни Ян Мэн каждый вечер просматривал в телефоне светские хроники, отслеживая все передвижения Ю Цзы. Он пробыл рядом с ним достаточно времени, чтобы различать, где достоверные новости, а где просто репортёрские утки. «Ю Цзы замечен ночью в отеле с неизвестной женщиной». «Последние несколько дней репортёры постоянно снимали Ю Цзы вместе с таинственной незнакомкой в дорогих увеселительных заведениях». «У известного айдола Ю Цзы новое увлечение». «…» Два дня не смотрел новости, и вдруг попёрло такое разнообразие, что Ян Мэн не смог даже сразу переварить. А главное, он проверил дату на снимках, где Ю Цзы был замечен в отеле, и это был тот самый день, когда он прислал ему вонючий тофу. Значит, днём он присылает ему тофу, а ночью сразу попадает в объятия надушенной красотки. — Обманщик, — процедил сквозь зубы Ян Мэн. Как ни странно, этим вечером Ян Мэн долго не мог уснуть и вертелся с боку на бок пол ночи. На следующий день у Бай Лоиня выдался редкий выходной, и он заявил, что желает приготовить обед для Ян Мэна. Когда Ян Мэн вошёл в кухню, он увидел, что глаза Бай Лоиня покраснели, он впервые видел, что Бай Лоинь плачет. Его сердце невольно дрогнуло, и он сказал Бай Лоиню: — Иньцзы, если не хочешь, не готовь для меня, не надо себя заставлять, я не перенесу этого! — Ничего страшного, я просто резал перец-чили. За едой Ян Мэн заметил очень странное выражение лица Бай Лоиня, он ел так, словно это стоило ему огромных усилий. В принципе, приготовлено было вполне приемлемо, не может быть, что еда встала ему поперёк горла? — Иньцзы, что с тобой? — спросил Ян Мэн. Бай Лоинь, стиснув зубы, уклонился от ответа: — Ничего. — Ты неважно выглядишь, — обеспокоенно заметил Ян Мэн. Бай Лоинь крепился из последних сил: — Ничего, ты ешь, ешь! После обеда Ян Мэн вызвался помыть посуду, а Бай Лоинь вышел на балкон, чтобы позвонить Гу Хаю. Смутно расслышав, что Бай Лоинь назвал его имя, Ян Мэн сразу воспользовался моментом и подслушал. — Я сегодня резал чили, забыл помыть руки и пописал, мой петух скоро сгорит! Скорее скажи, что мне сделать, чтобы его остудить! Если бы Ян Мэн услышал эти слова до того, как попал в изгнание, он бы определённо упал от смеха и валялся, не в состоянии подняться, но сейчас ему было ни капли не смешно. Он никогда ещё не слышал, чтобы Бай Лоинь разговаривал таким тоном, словно ребёнок, зависимый от родителей. С друзьями о таком не говорят, похоже и Бай Лоинь сейчас терпел боль и скорее умер бы, но ни за что не поделился бы ни единым словом. Но перед любимым человеком нет нужды что-то утаивать, можно рассказать без опасений обо всём, и тебя выслушают и поймут. Хорошо, когда тебя кто-то любит, * и даже за малейшую обиду можно получить у любящего человека огромное утешение. *В тексте определение 疼 (téng) — I прил. болезненный; болит; больно; боль; II гл. 1) сердечно сочувствовать, болеть душой за (кого-л.); относиться с нежностью, обожать, сильно любить. Т.е. любовь не в смысле «нравится» (喜欢, xǐhuan или爱, ài), а в смысле «сострадать», «сопереживать». Глава 15. Ужасный сюрприз. Вечером Бай Лоинь помог Ян Мэну собрать вещи. — Ты твёрдо решил уйти завтра? — спросил Бай Лоинь. Ян Мэн кивнул — Завтра вернётся Гу Хай, разве я посмею остаться здесь в гостях? Бай Лоинь наоборот, проявлял исключительное великодушие: — Ты всё это время без проблем гостил здесь, разве у нас нет ещё двух пустых спален? Нас обоих днём не бывает дома, возвращаемся только к вечеру. Оставайся ещё на несколько дней, пусть Гу Хай приготовит для тебя несколько блюд, ты же за всё это время даже ничего приличного не поел. Но Ян