Осознание

Стол уплывает, качается, его края меняются, переламываются в сознании. Гэвин пытается сфокусировать взгляд хоть на чем-то, но у него не выходит. Мозг так забавно искажает очертания всех предметов, так клонит в сон. И уютное мерцание монитора ничуть не помогает. Как и лишние воспоминания. *** «Я вас люблю», — сказал RK900. Гэвин тогда опешил так, что даже не сообразил ответить какой-то едкой шуткой, заморгал, потом пробормотал что-то вроде: «Ага» и сбежал, не оглядываясь, в гробовой тишине, воцарившейся в участке. Андроид за ним не последовал, видимо, в его программах было прописано что-то вроде «Дать человеку успокоиться». Гэвин распсиховался так, что прошагал четыре квартала от участка прежде, чем сообразил, что машина осталась позади. Автомобиль, а не чертов андроид. — Детектив Рид… Конечно, кого еще послать его успокаивать, как не переговорщика. А вот выкуси, чертов кусок пластика с микросхемами! Кулак в лицо Коннору Гэвин впечатал с удовольствием, в глубине души сознавая, что тот увернется. Не увернулся, только головой мотнул совсем по-человечески и посмотрел с обидой. Из угла рта ползли капли тириума, синие, завораживающие своим цветом. — Детектив Рид… — Что? — оскалился Гэвин. У него хороший психопрофиль, в полицию тех, кто может свихнуться на пустом месте, вообще не берут, отсеивают на различных тестах, при прохождении которых крышей ехать хочется сразу и навсегда, чтобы избавиться от всех этих расспросов, разговоров и кучи присосок на голове. И он вполне способен реагировать адекватно на любые ситуации. Во всяком случае, он так считал до того момента, как этот недотерминатор, которого ему выдали в напарники, ляпнул на весь участок это признание. — Гэвин, вам лучше вернуться обратно, — мягко сказал Коннор. Голос эта гуманоидная лаборатория криминалистики подстроила отлично, мурлычущий такой, бархатный, спокойный, внушающий доверие. Ну уж нет, с ним такое не прокатит. — RK900 нарушил правила взаимодействия с напарником и… Гэвин замотал головой. — Так, заткнись, ладно? Знаешь, чего я хочу? Чтобы, когда я вернулся, этого андроида уже не было. Совсем и вообще не было. — Вы хотите, чтобы его уволили? — ровно спросил Коннор. — Да, — в сердцах сплюнул Гэвин. — Уволили, разобрали на запчасти, собрали из них робот-пылесос и отправили на Марс. Мне начхать, как там вас утилизируют. Коннор немного помолчал, только диод на виске мерцал желтым. Гэвин прислонился к стене, глядя в небо. Серое и унылое небо Детройта, такое же пепельное и умирающее, как и сам этот чертов город. Что бы там ни вещали с экранов жизнерадостно ухмыляющиеся рожи политиков, обещая прямо завтра потоки манны с небес, возродить Детройт не удастся. Он, конечно, умирает дольше, чем некоторые города живут… И этот цвет как нельзя лучше соответствует тому, что творилось сейчас на душе у Гэвина. Любит… Для того, чтобы уколоть, RK900 выбрал самый правильный и больной способ — сыграл в эмоции. Чертова машина. Скинуть бы в море, чтобы соль постепенно разъедала все контакты, лишая возможности трепать языком. — RK900 с завтрашнего дня не будет больше вам досаждать, — пообещал Коннор. — Отлично, — со злорадством сказал Гэвин. *** А сейчас он сидит за своим столом, трет ладонями глаза и отчаянно мечтает о том, чтобы чертова железка оказалась рядом. Хотя бы для того, чтобы можно было наорать, отвести душу и спустить таким образом пар. Но нет… RK900 уже покинул участок, когда закончился рабочий день. *** Его не уволили. Конечно, капитан Фаулер не расстанется со столь ценной игрушкой, вцепится руками и ногами, но не выпустит из подчинения. И Гэвина Рида тоже не выпустил, просто сказал, что теперь тот снова работает без напарника. — Можешь радоваться. Гэвин честно радовался. До того момента, как поймал на себе взгляд RK900, какой-то тусклый и… болезненный, что ли. Как у несчастного пса, которого ото всей души пнули, когда он приластился. — Чертово ведро с болтами. — Внутри у меня нет ни единого болта, детектив, — откликнулся бесстрастным голосом RK900. Гэвин не нашелся, что ответить, уткнулся в