Мэн опять вспомнил полученное несколько дней назад коротенькое сообщение и решительно отказался: — Ни к чему эти церемонии, я попросту вернусь домой к родителям! За эти дни я понял, что не стоит злиться на таких людей. Бай Лоинь улыбнулся и больше ничего не сказал. Вещи были собраны, а сердце Ян Мэна по-прежнему одолевали сомнения, может, всё-таки стоит пойти к Ю Цзы? Когда Ю Цзы приходил несколько дней назад, Ян Мэн занял выжидательную позицию, но после нескольких дней его игнора Ян Мэн наоборот почувствовал, что больше не может здесь оставаться. Последнее время он уже начал думать, что если Ю Цзы придёт снова с повторным предложением, он, пожалуй, пойдёт за ним, вот только Ю Цзы как назло исчез и носу не казал. Может, просто взять и пойти к нему? Чем больше он об этом думал, тем больше признавал собственную никчёмность. Если он не пойдёт к Ю Цзы, тогда куда деваться? Всё это время Ян Мэн во многих делах помогал Ю Цзы, если он действительно оставит его, будет нелегко, придётся снова прозябать в нищете. Но вместо того, чтобы одуматься, Ян Мэн встал в позу и воротит нос от человека. Кроме того, пока он тут с понтами болтался повсюду, эти сукины дети, его так называемые «коллеги», уже пронюхали, что у него водятся деньжата, и если он теперь вдруг вернётся к прежнему состоянию, каково это будет для его достоинства? В этот момент Бай Лоинь обернулся к нему и заметил, что Ян Мэн сидит в оцепенении, глядя в одну точку. Он небрежно похлопал Ян Мэна по затылку и спросил: — О чём задумался? — Я подумал, что это моя последняя ночь в твоём доме. Давай, поговорим по-братски. На самом деле Ян Мэн хотел воспользоваться этой возможностью, чтобы попросить Бай Лоиня о помощи. Бай Лоинь согласился, не задумываясь. Вечером оба легли в кровать, Бай Лоинь спокойно закурил в тишине. — Как давно мы не спали вместе? — спросил Ян Мэн и сам себе ответил, — Я помню, в детстве ты каждый день прибегал к нам домой, ты у нас и ел, и спал. Ты не помнишь ту подушку-тигрёнка, что сшила моя бабушка? Когда ты приходил к нам спать, ты всегда отнимал у меня эту подушку. Она до сих пор хранится у меня в шкафу. Жёсткие черты лица Бай Лоиня смягчились: — Конечно помню. В детстве мне казалось, что у тебя дома и еда вкуснее, и одеяла мягче. Я каждый день бегал к тебе домой, и твои родители никогда не возражали. Когда я думаю об этом, мне кажется, это было вчера, глазом не успели моргнуть, и мы уже такие взрослые, и почти все наши соседи разъехались из того района. Ян Мэн вздохнул: — Как всё-таки хорошо было в детстве. Знай себе, играй в глупые игры, и никаких тебе хлопот и огорчений. Бай Лоинь повернулся и посмотрел на Ян Мэна, на его нахмуренные бровки со складочкой между ними, на его маленький ротик, и не удержавшись, шутливо ущипнул за щёчку: — В детстве ты выглядел совсем как девчонка. Теперь ты вырос и стал ещё красивее. — Отстань, отстань, — Ян Мэну не нравилось это слушать, и он отмахнулся от руки Бай Лоиня. Бай Лоинь уже давно не дотрагивался до такого нежного лица, ему не терпелось ещё немного потискать его. Он окинул Ян Мэна распутным взглядом: — Я уже больше года не касался женщины, в кои то веки попалась такая тонкая кожа и нежная плоть, а ты ещё не даёшь мне полакомиться? — Хорош прикалываться, — Ян Мэн схватил Бай Лоиня за руку и нервно спросил, — Ты уверен, что Гу Хай не вернётся сегодня вечером? — Абсолютно! — нисколько не сомневаясь ответил Бай Лоинь, — У него билет на завтра, на три часа, дома он будет только в шесть вечера. Что? Ты боишься, что он увидит, что мы спим вместе? Ян Мэн кивнул. — Неужели он такой ужасный? — недоумевал Бай Лоинь, — Он хоть и с чудинкой, но вполне разумный, почему вы все говорите о нём, как о каком-то убийце? — Это для тебя он белый и пушистый, — весь вид Ян Мэна выражал страх, — А я, когда его вижу, всегда пугаюсь до усрачки. — Да ну тебя! Просто ложись и спи, уверяю тебя, до завтра он не вернётся. Ян Мэн немного успокоился и начал потихоньку сворачивать тему разговора на себя: — Иньцзы, ты вроде сказал, что я могу просто вернуться, не так ли? Бай Лоинь не понял: — Что? Ян Мэн долго пыхтел, ничего не говоря. И Бай Лоинь вскоре сам догадался: — Я понял, ты хочешь вернуться к Ю Цзы, но тебе стыдно. Ты хочешь, чтобы я поговорил с Ю Цзы, чтобы он пришёл за тобой? — Ты так хорошо меня понимаешь, — Ян Мэн опять схватил Бай Лоиня за руку, — Только запомни, он не должен знать, что мы с тобой это обсуждали. Озабоченный вид Ян Мэна рассмешил Бай Лоиня. А Ян Мэн, успокоив, наконец, свою душу, зажмурил глаза и погрузился в дремоту. Внезапно шуршащий звук открывающейся двери разбудил Ян Мэна, и он вцепился в плечо Бай Лоиня, взволнованно спрашивая: — Гу Хай вернулся? Бай Лоинь тоже услышал какое-то смутное движение, он внимательно прислушался, но движение не повторилось. Он погладил Ян Мэна по плечу и успокоил: — Ничего, это соседская дверь. Ян Мэн уже собрался расслабиться, когда совершенно отчётливый звук открываемой двери заставил его содрогнуться от ужаса. — Моё сокровище, — долетел из соседней спальни ясный и мощный призыв, сопровождаемый сотрясением кровати. Бай Лоинь тут же представил, как Гу Хай на цыпочках вошёл в дверь, неслышно прокрался в спальню, впотьмах внезапно навалился на кровать, а потом… похлопал… а там пусто… — Разве ты не сказал, что он не вернётся? — руки Ян Мэна мгновенно заледенели. Бай Лоинь замер в оцепенении, потеряв дар речи. — Иньцзы, спаси меня!!! Бай Лоинь успокоил Ян Мэна: — Не волнуйся, я сумею ему всё объяснить. Ян Мэн крепко сжал руки Бай Лоиня: — Нет, не объясняй ему ничего, ты просто выйди к нему и не говори, что я здесь. Я найду, где спрятаться, а потом выберу момент и уйду. «Лучше обойтись без ненужных хлопот», так решил Бай Лоинь и согласился. — Только не запирай входную дверь. Отдав последние наставления, Ян Мэн стремительно нырнул в шкафчик для книг под письменным столом. Глава 16. Приходи за трупом Ян Мэна. — Почему ты спал в той комнате? — спросил Гу Хай. Бай Лоинь тут же перевёл тему разговора: — А почему ты вернулся сегодня? Ты же говорил, что приедешь завтра? — Не утерпел, — Гу Хай со свирепой нежностью обеими руками смял щёки Бай Лоиня, на губах играла улыбка, а в глазах мерцало порочное сияние, — Каждая ночь в разлуке с тобой сокращает мою жизнь на десять лет. Бай Лоинь подтолкнул Гу Хая коленом под зад: — Сначала иди вымойся. — Пошли вместе. — Я уже вымылся, — продолжал подталкивать Бай Лоинь, — Иди, мойся, а я пока найду тебе, во что переодеться. Гу Хай пошёл в ванную. Бай Лоинь отправился за пижамой специально в ту комнату, где прятался Ян Мэн, и шёпотом напомнил ему: — Он в ванной, постарайся незаметно выскользнуть наружу. Затем, взяв пижаму, как ни в чём не бывало, вышел из спальни. Ян Мэн осторожно выбрался из шкафчика, скрытно прошёл к двери и уже собирался открыть её, когда услышал голос Бай Лоиня: — Почему ты не закрыл дверь в ванную? Гу Хай отозвался: — Мы с тобой вдвоём, зачем закрываться? — Закрой, а то пар выходит наружу. Рука супруга Гу оперлась о стену, по его красивому лицу, орошённому капельками воды, разлилась похоть: — Если ты войдёшь, я сразу закрою. Ради того, чтобы невольный пленник смог как можно быстрее