монитор. Он и впрямь перестал досаждать. Не стоял над душой, не лез с ценными советами и замечаниями, не поджидал утром с чтением лекций о том, насколько вредно питаться гамбургерами по утрам, пренебрегая овощами. И это было прекрасно. Первые несколько дней, полных тишины, отсутствия андроида поблизости. Гэвин даже пару раз Коннору доброго утра пожелал, чуть не вызвав у того короткое замыкание в мозгу, судя по тому, как диод мерцал. Что поделать, счастье избавившегося от RK900 детектива было столь всеобъемлюще, что требовалось любить весь мир, даже этот смазливый анализатор мест преступлений. А потом Гэвин понял, что ему чего-то не хватает. Словно кусок из паззла выдернули, а обратно вставили не картинку, а просто белое полотно. Вроде и несмертельно и в то же время раздражает донельзя. Он был хорошим детективом, так что, проанализировав ситуацию, пришел к выводу о том, что не хватает именно RK900. Поняв это, он разозлился настолько, что еще пару дней работал безупречно, не обращая внимания ни на кого из окружающих. Потом предсказуемо спекся. Бежать за преступниками, стрелять по ним, ловить пули в ответ — это детектив Гэвин Рид мог. А вот работать с бумагами, заполнять бесчисленные бланки и кропать отчеты — нет. *** Гэвин в расстройстве поднимается, стул за спиной с грохотом валится на пол, заставляя дежурного офицера-андроида моргнуть, окинуть помещение взглядом и убедиться, что все в порядке. Просто человеческий коллега раздражен, то есть, пребывает в своем обычном состоянии. — Чертовы отчеты! Срочно требуется прогуляться, подышать свежим ночным воздухом, проветрить мозги. Гэвину нестерпимо хочется закурить, но он сдерживается — не для того спустил целое состояние на пластыри и жвачку, чтобы теперь сорваться. К тому же, это просто усталость и раздражение, ничего такого, что требовалось бы точно забивать сигаретой. Он натягивает куртку и выходит из участка. Неподалеку самозабвенно целуется парочка, судя по куче украшений, цветным волосам и одежде, это очередные влюбленные подростки. Гэвин хмурится: места получше не нашлось, что ли, кроме скамейки напротив здания полиции? — А ну марш домой! — гаркает он. Подростки подпрыгивают. — Извините, офицер, — торопливо говорит девушка. И мигает диодом. Гэвин фыркает, отворачивается и решает сделать круг по кварталу. Может, повезет еще и перехватить парочку тех самых вредных гамбургеров, сожрать их, подпитав мозг. Или выпить кофе? Но тогда Гэвин точно вырубится к утру, отличное будет зрелище для явившихся коллег — сладко храпящий на рабочем месте Гэвин Рид. От стикеров с обидными надписями не отделаться. Закусочная на колесах не подводит — Гэвин получает гамбургер, восхитительно пахнущий, с весьма аппетитно выглядящей котлетой, впивается в него зубами и мычит от наслаждения. — Детектив Рид… — произносят ровным голосом у него за спиной. — Времени половина двенадцатого вечера. — Спасибо, говорящие часы, — огрызается Гэвин, кое-как прожевав. — Что тебе надо? — Я заметил, что вы не ушли домой после окончания рабочего дня. — Много отчетов. Гэвин пока что миролюбив, потому что ест вкуснейший на свете ужин. RK900 внимательно оглядывает его, словно сканируя. — Не хочу знать, — говорит Гэвин. — Что? — Не хочу знать, мяукало мясо для этой котлеты, гавкало или задавало тупые вопросы. RK900 мигает диодом, словно пытается найти в своих базах значение слова «шутка». — Я должен извиниться, — наконец, говорит он. — За то происшествие. Мне не следовало при всех говорить о своих чувствах. — Чувства у девиантов, — Гэвин не упускает случая его уколоть. — А ты — машина. А потом застывает, только чудом не давясь очередным куском булки. RK900 смотрит так, что сразу понятно: в этих глазах сейчас тщательно смоделированная насмешка. — Охереть, — ничего умнее Гэвин Рид придумать не может. Чертов RK900 — девиант. Вот уж в чем его заподозрить было весьма сложно, вечно прилизанный, отчищенный, отутюженный и так старательно корчащий из себя машину с заданными программами подчинения напарнику. Гэвин проглатывает булку и пытается пересмотреть картину их отношений уже с точки зрения того, что RK900 вообще не обязан был подчиняться его командам. Картина вырисовывается странная… Вот RK900 несет ему стакан зеленого чая, аргументируя это тем, что содержание кофеина в этом напитке выше, чем в кофе. Вот Гэвин говорит Хэнку, что собирается сегодня в клуб «Рай», а потом прыгает возле авто и матерится, потому что машина не заводится, так что приходится идти домой, а не на другой конец города, а на следующее утро машина вновь работает, так что все списывают на мелкую пакость какого-то андроида-коллеги. Камеры, конечно, никого не фиксируют. Вот RK900 крепко держит детектива за ворот куртки, не давая шагнуть вперед, так что волна дождевой воды омывает тротуар, а не самого Гэвина Рида. — Я поторопился с признанием. Ошибка зафиксирована, осознана, проанализирована. — Перестань корчить из себя машину. RK900 его словно бы не слышит. Гэвин доедает гамбургер, тянется к салфетке. Бывший напарник перехватывает его руку, проводит по пальцам языком, а затем — не успевает опешивший Гэвин среагировать, — тянет его пальцы в рот. Прохладный пластик быстро нагревается. — Какого… RK900 выпускает его руку. — Состав гамбургера признан удовлетворительным, можете продолжать питаться здесь. Спокойной ночи, детектив Рид. После чего андроид поворачивается и уходит. Гэвин ошалело смотрит ему вслед, пытаясь сообразить, что это, мать его, только что было? "Я поторопился с признанием", — всплывает в памяти. Гэвин Рид протяжно вздыхает, после чего с удовольствием рвет ближайшую салфетку в мелкие клочки. И возвращается в участок, надеясь, что этот влюбленный металлолом в качестве ухаживания каким-то чудом сделал за него все отчеты. Так уж и быть, раз это была не шутка… Можно дать ему шанс. Однако надежды рушатся с треском весеннего льда под ботинками. Через час Гэвин Рид понимает, что у него почему-то два монитора на столе, а самого стола и вовсе нет. Это занимает его мозг настолько, что он даже не реагирует на то, что ему на плечи кладут руки, теплые, успокаивающие, принимающиеся массировать затекшие мышцы, так что Гэвин сперва даже не сопротивляется. — Что? — наконец, вяло трепыхается он. — Кто здесь? — Я андроид, присланный компанией «Киберлайф», — интимным шепотом сообщают ему на ухо как величайшую тайну. — Скачал себе несколько обучающих пособий по ухаживанию за людьми. — Твою мать… — орет Гэвин. — Да ты меня до инфаркта довести решил? Вопль возмущения запоздал и неубедителен. RK900 это прекрасно понимает, судя по смешку. — А с каких пор ты дышишь? — соображает Гэвин. — Дыхание, сердцебиение и моргание. Все в наличии. Ухаживать по всем стандартам людей готов полностью. — Захлопнись, — просит Гэвин, чувствуя, как у него постепенно теплеют уши. И чертов андроид моментально срисовывает это повышение температуры, потому что мгновенно прижимается губами к месту за ухом Гэвина. Молча. А потом выпрямляется, убирает руки и очень заботливо сообщает: — Тебе вредно столько сидеть за отчетами. Я отвезу тебя домой. По моим сведениям, капитана Фаулера не будет до полудня, так что спокойно доделаешь все с утра. Гэвину очень хочется запустить в него чем-нибудь тяжелым. Своей головой, например, она как раз достигла идеальной квадратной формы и сменила материал на чугун. — Я отправил капитану запрос на восстановление в качестве твоего напарника. И ты его подтвердил. — Что? — А теперь можешь уснуть. Во-первых, это будет очень трогательно, то, что мне придется носить тебя на руках. А во-вторых, ты все равно хочешь спать. Гэвин делает себе в памяти пометку: «Раздолбать этот говорящий утюг, пока он мне все извилины в мозгу не разгладил». И поднимается. Участок он точно покинет своими ногами, чтобы завтра коллеги не расспрашивали, мешая издевку с участием, с чего это Рид с напарником репетируют перенос невесты через порог на руках. — Вместо конфет и цветов можешь завтра подарить мне букет отчетов. Сделанных, — сообщает он. RK900 кивает, после чего подставляет плечо, на которое Гэвин и оседает во сне, уловив краем глаза, что дверь участка за ними закрылась.