покинуть их дом, Бай Лоиню пришлось выполнить желание Гу Хая. Услышав, как закрылась дверь ванной, Ян Мэн приоткрыл дверь спальни на маленькую щёлочку и просунул голову, разведывая обстановку. Убедившись, что дверь ванной плотно закрыта, он успокоился, подхватил свою сумку с вещами и благополучно выскользнул из квартиры. Уже в лифте Ян Мэн обнаружил, что при нём нет его портмоне. Куда он пойдёт на ночь глядя без денег? И он вернулся назад. Дверь по-прежнему была не заперта, супруги плескались в ванной, и Ян Мэн успешно проскользнул обратно и начал поиски по квартире. Он прекрасно помнил, что последний раз оставлял портмоне на диване, но сейчас его там не было. Поиски Ян Мэна не увенчались успехом, и он ничего лучшего не придумал, чем позаимствовать деньги у Бай Лоиня. — Я привёз одно масло, ароматное и гладкое, очень полезное, — жарко прошептал Гу Хай на ушко Бай Лоиню, — Я схожу возьму, а ты пока набери ванну с пеной. Бай Лоинь только что слышал, как открывалась и закрывалась входная дверь, он был уверен, что Ян Мэн покинул дом, поэтому спокойно позволил Гу Хаю выйти из ванны. Ян Мэн уже взял деньги и собирался уходить, когда перед его глазами возник крепко сложенный, голый мужчина. Молнией он метнулся в спальню и дрожа, спрятался за дверью. — Запри замок на входной двери, — прокричал Бай Лоинь Гу Хаю. «Нет! — раздался немой крик в сердце Ян Мэна, — Иньцзы, я же ещё не вышел!» Сжав кулаки, Ян Мэн несколько секунд молился, пока щелчок замка не похоронил все его надежды. Супруг Бай Лоиня запер дверь, ключа у него нет, даже если они уснут, Ян Мэну не удастся улизнуть незамеченным. — Запер замок? — спросил Бай Лоинь. Гу Хай кивнул: — Всё запер, изнутри и снаружи. Похоже, низменные инстинкты Бай Лоиня неожиданно вырвались на волю, обращённое к Гу Хаю лицо обнажило порочное выражение, разнузданный взгляд на минуту задержался на Гу Хае. Он тихо позвал: — Гу — большой — петух. Гу Хай шаловливо ответил: — Бай — маленькая — хризантема. — Ха-ха-ха… — раздался неприличный хохот. Ян Мэн в тёмной комнате покаянно прошептал, «простите, но я всё слышал…» Затем пошленько захихикал и тут же прикрыл рот ладошкой. И вновь спрятался в книжном шкафчике. — Ян Мэн ведь ушёл? — спросил Гу Хай. Бай Лоинь сначала испугался, но потом быстро оправился, Гу Хай просто спросил, был ли здесь Ян Мэн. — Вчера, — ответил Бай Лоинь. Гу Хай потянулся к промежности Бай Лоиня и лаская, промолвил: — Надо же, догадливый ублюдок, если бы я его тут застал, открутил бы его пипетку вместе с хозяйством. Ян Мэн быстро зажал пах, а на его крохотном личике отразился ужас. Вскоре из ванной донеслись отчётливые вздохи, слушая их, Ян Мэн заливался краской до корней волос, «вот так супруг, не успел вернуться, даже толком не отдохнул, и прямо в ванной, с оружием наперевес сразу в бой». Жаль, что он, такой честный и тактичный человек, вынужден слушать их интимный постельный шёпот, это слишком оскверняет целомудренные уши маленького девственника! Ян Мэн вылез из шкафчика и неслышно побежал к двери подслушивать. «Однако, какой длительный процесс!» Ян Мэн испытывал невольное восхищение выносливостью этой пары, он тут сидя на корточках под порогом уже устал, а эти трахаются напропалую, и им хоть бы хны! Ян Мэн почувствовал жажду, вышел из спальни и добежал до гостиной, чтобы налить стакан воды. Он уже поднёс стакан к губам, когда до него донёсся страстный диалог из ванной: — Я сейчас кончу… — Скорее… Кончай мне в рот… Ян Мэн едва не выплеснул воду изо рта. Он снова минут десять прятался в спальне, пока снаружи, наконец, всё более-менее не успокоилось. Ян Мэн перевёл дух, «ну, наверное, теперь-то эта парочка ляжет спать». Сейчас они уснут, и Ян Мэн тоже со спокойной совестью прикроет глаза и немного подремлет. Лишь бы дотерпеть до утра, а там Гу Хай уйдёт на работу, и Ян Мэн будет в полной безопасности. Только он выдохнул, как снаружи до него донёсся голос: — Мне так нравится, когда ты отсасываешь мне, стоя на коленях. Перепуганный Ян Мэн вновь приоткрыл щель в двери, силясь разглядеть, что там, снаружи. Его глазам мгновенно предстала неприличная сцена, оказывается, они расположились на диване… Вот так так… Вот это силища, только что закончили кувыркаться в ванной, теперь переместились в гостиную. Всё продолжалось точно так же ещё полчаса, и Ян Мэн так и не дождался, что пара уйдёт в спальню. Вместо этого он слушал, как скрипят ножки дивана и из двух глоток без передышки вырываются рваные стоны и вздохи. У Ян Мэна настолько пересохло во рту, что он выпил довольно много воды и сейчас сдерживал настойчивые позывы мочевого пузыря. В этой спальне не было туалетной комнаты, поэтому ему надо будет идти далеко, через гостиную, значит, чтобы попасть в туалет, ему придётся дождаться, пока эти двое закончат свои дела в гостиной. Прошло ещё полчаса… Ян Мэн окончательно сдался, «разве эта пушка только что зря выстрелила? И опять, как будто и не трахались вовсе, ети вашу мать, не слишком ли вы буйные?» «Всё, я больше не выдержу». Ян Мэн схватился за свой член, мысленно настойчиво подгоняя пару в другой комнате, «скорее кончайте, скорее кончайте…» — Я хочу кончить, — послышался голос Бай Лоиня. Наконец-то перед Ян Мэном забрезжил тонкий лучик надежды. — Я ещё не разрешаю тебе кончить, потерпи немного, кончишь вместе со мной. Услышав эти слова, Ян Мэн едва не обмочился и взмолился вместо Бай Лоиня перед Гу Хаем, «умоляю, дай ему кончить». — Я больше не вынесу, — Бай Лоинь снова будто озвучил крик души Ян Мэна. Вопреки его ожиданиям прозвучал жестокий ответ Гу Хая: — Плачь, умоляй меня, только тогда я разожму руку. Слёзы стремительно набежали на глаза Ян Мэна, «братан, я плачу и умоляю тебя, дай ему кончить как можно скорее!» Наконец, Ян Мэн дождался звуков низкого рычания двух голосов. Он вытер пот со лба, готовый немедленно рвануть в туалет. — Он всё ещё стоит, что делать? Ян Мэн растёкся жидкой амёбой в шкафчике, «дядя Гу, не отрезай мне путь к спасению…» Видя, что надежда на ванную уходит безвозвратно, Ян Мэну ничего другого не оставалось, кроме как отыскать в спальне стакан для питья, с большой осторожностью наполнить его мочой, а потом тихонечко, шаг за шагом подойти к окну. В то мгновение, когда его рука уже вот-вот должна была распахнуть окно, неожиданно раздался стук в дверь. Испугавшись, Ян Мэн присел на одно колено, и моча чуть не пролилась ему на руки. Дверь не открылась, но стучащий звук продолжался. Этот звук говорил о том, что один человек обеими руками опирается на дверь, а другой таранит его сзади. Их разделяла только дверь, и Ян Мэн не решился открыть окно. Вспомнив, какую мощь и отвагу продемонстрировал Гу Хай во время шуток над новобрачными, Ян Мэн подумал, что эта дверь долго не протянет, поэтому он, расплёскивая жидкость из стакана, торопливо полез обратно в шкафчик. И действительно, не прошло и минуты, как послышался звук распахнувшейся двери. Ян Мэн перепугался, но всё-таки утешал себя мыслью, что они наверняка будут заниматься этим на кровати. «Мне просто нужно помалкивать, и всё обойдётся. К счастью, я прихватил стакан, если вдруг эта парочка заночует здесь, мне придётся прятаться в этом шкафчике всю ночь, и если что, будет, куда облегчиться». Да-а, Ян Мэн существенно недооценил масштаб разнузданного бесстыдства этой пары. Ян Мэн упирался макушкой в письменный стол, и как раз именно к этому месту молодожёны в последнее время проявляли интерес. От мощного сотрясения у Ян Мэна едва не выпрыгнуло сердце, одной рукой он пытался уравновесить стакан с мочой, а другой ухватился за дверцу шкафчика, с дрожью ожидая, что вот сейчас некий человек выволочет его отсюда. Дверцу ему удалось закрыть достаточно плотно, однако, наверху начались интенсивные, ритмичные движения, сопровождавшиеся тряской всего шкафчика. «Боже мой! Вы хотите убить меня?» Кто-то сверху толкал шкафчик, а кто-то страдал от толчков внутри шкафчика, кости Ян Мэна уже разваливались на части, но это ещё пустяки, главное в том, что в его руках был стакан, наполненный мочой! Три секунды маленьких сотрясений, затем три секунды больших толчков, в таком ритме он вскоре был весь забрызган мочой. — Как же классно… — Что-то сегодня письменный стол устойчивее, чем обычно! Раньше всегда сдвигался, а сегодня стоит, как вкопанный! Видимо, нам не хватает интенсивности, мужу надо лучше стараться… «Вот спасибо…» — процедил сквозь зубы Ян Мэн. Неизвестно, сколько прошло времени, пока шум от возни над его ухом затих. Когда Ян Мэн в очередной раз открыл глаза, в щели шкафчика уже проникали лучи солнца, значит, Ян Мэн, наконец, дотерпел до рассвета. Каждый сустав Ян Мэна буквально кричал от боли, ему было необходимо срочно выйти и расправить затёкшие мышцы. Но он не знал, проснулись ли эти двое или нет. — А-аа… А-аа… Как же хорошо… — Я смотрю, ты просто образчик распущенности. Слушая всю ночь напролёт отзвуки любовных игр и страстные крики этой пары, Ян Мэн испытал невольное восхищение. Он слышал о том, что есть такие мужчины, которые могут за ночь N-ное количество раз совершать акт любви, сегодня он убедился в этом на собственном опыте. Как ни крути, он уже и так промаялся всю ночь, ещё какое-то время роли уже не сыграет. Удостоверившись, что Гу Хай, наконец, ушёл, Ян Мэн выполз из шкафчика и зачуханный, весь провонявший, поплёлся в туалет. Бай Лоинь, увидев его, испугался: — Ты ещё здесь? Ян Мэн тоже испугался, потому что Бай Лоинь после такой насыщенной ночи в итоге выглядел гораздо бодрее, чем он сам. — Я сначала вымоюсь, — осипшим голосом проговорил Ян Мэн. А Бай Лоинь вспомнил всё, что было ночью, и позеленел. Но Ян Мэн по сравнению с Бай Лоинем позеленел ещё больше, потому что в этот момент вернулся человек, обещавший ему в недалёком будущем скорую расправу. — Почему ты опять вернулся? — сконфузившись, спросил Бай Лоинь у Гу Хая. Гу Хай бросил в руки Бай Лоиня пакет с завтраком и с ничего не выражающим лицом ответил: — Я заметил, что в магазине, где продают завтраки, слишком много народа и побоялся, что ты не захочешь стоять в очереди, поэтому купил тебе завтрак и сразу поднялся домой. И его жёсткий взгляд обратился на Ян Мэна. Ян Мэн нервно хихикнул: — Это… Я два дня назад оставил здесь своё портмоне. Просто пришёл забрать! Гу Хай смерил взглядом Ян Мэна с ног до головы и холодно усмехнулся: — И поэтому пришёл в домашних шлёпанцах? Ты действительно не считаешь себя посторонним. Ян Мэн помертвел, подтащил к себе Бай Лоиня и умоляюще прошептал: — Иньцзы, спаси меня. — Просить его бесполезно, — мрачно заявил Гу Хай, — Ему себя самого спасти будет трудно. Ян Мэн залился слезами, если бы он заранее знал, что наступит эта минута, к чему было наказывать себя этой ночью!!! Гу Хай взял мобильный и набрал номер Ю Цзы: — Через десять минут приходи за трупом Ян Мэна. …